Литературная критика зачастую суть резонёрство, пустое мудрствование. Поскольку каждый критик вправе использовать свои субъективные критерии при анализе литературного произведения, то его выводы не могут быть объективными. Конечно, в толстожурнальной критике оценка произведения-это даже второстепенная задача, а первая- проанализировать текст методом филологического анализа. Ибо каждый по-настоящему качественный текст впитывает в себя всю культуру, и чтобы расшифровать эти коды, нужно обращаться к занудному академическому литературоведению.
Но есть такие книги, которые не поддаются логическому и даже философскому разбору. Если проявить архитектонику сюжета, расшифровать семантику слов, и привести аналогии-от произведения останется всего лишь голый скелет. Это-имприссионистская, музыкальная литература, которая нацелена на впечатление читателя. И чтобы правильно её воспринимать, нужно иметь хороший слух или...метафизическое чутье.
Захар Прилепин, бузусловно, писатель-импрессионист. Сборник рассказов «Грех», который стал национальным бестселлером в 2008 г. , относится именно к такой тонкой, музкальной литературе.
Прилепин популярен у широкой читающей публики тем, что его лирический мир-это мир простого, вполне себе среднестатистического русского человека «с открытым сердцем»( Платонов). На фоне снобистской интеллектуальной прозы и посмодернистской макулатуры, Прилепин действительно выделяется как народный писатель. В то же время, его можно смело назвать писателем высокой культуры и поставить в один ряд с классиками.
Все отзывы критиков на «Грех» почти одинаковы. В основном, они уделяют внимание стилистике и композиции рассказов. При этом в главном герои они почему-то склонны видить нерефлексирующего брутального мужика и сопоставляют его с самим автором.
Это, конечно, не совсем так.
Он,Захарка (протаганист), вроде бы совсем простой: простой добрый ребенок, подросток с шальными мыслями, солдат, могильщик , охранник-вышибала, но-- с профилем Блока на сердце.
Лирический мир Прилепина в этих рассказах напоминает лирическую атмосферу Бориса Рыжего. С одной стороны, это светлая память о прошлом, о сладкой боли неизбывной любви и безвозвратно ушедшей молодости. С другой, это разговор с мертвецами на кладбище. Это Блоковско-Рыжая тема человека виновного за то, что он единственный живой на этом кладбище. Поэтому от этих строчек иногда отдает едким запахом спирта, сырым запахом кладбищенской земли. Призраки летают по страницам. И казалось бы, что могут поведать серые панельки спальных районов? Но если внимательно вглядеться в эти закопченные пылью жилые массивы, можно увидеть лик Достоевского.
Вот, на восьмом этаже в окне горит свет. Точнее сказать не горит, а тлеет жухлая, одинокая лампочка. Перемотай всю жизнь, и ты увидишь грустное кино: вот первое сентября, первая любовь, вот первая драка-кровь в раковине, а вот фотопортрет ушедшего на войну солдата. Вот выносят гроб. Черт подери, лифт небольшой, а выносить гроб с восьмого этажа проблематично. Цинизм могильщиков. В подъезде на корточках дежурит шпана, спертый запах перегара. Тот, что в черных в три полоски трико, скоро станет авторитетом, но долго не проживет.
А что за окном? Ведь за окном золотая осень и всё те же ветераны, что играют в домино. Золотые кресты божьих храмов пронзают небеса. И солнце встает каждый день в этом районе, как Архангел Михаил над поверженным дьяволом.
Какие драмы, боже праведный, происходят внутри этих серых стен хрущёвок и панельных домов!
Кто-то презрительно скажет, мол, апология мещанства, пошлость..
Нет, это-невыносимая бренность бытия.
Святой бред жизни русской.
Иными словами, рассказы Прилепина-это о том, как «Страшно впасть в руки Бога живаго!» Евр.10:31.
