Как очищали кровавые алмазы Конго

В свете вереницы санкций США и Европейского союза против российских компаний, в т. ч. и поставщиков полезных ископаемых, становится вновь актуален вопрос: как легализовать российские ресурсы и где зарубежному потребителю искать альтернативу? Так, 11 марта 2022 г. Минфин США в рамках антироссийских санкций ввел запрет на импорт российских алмазов и бриллиантов (кроме технических), на основе этого акта российские алмазы стали конфликтными (т. е. добытые нелегально или финансирующие террористическую/антиправительственную деятельность). Такая репутация российского сырья лишает крупнейшую алмазодобывающую компанию лицензий на сотрудничество с именитыми зарубежными ювелирными домами (например, Tiffany & Co). Однако опыт африканских стран, где добывается до 60% мировых алмазов, где не прекращаются локальные конфликты и приходят к власти сомнительные политические движения, показывает: никакие ограничения Кимберлийского процесса (Kimberley Process Civil Society Coalition — KP CSC) не помешают попадать этим драгоценным камням на мировой рынок, но это в стратегическом плане чревато недоимкой в казне и политической нестабильностью для государства-экспортера.

Ещё в 2001 г. у Кристиана Дитриха вышла статья об успехе госнадзора местных правительственных режимов в сбыте “кровавых” центральноафриканских алмазов и возникшими проблемами при монополизации процесса зарубежным компаниями. Удивительным образом, спустя почти 10 лет оригинал его статьи, вышедший в весьма уважаемом издании African Security Review ("Вопросы безопасности в Африке"), был удален, как и другие "алмазные" публикации этого бельгийского исследователя на прочих ресурсах, касавшихся вопросов безопасности в африканских странах "рискованной ресурсодобычи".

Конголезский успех

ДРК (Демократическая республика Конго) в период с середины 1990-х характеризуется крайне нестабильной обстановкой. По итогам Первой и Второй Конголезских войн (1996-97 и 1998-2002 гг.) весомая часть вооружённых сил республики далеко не всегда была лояльна официальным властям, что породило хаос и регулярно вспыхивающие межэтнические конфликты. Всё это вынудило новое правительство привлечь помощь Бельгийской Армии (до 2017 г.) и миротворческого контингента ООН. И именно в период политико-социального беспредела Второй Конголезской войны правительство ДРК наладило эффективную систему получения прибыли от сбыта алмазов.

С одной стороны, рецепт успеха был прост. Правительственные силы взяли под полный контроль кустарную добычу алмазов и обложили этих ремесленников фиксированным налогом при продаже зарубежным скупщикам. Это принесло за период с 1999 по 2000 г. в казну республики ок. 70 млн долларов США.

Но с другой стороны, и сами иностранные компании хотели перехватить инициативу. Известно, что израильская компания IDI (International diamond industry) во главе с Дэном Гэртлером получила 18-месячный контракт на добычу алмазов в стране. Условия этого контракта были таковы, что “дочка” в лице IDI-Congo получала абсолютную монополию на экспорт добытых в ДРК сырья, а лицензии остальных дилеров аннулировались. Не смотря на это, сертификаты происхождения алмазов не были введены, местные добытчики жаловались на низкую закупочную цену, что привело в апреле 2001 г. к тому, что этот контракт был досрочно расторгнут правительством республики. Несмотря на это, IDI продолжила скупать конголезские алмазы, а ДРК снабжалась израильскими деньгами на военные нужды и вооружением.

Другим интересным совпадением стало то, что именно в период действия монопольного контракта IDI-Congo резко увеличился импорт контрабандных алмазов в Антверпен (Бельгия) – до 120 млн. долларов, которые шли через Республику Конго (Конго-Браззавиль). Всё это лишало правительство ДРК (Конго-Киншаса) налогов с продажи алмазного сырья и способствовало процветанию черного рынка и обману рабочих на приисках.

Ситуация обострилась до такой степени, что в докладе ООН 2001 г. по ситуации с конголезскими алмазами прозвучали весьма категоричные формулировки о “кошмарной и позорной сделке с IDI” на условиях, когда вместо необходимых 20 миллионов долларов за эксклюзивный контракт IDI заплатила только 3 миллиона и не способствовала поставке вооружения. После этого выступления сразу нашлись и несогласные, выразившие свое сомнение в методологии расследования специальной комиссией и выдвинувшие свое предположение о заказном характере доклада в интересах другой алмазодобывающей компании-конкурента. Тем не менее, раскрытие финансовых операций не позволило определить ни полную сумму, поступившую в казну ДРК, за выкуп эксклюзивных лицензий, ни чистую выручку от реализации добытых за период действия контракта алмазов.

Парадокс заключался в том, что вне зависимости от того, оплатила ли IDI-Congo свои лицензии в полном объёме или нет, правительство ДРК оказалось в плюсе: налицо было увеличение контрабанды алмазов через Республику Конго (Браззавиль), которые раньше шли прямо из ДРК (Киншаса). Официальная же интерпретация статистики экспорта из Конго-Браззавиль как чистого убытка для правительства Киншасы должна была основываться на предположении, что эти алмазы проходили исключительно по официальным маршрутам в ДРК в соответствии с предыдущей системой. Но африканская реальность оказалась полна черных путей и серых схем.

Хотя заявление вице-министра Мбаки о том, что ДРК «теряет около 50 миллионов долларов в месяц», верно, его нельзя окончательно связать исключительно с деятельностью IDI-Congo. Вполне вероятно, что эти маршруты контрабанды существовали ещё и при старой системе “государственного налогообложения”. Реструктуризация торговли алмазами, проведенная президентом Лораном Кабилой (соратник Патриса Лумумбы, убит в 2001 г.) в начале 1999 года, привела к тому, что законная торговля алмазами попала в устоявшиеся незаконные схемы, а прибыль снизилась лишь до середины 2000 года.

Характерные алмазы

В теории специалисты-геммологи могут определить происхождение необработанных алмазов. Так, алмазы, добытые на месторождении Кисангани в восточной части Конго, на тот момент контролировавшейся повстанцами, идентифицируются по цвету и параметрам, определяемые геологическим развитием территорией Восточного Конго. Сама же компания IDI-Congo отрицала всякого рода свою причастность к скупке алмазов с конфликтных территорий.

Несмотря на это, ни доказать, ни опровергнуть эти заявления нельзя, т. к. геологические структуры и условия, в которой локализованы месторождения алмазов (впрочем, как и других минеральных ресурсов), распространены в пространстве без привязки к государственным границам. Усугубляет ситуацию и то, что границы колониальных владений, а ныне – независимых африканских государств проводились “по линейке”, практически без учёта таких природных барьеров как тектонические структуры (горные хребты и другие положительные формы рельефа, разломы и приуроченные к ним русла рек).

В итоге нельзя точно определить объём торговли алмазами из зон конфликтов, но политические и военные сложности войны в ДРК сделали официальный рынок одним из многих ожидаемых рынков сбыта, тем более что алмазы УНИТА в северной Анголе аналогичны алмазам, найденным в юго-западной части Анголы. Торговля алмазами из зон конфликтов идет по тем же маршрутам, что и торговля незаконными алмазами, многие из которых коммерциализируются и узакониваются посредниками в отдаленных районах, расположенных ближе к шахтам. Даже если алмазы из зон конфликтов были ошибочно коммерциализированы, это произошло бы из-за невозможности удостоверить происхождение алмазов, проданных посредниками, — ситуация, существовавшая до прихода IDI-Congo и которая не изменится в ближайшем будущем даже с приходом других компаний из других стран.

Вывод напрашивается сам собой: создаётся удобная схема для “обеления” конфликтных алмазов и легализации доходов с их продажи. Есть минеральный ресурс (алмазы) и месторождение, чей ареал распространяется на несколько государств. В одной из этих стран “тлеет” вооружённый конфликт, в другую страну заходит на условиях эксклюзивного контракта зарубежная горнодобывающая компания. Условные “алмазы” из зоны конфликта выводятся в крупные мировые сырьевые центры (в нашем случае – гранильный центр в Антверпене), все заинтересованные стороны (“повстанцы” – местное правительство – компания-экспортер – ювелирные дома) получают свою выгоду: деньги оседают на счетах, продаётся и покупается вооружение в неспокойном регионе, конфликт в состоянии баланса, группировки борются за контроль территорий, а старые, отлаженные контрабандные пути функционируют.

Военные инструкторы и инвестиции в промышленность

Нкинги, один и подписавших контракт с IDI, упоминал о возможности совместной работы правительства ДРК с израильскими военными инструкторами в рамках деятельности компании IDI-Congo. Он упомянул, что израильская армия будет помогать в обучении подразделения полиции по борьбе с контрабандой, и что этот фактор стал решающим при выборе компании Гэртлера. Позже Нкинги был внезапно арестован по неустановленным причинам. После этого Хорев, пресс-секретарь IDI-Congo, заявил, что IDI-Congo «не принимала непосредственного участия ни в одной военной операции».

Представленные в ООН переписки между членами правительством ДРК (Конго-Киншаса) и Dan Gertler Diamonds (DGD) явили следующие интересные моменты:

- Гертлер пытался въехать в Конго ещё в 1998 г., задолго до того, как IDI-Congo была образована;

- В марте 1998 г. в письме Малибе, министру горнодобывающей промышленности Конго, Гертлер ссылается на авторитетность своей компании и опыт работы в России, Сьерра-Леоне и Гвинее и заявляет, что компания «владеет и эксплуатирует собственное горнодобывающее, транспортное и охранное оборудование, а также обучает собственный персонал».

Гертлер предложил контракт на покупку необработанных алмазов на сумму 2 миллиарда долларов США в течение 24 месяцев. Меморандум о намерениях от 12 марта 1998 г. якобы уже является частью переписки между министром Малибой и Гертлером по поводу предполагаемого контракта.

- В последнем абзаце меморандума упоминается компания «Русское боевое братство» (РББ), созданная указом президента России Б. Ельциным от июня 1995 года. Сотрудничество с этой организацией упоминается в перечисленных контрактах с DGD 25 февраля 1998 года.

Очень вероятно, что в переписке от 22.03.1998 г. между “Боевым братством”, правительством ДРК и головной компанией Dan Gertler Diamonds (DGD) поднимались вопросы не только об инвестициях в добычу алмазов, золота, но и в строительство электростанции. Также представители “Русского боевого братства” в этих переписках высоко ценили компетенции DGD и выражали свое удовлетворение в ходе переговоров с партнерами. Контракт, где была бы включена работа “Русского боевого братства” и названные инвестиционные потоки, предусматривал срок действия на 5-10 лет.

Очень вероятно, что в этой сделке DGD гарантировала покупку алмазов у MIBA (Societé minière de Bakwanga – алмазодобывающая компания в ДРК) в течение десяти лет, при этом MIBA согласилась оплатить строительство электростанции и электроэнергию, обеспечиваемую этой станцией за счёт реализации алмазов. Любопытным моментом является разница между финансовыми обязательствами перед самим правительством (2 млрд. долларов США) и MIBA (3 млрд. долларов США). Кроме того, энергетическая компания “East Power Corporation”, которая должна была отвечать за возведение и эксплуатацию электростанции, также упоминается в приведенной выше схеме. Однако в этих документах так и не прояснилась роль “Боевого братства”: то ли оно должно был работать с East Power Corporation, то ли подменять его контрактом в случае прекращения строительства электростанции, при этом РББ выступал в качестве некоего посредника.

Отвечая на вопрос о предполагаемой связи между DGD и “Русского боевого братства”, Хорев отметил, что РББ предложило свои услуги посредников в заключении контракта с MIBA в начале 1998 г., но после одной такой встречи с РББ контактов больше не было. Хорев также упомянул, что, поскольку IDI-Congo в то время ещё не была зарегистрирована как компания, то она не имело никакого отношения к структуре РББ.

На момент журналистского расследования Кристиана Дитриха в начале 2000-х было доступно мало информации доступно по организации “Русского боевого братства”. На то момент на сайте была указана деятельность РББ в качестве военного образовательного центра в т.ч. с реабилитационными программами для “трудных” подростков. Несмотря на то, что “Русское боевое братство” было учреждено указом президента РФ Б. Ельциным, организация являлась негосударственной. Другие источники делали ремарку, что в состав РББ входили российские генералы, которые изначально выступали против ельцинской военной реформы, но затем присягнули президенту в 1995 году, подыгрывая борьбе между министром обороны России и главой комитета Госдумы по обороне.

Некие представители алмазной промышленности в Бельгии утверждали, что между Гертлером и Львом Леваевым (миллиардер, в 1987-1995 годах сайтхолдер алмазной корпорации De Beers – представитель компании в СССР/РФ; сайтхолдер “АЛРОСА”, аффилирован с рядом крупнейших российских ювелирных заводов), одним из руководителей алмазной монополии Анголы, могли существовать деловые отношения, а также утверждения о том, что Леваев помог Гертлеру обеспечить монополию ДРК и что правительство Анголы лоббировало инетерсы Киншасы, чтобы продолжить действие контракта IDI-Конго. Эти слабо подкрепленные мнения привели к предположениям об общей связи между израильскими и российскими интересами и были дополнительно подогреты сообщениями о том, что некоторые нештатные сотрудники компании IDI-Congo, будучи гражданами России, проворачивали сделки по закупке алмазов в обмен на военную подготовку и поставки вооружения в ряде других африканских стран, таких как Ангола, Сьерра-Леоне и т. д…

Вместо заключения

Внимательный читатель, имея представления о том, в какой стране какие именно полезные ископаемые добываются, сможет провести аналогии и спроецировать описанный опыт на текущую геополитическую обстановку. С другой же стороны, даже наличие санкционных ограничений оставляет место для лазеек и вывода продукции на международный рынок, при этом в “плюсе” остаются все участники этой интернациональной теневой цепочки, получая не только прибыль в денежном эквиваленте, но и оружие, объекты инфраструктуры и специалистов по обеспечению безопасности.