В старой советской книге "Эстетика поведения" 1963 года есть примечательная, броская фраза, на которую нельзя не обратить внимание: "Красивый человек — это человек-коллективист". На первый взгляд эта мыслеформа отдаёт откровенным идиотизмом, потому что автор сознательно (а возможно, даже подсознательно, следуя некоему порыву, едва ли не инстинкту) смешивает несмешиваемое. Внешнюю презентабельность — с одной из форм общественных отношений. Далее следует расшифровка формулы — человек прекрасен не только и не столько своим румяным лицом, стройным телом да буйными локонами, сколько богатыми душевными качествами и достойным поведением. В противном случае, такой красавец тут же обращается пустым, эгоистично-жестоким и — уродливым. Дорианом Греем или ещё какой-нибудь Элен Безуховой, с которой Лев Николаевич Толстой "расправился" довольно сурово. Так вот, для гармонии по-советски мало слыть добрым и честным — следует быть коллективистом. Звучит наивно-выспренне, но, по сути — верно.
А сейчас хотелось бы вспомнить о проблеме, вроде бы не связанной с вопросами коллективизма/индивидуализма. Как вы думаете, почему у нынешних кинематографистов не получается так называемое "народное кино"? Концептуальное — то, которое "не для всех" — удаётся. А народное — нет! Вы говорите: "Легенда № 17"? Да. Один-единственный фильм про людей и для людей. Так почему не…?
Дело в том, что современные киноленты создаются в подражание западным, чаще всего американским, образцам. Напомню, что западная цивилизация базируется на началах здорового индивидуализма — она любит героя-одиночку. Она, если говорить более весомыми категориями — антропоцентрична, ибо вертится вокруг отдельного Человека.
Тут уже не так важно, праведно или неправедно герой стремится к своему первому миллиону, к своей звёздной роли, к вершинам и глубинам. Он делает это ради себя, в первую очередь. У него есть некий, изначально выстроенный смысл — добиться успеха. Он может преодолевать обстоятельства (честь ему и хвала), он может виртуозно хитрить и обманывать богатых подлецов (подлецов же!), он может красиво — через тернии к звёздам — шагать к своему счастью. К своему. Возможно, не мешая и даже помогая окружающим, идущим своими путями — каждый к личной-персональной цели. О чём повествует любое голливудское зрелище из разряда супер-блокбастеров? Талантливый одиночка спасает мир от нашествия инопланетных чудовищ. Или — порядочный, сильный и красивый полисмен бросает вызов мафиозному клану, а в финале один на один сражается со злобным мастером кунг-фу. И даже так — затурканная провинциалка в безобразных тапочках нанимается на работу в шикарный столичный офис, чтобы в конечном итоге обернуться чуть ли не "Мисс Америкой". Занавес и аплодисменты.
И это не только кино, ибо синематограф всегда обслуживает основные идеи, усвоенные, привычные и понятные обществу. Любое произведение западной литературы: будь то поучительный "Дэвид Копперфилд" или очаровательно-бесполезная "Анжелика", — всё это истории персональных амбиций, индивидуальных счастий. Всякая европейская или американская фабула, так или иначе, обращена к архетипу Гадкого Утёнка. Будет ли этот Утёнок счастлив в роли Прекрасного Лебедя — вопрос второй, однако, тема личной победы над обстоятельствами — это основной посыл западного искусства. Лев Николаевич же ценил в "Войне и мире" именно "мысль народную".
А вот теперь вспомним о советском, точнее — о русском коллективизме. Можно привести в пример и общинное земледелие, сопрягаемое с общинным способом решения всех проблем, а также дворянское самоуправление, которое имело место с екатерининской эпохи до 1917 года. Екатерина Великая очень хорошо понимала тот народ, которым руководила — она знала, что русский мир предпочитает коллективные формы бытия, мыслит себя как живой сплочённый организм, а не как сборище "уникальных индивидуальностей", цель каждого из которых — укрощение капризной Фортуны.
Впоследствии знаменитый философ-славянофил Алексей Хомяков сформулирует понятие соборности. Русское слово "собор" созвучно и близко по смыслу глаголу "собираться" — "со-бор". Соборность — это целостное сочетание личной свободы и единства многих людей на основе всеобщего понимания абсолютных ценностей.
Так вот! Начиная с 1990-х годов, на наших "цивилизованных" экранах появились герои-одиночки, которые один на один сражаются с другими такими же. Но не получается… Герои выглядят картонными, пластмассовыми, бесполезными. Потому что не монтируются с менталитетом. Привить полный индивидуализм и прочие добродетели дядюшки Скруджа никак не получается. Потому и не выплясывается "народное кино", не выходят культовые шедевры и прочие "жемчужины" — любая вещь напоминает сказочного Тянитолкая, у которого один смысл тут же противоречит другому. На выходе, в итоге — как водится, ноль. А вот в "Легенде № 17" нам показали спаянный социум — на экране вся страна болеет за наших хоккеистов, и уже без разницы, кто в кадре: врачи, учёные, милиция или даже дворовая шпана.
Рис. Пётр Суходольский. Троицын день
