Из всех исскуйств для нас главнейшим является кино, а среди всех кин - историко-революционные, или, как говорят в народе, истерны. На Западе, и в разных там ГДРах снимают вестерны о ковбойЦах и индейцах. Лук, стрелы, кольт и лассо, жажда наживы и секса: «птицы - не люди, золото, золото манит нас!»
Наши люди в булочную на такси не ездят. У нас, папахи, маузеры, тачанки, пулемёты «Максим», жажда, чтоб не было ни наживы, ни золота, ни секса. У нас слово «многостаночница» имеет совершенно иной, пролетарский смысл. Как и «Свадьба с приданным».
Всё было бы замечательно, если бы в киноиндустрию не пролезли сионисты. Собственно, они её и создали, воспользовавшись всеобщей неграмотностью. До последнего времени многие люди простодушно воспринимали советскую киноклассику.
Но наступил век цифири с его интернетами, которые сионисты столь неосторожно допустили до всеобщего пользования.
Появились молодые, проницательные кинокритики. Скажем, молодой барнаулец Сергей Ужакин.
И скелеты из сионистских шкафов начали просто вываливаться штабелями.
Взять, к примеру, «Трилогию о Максиме». Изначально сионисты Трауберг и Козинцев хотели сделать главным героем революционера из черты оседлости, т.е. работать в жанре социалистического реализма. Но начальство потребовало, чтобы герой был русским непьющим пролетарием. Хотя жанр фантастики делал тогда свои первые шаги, Козинцев и Трауберг успешно справились, и фильм стали показывать каждый год к пролетарским датам. Но напрасно кое-кто думает, что от сионизьма там осталось только имя «Максим»
Вспомните, как «русский пролетарий» произносит слово «кукуГуза» во время бертильонажа. А издевательские, подрывающие семейные ценности, песенки «Менял я женщин, как терям-терьям перчатки...» Это в Хайфе у себя меняйте, там же и носите шапо кляк. А тут вам православная страна!
Зато посмотрите, как Козинцев снял Гамлета из одноимённой пьесы Вильяма нашего Шекспира. Молодой Смоктуновский! Как датчанин, так непьющий прынц. Как русский - так петрушка.
Сионист Михаил Ромм снял дилогию «Ленин в Октябре» и «Ленин в 1918м году». (Планировалась ещё и третья часть: «Ленин в Мавзолее». Роль Ильича во всех трёх должен был играть Соломон Михоэлс)
Фильмы сняты с единственной целью: утвердить миф о картавости великого Ленина. Вместо вождя мирового пролетариата мы видим какого-то портного из Жмеринки: грассирует, жестикулирует, суёт руки под мышки. Осталось только фрейлахс станцевать. Так в общественное сознание подбрасывали миф про “жида Бланка.”
Юлий Райзман решил снять фильм «Сионист», по сценарию Габриловича, о заселении Палестины кибуцниками. Но бдительное начальство не допустило. Райзману пришлось-таки снять фильм «Коммунист» о победе советской индустриализации. Правда, в главной роли оставили сиониста Урбанского.
В качестве утешения Райзману дали звание Героя Труда и шесть Сталинских премий.
В это же время орудовала шайка космополитов Хейфеца и Зархи. Сперва они сняли пасквиль на русскую интеллигенцию «Депутат Балтики». Дуркующий дедок, в котором легко узнаётся Вернадский. Провокационные реплики типа «Почему у вас все опечатки против советской власти?»
Дальше - больше. Хейфец и Зархи делают фильм «Член правительства» о батрачке, т.е. от интеллигенции перешли к народу.
Хотя фильм идёт полтора часа, из него запомнилась только одна фраза.
И теперь, едва какая-нибудь Валентина Матвиенко поднимется на трибуну, сразу же раздаётся: «... и вот стою я перед вами, простая русская баба, мужем битая, попами пуганая...»
Это шо же ж???? Мы же ж как же ж!
Пора, товарищи, избавляться от благодушия и наивности. И когда, в следующий раз затянете «Ты ждёшь, Лизавета, от друга привета...» из фильма «Пархоменко» сиониста Леонида Лукова, вспомните, что эту песню написал сионист Долматовский.
