Соединенные Штаты порадовали компромиссом между Обамой и Конгрессом. Мир снова стал привычным и узнаваемым. Шатдаун преодолен, дефолт отложен, Федеральный резерв в рамках третьего этапа программы количественного смягчения (QE3) продолжает ежемесячно скупать на 85 млрд. долл. государственные ценные бумаги, во-первых, гарантированно поддерживая их рыночную стоимость, а во-вторых — финансируя все расходы Белого дома. Затем эти бумаги используются по всему миру в межбанковских сделках репо (покупки/продажи ценных бумаг с обязательством совершения обратной сделки через определенный срок по заранее определенной цене) и как их объект, и, что чаще, как залог для обеспечения. Таким образом, к американским ценным бумагам через механизмы репо оказываются привязаны практически все финансовые инструменты современного мира, общий объем которых (денежный агрегат LW) по итогам 2012 года достигает уже отметки в 1370 трлн. долл. — при том, что оценки мирового валового продукта (МВП) колеблются в пределах 83-85 трлн. долл. (по паритету покупательной способности). То есть LW было в 16 раз больше МВП, а за девять месяцев текущего года оно, несомненно, еще выросло.
Если обратиться к недавней истории, то в 1994 г. МВП составлял, согласно оценкам известного британского экономиста А. Мэддисона, всего 11 трлн. долл., а LW — около 70 трлн. долл., всего в 6 раз больше. В 2005 г. МВП достиг примерно 30 трлн. долл., а совокупная долларовая масса — уже 450 трлн. долл. Т.е. только за период 1994–2005 гг. на каждый доллар стоимости реально произведенного товара или услуг было напечатано 19 долларов. По итогам 2007 г. Банк международных расчетов (BIS) давал соответственно 32 трлн. долл. МВП и 530 трлн. долл. LW.
Потом, в августе 2008 года, начался глобальный финансовый кризис, вызванный "схлопыванием" пузырей ипотечного кредитования и практически тотальной экономической рецессией, избежать которой удалось только некоторым странам с преобладанием реального сектора экономики — в первую очередь, Китаю.
Тогда коэффициент отношения LW/МВП оказался более чем 18-кратным. Из ситуации тогда вышли экстренной накачкой денежной массы — примерно 32 трлн. долл. по всему миру, больше половины из которых пришлось на США. Эта мера привела к резкому повышению цен на реальные активы, товары и услуги. Кроме того, многие долговые обязательства в 2008-2009 годах оказались аннулированы. В результате, с учетом эффекта мультипликации, наблюдалось номинальное сокращение агрегата LW и, соответственно, — снижение указанного выше коэффициента.
Теперь он снова растёт, и снова приближается к "роковой" отметке в 18 раз — но уже в ином, примерно втрое превышающем ситуацию 2008-2009 годов масштабе.
Создается впечатление, что мировая экономика ударилась о какую-то невидимую, но непреодолимую преграду, чуть-чуть отдышалась, отошла подальше, разбежалась еще сильнее — и новое столкновение неминуемо. Скорее всего, результат данного столкновения окажется еще более плачевным, чем это было пять с лишним лет назад.
Потому что вечно жить в долг у собственного будущего, "монетизируя" еще недобытую нефть, непостроенные дома, несобранные автомобили и так далее, вплоть до несостоявшихся природных катастроф и прочих страховых случаев, — можно лишь до определенного предела, "горизонта событий". Который даже теоретически не может быть больше 20-25 лет, а в современных условиях на практике оказывается равным примерно 18 годам. Что и показала "первая волна" глобального кризиса 2008-2009 гг., когда соотношение LW/МВП достигло "роковой" отметки в 18 раз.
При этом не стоит думать, что в ходе кризиса каждый доллар или рубль нынешних активов потеряет примерно 94-95% своей номинальной стоимости. "Средняя температура по больнице" — да, окажется примерно такой. Чубайс ведь тоже не врал, когда говорил, что каждый ваучер по стоимости равен примерно двум автомобилям "Волга". Только кому-то за ваучеры досталось по бутылке водки, а кому-то — нефтяные и металлургические компании стоимостью в миллиарды долларов.
Та же самая операция будет прокручена (и уже прокручивается) во всемирном масштабе. Конечно, она требует больше времени и сил, чем "рыночные реформы" российского образца, но ведь и ставки здесь неизмеримо больше. То есть мы будем иметь дело не с "нормальным" распределением Гаусса, как таковым, а с таким неравномерным и "несправедливым" распределением, когда кто-то (ничтожное меньшинство) на каждый свой доллар получит очень много реальных активов, кто-то — просто "оправдает" номинальную стоимость, но подавляющее большинство держателей так называемых "денег" — не получит вообще НИЧЕГО!
Поэтому "рецепт" будущих успехов для России сегодня очень прост: не продавать ничего из имеющихся у нас реальных активов ни за какие деньги, а тем более — за доллары. И тогда за наше процветание заплатят другие. В противном случае уже нам придётся платить за чужое процветание. Что мы, собственно, и делали, и продолжаем делать на протяжении последней четверти века.
Не пора ли уже перестать наступать на эти либерально-монетаристские грабли?!
