Для индустриализации требуется перестроить всю систему воспитания-образования не только организационно, но и содержательно. Сущностно. Надо изменить весь стиль образования и воспитания. Сегодня с учениками всех ступеней – от детсадовцев до студентов принято сюсюкать. Ни с кого ничего спросить нельзя, а то вдруг он демотивируется, станет невротиком и тому подобные сопли. Ругать тоже никого нельзя, заставлять нельзя. Все – неповторимые личности, у всех права – ну, что я вам рассказываю, сами знаете. Курсовики скачиваются, дипломы – покупаются. Это стало нормой жизни.
Воспитываются дети-снежинки.
По телевизору недавно показали рыдающих «снежинок»: они не знают, как будут жить, лишившись любимой соцсети.
Так вот центральным пунктом образования индустриализации должен быть долг и труд, а не прикол и расслабон, что составляет нынче общий стиль воспитания и образования. Сегодняшний принцип: делаю, пока мне это по приколу. Перестало быть по приколу – бросаю, и никто мне не указ. Имею право. Не научившись выполнять маломальских обязанностей, школяры уже научились качать права. Я как работодатель не раз сталкивалась со «снежинками», которым просто неведома дисциплина. Надоело – ухожу.
Между прочим, в Китае, успехами которого у нас принято восхищаться, совсем иной стиль воспитания, сколь я понимаю. Моя приятельница преподаёт онлайн русский язык китайчатам (она знает китайский). Она в не проходящем восторге от своих учеников. Выполняют все задания, делают без рассуждения что велят, заучивают тексты наизусть. «Нам с ними не тягаться!» - с смесью грусти и восхищения говорит моя подруга.
Совершенно очевидно, что никакая индустриализация с нашими нынешними нравами не получится. Приходить вовремя, соблюдать дисциплину – технологическую и просто дисциплину, не бегать с одного рабочего места на другое, а научиться хотя бы одному делу – вот минимальные требования к индустриальному работнику.
Те, кого я вижу повседневно, - это по психологии скорее горьковские босяки, люмпен-пролетарии, по-нынешнему – прекариат, хотя на вид они приличны, иногда пахнут парфюмом и работают в офисах, в кафе и т.п. Современная наука ободряет и поддерживает их в босяцком отношении к делу. Говорят: профессия – это прошлый век, сегодня ты сменишь десять, двадцать занятий, повышай самооценку и смелее вперёд. Индустрии такое отношение к делу и шире – к жизни – не годится. Индустрия – это серьёзность, порядок, дисциплина, план, сроки. «Вкалывают роботы – счастлив человек» - это босяцкие фантазии.
Индустрия – это определённое состояние духа народа. Его надо воспитывать.
И вот тут у меня самая плохая новость.
В ныне царящей в обществе духовной атмосфере это невозможно. Невозможно воспитать индустриальное сознание, сформировать дисциплинированного, трудолюбивого и ответственного работника в среде, в которой героем, кумиром и ролевой моделью являются Даня Милохин и Ксюша Собчак. (Я не о личностях, с которыми не знакома, – я только о типажах). Это герои декаданса. Не развития, а упадка, и довольно быстрого. Если мы хотим индустриализации – этих типажей в поле общественного внимания быть не должно. Не должно быть всех этих журналов из жизни звёзд, показа их роскошного быта, и самой их разнузданно-вызывающей жизни напоказ быть не должно. Самим своим существованием она обесценивает трудовую жизнь простого человека. А именно он должен стоять в центре общественного внимания. Иначе никакой индустриализации не получится.
Сообщается, что многие из подобных персонажей уехали за границу. Браво! Это очень кстати. Было бы полезно, если б российское руководство проявило должное мужество и не пустило их обратно. Понимаю: в Конституции написано, что нельзя лишить гражданства, а гражданин всегда может въехать в РФ. Всё это так, но обстоятельства меняются, и вполне можно принять закон о том, что наличие на нашей территории русофобов и лиц, порочащих наш народ, общественный строй и оскорбляющих власть, недопустимо. Если подлинно хотеть и иметь мужество – убрать этих персонажей можно. В конце концов, и Конституцию можно изменить: суббота для человека, а не человек для субботы. Главное, понимать, что и для чего делается. Что же касается до репутации нашей страны на Западе, то она сегодня столь одиозна, что это открывает окно возможностей: делать то, что находим нужным.
Когда-то ролевой моделью для молодёжи были учёные, изобретатели, рабочие-новаторы, герои-пограничники. Паренёк шёл в кино или включал телевизор (когда он появился) и видел там ту жизнь, которой жил он сам. Люди, с которых предлагалось делать жизнь, так же, как и он, работали на заводах, служили в армии, жили по соседству, решали задачи, сходные с его задачами и проблемами. Была некая связь между твоим трудолюбием и квалификацией и твоим доходом, уважением окружающих. Сегодня он видит нечто ни к чему не относящееся, видит танцы со звёздами, обезьяньи пляски и бесконечную жратву по всем каналам. А работают, по весьма ходовому мнению, - лохи. Ну или, в крайнем случае, гастрабайтеры.
В белом человечестве, к которому и мы относимся, сформировалось античное воззрение на труд: это дело рабов. Такова атмосфера, этим дышим. И в этой атмосфере индустриализация невозможна. Она, по-видимому, возможна где-нибудь в Индии, где царит кастовый строй и считается, что люди принципиально не равны и у каждого своя «дхарма»: одному приказано свыше трудиться, другому - веселиться. Но мы не в Индии, и у нас – точно не получится.
В нынешней духовной атмосфере невозможно сказать парню: «Упорно учись, честно трудись, овладевай специальностью, и ты… что? Будешь получать в тысячу раз меньше денег, не говоря уж о престиже и восхищении себе подобных, чем кривляка-тиктокер, не говоря уж о безголосой певичке?» Эта перспектива будет вести парня по жизни, заставлять преодолевать трудности? Смеётесь?
Значит, если нам нужна индустриализация (а она нам нужна), этой вакханалии быть не должно. Не должно быть в принципе. Труд, долг, овладение мастерством – все это относится к парадигме, противоположной той, что безраздельно господствует сегодня. Сегодня мы живём в парадигме досуга, развлечения, потакания своей лени и прихотям – словом, радикального гедонизма. В этой атмосфере индустриализация столь же радикально невозможна.
Когда-то первая индустриализация была проведена в атмосфере напряжённой протестантской веры, предписывающей долг и труд. То же, с иных позиций, предписывала религия коммунизма (коммунизм, безусловно, был своеобразной светской религией – царствия Божьего на земле). Напряжённая, пламенная вера вела тружеников вперёд.
Был также и фактор, который подталкивал их в спину: «Голод названье ему». Одновременно с пламенной верой в том и другом случае (и в первичной, и в догоняющей индустриализации) были в наличии голодные массы, готовые работать за очень малое вознаграждение. Каково соотношение этих двух факторов определённо сказать нельзя, но оба они присутствовали и делали своё дело. Сегодня в нашей стране нет ни того, ни другого.
В случае догоняющей индустриализации (например, в Китае или в Индии) были неисчерпаемые народные массы, готовые работать практически за плошку риса. Посмотрите фильм "Голубой Китай" про девушку, которая приходит из деревни в город и поступает на швейную фабрику шить джинсы (отсюда название фильма). Система вполне потогонная, бытовые условия – близкие к лагерным. Так пару десятилетий назад ковалась индустриальная мощь Китая.
Что же у нас сегодня?
Президент Российского Союза предприятий текстильной и лёгкой промышленности Андрей Разбродин сказал на Совете Торгово-Промышленной Палаты РФ по промышленному развитию и конкурентоспособности экономики России интересную вещь, которая особенно хорошо воспринимается после просмотра фильма "Голубой Китай".
Рынок текстильной и лёгкой промышленности, по словам г-на Разбродина, составляет 4 трлн. руб. Это живые деньги, которые люди несут в магазины. Отечественный производитель поставляет на этот большой рынок всего 18%, остальное - импорт. Отчего же такая незадача? По словам г-на Забродина, найти квалифицированную швею очень трудно, при том, что зарплата приличная: в больших городах свыше 100 тыс. руб. Вот это и есть небольшой пример большой деиндустриализации. В первую очередь, деиндустриализации сознания, т.е. потери или не приобретения соответствующей трудовой квалификации.
Так что для индустриализации нам необходимо изменить всю духовную атмосферу общества. Именно нам это особенно необходимо: у нас нет массы молодых и голодных, значит, роль духовных факторов у нас выше.
Государству необходимо взять в руки воспитание народа, формирование его сознания и мировоззрения. Нужно внушать ему правильные мысли и ограждать от неправильных.
Цензура? Нет, не цензура, дорогие товарищи, а нечто гораздо более строгое и трудное в исполнении. Необходимо общее руководство всеми сторонами духовной и культурной жизни общества. Государство должно выступать в роли квалифицированного и придирчивого заказчика фильмов, спектаклей, картин и всех прочих художественных произведений. Вообще, роль заказчика, например, в строительстве, весьма не проста и требует понимания своей задачи и высокой квалификации в предмете деятельности. Просто дать деньги и не спрашивать за результат, как это делается в нашей культурной политике – у стороннего наблюдателя это вызывает крайнее недоумение. Во времена тов. Сталина такое руководство именовалось «вредительством».
В сущности, у нас нет никакой культурной политики. Откуда я это знаю? Просто как читатель, зритель, слушатель. Есть же книги/фильмы/спектакли? Да, есть. Если не возделывать сад, какие-то растения в нём тоже будут. Но это будут сорняки и чертополох. Но ожидать, что вырастет что-то полезное для тебя – утопично.
Сама собой, без руководства, вырастает только духовная сивуха, каковой и является массовая культура белого человечества (что в других местах – не знаю). Людей не просто потчуют – из заливают духовной сивухой. Духовной сивухой Ленин когда-то называл религию, но гораздо лучше это выразительное определение подходит к шоу-бизнесу и масскульту в целом. Вот этого быть не должно. По многим причинам, главным образом потому, что это радикально противоречит задачам индустриализации.
Искусство не создаётся по заказу? Ещё как создаётся! И Микеланджело, и Петрарка, и Маяковский, и помянутый выше Константин Симонов и многие-многие прочие – очень удачно и вдохновенно творили по заказу. Все архитекторы без изъятья тоже творят по заказу. Про науку и не говорю: от Архимеда до академика Сахарова – сплошная заказуха. Да, руководить этим делом – трудно, но вовсе не невозможно. Мне кажется, что просто закрыв доступ к финансированию создателям идиотских спектаклей и всяких перфомансов, будет досстигнут некоторый результат. А дальше надо формулировать в положительной форме: что требуется. Это, повторюсь, не просто, но всё настоящее – не просто. Значит, учиться, учиться и учиться. Только вот начинать надо прямо сию минуту.
