Американцы блестяще умеют делать шоу. Нудный и монотонный бейсбол они обрамляют умело раскрученными историями и драмами. Заумный и переполненный рекламой американский футбол они раскрашивают яркими эффектами, завлекая на стадионы сотни тысяч фанатов. Рестлинг - эту убогую борьбу нанайских мальчиков - они возводят чуть ли не в ранг религии со своим пантеоном объектов обожания. В своё время Трамп стал локомотивом превращения международной политики из некогда серьёзного дела солидных мужчин в подобную клоунаду, полную мелочных скандалов, смертельных обид и фальшивых ударов с наигранными падениями. Таковой она осталась и в эпоху Байдена, несмотря на то что он, в отличие от своего оранжевого предшественника, острит, иронизирует и шутит только в исключительных случаях. Лучшим показателем поведения Байдена-президента, олицетворения новой Америки, стал саммит в Женеве – абсолютно пустой и бесполезный, но обрамлённый яркими историями и пышной рекламой. С российской стороны туда поехала делегация, почти каждый представитель которой был неоднократно рассмотрен под увеличительным стеклом западными СМИ. Если верить этим самым СМИ, суммарное количество атак на национальные интересы США, совершённое этими людьми, тянет повод к двум, а то и трём полноценным мировым войнам. Это столкновение благородного Добра и ужасающего Зла рекламировалось в медиа так, как рекламируют блокбастеры.
Что же сделало его таким особенным? Что же привлекло к нему так много внимания со всех углов глобуса? Что создало вокруг заурядной встречи двух скучных политиков образ судьбоносной встречи, где могущественные лидеры решают судьбы цивилизаций, двигая пешки на шахматной доске? Контекст. Если не учитывать страшного скрипа, с которым идут любые контакты между странами, если забыть про всю богатейшую историю противостояния и взаимных подлянок – историю целой половины прошлого века –, если абстрагироваться от старых и не очень старых обид и сконцентрироваться на том, что подводило конкретно к этому саммиту, мы увидим прекрасно выполненную рекламную кампанию. Безумные, на первый взгляд взаимоисключающие и отдающие шизофренией шаги американской внешней политики - сознательно вброшенный нарратив о Путине-убийце, “откровенная и уважительная” беседа по телефону, очередные санкции по отлично знакомым всем поводам, анонс увеличения военного присутствия на Украине и объявление о скором саммите в Женеве - шоу создавали как могли. Финальным этапом подготовки со стороны США стал саммит G7 в Британии, саммит НАТО и встреча американского президента с турецким - среди тонн разговоров вроде бы прослеживалась мысль о том, что возможно, Россия и не такое глобальное зло, как весь свободный мир привык считать. Возможно, главной угрозой является Китай и его распространяющееся влияние и возможно, не всякий, кто имеет дело с Россией, заслуживает порицания и наказания – Эрдоган и его эпопея вокруг С-400 не дадут соврать. Все эти “возможно” от президентской администрации не нашли особого отклика у американских журналистов, которые в преддверии саммита принялись усиленно нагнетать. Вспоминали они то хакерские атаки (к коим в последние годы приписывают любой отказ устаревшей и изношенной американской инфраструктуры), то посаженных в России оппозиционеров (скромно умалчивая об избиваемых в тюрьмах сторонниках Трампа, штурмовавших Капитолий в январе), то СП-2, превратившийся в интерпретации особо одарённых журналистов не просто в инструмент давления на Европу, но в оружие лично против Украины. Финалом всей эпопеи стало интервью Путина американскому каналу NBC. В интерпретации переводчиков, не слышавших о таких понятиях, как «метафора», «диалектизм», «цитата» и «фразеологизм», Путин выглядел выжившим из ума олигофреном, нёсшим невесть что. Секрет прост – президент России несколько раз употреблял упомянутые выразительные средства, очевидно, рассчитывая на хотя бы какую-то передачу значения при переводе на другой язык. Ни сносок, ни, тем более, аналогичных идиом подобрано не было – вероятно, вполне сознательно, как часть нагнетания ажиотажа перед саммитом. Это нагнетание достигло своей финальной точки в жаркий день, следующий за серединой июня.
16 июня в Женеве было жарко и солнечно. Началось всё с торжественного прибытия делегаций на виллу ла Гранж, затем, спустя несколько часов, прибыл и формальный хозяин мероприятия - президент России. Протокольная тонкость, на которую оказалась вынуждена идти российская делегация, состояла в том, что именно Путин должен был ждать Байдена - этот урок американцам преподал саммит в Хельсинки в 2018 году, когда Трамп ждал Путина, тем самым создавая для мировых (и американских, что куда важнее) масс-медиа недостойную президента США картину. Спустя некоторое время прибыл и Байден. Дежурные фото в красивом кабинете, расширенные переговоры за солидного вида столом, рукопожатия и улыбки - саммит в Женеве не выделился ничем, оставшись серым, пресным и абсолютно бессмысленным - как бейсбольный матч. Именно поэтому самой важной частью произошедшего в Женеве стала пресс-конференции и последовавшая реакция мировых СМИ. Замысловатые танцы медиа-шаманов, пытавшихся убедить свою аудиторию, что встреча двух президентов стала чем-то большим, силившихся найти необычные контексты, неведомые коннотации, показать читателям и зрителям все тайные смыслы дежурной и безрезультативной встречи.
Встречи президентов с журналистами получились радикально непохожими. Путина в каком-то тесном и довольно тёмном помещении терзали репортёры из самых разных изданий – вопросы от ВГТРК, "Известий" и "Звезды" про Арктику и разоружение перемежались с предъявами от CNN, AP и подобных контор по поводу Навального и Украины. Западные акулы пера перебивали объект своего интереса, на ходу перекраивали вопросы, пытались как-то поддеть и выбрать формулировку поинтереснее, да поярче. Мэттью Ченс, московский корреспондент упомянутого CNN, вообще оперировал фигурами типа «прекратит ли Россия угрожать Украине» и «оставит ли Путин в покое Навального» – вопросы в духе знаменитой шутки про коньяк по утрам. Путин, кажется, ожидавший такого последствия приглашения на пресс-конференцию американских журналистов, отвечал на вопросы сухими и уже неоднократно транслировавшимися российскими СМИ ответами, дежурно не вёлся на безыскусные провокации – словом, вёл себя как обычно. По итогу был дан вывод – точки совпадения интересов найдены, Холодной войны никто не объявляет, а уж ядерной – тем более. Но на пресс-конференцию Путина, казалось, никто не обратил внимания, ведь главное шоу дня дал на своей встрече с прессой Байден. Как водится у нового американского лидера, пресс-конференция содержала в себе только заранее согласованные вопросы от заранее согласованных журналистов. В голову товарищу Байдену загрузили программу для общения с прессой, написали на карточках ответы на вопросы и очерёдность спрашивающих и отправили стоять под пекущим швейцарским солнцем на фоне из красивой лужайки и американских флагов. Сложно осуждать Джо – на такой жаре на его месте поплыл бы любой из нас, тем более что шутки про деменцию и старческое слабоумие мистера президента пока что по большей части всё же шутки. Ограниченный доступ прессы к президенту – вынужденная мера после эпохи Трампа. Тогда на брифингах в Белом доме журналисты пытали оранжевого президента с таким остервенением, что беседы американских репортёров с Путиным на этом фоне кажутся вежливым взаимодействием уважающих друг друга собеседников. Сейчас вокруг Байдена сформировался закрытый клуб журналистов строго из идеологически верных изданий, работающих напрямую с пресс-аппаратом Белого дома – этот факт никем не скрывается и не осуждается. Даже Байден в свойственной ему манере смешивания иронии и прямоты прямо заявил, что «мне тут дали список тех, кому я дам слово». На Джо рекой полились вопросы в духе «когда же Россия прекратит атаки на американскую инфраструктуру» и «за что Путин так плохо относится к Америке». Корреспондент "Радио Свобода" спросил у Байдена повлияет ли встреча на положение свободной прессы в России (очевидно, имея в виду своё издание, финансируемое Госдепартаментом и включённое в реестр иностранных средств массовой информации, выполняющих функции иностранного агента). Байден ответил, что сомневается в этом. Пару раз американский президент странно покачивался, один раз перепутал Путина с Трампом, а под конец даже сорвался на одну из своих карманных журналисток, спросившую про изменения в поведении Путина. «Почему вы всё время это делаете?» - спросил старый политик после полутора часов стояния под солнцем. Байден в целом вёл себя так же, как свой коллега – бодрился и говорил про точки соприкосновения, отпускал лестные ремарки в адрес России и убеждал в пользе саммита. На момент, когда Джо мямлил что-то про «гордую и великую страну», президент этой самой страны уже вылетел из Женевы.
Как только швейцарские луга покинул и седовласый старец из Вашингтона, журналисты по всему миру принялись усиленно чесать головы. Предстояло найти в этом невнятном комке унылого бормотания со всех сторон что-то важное, что-то судьбоносное, что-то исторически значимое. При всём желании из передачи Байденом Путину списка из 16 отраслей промышленности, которые нельзя кибератаковать («А остальные, значит, можно?» - спросил Шон Дэйвис из The Federalist) сложно назвать чем-то значимым. В решении вернуть послов на их законные места в Вашингтон и Москву трудно углядеть историческое событие. В клятвенных обещаниях (забытых, кажется, сразу после прощального рукопожатия) вместе бороться с киберпреступностью нет совершенно ничего важного. Российские СМИ, ждавшие чуть ли не братания двух президентов, остались разочарованы и принялись делать вид, что, в общем-то, ничего они и не ждали, зато их европейские коллеги принялись за своё любимое дело – рассматривать встречу глав государств с позиции интересов конкретно своей страны. Куда интереснее повела себя американская пресса. Пока демократические издания (многие из которых входят в «белый список» Белого дома) расхваливали мудрый и прагматичный подход Байдена, республиканские СМИ (те три с половиной сайта, FOX News и толпа публицистов в Твиттере) утверждали, что Байден полностью провалил встречу с Путиным. Говорили, что Джо «проиграл» саммит, поддевали старика за его постановочную пресс-конференцию под палящим солнцем, а сын Дональда Трампа – помните такого? – вообще назвал Байдена «клоуном-слабаком для Путина». Ничего не напоминает? Именно так реагировала демократическая медиамашина на любое поведение Трампа в отношении России в период его президентства. Разумеется, с поправкой на то, что консервативные СМИ имеют на много порядков меньше влияния.
Американо-российские (а до того – американо-советские) отношения всегда развивались поршневым движением. Моменты максимального напряжения сменялись возвратом на прежние позиции, стравливанием давления, разрядкой и открытием перспектив нового обострения. Нет смысла думать, что саммит в Женеве действительно решил какие-то политические задачи, скорее всего, он даже не стал предвестием периода разрядки – противоречия слишком велики и слишком принципиальны. Но нудный и монотонный – как бейсбольный матч – саммит в Женеве показал, что две страны могут имитировать глобальные договорённости, изображать из себя великие державы и притворяться сверхдержавами так, словно на дворе всё ещё XX век. Путин и Байден – реликты Холодной войны и почти (как заметил сильно польстивший себе Джо) ровесники, готовы держаться друг за друга в попытках найти себе место в новом мире.
