Недавно я описал удручающее положение философии в России, продемонстрировав как философия «богемизировалась», стала рассадником наукообразного невежества, прибежищем повес и извращенцев, либералов и космополитов. В Санкт-Петербурге эта среда породила феномен террористки Дарьи Треповой, который я описал в статье «Философские рассуждения на тему политического сыска и контрразведки» Исследуя эту среду, я наткнулся на питерский сетевой философско-психоаналитический журнал «Лаканалия», название которого означает, что в нём собрались сторонники Жака Лакана. Редакция обозначает своё предназначение так: «Лаканалия может считаться органом Школы психоанализа Фрейда-Лакана, призванной стремиться сохранять свободу от любых форм тюремно-бюрократического насилия, учиняемого канальями от технопаранойучного мракобесия, нацеленного на стирание самих упоминаний о мысли» (орфография сохранена).
С постоянными авторами журнала можете познакомиться в специальном разделе журнала. Оцените, как предельно вычурно и непонятно они себя представляют. № 43 этого весьма странного журнала посвящён мужчинам, он так и называется «Мужчины-1». Вероятно, ожидаются «Мужчины-2», но, как вы сейчас поймёте, – лучше не надо.
Приступая к вопросу о природе мужчин, редакционная статья сразу же берет быка за рога, прибегая к откровенно мерзопакостному мужененавистническому лексикону: «Вопрос о мужчинах оказался чуть ли не неподъемным. Да, конечно, можно подойти к мужчине со стороны Лакана и формул сексуации, или со стороны его же омлетиков, да, можно подойти к мужчине со стороны Юфита и сказать, что это – существо матёрое, наглое и тупое, но все же остается неопределенность. В шизоанализе, например, можно говорить о становлении-женщиной, становлении-ребенком, становлении-растением, но где становление-мужчиной?»
Дальше - больше. Вот как психоаналитик Алла Бибиксарова описывает разницу между полами в своей стать «cLOMанный пол»: «Между тем, что такое мужчина и что такое женщина, разница, по сути, невелика. Это означающие, которые при посредстве матем и логического письма межформульно разделены. Стало быть, об анатомическом предписании и половой судьбе речи быть не может».
Согласно А. Бибиксаровой и разница между полами не велика и разделены мы как-то, прямо скажем, не физически, а символически: какими-то идиотскими «матемами» и еще «межформульно». Забавный у авторки лексикон: «половая судьба» и «анатомические предписания». В самом деле, что это за предписания такие, если можно себе отрезать причинные места и заявить о смене «половой судьбы». Судьбу может и изменишь, а вот от испорченной половой кармы никуда не убежишь, – непременно догонит!
Читаем Аллу дальше: «Пол – это не более, чем выбор (впрочем, не такой уж и обязательный). И в случае, если этот выбор худо ли бедно ли сделан, мужчина приобретает «мужские» очертания, черту, кастрацию, становясь не исключительным, но в своем фаллическом наслаждении по-идиотски заключенным. В вопросе расположения себя на лоне бытия повезло ему не больше, чем женщине, поскольку он такая же образцовая отрыжка дискурса».
Вот оно как! Согласно этой бешеной мужененавистнице, люди есть не существа из плоти и крови, а просто отрыжки дискурса, причём образцовые! Каков у вас дискурс, контекст, или нарратив, таковы и женщины и, особенно, - мужчины. Нет бы сказать, что мужчина он приобретает страх утери первичных половых признаков и это есть его существенный психический признак (что полное вранье, но хоть звучит понятно), нет, – «мужчина приобретает кастрацию».
Отношения между мужчинами и женщинами Алла расценивает ассиметрично: «Если мужчина для женщины – это необходимость, которую, впрочем, особи с особо несгибаеым нравом обходят стороной, то женщина для мужчины – желанный, но нередко неприятный и неизбежный факт». Эти феминистки-постмодернистки (все феминистки есть постмодернистки, – это установлено однозначно!) не только не научились мужчин воспринимать адеквантно, но и русский язык не освоили (быть может есть связь?). Как женщина может быть фактом? Фактом может быть только событие, но никак не человек. Впрочем, подобная семантическая небрежность скорее есть не недостаток, а достоинство постмодернистских текстов. А еще Алла придумала «размузчинивание», очевидно, это у неё положительное понятие. А что? Очень удобно, приходит, например, к психоаналитику мужчина с жалобами на потенцию, а ему объясняют, что если "размузчинится", то и проблем не будет: "Нет мужчины, нет проблем!"
Главный редактор журнала Виктор Мазин сваял могучую статью с куртуазным названием в стиле XVII века: «О мужчинах, которых, несмотря на их иллюзии фаллопридержания, в известном смысле не существует, поскольку половые различия предполагают не бинарность, а – в маскулинных терминах – распил любого пола в его, казалось бы, собственных пределах». Статья настолько могучая и по содержанию и, особенно, по объёму, что я приведу её целиком: «Мужчина – существо определенное, ограниченное, имеющее конец». Всё. Это была статья. У неё название раза ровно в четыре раза длиннее, чем сам текст.
Некто Денис Колосов написал статью «ПОСТМУЖЧИНА? Существует ли мужчина после брака?» Вот как он воспринимает значимость гендерных исследований, а точнее изварщенческого наукообразия: «Можно сказать, что сегодня мы живем в эпоху гендерных исследований, которые во многом определяют текущую интеллектуальную и политическую повестку». В самом деле, на Западе эта собачья чушь и впрямь определяет политическую повестку, а вот насчёт интеллектуальной даже и не знаю куда рулить: или признать, что интеллектуальная повестка деградировала ниже уровня дебилизма и достигла уверенной имбецильности; или признать, что она всегда была такой и отказаться от этого понятия вообще. Совесть его, видимо, тревожит и он написал целую статью в оправдание шарлатанства, она так и называется "Шарлатанство психоанализа": "В анализе перед невротиком рано или поздно с неизбежностью встаёт вопрос "шарлатанства психоанализа". Поначалу он преломляется в подозрениях относительно того, что анализ может оказаться прибежищем для красноречивого интеллектуала, который наживается на санкционированном молчании и редких остроумных замечаниях, носящих печать загадочности и неопределенности". Д. Колосов, очевидно, что-то понимает и даже описывает случаи навязчивой агитации за Навального (а за кого еще может агитировать либеральный психоаналитик?!): "Именно здесь мы встречаем аналитика, который настаивает на том, чтобы члены его школы выражали приверженность тому или иному кандидату на выборах президента".
Лично я не большой сторонник сводить всё к юридическим квалификациям, но в данном случае, уверен, это уместно. Журнальчик «Лаканалия» разжигает рознь. По какому признаку разжигает? Так по половому и разжигает: возбуждает неприязнь и ненависть к мужчинам. А ещё и оскорбляет нас. Признаки пропаганды ЛГБТ-идеологии и смены пола тоже налицо. Мерзавцы они, негодяи и извращенцы. И это не частный случай, это характеристика современного психоанализа, который, как мне кажется, следует подвергнуть серьёзной ревизии. Допускаю, что как самостоятельную психотерапевтическую практику психоанализ стоит крепко прижать за распространение ущербных человеконенавистнических идей.
В 1996 году Борис Ельцин подписал указ «г. № 1044 «О возрождении и развитии философского, клинического и прикладного психоанализа».
Представляете, даже философский психоанализ Ельцин поддержал! То есть именно вот эту извращенческую наукообразную ахинею, которую мы наблюдаем и поддержал. Если кто-то думает, что в те годы ахинея была другой или менее забористой, он ошибается, – достаточно с логическим пристрастием познакомится с текстами Лакана, Делёза, Гваттари, Батая и прочих постмодернистов, и всё станет ясно. Когда советские критики писали, что психоанализ на Западе поднимает в человеческой душе всё самое животное и низменное, они были правы. Теперь мы дожили до того, что психоаналитики поддерживают все те мерзости, от которых сам доктор Фрейд отвлекался курением крепких сигар. А некоторые фантастические мерзости доктор Фрейд и измыслить был не в состоянии. Интересно, что бы он сказал, столкнувшись со зловещей судьбой своей дерзкой и экзотической, но довольно скромной по содержанию теории?
Автор - доктор философских наук, профессор Финансового университета при Правительстве РФ
