Нас никто не обманывает, мы обманываемся сами
И. Гете
Есть хорошая традиция - определять самое популярное слово года. «Грешат» этим многие издания. И не зря. На мой взгляд, вполне разумная и полезная инициатива. История закрепляется в словах. Были, например, в этом списке «селфи» и иные популярные слова. Иногда и шокирующие. Но меня кольнуло года два назад избрание словом года «постправда» или «постистина». Кому как нравится переводить. Но «постправда» резче и глубже по смыслу, предполагая, на мой взгляд, всеобщую вовлеченность в этот процесс. Не только научный дискурс здесь задействован, но и вся наша обыденная практика. Как у Гессе: все знаем, что вокруг правит бал постправда, никто в нее не верит, но делают вид, что верят. И такой вот калейдоскоп лжи. Даже и не ложь, а иная ее плоскость, перевоплощение. И не поспоришь с ней. С кем? О чем?
Вот, например, постоянное поле национального нашего унижения - футбол. Провал полный. Но выступление С. Черчесова было проникнуто таким пафосом, что впору было всех награждать. Желательно, в материализованной субстанции. Ну хотя бы в форме портретов президентов одной страны. Герой Ю-Туба Дзюба, растративший свой дар (за это тоже премия полагается?) на «веселые» игры без мяча, отмечается всеми как наиболее часто упоминаемый игрок в наших сетях.
Вот она, минута славы. Она не там, где Харри Кейн ведет свою команду неустанно вперед, и не в прорывах Форсберга, а в упоминаниях в сетях. Вот радость-то болельщикам.
Как-то все смешалось в доме «Необлонских». Простите, ведь им платят (многим западным звездам неведом порядок таких цифр) не за упоминание в сетях. Воистину, профессия такая у них - нацию позорить. Но как быстро все освоили новые правила игры! Ты то, что о себе пишешь. Ты можешь сам назвать себя Золотым голосом, Бриллиантовой ручкой, самым цитируемым ученым.
Почему бы и нет? Все дозволено в этой огромной палате № 6. Главное, почаще пиши о себе. Или пусть пишут другие. Говорят, недорого.
Неслучайно в число «элиты» ворвались пресс-секретари. Но скорее пресс-секретарши. А генеральские погоны молодых и весьма «опытных» руководителей разных пресс-служб уже никого не удивляют. Заслужили. Куда там офицерам из горячих точек! «Неогенералы» в засаде (Господи, помоги на анекдот не скатиться. Не тот жанр все-таки) небось сидели, погони устраивали. Да, это вам не убийц ловить, здесь все по-другому, здесь «климат иной». Совсем по-другому все здесь.
В желчном романе Войновича про Чонкина описана такая метаморфоза: «Но, как на грех, дела в колхозе шли плохо. То есть не так чтобы очень плохо, можно было б сказать даже - хорошо, но с каждом годом все хуже и хуже». Так и сейчас, каждый новый министр отчитывается о том, как он героически преодолевает последствия предыдущего министра и наследие 90-тых годов. А чрезвычайно ретивые в сервилистском угаре еще и с советским «безнадежно устаревшим» багажом борются. Может, в их кабинетах календари повесить? Ведь уж более 20 лет с нами нет жупелов того времени. Можно еще и с 1913 годом, как раньше было, сравнивать. Но, видно, мудрые пресс-секретари не советуют. А кто-то вот смеялся их быстрому карьерному взлету. Главное, правильно отчитаться. А сравнить можно с чем угодно. С любым веком.
Вот такая установка сейчас. Сплошная «Чубаизация» пошла. Помните, как галантерейщик Бонасье бодро отчитывался: «Галантерейщик и кардинал - это сила. Одно мое слово спасло Францию». Стиль поведения многих чиновников напоминает известного бойца Мак-Грегора: все сделаю, все решу. А затем: почему-то не срослось. Наверное, Брежнев помешал опять. А может, и сам Сталин. Задач-то невпроворот. Кстати, а вы представляете, чтоб Тедиашвили, Иваницкий или Ярыгин вели себя как Мак-Грегор?
С сановниками все понятно, служба такая у них. Весьма непростая. За это им и соответствующая зарплата полагается. И некие льготы, но весьма незаметные. Нам незаметные. По рангу и пенсия. А как же? А вы попробуйте столько лет лукавствовать с честным видом. При этом не должно быть сомнения, типа «Не верю!». Еще Гайдайевский (сиречь Булгаковский) царь-управдом Иван Васильевич с грустью констатировал, что де «нам, царям, молоко за вредность давать надо».
Им-то молоко, а нам? Может, хоть правду? Как же диалог без правды? А иногда подумаешь, а нужна ли она нам? Не зря ведь давным-давно сказано – многие знания порождают печали. Вот очередная «звезда» рассказывает о своем совращении бывшим патроном. Весело же. А кто-то вспоминает, что великий артист был склонен к алкоголизму. Весьма важная информация, особенно, если герой рассказа давно уже покоится в ином мире. Смотрят же люди политические ток-шоу. Вот уж воистину где изреченное слово есть ложь. Наверное, кому-то это нравится. Не встречал еще, но они же должны же быть. Если постоянно врут, значит, кому-то ЭТО нужно. А дано ли им предугадать, как слово их отзовется? Не появится ли отторжение от всего официального слова, не сформируются (при нынешних-то технических возможностях) иные каналы и поля диалога? Как-то В. Брюсов с сожалением и горечью отмечал, что в предгрозовую эпоху начала века в стране реакцией народа на официоз был смех. Причем, тотальный. Над всем. И что? Весело было потом? Но трагедия, по классику (другому уже), всегда повторяется и зачастую в форме фарса. К сожалению!
Лишенный нравственных ориентиров и рамок, но получивший свободный доступ к невиданным доселе техническим достижениям, любой гражданин может примерить на себя Новые роли. Он может возомнить себя и правителем, и даже Пророком. А паства найдется всегда. А что, высокие налоги, девальвация идей, брожение в ценностном мире, эрозия устоявшихся эстетических норм зачастую в истории приводили к массовому появлению оракулов и Пастырей. Взрыхленная эсэмэсками и рекламой паства станет адептом любой яркой или необычной идеи. Неофиты в своем экстазе любую маргинальную идею обожествят и воздвигнут ей новые Храмы. Нет же критериев. Нет и Мерил.
Нет классиков, нет и пиетета перед мыслью! Слово потеряло сакральный смысл. Оно всего-то часть эсэмэски.
А именно классики приучали к высокому интеллектуальному труду и критическому осмыслению своих «нетленных» идей. А так остается внешняя вычурность. Простое копирование уличной псевдо-культуры маргинальных групп. Назовем это так из-за политкорректности. Отсутствие внутреннего мира приводит к смещению фокуса на внешнее, желательно яркое и броское.
Весь современный капитализм пронизан идеей производства Необычного, нестандартного, нетривиального. Но псевдо!!!! Эрзац!!! Симулякр!!! Производство необычного (вдумайтесь!) при отсутствии культурного багажа. И это при отсутствии моральных границ. Все превращается в веселую Бла-бландию, где не нужны ни труд, ни любое интеллектуальное усилие, ни вкус, ни критическая оценка. Отечественная культура институализировалась зачастую в форме литературной критики. Которой сейчас просто нет!!! Вместо умной критики «поселилось» совместное самолюбование «звезд». Ах, душечка, как же вы страдали, вас не пускали на сцену. А теперь уже нет той клятой цензуры, нет преград настоящему творчеству. Да, цензуры нет. Но нет и Магомаева, Отса и Козловского. А раз так, давайте пригласим трансгендера на главную роль в театре, Кот будет в сапогах, но нагим. Бузову во МХАТ! Небось, Станиславский и не потянул бы этакое театральное ухарство. Можно и мат перемежевывать с классическим текстом, ведь это ново, своеобычно и реанимирует «скучную» классику.
Давайте классике противопоставим великое Ничто с ложью и скудостью контента! Мы же строим новое общество свободного Бла!
Но ведь это уже было, и не раз, сама европейская мысль породила, может, и поневоле, индивидуальный нигилистический бунт против мещанства, против скудоумия и стяжательства. Но тогда выходили на авансцену Творцы, мыслители и Пророки, то, что Питирим Сорокин называл идеационной культурой. Ключевое слово - культурой, то есть приращением идеи, ее развертыванием, развитием. Понятие «культура» и само слово потеряли свою изначальную предопределенность, они «потерялись» в эсэмэсках и рекламных текстах. Слово уже не в начале всего, оно служит лишь «заманухой» всучивания товара. Вот тебе и Петрарка с Анной Андреевной.
Удивляло многих историков, что кризисные моменты в истории страны вызывали экспоненциальное развитие поэзии. Что 20-30-е годы, что 60-е. Какой поэт сейчас соберет зал? Не говоря о стадионах. И дело не только в поэтах, хотя и Р. Барт описал «смерть автора». Только автора? Значит, и творение автора нигде не отзывается. А нужна ли она, поэзия? Нужно ли слово правдивое и посему красивое? Слово, что отражало Мысль?
В молодости на меня произвел неизгладимое впечатление фильм «Заводной апельсин». Фильм потряс своим циничным прогнозом нашего времени, без сюсюкания и сладких грез. Напомню, по сюжету главарей уличных банд приговаривают к бесконечному просмотру (в веко вставлены некие механические скобы) сцен ужаса под музыку Бетховена. Наверное, авторы эксперимента хотели вызвать чувство катарсиса. Кто знает? Может, и нет. Но, тем не менее, люди, прошедшие эту экзекуцию, уже не могли смотреть на насилие, на женщин, на секс. И в конце эти подавленные люди лишь пресмыкались перед надзирателями, лобызая их ботинки. Подавили не только агрессию, но и волю, разум и самое бытие человека.
И эта интеллектуальная лоботомия (правда, в иных формах) volens-nolens (волей-неволей) происходит и в обществе тотального потребления. Сложный человек Камю и Чехова заменен не просто одномерным, а однониточным, простейшим. Свобода которого выражается зачастую лишь в выборе типа фастфуда и марки гаджета. Безусловно, мир был напуган итогами Мировой войны. Мир «обжегся» Холокостом! Но причину катаклизмов увидели в другом - в увлечении идеей. И ключ подыскали иной.
Тряпки! Просто тряпки! Упростить человека максимально, ибо такой никогда не создаст новой Идеи. И истеблишмент обезопасили, как им кажется, от манящих и притягательных, но вместе с тем и опасных идей ХХ века. Но забывают, что капитализм, а ему поклоняются уже все, есть продукт и процесс конкуренции, убрав одну из сторон противостояния, мы порождаем ее эрзац-антиподы в форме агрессивного национализма, экстремизма, разноцветного расизма и фанатизма всех мастей.
И никому не хочется увидеть реальное противостояние, а оно непременно произойдет. И где оно будет: в поле эсэмэсок и рекламных слоганов? Или в интеллектуальном поле?
Поэтам дан дар предвиденья. Вот стихотворение Наума Коржавина "От созидательных идей":
От созидательных идей,
Упрямо требующих крови,
От разрушительных страстей,
Лежащих тайно в их основе, От звезд,
бунтующих нам кровь,
Мысль облучающих незримо, -
Чтоб жажде вытоптать любовь,
Стать от любви неотличимой, От Правд,
затмивших правду дней,
От лжи, что станет им итогом,
Одно спасенье – стать умней,
Сознаться в слабости своей
И больше зря не спорить с Богом.
