Евгений Пригожин поднял свою ЧВК «Вагнер» на мятеж, чреватый гражданской войной в разгар СВО. Он клеймит руководителей российской армии последними словами, обвиняя их в отсталости, тупости, непрофессионализме, коррупции и воровстве и прочих тяжких грехах. Требует выдать их ему на расправу и поставить на их место других военачальников по его выбору.
Одновременно он как опытный популист педалирует социально-политическую проблематику, предлагая нанести удар по всему правящему классу, по так называемой элите, бюрократии и особенно по олигархату. Косвенным образом его резкая критика задевает президента Путина как гаранта статус кво.
Повторяется ситуация февраля 1917 года? Нам угрожает новая революция, пятая с начала минувшего столетия?
Есть некоторые факты, подтверждающие эту гипотезу. Прежде всего стоит обратить внимание именно на вышеописанную популистскую идеологию, которой манипулирует Евгений Пригожин, оправдывая свои мятежные действия. Она ведь многим кажется привлекательной и обеспечивает ему до 28 % поддержки у населения. Кстати, эта идеология один в один совпадает с тезисами Клуба рассерженных патриотов Игоря Стрелкова, также пользующегося популярностью в некоторых кругах. Эти два сапога – очевидная пара, несмотря на взаимную нелюбовь (по причине конкуренции?), наперегонки эксплуатирующая недовольство широких народных масс правящим слоем. Данное обстоятельство служит лакмусовой бумажкой политической ситуации и заставляет вспомнить про Февраль 1917 года и другие революции ХХ века.
Ведь все революции совершаются под лозунгами исключительно справедливыми и благородными. На знаменах революционеров написаны слова о торжестве чести и совести, бескорыстия и любви к народу, о светлом будущем, ожидающим всех, кто пойдет за революционерами.
Но на деле все это оборачивается смертоносной катастрофой для страны и величайшей трагедией для народа. Любая революция, как непреложно учит нас русская история, есть абсолютное зло, неизмеримо худшее, чем все вместе взятые «свинцовые мерзости» старого режима, смести который она призвана. Она каждый раз ставит нацию на грань выживания.
Революционеры, которые этого не понимают и не ожидают, – дураки.
Революционеры, которые все понимают, но все же делают, – сволочи.
Думаю, Пригожин из второй категории. Он всегда казался мне неглупым.
Хотя…
* * *
Пригожин оказался гораздо глупее, чем я о нём думал. Очень он меня разочаровал. Мог бы стать великим Мининым и Пожарским в одном лице, столпом Отечества, а стал мерзким Гришкой Отрепьевым. Но разве у того мерзавца не было широчайшей народной поддержки, обусловленной политическим банкротством царя Бориса Годунова? Была, была поддержка… Только в итоге Смуты мы потеряли, по разным подсчетам историков, от трети до половины населения тогдашней Руси: вот во что обошлось нам народное недовольство властью и честнейшее стремление все переменить к лучшему. Ну, не знает народ, где оно, это лучшее! И не может знать, по определению, не его ума это дело! Знает только, как на старые грабли наступать. Вот и верит каждый раз всяким авантюристам и краснобаям. Важно отметить: на излете Смуты до небес вырос авторитет неласкового царя Ивана Грозного, чье жесткое правление стало восприниматься как утраченный рай порядка и справедливости, как то самое «лучшее» в сравнении со Смутным временем…
Вот и сейчас недаром говорят: Сталина нам не хватает! Но спрашивается: что бы он с Пригожиным сотворил? Думаю, Путин ответил на этот вопрос (пока только словесно) вполне по-сталински. Ждем теперь уже от него не слов, а дел, конечно.
Но возвращаюсь к вопросу об уме Евгения Пригожина. С одной стороны, умом его Господь, вроде бы, не обделил. Подняться с того дна, куда его забросила судьба по молодости лет, до той вершины, на которую он взошел по бизнесу и по военной карьере мог бы только очень умный, неординарный, ярко одаренный человек.
Надо отдать должное и тому, как была спланирована и организована операция по осуществлению путча. Начиная от фейкового информационного повода (ясно, что Шойгу – кто угодно, только не идиот, чтобы бить ракетами по вагнеровской пехоте вместо того, чтобы использовать классного снайпера или сапера для устранения лично Пригожина, после чего путч провалился бы, не начавшись) и до планирования ночного марш-броска и захвата Ростова-на-Дону. Но вот с другой стороны…
А теперь-то что? Закружилась головушка от успехов? О чём Пригожин возмечтал? Что он о себе возомнил? На что надеется? Что можно шантажировать Путина, силой на него давить, требуя выдачи на расправу Шойгу с Герасимовым и назначения своих кандидатов на их роли? Или он и вовсе рассчитывает на президентское кресло – через переворот или досрочные выборы? «Королевский пират» из него не получился, это уже ясно. Диктатор? Тоже, я думаю, не получится. Ни народ, ни силовики уже не примут его даже со всей псевдопатриотической демагогией после столь явного предательства своей страны, удара ей в спину в военное время. Об этом ясно дал понять генерал Суровикин, выступивший с обращением к вагнеровцам. Подобные мечтания и расчеты, если они есть у Пригожина, все это мне представляется неумным и несбыточным, напоминает наивные планы генерала Рохлина (тоже, между прочим, еврея по отцу, вот же неуемная кровь!), и кончится может так же. Опыт у Путина есть, кстати.
Даже если, допустим, Пригожин возьмёт Москву, убьёт или изолирует Путина и сядет в Кремле (что мне не представляется вероятным), проживёт он недолго, как и его прототип Лжедмитрий. Ситуация для него тупиковая, и этим-то она и опасна. Бог весть, какая авантюра еще придет ему в голову с отчаяния.
Честно говоря, я подумываю, не подвергся ли Пригожин в какой-тот момент нейро-лингвистическому программированию, настолько его поведение не вяжется с представлением о человеке разумном. Мы ведь не знаем, кто вокруг него отирается, кто имеет доступ к нему и мог бы повлиять на его сознание. Между тем, иногда он производит впечатление зомби, твердящего заученные тексты, направленные на разрушение внутренней стабильности России.
Как остановить нежелательное развитие событий я не знаю. Возможно, безоружное гражданское население, массово выйдя на стратегические магистрали, по которым двинется техника вагнеровцев, могло бы блокировать их движение и продемонстрировать тщетность притязаний Пригожина. Если он такой патриот, каким хочет казаться, и так стоит за народ, то, может быть, он не станет давить его танками и БМП? Во всяком случае, россияне должны сплотиться вокруг законного президента и выказать неприятие путчистам.
Это вопрос моральной правоты и превосходства. Если претензии Пригожина прозвучали бы в иное время, не тогда, когда Россия с Путиным во главе ведет смертельную схватку со всем Западом, они, высказанные в правовом поле, возможно, были бы уместны. И те крупицы горькой правды, которые в них содержатся, стоило бы обсудить. Но не сегодня, когда дезинтеграция общества смертельно опасна. Сейчас не время сводить счеты и искать виноватых в прошлых ошибках. Перед нами стоит конкретная задача: разгромить врага, добиться его капитуляции. Но как выполнить эту задачу, если в тылу из-за чьих-то амбиций начнется гражданская война?
Я верю в разум и волю нашего президента и нашего общества. И я надеюсь, что большинство бойцов «Вагнера» осознает ошибочность пути, на который их толкнул шеф, и сойдут с него добровольно, чтобы не выполнять преступные приказы. Иного история им не простит.
