В тёплом Сочи, который из сталинского курорта для трудящихся давно превратился в образцовый капиталистический город, на улице Корчагина по-прежнему стоит маленький домик самого советского писателя — Николая Островского. Затерявшийся среди деловых и гостиничных небоскрёбов, он — словно штаб партизанского отряда на временно оккупированной территории.
Комсомольцы тридцатых строили дом ударными темпами, воплощали замысел архитектора: в окна должно быть видно море. В 1936 году писатель уже совершенно ослеп. И всё-таки близкое его душе море было рядом. Сегодня разглядеть волны можно разве что с крыши — прекрасная панорама давно приватизирована, высотки надёжно закрыли берег.
В этом доме Николай Островский прожил всего полгода — последние в своей жизни. "Как закалялась сталь" писалась в начале 30-х на съёмных квартирах, когда семья едва сводила концы с концами: заработка жены не хватало, а пенсию государство платило с перебоями. Сегодня от тех квартир остались одни адреса — нет ни зданий, ни памятных знаков.
Можно не сомневаться: та же судьба постигла бы и сочинский дом на улице Корчагина, не будь у него статуса памятника федерального значения. По словам сотрудников музея, сладкий кусок недалёкой от моря земли не даёт спать не одному строительному магнату.
Характер Николая Островского, его книги и его слава рождены временем — никто не тянул начинающего писателя на пьедестал. В 30-е не было недостатка в героях: лётчиках, полярниках, шахтёрах, маршалах. Он же, казалось, остался за бортом устремившегося в будущее советского ледокола. Страна бросилась в пучину великих дел, и ей некогда было замечать потерянных бойцов Гражданской войны, которую индустриальный темп жизни уже отодвинул в далёкое прошлое.
Но так вышло, что вожаком и духовным лидером, путеводной звездой государства, которое развивалось быстрее всех на планете, стал именно Островский — слепой и не способный встать с постели. Человек, от которого не осталось ничего, кроме разума и воли.
Писателя отлили в бронзе и вытесали из камня, его книги перевели на десятки языков, его имя поселилось на улицах городов, где он никогда не был. Но воля Островского не смогла остановить его гибель — не смогла она остановить и гибель первого советского проекта.
Нет ничего более несовместимого, чем неуёмная жажда жизни и борьбы, которую воплощал Николай Островский, — и потребительская некрофилия, ставшая культом новой эпохи.
Главный роман писателя выбросили из школьной программы, а сочинский дом-музей вместо прежнего бесконечного потока экскурсионных групп стали посещать редкие, но тем более дорогие гости.
И всё же так продолжалось недолго. Островский и сам был живуч, а убить то, чем он жил и о чём писал, оказалось невозможным. Сегодня в музее достаточно взять в руки книгу отзывов, чтобы понять: именно этот необычный писатель вывел образ будущего, формулу XX и XXI веков.
Подавляющее большинство записей — на китайском языке. Со страницы на страницу переходят иероглифы с признаниями в любви к советскому писателю. Есть записи и на русском — опять же, оставленные китайцами. "Как закалялась сталь" — главная книга жизни", "Я счастлив побывать здесь" — и становится ясно, что многие из гостей и русский язык учили для того, чтобы прочитать Островского в оригинале.
Например, в июне 2019 года доме писателя побывал председатель Верховного народного суда КНР Чжоу Цян: в это время в Сочи проходило совещание председателей верховных судов государств-членов Шанхайской организации сотрудничества. Высокопоставленные российские руководители тоже регулярно бывают в Сочи: совещаются, катаются на лыжах, играют в хоккей. Но Николай Островский в круг их интересов не входит.
Сотрудники музея вспоминают, как у них была в гостях легендарная женщина, председатель Всекитайской ассоциации инвалидов Чжан Хайди, смотрела вокруг со слезами на глазах и признавалась, что исполнила свою мечту.
В Китае Чжан Хайди знают сотни миллионов человек. В пять лет она внезапно и навсегда разучилась ходить — врачи нашли опухоль в спинном мозге. С тех пор жизнь ребёнка превратилась в череду уколов и операций, но болезнь прогрессировала, и вскоре девочка вовсе перестала чувствовать тело ниже груди.
Единственным спасением было чтение. Через несколько лет она взяла в руки роман "Как закалялась сталь". Книга была семейной реликвией — отец подарил её матери вскоре после знакомства. По словам Чжан Хайди, именно эта книга помогла ей выжить и глубоко изменила отношение к себе и миру вокруг.
Чтение стало окном во Вселенную. Лёжа в постели, Чжан Хайди освоила школьную программу и университетский курс, слушая радио, изучила несколько иностранных языков, и, наконец, сама стала писательницей, книгами которой с 80-х годов зачитывается весь Китай — всего издано около 2 млн. иероглифов её прозы. Тогда же Чжан Хайди стали называть китайским Павкой Корчагиным.
"Пока я жива, я должна быть нужным обществу человеком", — не раз повторяла писательница. В начале 2000-х она добилась для инвалидов права водить машину, несколько лет назад выступила с инициативой специального страхования для детей-инвалидов.
С начала XVIII века в Китай шли православные миссионеры — не только нести Слово Божие, но и строить мост между русской и китайской цивилизациями. В разные времена православие в Китае то расцветало, то оказывалось на грани гибели. В 1900 году во время восстания ихэтуаней в Пекине были убиты 222 православных китайца.
После Синьхайской и Октябрьской революций, когда христианство в Китае освободилось от ограничений, а через границу хлынул поток русских эмигрантов, в Поднебесной стали массово открываться храмы и монастыри. Через полвека в годы другой революции — Культурной — они закрывались и разорялись.
Над Китаем перестали звонить колокола. Но на смену проповеди Евангелия пришёл образ Корчагина: всё та же великая идея победы над Смертью — гибели ради людей, мученичества и возрождения для вечной Жизни. "Как закалялась сталь" оказался новым посланием Русского мира Китайскому миру. Павка Корчагин снова стал героем динамичной и устремлённой в будущее страны, которая бросила вызов уставшей и разъедаемой постмодерном цивилизации Запада. Этот образ, созданный почти век назад, объединяет народы России и Китая, а память об этом замечательном писателе — я уверен! — сохранится, и сочинский музей снова станет местом "паломничества" для поклонников творчества Николая Островского со всего мира.
Илл. Обложка одного из китайских изданий романа Николая Островского «Как закалялась сталь»
