В нашей недельной давности статье (см. "Завтра", 2015, №38), посвященной ситуации вокруг неопубликованной версии "доклада Глазьева", который предполагалось представить на рассмотрение Совета безопасности РФ, мы говорили о том, что сверхзадачей данного "стресс-теста", судя по всему, является проверка реакции внутренних и внешних "элит" на ключевые пункты программы новой "революции сверху" для России. И о том, что эта реакция, по целому ряду причин, окажется, похоже, предельно негативной, начисто отрицающей возможность "мирного" развития такой "революции".
Основания для такого прогноза давал настоящий шквал даже не критики, а откровенной ругани в адрес Глазьева со стороны всех без исключения российских масс-медиа, которые так или иначе поддерживают дальнейшую реализацию прозападной либерал-монетаристской модели экономики (и политики) в нашей стране. Но уже тогда было ясно, что одним только злобным брызганием слюны и страшилками из уст "акул пера" от проблемы не отделаться — "докладу Глазьева" нужно было публично выдвинуть более-менее полноценную альтернативу. И на роль такой альтернативы вполне претендует опубликованная 23 сентября "Российской газетой" и на сайте правительства РФ government.ru статья Дмитрия Медведева под названием "Новая реальность: Россия и глобальные вызовы". Действующий премьер-министр и экс-президент нашей страны — это, без сомнения, "орудие главного калибра", главнее почти некуда. Остаётся только оценить результаты и последствия сделанного "выстрела".
Отметим сразу, что в тексте Медведева нет не то, что открытой полемики с "докладом Глазьева", — нет даже ни единого упоминания о нём, как будто такового вообще не существует. Хотя, несомненно, автор статьи про "новую нормальность" (точнее, даже — про new normal) как "новую реальность" в своей работе не просто постоянно имел "доклад Глазьева" перед глазами, но и отталкивался от него, предлагая свой, альтернативный и "либеральный", сценарий выхода России из глобального системного кризиса…
Ненадолго отвлечёмся от основной темы ради одного мелкого, но содержательного нюанса. Наверное, все видели репортажи корреспондентов западных масс-медиа из разных "горячих точек" современного мира, посвященные тем или иным конфликтным ситуациям. И в них, если не обязательно, то, как правило, присутствуют лозунги на английском языке, которые позиционируют представители прозападных сил, — неважно, где происходят съёмки: в Косово, на Украине, на Ближнем Востоке, в странах Латинской Америки или, скажем, в Монголии. Такие лозунги и плакаты, ясное дело, обращены не столько "внутрь" страны пребывания (тут единственный мессидж — "Запад с нами! Запад нам поможет!", сколько к западному "информационно-политическому" сообществу — "Мы с вами! Помогайте нам!"). Так что "New normal" Дмитрия Медведева — маркер того же самого рода…
Если принять за "точку отсчёта" известный афоризм Махатмы Ганди: "Сначала они тебя не замечают, потом смеются над тобой, затем борются с тобой. А потом ты побеждаешь", — с вариантом "Медведев vs. Глазьев" явно "что-то не складывается", поскольку невозможно "не замечать" то, с чем уже вовсю поборолись и над чем вовсю поиздевались твои сторонники и единомышленники. Или в тексте медведевской статьи требовалась фиксация победы над оппонентом, или появление этой статьи было бы ненужно, раз "всё ясно и так".
Но если сравнить основные тезисы медведевской статьи и "доклада Глазьева", подобной "ясности" как не было, так и нет.
"Нынешний системный кризис является "кризисом развития", "Россия — это часть западной цивилизации", "несмотря на текущий, во многом кризисный характер отношений со странами Запада, восстановление сотрудничества всё равно неизбежно", "источником роста являются, прежде всего, частные инвестиции, в том числе — иностранные как финансовые, так и технологические", "стратегическая цель для России — войти в группу стран с наиболее высоким уровнем благосостояния", — таковы тезисы Дмитрия Медведева.
"Нынешний системный кризис является следствием перехода мировой экономики к новому глобальному технологическому укладу", "Россия — это самостоятельная цивилизация", "приоритеты отношений должны быть ориентированы на перспективных лидеров, а страны Запада, включая США, являются аутсайдерами перехода к новому ГТУ из-за чрезмерной "инерционной массы" своих экономик, что пытаются скомпенсировать за счёт максимальной агрессивности", "источником роста является в первую очередь собственный потенциал России, который из-за неверного курса правительства и Центробанка не только не используется в должной мере, но и становится генератором проблем", "стратегическая цель для России — осуществить системную модернизацию своей экономики на принципах нового, а в идеале — опережающую модернизацию на принципах следующего ГТУ", — таковы тезисы Сергея Глазьева.
В данной связи стоит отметить еще одну интересную деталь: если "доклад Глазьева" насыщен и даже перенасыщен цифровыми показателями, позволяющими определить и параметры ситуации, и целеполагание (условно говоря, "в момент времени "Ч" мы должны оказаться в точке пространства с координатами X, Y, Z"), то в статье Медведева, пожалуй, единственной цифрой, кроме дат, является "4% инфляции к 2020 году" — это всё, что осталось от его президентской программы "4И" семилетней давности?
Так что "доклад Глазьева" даже в нынешнем его, странном и несистемном, виде статью Медведева опережает корпуса на три. Но, значит, дело не в Глазьеве и не в его "докладе" как таковых? С учётом зарубежного характера отмеченной выше "целевой аудитории" медведевской статьи и времени её (да и "доклада Глазьева") появления на свет возникает впечатление, что накануне визита Путина в Нью-Йорк для участия в юбилейной, 70-й по счёту, сессии Генеральной Ассамблеи ООН, на полях которой должна состояться встреча президентов РФ и США, российское политическое руководство руками Глазьева и Медведева попросту "расставило флажки" на предполагаемой "поляне переговоров", поставив своих американских "партнеров" перед простым выбором "или-или": или они сворачивают конфронтацию с Москвой на всех направлениях, от "нефтегазового" до "украинского" — и тогда реализуется "медведевский" вариант кризисного поведения Кремля; или же "революция сверху" с "разворотом России на Восток" и форсажем "мобилизационного сценария" становится необратимой.
Отдельный вопрос, насколько оправдана такая "аранжировка" Кремлём актуального информационно-политического пространства? С точки зрения "западного" политического сознания ("боливар не вынесет двоих", "падающего подтолкни" и т. п.), это является свидетельством стратегической недальновидности и слабости российской позиции. Что и фиксирует, например, известный американский политик, ученый и публицист, бывший (1981-1982) заместитель министра финансов США Пол Робертс: "Надо понять, что дипломатия не работает, когда речь идет о Вашингтоне и его натовских вассалах, которые не верят в дипломатию, а опираются исключительно на силу. Крича на всех перекрестках о России как о "государстве вне закона", которое "не соблюдает международные нормы",.. под "международными нормами" Вашингтон подразумевает свою волю… Любая страна с независимой внешней политикой является угрозой для Вашингтона… Договоры и "сотрудничество" не значат ничего. "Сотрудничество" с США вызывает в мишенях Вашингтона расслабленность и отвлекает от понимания, что они, в сущности, не более чем мишени… Россия, Китай и Иран — государства, способные предотвратить односторонние действия Вашингтона, а следовательно — под угрозой упреждающего ядерного удара,.. но способны ли они выйти из состояния транса и завороженности Западом?"
Весьма своевременное предупреждение — впрочем, в свете вышесказанного вряд ли оно станет откровением для Кремля, а встреча Путина с Обамой, надеемся, не окажется "новым Рейкьявиком" и "новой Мальтой" для нашей страны. Однако "почему Россия — не Америка?", на Западе всё равно не понимают.
Илл.«Великая шахматная доска» не по Бжезинскому. Инсталляция Алек- сандра Арсененко (г. Владивосток) «Белые начинают и…» (2003)
