В октябре в "Завтра" выходил материал с описанием конституционного кризиса во Франции. Если вкратце, то дела в этой президентской республике дошли до того, что президенту там забастовкой парламента ограничили власть назначать премьеров, чем вызвали клинч. Да, ближе к концу октября парламент забуксовал, очередной вотум недоверия не был принят, и назначенный со второй попытки премьер Лекорню пока что остался премьером — по крайней мере, до следующего вотума недоверия. Так что же, кризис преодолён, проблемы решены, и Макрон всех переиграл? Оказалось, нет: кризис власти — и этого не скрывали парламентарии — был вызван кризисом экономики. Жуткие показатели вроде долга в 114% от ВВП с ростом на 6% каждый год здесь не так важны, как не важны и популистские вопли парламентариев о недопустимости отмены пособий. Важно то, что Франции, флагману Европы и образцовому западному государству, больше неоткуда брать деньги. И если с подобными проблемами столкнулась Пятая республика, то стоит посмотреть на то, как дела идут у остальной Европы
Ещё 16 октября Еврокомиссия объявила о намерении прописать в бюджете Евросоюза на 2028—2034 годы увеличение военных расходов в пять раз. Все эти презентации дорожных карт сопровождались стандартным набором мантр про "сдерживание российской агрессии", лепетом про мир через силу и рассказами про то, что побеждать нас они планируют проектом "стены дронов". О том, насколько проекты такой "стены" оторваны от реальности, вам могли бы рассказать операторы украинских БПЛА под Красноармейском. "Стена дронов" с самого начала предполагалась как неприкрытая делёжка денег между уважаемыми людьми из германских военных и околовоенных концернов — для того старая евроаристократия и создавала Евросоюз, и для того же сейчас его верхушка во главе с фрау Альбрехт / фон дер Ляйен выполняет эту программу.
Искать в этом намёки на свежие технологические решения не нужно: Европа таких решений не принимает, что продемонстрировало опоздание евроденег на пир хайпа по ИИ (хайп сходит на нет, пузыристую структуру ажиотажа замечают даже гиганты рынка, и Европа оказалась в победителях, не сделав ничего).
Но в политической плоскости заявление Еврокомиссии выглядит как попытка отыграться за недавний провал. Летом Брюссель пытался навязать Франции и Германии проект общеевропейского бюджета на 2028—2034 годы, увеличенный с 1,2 до 2 триллионов евро, при этом предполагалось урезать массу самых разных субсидий, а сельское хозяйство Старого Света надлежало душить ещё пуще прежнего. Должны были быть сокращены зелёные программы и разнообразные движения, связанные с нетрадиционной энергетикой. Высвободившиеся деньги предполагалось потратить на войну — ту самую "стену дронов", различные "пиу-пиу-пиу" лазерами из космоса, "хыдыщ" со спутников и "вжух" ракетами (3D-презентации уже нарисованы) — и на замену функционала самоубившегося Агентства США по международному развитию (USAID), то есть на содержание армии нахлебников, сплошным контуром по периметру постсоветского пространства рассказывающих о том, как "в московских очередях за ежатиной голодные люди проклинают Россию". Тот бюджет не приняли — денег нет уже сейчас, а к 2028 году их будет ещё меньше, чем просто "нет".
Разговоры о внедрении военных инноваций прекратили на фоне обсуждений того, сколько нужно денег Украине для поддержания государственной деятельности, — решили, что перебьётся меньшим числом евро, чем планировали раньше, отчего реструктурировать киевские долги не дали. Поэтому в октябре Еврокомиссия кое-как обозначила свои намерения всё же выделить побольше денег на войну. Из этого вытекает вопрос о том, где же брать эти деньги. Простому ответу "отжать всё из арестованных российских активов" изо всех сил сопротивляется Бельгия: не из-за опасений о репутации Европы как финансового центра (если кого-то ничему не научил сам арест, то и изъятие не научит), а из-за технической сложности такого шага и понимания того, что последствия ответных шагов России будут пожинать не абстракции типа Евросоюза, а конкретные страны со вполне конкретными болевыми точками. Более сложный ответ предполагает запрос помощи из Америки, но Вашингтон, намеренный потихоньку сокращать присутствие в Восточной Европе и не заинтересованный в европейских распилах, денег не даст — самим мало.
Чем дальше заходит дело, тем больше становится ясно, что обещанные по линии НАТО 5% от ВВП в виде выхода американцам будут такой же фикцией, как нарисованные Трампом триллионные прибыли от тарифов или сделок по инвестициям, — впрочем, это не значит, что европейским членам НАТО придётся тратить меньше 5%.
Наконец, третьим вариантом утолить аппетит германских семейств во главе военных программ ЕС видится упоминавшееся выше сокращение прочих расходов — всех этих социальных программ, зелёных энергий и сельских хозяйств. С этим возникают проблемы. Для принятия подобных решений нужно абсолютное единодушие внутри Евросоюза. "Единодушием" в рамках ЕС считается согласие Франции и Германии. И если с Францией и её нежеланием сокращать ненужные расходы всё же удалось жиденько разобраться до первого вотума недоверия премьеру Лекорню, то вот с Германией всё сложнее.
Парламентская коалиция находится там в постоянном процессе развала и никакой новости, если смотреть начиная с 2019-го, в этом нет, как нет новости и в том, что "Альтернатива для Германии" (АдГ) занимает в опросах первые места и вот-вот (уже который год) точно-преточно победит на выборах, приблизив эпоху всеобщего мира, процветания и консервативных ценностей (женатая на иммигрантке руководительница партии Алис Вайдель может очень многое поведать об этих ценностях). Всерьёз рассчитывать на способность европейских правых изменить ход вещей, как показывает практика, смысла нет: им позволяют лаять и набирать популярность лишь пока они безопасны и в общих чертах выступают в согласии с брюссельской линией. Так было в феврале 2022 года, когда все эти "друзья России", вспомнив заветы славных предков, принялись выражать свой респект украинскому отделению глобалистского проекта. Опасность же приведёт к немедленной зачистке наподобие той, что уже произошла с наиболее радикальными элементами внутри той же АдГ. Нет, новость в том, что 41% промышленных предприятий и 35% контор в сфере услуг ждут в будущем году сокращений. У Института немецкой экономики вообще вышла публикация о том, что сокращения планирует вплоть до трети предприятий во всех сферах. И если падение занятости в разнообразных маркетингах и консалтингах пережить ещё можно, то вот как строить военную экономику в условиях сокращения промышленности, Германия не знает. Германский политический кризис — не такой вялотекущий, как сейчас, а полномасштабный — должен будет прийти вслед за такими потрясениями экономики, после которых не получится отчитываться даже о символическом росте типа обещанных в этом году 0,2% от ВВП.
Так что последние события вокруг Евросоюза, популярность трамповских сокращений трат и победа всяких левых популистов на локальном уровне показывают, что новая вынужденная мода у западных стран — жить по средствам. Проблема в том, что проект Единой Европы вообще не предполагает собственных средств: с опорой на американскую крышу Брюссель долгие годы строил образцовую здоровую экономику, выгребая из России дешёвые ресурсы и отдавая взамен милостивое разрешение ездить "в шенген" по мультивизам. Теперь ресурсы почти перестали идти (эстонская нефть позволяет кое-как поддерживать трепыхания, но не позволяет рассчитывать на возвращение былых вершин), мультивизы выдавать перестали, и надежд на возвращение к старым порядкам уже не осталось.
