20 июня в США, словно гуру в турне, прибыл индийский премьер-министр Нарендра Моди. Прибыл с помпой, громко, будто является старым добрым другом американского образа жизни. Соответственно, и расписание у Моди было плотным: сначала в среду, 21 числа, индийский премьер устроил групповое занятие йогой на лужке у здания ООН в Нью-Йорке. Вместе с премьер-министром меняли позы, трогали пальцами лица и шумно дышали около 2 тыс. человек, в числе которых были уже отыгравший своё актёр Ричард Гир и нынешний мэр Нью-Йорка Эрик Адамс. Мероприятие это (кто бы мог подумать) вошло в Книгу рекордов Гиннесса по числу людей разных национальностей, единовременно практикующих йогу.
Чуть позже Моди побывал на званом вечере, организованном первой леди Джилл Байден, где он много говорил о проблемах обычного рабочего. Далее по плану был неформальный ужин с президентской четой, в ходе которого индийский премьер подарил первой леди искусственный бриллиант в 7,5 карата, нисколько не отличимый от алмаза, добытого из земли.
От дел религиозно-просветительских и светских к делам политическим Нарендра Моди перешёл на следующий день. Предстояло участвовать в официальных переговорах с Джо Байденом, провести общую пресс-конференцию у Белого дома и держать слово в Конгрессе. Для Моди выстроили ряды гладко выбритых американских пехотинцев, морпехов и моряков в парадной форме. А вокруг Белого дома толпилась кратная тысяче индийская диаспора, скандирующая: «Моди! Моди!» Давали салют из 21 пушки, торжественно звучал гимн обоих государств. Величавость встречи нарушил разве что Джо Байден, нелепо приложивший руку к сердцу во время исполнения индийского гимна.
Когда дело дошло непосредственно до пресс-конференции, первым говорил американский президент. Байден всячески раболепствовал перед индийским коллегой: в ход шли классические рефрены про необходимость укрепления отношений между странами, было и упоминание о том, что половина президентской администрации – сплошь индийского происхождения (хоть в чём-то пресловутая вице-президент Камала Харрис Вашингтону да пригодилась). Апофеозом заискивания стали последние слова речи, обращённые к обеим странам: «Две великие нации, два великих друга и две супердержавы».
Нарендра Моди, в свою очередь, на лужайке перед президентской резиденцией был несколько сдержаннее в заявлениях, оставив всё самое помпезное на выступление в американском Конгрессе. А там, в Капитолии, индийский премьер при сотнях людей, не стесняясь, говорил о «связи между двумя великими демократиями мира». По словам Моди, США – это демократия «самая старая», впрочем, Индия от неё не отстаёт, ведь является демократией «самой крупной». По поводу стародавнего соседа, Китая, индийский премьер позволил себе язык намёков и отсылок: «Тёмные тучи принуждения и конфронтации отбрасывают свою тень на Индо-Тихоокеанский регион. Стабильность в регионе стала одной из центральных задач нашего партнёрства», – трактуйте, как хотите. Подобные мысли, озвученные к тому же на английском, привели конгрессменов в восторг, и в конце выступления индийский премьер выкупался в аплодисментах, словно в реке Ганг. Чистым и обновлённым он по красной дорожке отправился в Белый дом – на этот раз говорить о вещах менее громких, но куда более важных.
Фигура Нарендры Моди при всей кажущейся человечности и просветлённости даже в родной Индии воспринимается сложно. Лидер Индийской народной партии (которая по политическим координатам причисляется к партии националистической) до получения регалий премьера более 10 лет служил главным министром штата Гуджарат. Именно во время работы Моди в феврале – марте 2002 года случился Гуджаратский погром, столкнувший лбами радикальных индуистов с мусульманами и являющийся чёрной страницей в истории современной Индии. Трагедия унесла жизни более 2 тыс. человек, и её отголоски слышались очень долго.
Для скрупулёзного расследования погрома в 2010 году Верховным судом Индии была создана специальная комиссия, проработавшая шесть лет над выяснением причин и следствий Гуджаратской трагедии. За это время Нарендра Моди был избран премьер-министром. Когда же специальная комиссия по расследованию обнародовала окончательный отчёт, мусульманское население Индии было шокировано тем, что правительство Гуджарата, допустившее гибель более 2 тыс. человек, представлялось в итоговом документе в необычайно выгодном свете.
Уже при премьерстве Моди в Индии прошли протесты против поправок в закон о гражданстве. По инициативе Индийской народной партии в декабре 2019 года был принят закон, по которому нелегальные мигранты, бежавшие в Индию по причине религиозных преследований, получали право на гражданство. Что странно, это право не распространялось на мусульман. Шума вокруг вводимых поправок тогда было так много, что подключились представители ООН по правам человека, прямо назвавшие новый закон дискриминационным. Индийским властям подобные заявления не помешали жестоко подавить массовые демонстрации исламистов, отключая протестующим интернет и избивая их.
Позже, в качестве кровавого ответа, один из лидеров всё той же Индийской народной партии призвал братьев-индуистов устраивать погромы мусульманских районов. Как итог – снова десятки погибших и сотни раненых в стране, где премьер-министром являлся Нарендра Моди. С другой стороны, среди индуистов этот политик глубоко почитается за исполинский экономический прыжок страны в целом и штата Гуджарат в частности. Изредка за время душевного (или душного) американского приёма проскакивали журналистские уколы в адрес индийского "непротивленца". Острейший из них, касающийся вопросов защиты прав человека, Моди парировал на уровне вашингтонского функционера: «Я на самом деле очень удивлён, что люди так говорят... На самом деле Индия – демократия... Индия и Америка – обе страны-демократии, это у нас в ДНК».
Комичным кажется и то, что десятилетие назад индийскому премьеру было отказано в получении визы на въезд в США как раз-таки по причине «серьёзных нарушений свобод вероисповедания». Подливали масла в огонь ведущие американские газеты, много лет клеймившие и Моди, и Индию нарушителями прав человека. Но прошло время, укрепились американские недруги Россия и Китай, и Вашингтону понадобился крепкий партнёр в непосредственной близости от Пекина, и потому ещё в 2016 году Нарендру Моди впервые позвали выступить в Конгрессе. Тогдашний президент США Барак Обама заготавливал основу нынешнего индо-американского диалога – инвестиции в обмен на лояльность. С тех пор кризис отношений между Вашингтоном и Нью-Дели был лишь единожды, на излёте премьерства предшественника Моди – Манмохана Сингха. Дабы залатать и эту дыру, нынешний индийский премьер в США и оказался.
Попутно решался и целых ворох других проблем. В целом современной Индии требуются три вещи – деньги, технологии и престиж. Несмотря на то что индийцы показывают стремительный рост в экономике, их страну по-прежнему можно считать склонной к бедности и далёкой от технологических прорывов. По номинальному ВВП на душу населения Индия среди азиатских государств находится на неподобающем 35 месте. Древнейший сосед, Китай, не являясь демократией ни «самой старой», ни «самой крупной», да даже демократией вообще – обгоняет Индию по всем экономическим показателям. А чтобы стать крупным игроком на политической арене, Нью-Дели необходимо Пекин догнать, а желательно и вовсе перегнать. И момент для такого рывка самый удобный – взять хотя бы то, что Индия, по данным ООН, опередила Китай по численности населения (1 млрд 426 млн индийцев против 1 млрд 412 млн китайцев).
Строго говоря, отправляясь в США, Нарендра Моди ехал на инвестиционный базар. Помимо прекраснодушных пресс-конференций, индийский премьер провёл встречи с главами американских компаний, в числе которых Visa, MasterCard, Accenture, Coca-Cola, Adobe Systems. Вышло переговорить даже с надоевшим донельзя Илоном Маском, старающимся выйти на индийский рынок. Наведённая Моди суета вылилась во многие конкретные договоры: например, американская Micron Technology заявила, что вольёт до 825 млн долл. в новый индийский завод по производству чипов в штате Гуджарат (бывшем наместничестве Моди). Другой пример – потенциальное соглашение General Electric и Hindustan Aeronautics Ltd о совместном производстве двигателей для индийских истребителей Tejas.
В вопросах технологий Моди и Байден уговорились об инвестициях в солнечную энергетику, общей миссии на Международную космическую станцию в 2024 году, продвижении индийско-американской координации квантовых исследований. Значимыми решениями являются и облегчение визового контроля для индийцев, и разрешение споров в рамках ВТО, и партнёрство в области безопасного обращения с полезными ископаемыми, облегчающее цепочки поставок значимых энергоресурсов.
Но главный успех индийского премьера – это сближение с США в вопросах военного обеспечения. Совместно с Вашингтоном Нью-Дели займётся созданием «дорожной карты оборонной промышленности», по которой уже предусматривается закупка индийской стороной дронов, создание предприятия по их производству. Есть у Америки и Индии – к великой горечи России и Китая – соглашение о продаже оружия и обмене секретными военными технологиями. Хотя до недавних пор именно Москва была главным поставщиком вооружения для Нью-Дели, Вашингтон, видимо, предложил что-то не менее весомое.
За всей индо-американской куплей-продажей может показаться, что Вашингтон обретает даже не партнёра, а вассала в лице Нью-Дели. Однако ситуация несколько иная: дело в том, что в продолжение американского турне Нарендра Моди, например, не делал заявлений по Украине, не услаждал уши американцев антироссийской риторикой. Да, Индия продолжает занимать позицию нейтралитета по отношению к нашей стране и покупать за рупии российскую нефть. Продиктована такая многовекторность может быть многократно усилившимся значением индийцев в мире. И тут вопрос не столько в экономике и самом государстве Индия, сколько в многочисленной разбросанной по миру индийской диаспоре – вспомните хотя бы, сколько индийцев занимают главенствующие посты в IT-секторе в той же самой Америке. Когда-то исключительно экзотическая страна чая, слонов и броского кинематографа при каждом действии оглядывается на своё славное глубокое прошлое и каждым же действием своего премьера обозначает, что не намерена вновь превращаться в колонию – будь то под патронажем Англии, США или кого-то ещё.
