Поезд мчится – в чистом поле, меняя представление человеков о действительности, скорости, собственных возможностях…
Звучит «Попутная песнь» - сама будто врывается в музыку, становясь… чуть ли не народной, легка, хорошо освещена вечностью:
Дым столбом — кипит, дымится
Пароход…
Пестрота, разгул, волненье,
Ожиданье, нетерпенье…
Православный веселится
Наш народ.
И быстрее, шибче воли
Поезд мчится в чистом поле.
К. Брюллов представил Нестора Кукольника загадочным молодым красавцев, с глазами, словно таящими нечто столь важное…
Отец писателя занимался многим: в том числе написал учебник по агрономии; литература коснулась не зримо крылом Кукольника в гимназии, но тогдашние опыты не сохранились.
В Вильне, где преподавал, Кукольник продолжил литературные труды.
Напевы, жившие в его стихах, определявшие их мелодический рисунок, логично отправляли произведения в музыку…
Зная её, чаще всего не помнят автора слов:
Между небом и землей
Песня раздается
Неисходною струей
Громче, громче льется.
Не видать певца полей,
Где поет так громко
Над подружкою своей
Жаворонок звонкий…
Сквозная, прозрачная, печальная нежность…
Разнообразен творчеством, Кукольник в драмах словно создавал навесные мосты между исторической пьесой начала века – и грядущей модификацией русской драмы; он же стоял у истоков драматической поэмы, что варьировалась потом у А. К. Толстого, Л. Мея; огненно-золотая Цветаева в цикле «Романтики», очевидно, допускала параллели с его экспериментами.
Кукольник пишет авантюрные романы, исторические повести, он неустанен, кропотлив, живёт и дышит литературой.
Он и сам – её огонь.
Долго служил, изъездил всю Россию.
Любил историю, романтизируя её:
У ног могилы Гедымина,
Теснясь, толпится шумный град;
Пред ней разбитая твердыня
Великокняжеских палат.
Пред злачным куполом могилы
Церквей восходят купола,
И громы русского орла
У той могилы опочили…
О Гедымин! В стране родной
Почиет мирно пепел твой!
И ликует – по-прежнему свежо и ярко, быстро и стремительно летящая над русским миром «Попутная песня».
