Непреложный закон общества всепроникающей пропаганды гласит: если чего-то нет в подборке заголовков на главной странице большого издания или в агрегаторе новостных публикаций — этого нет в реальности. Аудиторию большой прессы необходимо постоянно прогревать, внушая ей веру в новые догмы, напоминая о старых. При этом нужно соблюдать сложный баланс между коммерческой выгодой от интереса заинтригованной публики и политическими задачами, которые должно выполнять всякое большое издание, не то сюжеты, в раскрутку которых в своё время вкладывались огромные силы и деньги, исчезнут без следа. Так произошло и с войной на Святой земле. О боевых действиях, которые продолжаются и ничуть не снижают градуса людоедской жестокости, не пишут вовсе или же вспоминают в контексте нескольких интересных и показательных случаев. Нет, речь не о кабинетных баталиях, где израильские чиновники открыто утверждают, что намерены сделать из Газы опустевший музей наподобие Освенцима, и не об историях с поля боя, где бойцы ЦАХАЛ на голубом глазу рассказывают, как расстреляли выпущенных врагом из плена собственных сограждан, приняв их за вражеских комбатантов. Нет, речь о случаях, когда война в Газе прорывается вдали от Газы. Подборка этих эпизодов поможет понять, чем же война в Газе 2023 года, стремящаяся в 2024-й, так выделяется на фоне остальных войн вокруг Палестины — разумеется, если не брать в расчёт масштаб.
Итак, множество раз на полосах "Завтра" упоминалась уникальная структура этого конфликта. Всё было бы просто и понятно, если бы в европейских столицах и американских мегаполисах банкиры, кинопродюсеры и либеральные журналисты дрались с продавцами кебабов и работниками оптик. Словом, евреи дрались бы с арабами — трактовки в таком ключе ещё в ноябре можно было встретить в западных обществах, где не наблюдается недостатка ни тех, ни других. Но нет. Конфликт разделяет поколения, системы ценностей, религии, политические и сексуальные ориентации, а также некие парадоксальные принципы, в которые нужно вникать в каждом индивидуальном случае. Самым ярким примером этого стала волна европейских митингов в поддержку Палестины, наиболее крупный из которых прошёл 11 ноября в Лондоне. У нас об этом писали: несмотря на попытки по очевидным причинам симпатизирующих Израилю журналистов-релокантов (чей вес в русскоязычном медиаполе всё ещё огромен) убедить публику в том, что это лишь лондонские мусульмане вышли протестовать, всякому смотревшему на фотографии митинга было очевидно, что подавляющее большинство на нём составляют вполне себе светлокожие жители британской столицы.
Тот протест получил неочевидное продолжение в виде разборок по другую сторону Атлантики. Студенты больших американских вузов придерживаются радикально прогрессивных взглядов — это показывает любое мало-мальски крупное социальное напряжение, в ходе которого эти диванные социалисты, чьи семьи тратят на их обучение гендерным исследованиям под сорок тысяч долларов в год, выходят на улицы протестовать. Пока эти протесты были во имя светлой памяти невинно убиенного Джорджа Флойда, против укравшего выборы Трампа или ради защиты святого права беременных женщин на убийство собственных детей, всё было нормально. Пресса с энтузиазмом освещала ход выражения студенческого гнева, из лидеров протеста — почти всегда громкоголосых чернокожих женщин — делали медийные фигуры и открывали им дорогу в большую политику, а сам протест использовали как модную декорацию в фильмах и рекламах. Всё изменилось, как только протестующие затронули неправильную тему. Солидарность с Палестиной, объяснимая у нормальных людей нормальными принципами, у этих объясняется дикой мешаниной из суеверий и кривотолков, замаскированных под политические убеждения. Так, израильская оккупация у них связывается с колониализмом, теориями превосходства белой расы, а также (не поверите!) с эхом крестовых походов. Согласно последнему опросу от гарвардского Центра изучения американской политики, сделанному совместно с аналитическим центром Harris, 51% американцев между 18 и 24 годами считают, что государство Израиль должно быть упразднено, а его земли должны принадлежать Палестине. Для сравнения: среди американцев старше 65 лет таких всего 4%. 32% молодёжи верят в "решение в виде двух государств", а 17% предлагают палестинцам убраться с израильской земли в арабские страны. Конечно, в разговоре о подобном опросе необходимо делать поправку на истеричные настроения, старательно нагнетаемые в американской прессе с целью вытрясти в начале 2024 года из дорогих законодателей побольше долларов на "благородное дело" истребления палестинских детей и женщин. Но даже с учётом этой поправки статистика говорит сама за себя: дело поддержки Израиля в сердце США живо, но оно стремительно стареет, а на смену ему приходит дело обвинения Тель-Авива (или, как сказали бы американцы, Иерусалима) в апартеиде и новых крестовых походах.
Итак, в среде потенциального будущего США поганая молодёжь оказалась пропалестинской. Зачем и почему — не так важно. Важно, что пропалестинские настроения эта самая молодёжь принялась выражать с удалым, но не слишком продуманным максимализмом — нападая на евреев в кампусах своих вузов. Шуму, к примеру, наделали угрозы расстрела евреев в Корнеллском университете и заблокированная группа еврейских студентов в библиотеке престижного колледжа на Манхэттене. Конечно, к рассказам еврейских сообществ и правозащитных организаций о том, что таких случаев происходят тысячи и тысячи, следует относиться так же настороженно, как и ко всем остальным чрезмерно эмоциональным историям гражданских противостояний — в подобных ситуациях все горазды приукрашивать. Но тенденция совершенно ясна и не ставится под сомнение даже самими участниками протестов против "новых крестоносцев". За эту тенденцию поведения неразумных школяров пришлось отдуваться взрослым людям. 5 декабря Конгресс вызвал руководителей Гарварда, Университета Пенсильвании и MIT (Массачусетского технологического института) на слушания, которые заключались в том, что несколько часов три дамы, управляющие сложнейшими механизмами работы престижных и известных учебных заведений, были вынуждены выслушивать речи о недопустимости антисемитизма в кампусах и старательно увиливать от осуждения художеств собственных студентов.
Слушания эти, как и реакция на них, оставляли у свидетелей удивительное впечатление. Помните все те активно разгонявшиеся в диссидентской среде страшилки про советскую науку, где во главе институтов ядерных исследований стояли люди с высоких партийных постов, не знавшие школьного курса физики, но замечательно разбиравшиеся в диалектическом материализме и переписке Энгельса с Каутским? Так вот, что-то подобное вскрылось для всего мира про науку американскую. Президент MIT Салли Корнблут, этническая еврейка и вроде как клеточный биолог, сделала себе академическую карьеру как активная защитница изучения гуманитарных наук в математических и биологических заведениях. Как вы догадываетесь, эти гуманитарные науки были не совсем такими, как мы привыкли, а тем самым диалектическим материализмом на современный американский лад: гендерные исследования, проблемы расы и прочие изучения квир-теории. Под Салли сейчас вовсю шатается кресло — хотя она заступила на должность только в начале этого года. На грань увольнения её поставили слова, что "призывы к геноциду евреев не считаются преступлением, пока не имеют по-настоящему массового характера".
Президент Пенсильванского университета Лиз Мэгилл, происходящая из семьи окружных судей, сделала головокружительную юридическую карьеру, пару лет поработав в офисе либеральной судьи Верховного суда Рут Гинзбург, после чего вскарабкалась на вершину академической иерархии, не отметившись ни серьёзными достижениями, ни большими исследованиями. Она была вынуждена уйти в отставку, когда после её слов о том, что антисемитизм — это, конечно, плохо, но свобода самовыражения студентов важнее, некие спонсоры пригрозили отказом от выделения ста миллионов на нужды кампуса.
Наконец, третья дама, руководительница Гарварда по имени Клодин Гэй, запомнилась публике больше всего. Фамилия обманчива: Клодин замужем и воспитывает сына, но имеет массу других свойств, что делают её выше любой критики. Во-первых, она чернокожая. Во-вторых, дочь иммигрантов. Наконец, тема её диссертации — "Переопределение американской политики посредством электорального продвижения чернокожих" — превращает её потенциальную отставку из простого возмездия за высказанную позицию в акт попрания святых догм прогрессистской религии. Высказанная же позиция интересна сама по себе: на вопрос, нарушают ли призывы к массовому убийству евреев правила Гарварда, она ответила: "Зависит от определения". Конечно, поднялось недовольство: эти слушания стали самыми просматриваемыми за историю подобных мероприятий, а бесстыдные попытки отмазаться от очевидных проблем быстро пробили себе дорогу в интернет-мемы и развлекательные шоу. Но чернокожая иммигрантка, двигающая вперёд теорию собственного расового превосходства, словно бы не заметила всех этих бурь и твёрдо осталась на своём месте главы самого престижного университета Америки.
Вся эта возня с антисемитизмом в кампусах престижных вузов показывает самый интересный аспект войны в Газе вне региона непосредственных боевых действий: западные элиты, десятилетиями заигрывавшие с нарративами на грани, поняли, каким монстрам они готовятся оставить унаследованную ими цивилизацию.
Что касается наиболее интересных аспектов происходящего на месте действия или хотя бы поблизости от него, то здесь стоит вспомнить октябрь. Тогда многие не без иронии отметили, что из всего арабского мира, старательно надувавшего щёки и грозившего Израилю карами небесными, конкретно в военном отношении пообещали вписаться лишь хуситские шииты из Йемена. Линейка показывала неприятную правду: ближайшие точки территории под контролем хуситов и Израиля разделяют полторы тысячи километров саудовской пустыни, так что ни о какой помощи, помимо моральной поддержки и тик-токов с песней "Leve Palestina", речи, казалось, не шло. Но хуситы с умом использовали то, что под их контролем находится почти всё красноморское побережье Йемена. Да, берег Баб-эль-Мандебского пролива, бутылочного горлышка между Йеменом и Джибути на южном входе в Красное море, контролируется правительством, но к северу оттуда и до самой саудовской границы рулят хуситы. Они принялись нападать на грузовые суда, идущие между Средиземным и Аравийским морями.
Никаких реальных проблем экипажам или транспорту хуситы не создали, но дико подняли стоимость страховки грузоперевозок. Четыре компании из большой пятёрки морских грузовых операторов — датско-британская Maersk, итальянская Mediterranean Shipping Company (MSC), французская CMA CGM и немцы из Hapag-Lloyd — 15 декабря заявили о приостановке деятельности в Красном море. Объяснялось это участившимися атаками с восточного берега: удары дронами по проходящим мимо судам стали привычной нормой ещё году в 2019-м, но сейчас их количество сделало движение в южной части Красного моря опасным. Более того, 15 декабря хуситы запустили в судно Palatium III, принадлежащее упомянутой выше MSC, две противокорабельные ракеты, что и стало причиной отказа гигантов рынка возить грузы через Красное море. Невозмутима осталась лишь китайская компания COSCO, которая пока не объявляла о намерении избегать раздвинутого Моисеем водоёма. Остальные же, вспомнив заветы мореплавателей эпохи Просвещения, принялись огибать Африку, существенно повышая стоимость перевозок и их страховок. 30% мировых контейнерных перевозок и около 12% глобальной торговли в принципе идёт через Красное море. Удар по перевозкам в нём не бьёт по Израилю как таковому: у них на севере Акабского залива расположен лишь захолустный порт Эйлат. Более того, своими художествами хуситы напрямую вредят главным образом Египту, который в период тяжёлого финансового кризиса получает наибольшую прибыль от прохода судов через связывающий Средиземное и Красное моря Суэцкий канал. Нет судоходства — нет прибыли. И пока можно рассуждать лишь о том, что хуситские атаки — это такой способ воздействия на европейские элиты, которых так призывают отказаться от поддержки Израиля.
Но внимания заслуживает другой аспект. Вопли про противокорабельные ракеты, которыми хуситы нанесли удар по шедшему под либерийским флагом Palatium III, раздаются не просто так: слова о том, что у повстанцев в тапочках не могли сами по себе появиться высокотехнологичные ракеты, — это явный намёк на стоящий за спинами шиитских повстанцев Иран. Игра Тегерана как раз может быть направлена против египтян, чья активность, вопреки развешанным в египетских городах на каждом шагу палестинским флагам, вполне параллельна израильскому вектору. Представители Каира не только не оказывают никакой помощи страдающей от боевых действий и гуманитарной катастрофы земле, но и ведут работу с американцами и израильтянами, о чём свидетельствуют встречи глав Моссада, ЦРУ, Госдепартамента США и ряда высоких египетских чиновников в Дохе и во всё том же Каире. Для подтверждения или опровержения этого допущения в ближайшие недели следует более подробно присмотреться к действиям Саудовской Аравии: от них будут требовать усилить давление на хуситов, но старая война, которую ведёт возглавляемая Эр-Риядом коалиция в Йемене, давно напоминает жестокую имитацию бурной деятельности. Пока что признаков, что соединения Шестого флота США, шатающиеся по Красному морю, смогут заставить саудитов передумать, нет. Эсминец USS Carney регулярно подвергается атакам дронов да бодро докладывает о десятках уничтоженных квадрокоптеров хуситов. Например, только 16 декабря их вроде бы было сбито аж 14 штук. Дело может дойти даже до показательных ракетных ударов по хуситским объектам у побережья. 18 декабря глава Пентагона Ллойд Остин даже анонсировал международную (читай: США и пара карликов для придания важности) военную операцию в Красном море против хуситов с целью защиты судов. Но пока трудно поверить, что дело выйдет за пределы распиаренных, но не слишком эффективных единичных ударов — разве что шииты случайно не потопят "Дуайта Эйзенхауэра", ошивающегося где-то в паре сотен километров от йеменского берега. На расширение боевых действий в условиях каникул конгрессменов и жарких споров в Сенате по любому поводу США не пойдут, а значит, атаки, делающие ставку на мобильность и незаметность боевых групп, продолжатся.
Что же до вечных вашингтонских разборок, то, как и ожидалось, Вашингтон ушёл на каникулы. В соответствии с трудовыми традициями известной своей рабочей дисциплиной Южной Европы (а столица США расположена на параллели Лиссабона) эти каникулы в том или ином виде продлятся чуть ли не до февраля.
Дедлайны "отключения правительства" отодвинуты, заявки на получение срочных траншей отложены в долгий ящик, ёлки наряжены и свитера с оленями надеты — время Рождества! Но пока политический класс ушёл в спячку (или просто не вышел из неё), в игру вступили многоголосые аналитики, рассуждающие о перспективах национал-байденизма в решающем для него 2024 году.
Про то, как нагнетается картина в СМИ, уже было рассказано выше на примере опроса студентов-антисионистов и хуситов с иранскими ракетами. Но главные скрипки в оркестре вашингтонского лоббизма играют два других сюжета. Первый касается Украины, и ничего интересного или нового в нём нет — стандартное вырывание волос на тему, как быстро всё в зоне ответственности Киева накроется тазом в случае прекращения дождя из американских денег.
Второй же куда занятнее. Это заведомый плач по перспективам евроатлантического единства в случае возвращения в Белый дом Трампа. С этим возвращением, похоже, смирились уже слишком многие. Первые предварительные выборы начинаются уже через два с половиной месяца, и в стане Республиканской партии у Трампа просто не осталось конкурентов. Да и в целом, если верить опросам от Bloomberg, The Morning Post, RealClearPolitics и CNN, он опережает Байдена почти во всех колеблющихся штатах.
Более того, на днях The Wall Street Journal и вовсе опубликовал удивительный материал. Там со ссылкой на неназванного человека, пившего чай с соседом троюродного брата шурина кузена таксиста, подвозившего Обаму (я почти не шучу, описывается всё примерно с таким уровнем отстранённости от высказываемых слов), говорится, что мистер бывший президент и товарищ бывший начальник Джо Байдена высказывает опасения, что из-за неспособности того провести вменяемую избирательную кампанию демократы могут потерять Белый дом грядущей осенью. Само собой, никто не отменял голосования кошек, голосования мёртвых и голосования мёртвых кошек — сработало в 2020-м, так что будут пытаться с удвоенной силой и в 2024-м. Но интересно, как себя будет позиционировать Трамп и как на это позиционирование будет реагировать верхушка государства.
Конечно, было бы занимательно посмотреть на сценарии, по которым от Трампа будут избавляться излюбленным вашингтонским методом самоубийства двумя пулями в затылок, но пока трепыхания политических элит в публикациях разного рода выразителей чаяний этих групп намекают, что ко второму пришествию оранжевого президента все готовы.
В самом деле, не так страшен чёрт, как его малюют. Едва ли кто-то всерьёз воспринимает угрозы Дональда начать люстрации и чистки — не его это метод, да и верной команды, способной претворить в жизнь столь масштабный проект, как избавление целого Вашингтона от коррупции, за плечами у немногим более молодого, чем Байден, человека не наблюдается.
Часто можно встретить страхи, что Трамп готов распустить НАТО, — перед уходом на каникулы Конгресс даже принял закон, запрещающий президенту выходить из Североатлантического альянса. Но едва ли кто-то всерьёз верит в перспективу подобного. Конечно, рыжевато-седой популист горазд трепать языком про то, что в военных союзах такой формации, где за кучу нахлебников платит Америка, у Штатов нет необходимости, но Дональд — не какой-нибудь Милей, а вполне вменяемый человек, понимающий ценность НАТО для США даже в её нынешнем виде. Знакомый нам Трамп уже толкал такие речи в период своего президентства, но тогда всё ограничилось требованиями у союзников выделять на оборону (читай: на нужды американского ВПК) больше денег. Может статься, концепция Трампа действительно изменилась, но наверняка об этом можно будет говорить как минимум в ходе активной фазы избирательной кампании, а как максимум — после ноября 2024 года. Пока же самым главным испытанием для Дональда станет именно палестинский вопрос: кипящая внутри него любовь к Израилю не очень дружит с настроениями общественности, так что ему придётся либо искать компромисс, либо же упорно гнуть свою линию в надежде на электоральный порыв ровесников-бумеров.
