С журналистом "Московского Комсомольца" Афанасьевым вечно случались разные истории и чудеса. Он уже не бегал от них, как в иные времена, и после всего пережитого верил только в свой большой ум и в редкую даже для наших дней изворотливость. И на этот раз, и в этой истории Толя не сплоховал.
Как-то однажды, возвращаясь домой из субботней компании, Толя споткнулся о довольно большой сугроб. Сугроб этот встал, встряхнулся и оказался всадником в лёгком хлопчатобумажном костюме с парой посеребрённых пистолетов по бокам.
Оба они изумленно смотрели друг на друга. Афанасьев был в валенках, незнакомец в туфлях из оленьей кожи старинного покроя.
— Не холодно? — спросил вежливый Толя.
— Да нет! — отвечал тот. И замолчал.
Толе стало неловко, он потоптался немного, потом пошел в сторону, искать метро. Всадник тронул удила и поводьями и не спеша, двинулся за ним. Оба по пути закурили, каждый свою.
— Я ведь к вам по делу, — наконец вымолвил всадник.
Толя хоть и был умный человек, однако же и представить не мог, за каким чёртом он мог понадобиться такому важному и загадочному лицу.
— Пол-Москвы объехал за вами, — сказал конный визави. — Уж и надежду потерял... Нигде вас нет.
— Да, а в чём у вас ко мне дело? — спросил Толя.
Всадник замялся:
— Право же, трудно мне начать... Негров-то вы хоть любите?
— Чёрные они, — отвечал Толя, подумав.
Собеседнику этот ответ понравился.
— Ну а жить с ними смогли бы? Управлять ими? Карать?
Вопросы эти задавались голосом серьёзным и чуть прерывистым. Толе вдруг очень захотелось управлять кем-нибудь, всё равно кем, хоть бы и неграми. Всадник, словно читая его мысли, свесился со своей лошади и положил Толе руку на плечо.
— Хотите поступить управляющим ко мне на плантацию? — доверительно спросил он.
Толя подумал:
— Вот и счастье ко мне постучалось.
Сказал:
— Подумать надо.
— Да чего же думать, соглашайтесь! — задорно крикнул плантатор.
В знак согласия бывший журналист пожал его посеребрённую шпору.
Taк у негров на плантациях в штате Южная Каролина появился новый начальник…
