Я люблю Петербург. Свыше десяти лет жил там, работал на Ленфильме, который до сих пор считаю своей родной студией, до сих пор мне иногда снятся его коридоры, павильоны. Вспоминается волшебная атмосфера поиска, творчества, споров, дискуссий, царившая там в восьмидесятые годы. Петербург Петроградской стороны и Васильевского острова, где каждый переулок, каждая улочка, каждое место знакомы и интересны, я называю «своим».
Достоевский говорил, что Петербург — это самый мистический город в мире, он был во многом прав.
С другой стороны, я не люблю Петербург за его основную задачу, за его идею, за его социальную и историческую роль. Возникший вопреки здравому смыслу, абсолютно нерусский город-окно в Европу, он как бы с самого начала противопоставил себя остальной России. Никуда не исчезнувшее противопоставление существует до сих пор. Петербург — это Европа, вот какой идеей пронизана вся его трёхсотлетняя история. И самое главное, самое сакральное — тот грех, который несёт в себе город. В основе его существования предательство православной, самодержавной России.
Случился февральский переворот, когда от России исконной, исторической, отреклись почти все слои населения, армия, интеллигенция, мещане. Отреклись от присяги, заветов и традиций. У меня складывается ощущение, что грех предательства не преодолён до сих пор.
В Петербурге установлены памятники всем правителям, но нет памятника Николаю II, этого монумента и не может быть, ведь от последнего царя отреклись все.
Петербург — город западный, а Николай II пытался строить свою политику на глубоких корневых началах России. Неслучайно он заявлял, что из всех предков ему менее всего импонирует именно Пётр I. В своих дневниках Николай II писал, что император Пётр I часто порывал с традицией народа, во имя возникших идей мог пожертвовать чем угодно, несмотря на то, несли ли они пользу России или нет.
Высшая точка в истории Петербурга — это, безусловно, блокада Ленинграда. Казалось бы, именно данный подвиг искупил роковую роль города, но в наше время произошло уже второе предательство. Наплевав на блокадников и, видимо, не чувствуя с ними никакой связи, Ленинград запросто переименовали обратно в Петербург. Но ведь в истории это название задним числом не сменить.
Человеку, осуществившему данный акт, уже поставили памятник, на котором выбито, что он вернул городу его подлинное имя. Анатолий Собчак, которого народ с трудом, но всё же вышвырнул из власти — представитель когорты западников, людей, не знающих и не понимающих Россию. Помню, когда приезжал главный русофоб Збигнев Бжезинский, Собчак восторженно встречал его. Как же он юлил и крутился вокруг него, разве что не лизал пятки и ботинки.
Только в Петербурге увековечивают имена деятелей современной разрушительной эпохи. Есть библиотека имени Ельцина, есть памятник Сахарову.
Город создал особый менталитет, особое мировосприятие. Рядового питерца мало интересуют российские просторы. Термин «культурная столица» придуман неслучайно. Что это значит? Культурная столица — нечто отвлечённое, ни в коем случае не несущее тяжкое бремя ответственности перед остальной страной.
Весь нынешний руководящий клан наполнен выходцами из Петербурга, — в этом большое несчастье для нашей страны. Сможет ли правящий клан переродиться и понять подлинно русские задачи, или же они так и будут пытаться достичь псевдоевропейских, западнических целей, ещё не ясно. Но Петербург сейчас живёт радостной, счастливой, беззаботной жизнью. Когда я был там летом, лица питерцев просто светились от счастья. Что и понятно: неплохой уровень жизни, кругом дворцы.
Неспроста произошло так, что Петербург хорошо сохранился до наших дней. Может быть, найдутся крохотные городки — такие, как Суздаль или Елец, — которые остались нетронутыми, но из крупных городов архитектурный облик в значительной степени утратили все, в том числе и Москва.
Может быть, это говорит о том, что время остановилось в феврале 1917, когда свершилось предательство и пролились реки крови. Оно не движется до сих пор. Город как будто бы застыл, ожидая, сохраняясь во всей своей красе.
Только время покажет: станет ли Петербург русским городом, понимающим политические, сакральные и нравственны задачи, стоящие перед страной. Быть может, тогда маятник исторического времени сдвинется с мёртвой точки и начнётся новый этап в жизни этого странного, загадочного, прекрасного и ужасного города.
