Главной темой минувшей недели стали, разумеется, полевые испытания новой баллистической ракеты средней дальности «Орешник». Удар был нанесён утром 21 ноября по заводу «Южмаш», что в городе Днепропетровске – об этом слышал каждый, кто включал последнее время новости, нет нужды заострять внимание на самом факте. Технические подробности этого несущего разрушение чуда техники вовсю разбирают специалисты по ракетам: настоящие и те, в которые на неделе переквалифицировались полководцы (бывшие энергетики, экономисты и вирусологи). То же, к чему стоит присмотреться нам, – информационный эффект атаки и вписанный в его контекст военный эффект.
С него и начнём. Президент Путин, объявляя об испытаниях, заявил о поражении «крупнейшего, известного ещё с советских времён, промышленного комплекса в городе Днепропетровске». «Южмаш», эта жемчужина в короне так называемого днепропетровского клана, был настоящей гордостью независимой Украины: вспомните, как Кучма возил туда ещё молодого Путина показывать, что они и сами с усами, – и это при том, что ничего толкового громадные промышленные мощности за десятилетия независимости породить не сумели. Вместе с этим сам Днепропетровск, ныне называемый «Днепр», сейчас является точкой концентрации самой разной гнили: квазихристианских сектантских структур, криминального еврейского капитала и огромных сетей мошеннических колл-центров, неоднократно звонивших каждому из нас. Поэтому испытания нового пугающего оружия именно там были не только практически обоснованы, но и символически закономерны: прежде майданного Киева, дымной Одессы, родившего украинский национализм Львова и родившего самых верных его последователей Харькова именно Днепропетровск особенно долго и усиленно напрашивался на то, чтобы в соответствии с призывом украинского министра обороны Резникова (ныне уволенного) стать полигоном для испытания оружия.
Видеозаписи удара оставляют странное впечатление. С одной стороны, это настоящая жуть: огонь с небес, столпы света, неостановимые и яркие. С другой – при контакте с поверхностью они не производили никаких больших взрывов, не вызывали мощных разрушений, не сеяли во все стороны всполохи света и ударные волны, а будто бы уходили в землю. Всё потому, что ракета, предназначенная для несения ядерного заряда, в этот раз не была им оснащена. Это дало повод и на Украине, и некоторым блогерам у нас говорить о том, что потерь нет и что ударили впустую, ничего не поразив. В конце концов, все мы знаем, что советские заводы до сих пор сереют на постсоветском пространстве городами в городах, они необъятно огромны, и очень трудно выцепить в этих бескрайних нагромождениях цехов, элеваторов, подстанций и узлов коммуникаций что-то достойное поражения.
Но именно здесь военный эффект вливается в контекст информационного: на протяжении уже почти трёх лет мы могли подробно изучать паттерны поведения врага, понимать алгоритмы его действий и принципы реакций в тех или иных ситуациях. Иногда это работает на глобальном уровне: к примеру, наше общество уже почти научилось игнорировать многочисленные завывания о голубях мира и о слезиночке ребёночка, как по команде появляющиеся в глобальных СМИ и среди лидеров мнений синхронно с очередной волной украинских поражений. Но здесь нам интересен уровень тактический. Вы и сами можете вспомнить, как на успешные дипломатические ходы, громкие военные победы или иные успехи России Украина отвечала тем, что можно назвать «еженедельным геноцидом» - напоминающим эпизод телесериала тщательно срежиссированным и умело вброшенным образом военного преступления, будь то ракетный удар по детской онкобольнице или же атака на вокзал, рынок или на ещё какой-то объект гражданской инфраструктуры.
Так вот, в соответствии с алгоритмами, делающими поведение украинской и околоукраинской медиасреды очень предсказуемым, реакция на днепропетровское цветение орешника была бы знакомой. Во-первых, объявили бы, что попали по пустым гаражам – обязательно показали бы гаражи во всех подробностях, засняли бы на видео какую-нибудь лающую в пустоте промзоны одинокую дворнягу, притащили бы на место каких-нибудь корреспондентов, которые с ехидными рожами принялись бы сыпать выражениями уровня «так называемая ракета». Параллельно с этим на внешний информационный рынок запустили бы ровно противоположный сюжет: ракета, мол, попала по так некстати расположенному на территории завода приюту пожилых трансгендерных котят-инвалидов – все погибли в страшных мучениях, пришлите денег, люблю, целую. В этот раз, конечно, были попытки запустить что-то такое, но исходили они от отдельных твиттер-деятелей, не имея признаков спланированной медиакампании. Хотя, казалось бы: что может быть проще, чем снять разваленные гаражи? Ан нет, никаких фотофактов, никаких визуальных подтверждений беспомощности жалкого врага не последовало. Равно как и снятых на месте постановок о страшной судьбе самых уязвимых. Это наводит на мысли о том, что по чему-то важному всё же попали – не зря ведь следующие несколько дней после удара из Днепропетровска приходили новости о том, что огромные территории в городе тщательно оцеплены СБУ, а местным запретили что-либо снимать ещё строже, чем обычно. Иные, конечно, могут возразить, что таким образом производятся поиски обломков чудо-ракеты, но отыгрыш карты с найденными обломками был произведён из рук вон плохо: за три дня наковыряли по промзоне какой-то ржавый мусор и едва слышно объявили, что вот оно – так называемое секретное так называемое оружие так называемой России.
В отношении освещения атаки возникло противоречие, неизбежно проявляющееся, когда несчастное население усиленно кормят противоположными по своей направленности сортами нехитрой, но избыточно сытной пропаганды. Парадокс образа врага – явление столь же древнее, как манипуляции массовой психикой: противника следует изображать слабым и немощным, но вместе с этим опасным и мощным. Частный случай – обстрелы Запорожской АЭС в недавнем представлении киевского министра энергетики Германа Галущенко, украинской прессы и международных контор типа МАГАТЭ (Международное агентство по атомной энергии): тупые и злые орки сами обстреливают находящуюся под собственным контролем атомную станцию, чтобы… да какая разница? Просто они тупые и злые, достаточно сильные, чтоб держать станцию под контролем и её обстрелами и угрожать всей украинской энергетике, но такие идиоты, что третий год лупят по собственным реакторам и никак не могут попасть. В преломлении этого парадокса история с «Орешником» выглядела так: это ядерный шантаж спятившего от власти диктатора, всему миру немедленно следует сплотиться вокруг Украины, щедро осыпав её оружием и деньгами, и не спрашивать, куда эти деньги и оружие пойдут; но вместе с этим ракета эта никудышная, ржавая, разработки времён чуть ли не Московского царства, развалившаяся по дороге и никуда не попавшая, так что всерьёз воспринимать угрозу от каких-то бомжей с болот не нужно, все срочно записывайтесь в ряды ВСУ, победа уже скоро.
Возникла целая толпа многомудрых пандитов – тех самых специалистов, упомянутых в начале текста и мигом переучившихся в ракетные инженеры и эксперты по вооружениям из экономистов, американистов или кем там было модно быть на позапрошлой неделе. Среди них, в силу слабой убедительности украинских звёзд эфира и интернет-пространства, было множество беглых российских оппозиционеров, что только-только отряхнулись от берлинского дождя, под которым у них 17 ноября проходил митинг. Они принялись рассматривать замыленные видеозаписи удара, с умным видом цитировать электронную энциклопедию, ссылаться на собственные хиханьки и хаханьки по поводу «нелепых путинских мультиков» (один из которых помножил на ноль недалеко от Львова толпу иностранных наёмников весной 2022-го) и пришли к выводу: никакой это не «Орешник», а старый-недобрый «Рубеж», то есть межконтинентальная баллистическая ракета (МБР). Стоит сказать, что такой была самая первая версия удара: уронили, мол, на Днепропетровск МБР, потому и не перехватили. У некоторых там это даже вызвало своеобразную, чисто украинскую гордость: стали, значит, первыми, по кому применили межконтинентальную баллистическую ракету.
На прозвучавшие тем же днём слова настоящих экспертов по вооружениям и президента Путина о том, что ракета была средней дальности, вся эта громкоголосая компания ответила дружным отрицанием. Во-первых, потому что никакой причины у удара не было, это (как всегда) была немотивированная агрессия. То, что несколько дней до того все эти же люди смаковали удары ATACMS по складу в Брянской области и «Шторм шэдоу» по командному пункту в Курской области, равно как и обещание ответа на подобные удары, было очень своевременно забыто. Во-вторых, потому что, как уже было сказано выше, применение по украинским объектам аж целой межконтинентальной ракеты кратно повышает ценность и объекта, и Украины. В-третьих, потому что это работало на тот самый образ врага: Культяпкины из болота не могут придумать ничего нового и разработать ничего свежего, так что пользуются разработками советских времён (которые, согласно украинской мифологии, целиком и полностью держались на плечах генетически превосходящих всех вокруг дюже хитреньких и умненьких житомирских инженеров), потому и ударили по «Южмашу» как по точке концентрации независимой и куда более продвинутой ракетной промышленности.
«Рубеж» в этой картине мира является тем же «Ярсом», который суть - тот же «Тополь», разрабатывавшийся ещё при Союзе, а стало быть, дело закрыто.
Самым прекрасным доводом, приведённым в этом обсуждении, стало то, что подробных технических характеристик нового изделия никто господам экспертам почему-то не предоставил, а значит, и говорить тут не о чем. При всём этом находились уважаемые (кем-то) специалисты, повторявшие уже не первый десяток лет проговариваемые истины, что гиперзвук невозможен, что небесная твердь надёжно защищает от любых разгоняемых в подлунных сферах пушечных ядер и что предметы тяжелее воздуха летать не могут. Другие утверждали, что ракета эта, чем бы она ни была, стоила слишком дорого – назывались цифры до ста миллионов долларов – а значит, только выиграли, заставив врага потратить столько денег (к слову, отсюда и стремление объявить себя жертвами именно межконтинентальной ракеты – они в разы дороже).
Потом возникли официальные представители украинского государства, которые, подобно своим журналистским питомцам из релокантской прессы, заявили, что ракета старая, ржавая, кривая, косая, дорогая, неэффективная, несуществующая и совсем-совсем не страшная – для демонстрации своего бесстрашия на всякий случай отменили заседания правительства. Отрицание существования «Орешника» дошло до того, что на русскоязычной «Википедии» (которая, как известно, почти вся модерируется с Украины и имеет в руководстве сотрудников аффилированных с ЦРУ фондов) решили удалить статью про эту ракету, даже несмотря на то, что вся статья была выдержана в очень комплиментарных Киеву тонах и цитирует лишь упомянутых выше «экспертов». По итогам раскола в Директории российськомовной «Вики» было решено, что нет никакого «Орешника» и точка! В обсуждениях и вовсе принялись бесноваться модераторы, которые с деланной вежливостью формы грязно по содержанию оскорбляли друг друга, подчёркнуто употребляя слова «россия» и «путин» со строчной буквы. В общем, во все поля поднялись покатывания-ухахатывания, насмешки над глупым врагом, отрицание очевидного, деланный страх с целью вызвать жалость к себе и настоящий страх, попытки скрыть который делали его лишь яснее – словом, всё как обычно.
Совершенно иначе на испытания новой ракеты отреагировали на Западе. Несмотря на годы старательной украинизации информационного пространства атлантических стран, там всё ещё остались темы, которые большинство людей привыкло воспринимать всерьёз. Одна из них – ядерная угроза. Пускай вас не отвлекают шуточки в «Твиттере», где английские футбольные фанаты взялись сообщать координаты складов ракет на стадионах команд-соперников – испытания нового оружия вызвали там некомфортное чувство, словно бы физические принципы, по которым разное оружие может убивать, калечить, разрушать и жечь, действуют не только в России и на Украине. Именно поэтому все последовавшие за атакой дни одни западные журналисты старательно обвиняли в эскалации не только Путина, но и Байдена с Шольцем (этим двоим скоро на выход, так что в их адрес допустима любая критика), а другие – вооружились штангенциркулями и калькуляторами ради вычисления того, сколько времени понадобится новой неперехватываемой чудо-ракете, чтобы долететь до всяческих Лондонов-Парижей.
«Форбс» нашёл удивительную иронию судьбы в том, что российская передовая ракета ударила по центру разработки и производства украинских ракет – словно бы кто-то специально направил её туда, будто бы ракетам можно задавать цели. «Нью-Йорк таймс» увидела в произошедшем угрожающий сигнал о Третьей мировой. Кстати, в подборке заголовков европейской и американской прессы имеется забавное противоречие: если почти все американцы преисполнены прежней решимости стоять за братский украинский народ до последнего братского украинца, то в европейской прессе приглушили резкость проклятий в адрес Путина и пришли к общему выводу, что он хоть и угрожает Европе ядерной войной, но средства атаки у него есть, решимость вот-вот найдётся, да и в целом пока он швыряется предупреждениями, а не ракетами, лучше бы прислушаться. Британские газеты, к примеру «Дэйли Рэкорд», перечислили всю упомянутую выше шизофрению своих украинских коллег, но пришли к выводу о том, что если целью «Влада» стала Британия, то это беда Британии. Контекст в виде урезания трат на армию и идей лейбористского кабинета Кира Стармера уровня «отдать авиацию на аутсорс в США» или «заменить артиллерию дронами» добавляет причин к пониманию такой необычной тревоги.
И пока одни издания, вроде «Ай» (кстати, ответвление принадлежащей Александру Лебедеву газеты «Индепендент»), бодрятся, цитируя угрожающего новыми ударами западным оружием министра иностранных дел Франции Барро или хвастающего евроединством министра иностранных дел Британии Лэмми, другие идут в сторону к кощунственным выводам. Такой же британский «Гардиан», пусть и цитируя Путина, утверждает, что удар «Орешником» был ответом на удар «Шторм шэдоу». «Ле Монд» тоже подозрительно плотно связывает испытания новой ракеты с ударами по «старой России» ракетами старыми. Смогут ли другие европейские СМИ в едином порыве интеллектуального напряжения дойти до того, что президент Путин в своём обращении проговорил прямо – большой вопрос. Но уже одно то, что все так переполошились и принялись искать причины происходящего за пределами стандартных догм «психопат и тиран из чистой злобы угрожает бедным невинным нам» дорогого стоит. Cerca trova – ищущий находит.
Что же касается нашего взгляда на испытание нашего же оружия, то если отмести огромный массив мемов про раздачу на орехи и сопутствующих шуток про белочек, следует отметить: временное окно испытаний «Орешника» привязано не только к пресловутому разрешению на удары западными ракетами вглубь российской территории. Это самое разрешение, повторим, стало косвенным итогом разочаровавшего нынешнюю вашингтонскую администрацию исхода американских выборов. Желание подпортить кровь нежеланным преемникам и зацементировать основания для поддержки убыточного проекта – вот корень того жеста. Но удар баллистической ракетой средней дальности – не только ответ на этот жест, но и тычок в сторону приходящей американской администрации. Да, туда не пустили бывшего госсекретаря Майка Помпео, но его дух незримо витает между чудаками, которых Трамп набрал себе в команду.
Майк отметился тем, что в 2019 году, параллельно продвижению на киевскую вершину Зеленского, которому уже тогда была написана роль, разрушил Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД) – тот самый, что заключали ещё Рейган с Горбачёвым. Старания Помпео привели к активизации открытой работы в этом направлении не только наших ракетчиков, но и американцев: например, система «Иджис Ашор» начала открыто называться не просто средством перехвата баллистических ракет, но и методом запуска ракетных атак. То есть, разумеется, все и так всё понимали, но до разрыва ДРСМД вслух это говорить было не принято.
В связи с этим любопытно то, что удар по Днепропетровску принципиально неперехватываемой ракетой произошёл через менее чем две недели со дня торжественного открытия базы американского флота в посёлке Редзиково, что рядом со Слупском на севере Польши.
На открытии 13 ноября присутствовали: посол Штатов Марк Збигневич Бжезинский, нынешний польский президент Дуда и, видимо, будущий президент, а ныне лишь министр иностранных дел Сикорский. Учитывая реальные президентские амбиции Сикорского, а также его завязанность на Лондон, чью реакцию мы видели чуть выше, занятным предзнаменованием выглядят его слова о силе американо-польских отношений вне зависимости от того, кто сидит в Варшаве и в Вашингтоне – нет, это подкол не только в адрес Трампа. Базу в Редзиково строили долго – изначально её собирались вводить в строй чуть ли не при Обаме, в те времена, когда системы ПРО на севере Европы ещё оправдывали страшной-ужасной угрозой со стороны Ирана – так что испытания супербыстрой ракеты в такой момент стоит рассматривать и с этой точки зрения. Едва ли кто-то в Кремле рассчитывает на то, что Трамп, под чьей эгидой («иджис» по-английски и значит «эгида») разрушался рейгановский договор, вдруг решит к нему вернуться и откатить все достижения американского ракетостроения. Но демонстрацией покорённых высот ему намекают на бессмысленность продолжения всей этой пляски.
Рассчитывать на благоразумие Трампа – всё равно что ждать объективности от модераторов «Википедии». Но приводящие в чувство жесты неплохо повторять для закрепления результата: особенно хорошо этих воспитанных блокбастерами людей приводят в чувство жесты, сопровождаемые яркими образами вертикально снисходящего с небес возмездия за всё хорошее. Именно потому Путин и пообещал продолжение банкета: «Испытания «Орешника» прошли успешно, я вас с этим поздравляю, испытания мы будем продолжать».
