"История — то, что тревожит нас сегодня". Рассказы о "России, которую мы потеряли", или "которую нам запретили", на мой взгляд, сродни открытиям "новой хронологии", "воспоминаниям о будущем" и прочим поискам "золотого века".
Рецензия Владимира Семенко на книгу Андрея Борисюка, да и сама эта книга — свидетельствуют прежде всего о том, что в современном российском обществе не только весьма распространено, но и быстрыми темпами растёт неприятие нынешнего положения дел во всех сферах жизни нашей страны. Поэтому особую актуальность приобретает вопрос о том, где и когда была сделана та роковая, главная ошибка, которая и предопределила нынешнюю субъективно некомфортную, неприемлемую и даже нетерпимую ситуацию (насколько это субъективное понимание объективно обусловлено и какой модели восприятия действительности соответствует — отдельная тема, которой здесь касаться не имеет смысла). То есть кто виноват и, соответственно, что делать дальше?
В обозримой отечественной истории, при всех её "пересмотрах" и "версиях", тем не менее, налицо всего две очевидные "точки бифуркации", две главные "печки", от которых в данном отношении можно "плясать". Это 1917-й и 1991-й годы. Опять же, оставим в стороне вопрос о том, насколько соответствует реальности противопоставление двух этих исторических дат, которое программирует соответствующее разделение патриотического российского сознания на "красных" и "белых", — пока это мировоззренческая данность, которая может измениться очень не скоро.
Если же в рамках дихотомии "1917 или 1991" признать, что искомая ошибка была сделана в 1991 году, то отсюда неизбежно последует вывод, что надо "возвращаться к советскому проекту", при этом кардинально меняя нынешнюю систему власти и собственности, а тем самым — "нарываясь на конфликт" со всеми, кто эту власть и эту собственность после уничтожения СССР получил и пользуется ими вплоть до нынешнего времени. Если же считать, что эта самая ошибка была совершена на 74 года раньше, то вывод окажется прямо противоположным: надо возвращаться к монархии — туда, где "балы, красавицы, лакеи, юнкера и вальсы Шуберта, и хруст французской булки", параллельно объявив весь советский период отечественной истории "чёрной дырой", из которой и проистекают все нынешние беды.
На ваш взгляд, какой из этих вариантов выбирать адекватнее, а какой — психологически легче и приятнее? Почему японцы, находясь де-факто под оккупацией США, сегодня настолько зациклены на "проблеме северных территорий", а наши небратья-украинцы — на "клятых москалях"? Подставьте в те же самые формулы "проклятых коммунистов" — и всё точно так же сработает "на ура".
Тут есть ещё один момент. И в том, и в другом, и в третьем случаях оказывается, что "замещение целей", по сути, кучно идёт в одну и ту же лузу. То есть никакой случайности здесь нет — налицо или абсолютная истина, или же "дирекция единого заказчика"…
Некоторые фразы и из книги Андрея Борисюка, и из рецензии Владимира Семенко сразу можно оставлять на личных счетах авторов. Например, "не говоря уже о ранее трудившихся в условиях академической и политической свободы эмигрантских исследователях", — наверное, многочисленные свидетельства о реальной "академической и политической свободе" для эмигрантов из России и СССР на Западе Владимир Семенко по каким-то причинам считает возможным игнорировать. Или "революция не принесла народу никакого прорыва в образовательной сфере" (тут даже не знаешь, что и сказать, сравнивая уровень образования хотя бы моих родителей с уровнем образования моих дедов и бабушек, но это же частности, и против утверждений Андрея Борисюка, основанных на "вновь открытых статистических данных" они — пусть таких свидетельств будут тысячи и миллионы — в принципе "не работают", правда?).
Но эти и многие другие аналогичные высказывания — лишь дополнительные средства для утверждения истины. А как обстоит дело с ней? Опять же, сосредоточимся на одной-единственной конкретной теме — дореволюционной электрификации России. Ведь мы же привыкли считать и верить, что "ленинский план ГОЭЛРО" был реальным технологическим прорывом для нашей страны, а здесь доказывается обратное, да ещё с точными цифрами на руках!
Нет смысла оспаривать первичные источники подобных утверждений, прежде всего — открытия доктора исторических наук Николая Сергеевича Симонова, хотя приведенные им таблицы "погубернского" производства электроэнергии, согласно "вновь открытым данным" Императорского русского технического общества (ИРТО), как минимум, неполны: например, из 10 губерний Царства Польского присутствуют данные только по Варшавской, и т. д. Поэтому даже можно допустить, что производство электроэнергии в Российской империи было ещё выше приведенных цифр, хотя они собирались, в основном, путём опроса.
Проблема в другом: это производство было полностью децентрализованным, маломощным, полностью основанном на импортной технической базе и принадлежавшей иностранному капиталу (прежде всего, по картельному соглашению, — немецкому), а доля в нём производства постоянного тока превышала 80%. Протяженность линий электропередач в 1914 г. была меньше 100 км на всю Россию. Поэтому стандарты электроснабжения просто отсутствовали, и ввести их не представлялось технически возможным. В 1909 г. году более 85% электротехнических предприятий и компаний принадлежали не Российской империи; к 1914 г. эта доля официально упала до 70% (часто конкуренты немцев работали под "флагом" российских компаний, финансируя их). Самым передовым и мощным предприятием электроснабжения в империи была "Электропередача", введенная в строй в 1912 году, которая по ЛЭП напряжением 70 кВ снабжала электричеством Москву и часть Московской губернии. А руководил этим передовым предприятием… да, будущий председатель ГОЭЛРО Глеб Максимилианович Кржижановский, большевик и друг Леонида Борисовича Красина, который, кстати, тоже будучи крупным специалистом-электроэнергетиком, заведовал сначала Петербургской кабельной сетью, а затем возглавлял российское представительство немецкой электротехнической фирмы Siemens. Благодаря революции и плану ГОЭЛРО наша страна избежала длительного периода "войны токов" (выбор был сразу сделан в пользу переменного тока), ввела единые государственные технологические стандарты в производстве и потреблении электроэнергии (которые постепенно повышались до привычных нам 220 В и 50 А).
Кстати, "сверхидеей" изысканий (надеюсь, что не открытий) Н.С.Симонова являлись, прежде всего, оправдание и защита "чубайсовских" реформ отечественной электроэнергетики в бытность "главваучера" руководителем РАО ЕЭС. Так что "если звёзды зажигают…" Ну и, может быть, самое главное. История, увы, не движется равномерно, поэтому в ней линейные экстраполяции (включая знаменитые "менделеевские" 500 млн. населения России к концу ХХ века или нынешние мифы о том, что "энерговооруженность страны 1913 г. была достигнута вновь лишь к 1970 г."), как правило, не работают. Так что не стреляйте в прошлое собственной страны, уважаемые монархисты!
Фото: 1 мая 1932 года. Открытие первой очереди Днепровской гидроэлектростанции имени В. И. Ленина. Фотография из Центрального государственного архива кинофотодокументов СССР.
