Китай сосредотачивается
В последние дни после кажущегося затишья в Китае резко активизировалась политическая жизнь. Затишье было лишь кажущимся — потому, что традиционное неформальное собрание партийно-государственного руководства на морском курорте Бэйдайхэ всегда проходит в обстановке строгой секретности и не производит информационных поводов. Со времён Мао Цзэдуна высшие руководители партии, правительства и вооружённых сил покидают на несколько недель нестерпимо жаркий летний Пекин ради спасительной прохлады побережья Жёлтого моря. При этом именно там происходят порой жаркие дебаты по важнейшим вопросам внутренней и международной политики, готовятся судьбоносные решения. Вот и на этот раз из Бэйдайхэ не просочился ни один иероглиф, ни один шёпот.
Зато сразу по окончании «рабочего отпуска» начались важные, очень важные события. На трёхдневном (17—19 августа) совещании Центрального военного совета речь шла об «усилении партийного руководства и партийного строительства в армии для продвижения нового великого проекта в строительстве партии и для продвижения строительства сильного государства с сильной армией». В Пекине никогда не забывали установку Мао Цзэдуна: «Винтовка рождает власть».
Об усилении партийного руководства в ещё одной ключевой области внутренней политики Си Цзиньпин говорил на Всекитайском совещании по вопросам пропагандистской и идеологической работы (22-23 августа). Глава китайского государства, генеральный секретарь правящей Компартии и председатель Центрального военного совета (главнокомандующий) призвал «вести основательную пропагандистскую и идеологическую работу для объединения людей общими идеалами, убеждениями, ценностями и моральными установками, и тем самым внести ещё более весомый вклад в общую обстановку в партии и стране». Он особо подчеркнул необходимость «лучше выполнять цели и задачи пропагандистской и идеологической работы в новых обстоятельствах».
«Новые обстоятельства» возникли после начала полномасштабной торговой войны США против КНР. Уже введённые пошлины и иные ограничения оцениваются в 50 млрд долл. Президент Трамп упомянул следующие рубежи наступления на китайский экспорт — 200 и 500 млрд долл. Для противодействия американскому прессингу в руководстве Китая, как всегда в кризисных ситуациях, создана «малая руководящая группа» — наделённый самыми широкими полномочиями штаб для оперативных решений. Вот и на этот раз ответные пошлины на американские товары были объявлены через одну минуту после введения 23 августа повышенных пошлин в 25 % на импорт китайских товаров объёмом 16 млрд долларов. Таким образом, Китай отвечает зеркально, вводя контрсанкции на американские товары на те же 16 млрд. Хотя торговая война находится ещё в ранней фазе, её последствия уже начали сказываться: ощутимо падает курс юаня, растут цены, уменьшается покупательная активность населения. Негативные последствия не трудно было предсказать. Очевидны и цели торговой войны, представляющей, скорее всего, лишь составную часть грядущих серьёзных и многосторонних действий ради сдерживания Китая, предотвращения новой роли Поднебесной в мире.
Американская мечта против китайской мечты
XIX съезд КПК осенью 2017 года стал высшей точкой развития Китая за 40 лет проведения политики «реформ и открытости», начатой ещё Дэн Сяопином. С трибуны съезда руководитель партии и страны Си Цзиньпин нарисовал впечатляющую перспективу будущего могущества Поднебесной. Не позже 2049 года будет достигнута цель «китайской мечты о великом возрождения китайской нации» — превращение КНР в могучую мировую социалистическую державу. Реальные успехи первых пяти лет реализации долгосрочной программы подтолкнули Пекин заглянуть далеко за горизонт, причём с охватом не только самой Поднебесной, но и всего мира.
Очевидно, в работающих на руководство пекинских «мозговых трестах» сочли необратимыми тенденции деглобализации в мире, внутренних распрей в Америке, стагнации в Европе, перманентной нестабильности в Африке и на Ближнем Востоке. На этом фоне успехи начатого в 2012 году движения по пути реализации китайской мечты выглядели впечатляющим контрастом — показалось небывалое «окно возможностей». Обратив внимание партийной элиты на это «окно», Си Цзиньпин провозгласил концепцию «создания сообщества единой судьбы человечества» в качестве теоретической основы международной деятельности партии и, следовательно, всего Китая. В самом деле, если в результате политики Трампа по «глобальной деглобализации» явно возникает вакуум, то почему бы не начать его заполнять?
Понимая возможный рост настороженности в отношении глобальных устремлений Поднебесной, её руководитель на том же съезде призвал мировое сообщество не бояться Китая как нынешнего, так и того, который возникнет в обозримом будущем. «Наше развитие не представляет угрозы ни для какого бы то ни было государства. Какого бы уровня в своём развитии ни достиг Китай, он никогда не будет претендовать на положение гегемона, никогда не будет проводить политику экспансии». Похоже, эти миролюбивые слова не убедили некоторых соседей Китая по планете Земля.
После XIX съезда КПК прошло всего несколько месяцев, как вдруг на до тех пор гладком пути к китайской мечте стали возникать препятствия. Главным источником неприятностей стала Америка, чьи элиты окончательно разглядели в Поднебесной главного конкурента или даже экзистенциального противника. Американская мечта о мировой гегемонии явно несовместима с китайской мечтой. Выразителем этих настроений стал республиканский президент Дональд Трамп, хотя и его соперница от Демократической партии Хиллари Клинтон в своих предвыборных речах тоже не жалела обещаний «обуздать Пекин». Недружественные действия Вашингтона начались — несмотря на примирительные слова китайских руководителей, активную работу «китайского лобби», неожиданную поездку Си Цзиньпина во Флориду и сверхтёплый приём Трампа в Пекине, сопровождавшиеся льготными контрактами на сотни миллиардов.
Похоже, что развязывание торговой войны с перспективой её дополнения ростом военной напряжённости из-за островов Южно-Китайского моря и Тайваня застало врасплох немалую часть китайского общества. В последние годы для неё стали характерны «шапкозакидательские» настроения, вызванные преодолением комплекса «униженной нации» и активной пропагандой несомненных успехов в экономике и науке. Например, стало меняться поведение молодых бизнесменов и сотрудников государственных компаний, они стали ощущать себя «новыми хозяевами мира». Позабыв о традиционной китайской вежливости и деловой этике, они подчас вели себя вызывающе на переговорах, не соблюдали даже подписанные соглашения, меняли их условия под предлогом «новых обстоятельств», подолгу задерживали платежи. Не исключено, что этот «субъективный фактор» повлиял, в частности, на уходящих с китайского рынка западных бизнесменов, на участившиеся отказы сразу нескольких стран зоны «Шёлкового пути» от совместных с Китаем проектов.
Мягко говоря, «преждевременность» высокомерия части китайского истеблишмента стала очевидной с началом трудностей внутри и вне Китая. Маятник настроений качнулся в противоположную сторону. Во всё более влиятельной китайской Сети и даже в некоторых печатных изданиях появились публикации с мягкой критикой нынешнего руководства: за отход от совета Дэн Сяопина «не высовываться и накапливать силы» во внешней политике, за «чрезмерную» помощь развивающимся странам, за излишнюю активность в борьбе с коррупцией, за отход от партийных норм коллективного руководства. Особенно сильны критические настроения в приморских провинциях, тесно связанных с американским рынком производственными и торговыми цепочками.
«Либералы поднимают голову», — говорил мне недавно в Пекине известный китайский политолог — активный сторонник Си Цзиньпина. Он полагает, что значительная часть партийных и административных кадров, а также интеллектуалов охвачена паникой. Одни боятся утратить благоприобретённое за «тучные годы» достояние, ожидают ужесточения идеологического контроля, возобновление «классовой борьбы» чуть ли не в традициях «культурной революции», ускорения гонки вооружений за счёт образования и социальных программ, возврата к временам «закрытого общества» с тотальным контролем за словами и поведением каждого человека. Другие неожиданно утратили уверенность в завтрашнем дне, который, непременно, должен быть лучше нынешнего и тем более вчерашнего.
Ответом на подобные настроения стала новая идеологическая кампания «усиления патриотизма». Со своими постами распрощались слишком оптимистичные руководители Отдела пропаганды ЦК КПК. В «Жэньминь жибао» и других влиятельных изданиях появились передовые статьи с призывами к трезвой оценке достижений и проблем. Наиболее активных так называемых триумфалистов, оказавших влияние не только на население, но и на высшее руководство, даже стараются изгнать с университетских кафедр, из редакционных кабинетов. Предлагается новое прочтение патриотизма. Теперь это — не упоение успехами, а сплочение вокруг партии и её руководства в условиях сдерживания Китая. В партийных организациях учреждений и университетов проводятся собрания, на которых любовь к Родине приравнивается к преданности партийному руководству. Каждый участник собрания должен высказаться на эту тему, а все вместе затем поют старые революционные песни. В свою очередь, активизируются и бывшие хунвэйбины, не без ностальгии вспоминающие о погромах власть и деньги имущих в годы «культурной революции». Называющие себя большевиками люди среднего и старшего возраста недовольны — в частности, расширением прослойки сверхбогатых людей, их влиянием на общество.
Удержать штурвал в руках кормчего!
Насколько серьёзны внешние и внутренние проблемы Пекина? Думаю, что накопленные за «тучные годы» валютные резервы (3,14 трлн долл. на конец 2017 года) помогут довольно долго сопротивляться натиску США. Начавшаяся ещё несколько лет назад переориентация на растущий собственный рынок, а также расширение выхода на рынки стран БРИКС, ШОС, ЕАЭС, Евросоюза, АСЕАН могут смягчить последствия торговой войны.
Что касается внутреннего положения, то начало торговой войны в первую очередь повлияло на ту часть общества, которая и без того была ориентирована на Запад, связана с ним явными и тайными нитями: обучением детей в престижных университетах, обладанием счетами и недвижимостью. Зато это давление может усилить и без того сильные националистические чувства гораздо большего числа простых китайцев, а также одобряющих курс Си Цзиньпина армии и органов безопасности. Взятый после XIX съезда курс на возрождение социалистических ценностей может стать ещё более четко выраженным. В области экономики можно ожидать не только дальнейшей либерализации и ускорения структурных реформ, но и применения проверенных методов стимулирования активности за счёт крупных инфраструктурных проектов. Можно ожидать мер по наращиванию покупательной способности населения, включая рост зарплаты бюджетников и занятых на государственных предприятиях, а также повышения пенсий и иных социальных выплат. Вполне вероятно некоторое ослабление ограничений инвестиционной деятельности провинциальных властей, дальнейшее сокращение таможенных тарифов и снижения порога для прямых иностранных инвестиций, улучшение охраны прав интеллектуальной собственности.
Во внешней политике Китай может ещё активнее строить глобальную альтернативную финансовую систему, проводить курс на вытеснение доллара в расчетах партнёрами, выводить резервы из американской банковской системы. Ответом может стать ускорение сближения с Россией вплоть до создания военно-политического союза. Нельзя исключать создания в той или иной форме системы взаимопомощи и координации между затронутыми американскими санкциями государствами: от Германии до Турции, от Венесуэлы до Ирана.
В любом случае Китай не откажется от выстраданной десятилетиями поражений и побед китайской мечты. Китай готовится ответить на любые вызовы. Китай сосредотачивается.
