Глядят из темноты...

Сон мне снит­ся — вот те на:
Гроб сре­ди квар­ти­ры,
На мои по­хо­ро­на
Съе­ха­лись вам­пи­ры…

Вла­ди­мир Вы­соц­кий. Мои по­хо­ро­на

Доля писателя — осо­бен­но пи­са­те­ля по­пу­ляр­но­го — не­за­вид­на, по­сколь­ку ста­но­вит­ся по­хо­жей на бег по кру­гу. Воз­мож­но — по кру­гу ада. Прав­да, пер­во­му, ко­то­рый со вре­мен "Бо­же­ст­вен­ной ко­ме­дии" Дан­те име­ну­ет­ся лим­бом. Ни дня без строч­ки. Ни го­да без ро­ма­на. Эпи­зод за эпи­зо­дом. Кни­га за кни­гой. До­го­во­ры с из­да­тель­ст­ва­ми. Обя­за­тель­ст­ва по до­го­во­рам. Обя­за­тель­ст­ва по обя­за­тель­ст­вам. Пре­зен­та­ции, ре­цен­зии, пре­мии… По­сте­пен­но пи­сать ста­но­вит­ся не­че­го. И не­за­чем. Круг превращается в спи­ра­ль. Ча­ще все­го — ве­ду­щую вниз. Хо­ро­шо, ес­ли ты при этом — Да­рья Дон­цо­ва или Алек­сан­д­ра Ма­ри­ни­на. Ко­то­рым во­об­ще не­ин­те­рес­но, что и как бу­дет на­пи­са­но и из­да­но от их име­ни. Ху­же, ес­ли ты — пи­са­тель "се­рь­ёз­ный". Так ска­зать, от­ве­ча­ю­щий за­про­сам вре­ме­ни и про­грес­са. На­при­мер, Ха­ру­ки Му­ра­ка­ми. Или Вик­тор (Оле­го­вич) Пе­ле­вин. VoP-пер­со­наж со­вре­мен­ной рус­ской ли­те­ра­ту­ры. Кни­ги ко­то­ро­го рас­ку­па­ют­ся (а зна­чит, и из­да­ют­ся) впол­не со­вет­ски­ми ти­ра­жа­ми. Но по впол­не ры­ноч­ным це­нам.
Фе­но­мен Пе­ле­ви­на срод­ни клас­си­че­с­ко­му фе­но­ме­ну Бу­ра­ти­но: "Бу­ра­ти­но до­га­дал­ся, что ему ужас­но хо­чет­ся есть. Он под­бе­жал к оча­гу и су­нул нос в ки­пя­щий на ог­не ко­те­лок, но длин­ный нос Бу­ра­ти­но про­тк­нул на­ск­возь ко­те­лок, по­то­му что, как мы зна­ем, и очаг, и огонь, и дым, и ко­те­лок бы­ли на­ри­со­ва­ны бед­ным Кар­ло на ку­с­ке ста­ро­го хол­ста. Бу­ра­ти­но вы­та­щил нос и по­гля­дел в дыр­ку, — за хол­стом в сте­не бы­ло что-то по­хо­жее на не­боль­шую двер­цу, но там бы­ло так за­тя­ну­то па­у­ти­ной, что ни­че­го не ра­зо­брать".
В об­щем, де­ка­б­ри­с­ты раз­бу­ди­ли Гер­це­на, а па­па Кар­ло — Бу­ра­ти­ну. Да, там еще был ста­рый сто­ляр Джу­зеп­пе, по-рус­ски — Ио­сиф…
Впро­чем, ка­ко­вы бы ни бы­ли ис­то­ри­ко-кон­спи­ро­ло­ги­че­с­кие ал­лю­зии с кон­та­ми­на­ци­я­ми, но с дет­ст­ва при­выч­ный по­ко­ле­нию Пе­ле­ви­на (год рож­де­ния — 1962 плюс пять-ми­нус де­сять лет) со­вет­ский мир в се­ре­ди­не 80-х дей­ст­ви­тель­но стал рас­пол­зать­ся, как ста­рый холст с на­ри­со­ван­ным на нем ко­тел­ком.
Пе­ле­вин ис­крен­не и та­лант­ли­во по­сме­ял­ся над этим на­ри­со­ван­ным ми­ром, пре­вра­щая его то в "Прин­ца Гос­пла­на", то в "Жёл­тую стре­лу", то в "Жизнь на­се­ко­мых". Был ли это "ви­ди­мый ми­ру смех сквозь не­ви­ди­мые ми­ру слё­зы"? Вряд ли. Хо­тя пуш­кин­ский, пророческая линия русской литературы в её гоголевском из­воде для твор­че­с­кой ге­не­а­ло­гии Пелевина впол­не ося­за­ема:
"И стал кру­тить он длин­ный ус,
При­ба­вя: "Мол­вить без оби­ды,
Ты, хло­пец, мо­жет быть, не трус,
Да глуп, а мы ви­да­ли ви­ды…"

Но — ни Го­голь, ни Пуш­кин да­же в шут­ку не поз­во­ля­ли се­бе ни­че­го на­пи­сать от ли­ца адеп­тов "тём­ных сил". По­то­му что для них Бог был ре­аль­но­с­тью. А вот у Пе­ле­ви­на это пи­шет­ся. Не то что­бы за­про­с­то, но так — ху­до­же­ст­вен­ный при­ём. По ту сто­ро­ну до­б­ра и зла… Вер­нее — сов­сем не по ту, не по долж­ную, сто­ро­ну. А ка­кая там сей­час ли­те­ра­ту­ра?
"Баб­лос", "ма­ни­ту", "ла­вэ", про­стей­шие кон­та­ми­на­ции ти­па "имя нам — По­чет­ный ле­ги­он", пра­ва-при­выч­ки секс- и про­чих "мень­шинств"… Всё же ос­таль­ное — ил­лю­зия, майя, ум­но­же­ние на аб­со­лют­ный ноль, бес­ко­неч­ные от­ра­же­ния — но ГДЕ? И ЧТО имен­но там от­ра­жа­ет­ся? ЧТО — за "не­боль­шой двер­цей, за­тя­ну­той па­у­ти­ной"? "На­сто­я­щий", "пра­виль­ный" ку­коль­ный те­атр, как в пе­чаль­ной сказ­ке Алек­сея (Ни­ко­ла­е­ви­ча) Тол­сто­го?
"Ка­ра­бас Ба­ра­бас за­скри­пел зу­ба­ми, рва­нул се­бя за бо­ро­ду и за­ша­гал к но­вой по­лот­ня­ной па­лат­ке. Над вхо­дом в нее Бу­ра­ти­но вы­кри­ки­вал:
— Пер­вое пред­став­ле­ние за­ни­ма­тель­ной, ув­ле­ка­тель­ной ко­ме­дии из жиз­ни де­ре­вян­ных че­ло­веч­ков. Ис­тин­ное про­ис­ше­ст­вие о том, как мы по­бе­ди­ли всех сво­их вра­гов при по­мо­щи ос­т­ро­умия, сме­ло­с­ти и при­сут­ст­вия ду­ха...
У вхо­да в ку­коль­ный те­атр в стек­лян­ной бу­доч­ке си­де­ла Маль­ви­на с кра­си­вым бан­том в го­лу­бых во­ло­сах и не по­спе­ва­ла раз­да­вать би­ле­ты же­ла­ю­щим по­смо­т­реть ве­се­лую ко­ме­дию из ку­коль­ной жиз­ни.
Па­па Кар­ло в но­вой бар­хат­ной курт­ке вер­тел шар­ман­ку и ве­се­ло под­ми­ги­вал по­чтен­ней­шей пуб­ли­ке..."
100500 раз "ха"!

Карабасы-Барабасы, че­ре­па­хи Тор­тил­лы и пу­де­ли Ар­те­мо­ны, пре­крас­ные Маль­ви­ны и зо­ло­тые клю­чи­ки — что, всё это ин­тен­ции то­го по­ле­на, ко­то­рым не­ког­да был Бу­ра­ти­но? Или то­го де­ре­ва, ко­то­рое рас­ко­ло­ли на по­ле­нья? Но как там ока­зал­ся не толь­ко "то­нень­кий го­ло­сок", но и сам Бу­ра­ти­но це­ли­ком? Сказ­ка — ложь, да в ней на­мёк, до­б­рым мо­лод­цам урок…
Срав­ним два от­рыв­ка из раз­ных тек­с­тов, от­де­лен­ных друг от дру­га по вре­ме­ни на­пи­са­ния поч­ти тре­мя де­ся­ти­ле­ти­я­ми.
"Тем­но­та пе­ред мо­и­ми гла­за­ми вы­тя­ну­лась в длин­ный ко­ри­дор… Я уви­дел во­круг пят­на ту­с­к­ло­го све­та. Под мо­и­ми но­га­ми бы­ло бес­ко­неч­ное чер­ное зер­ка­ло из че­го-то, по­хо­же­го на от­по­ли­ро­ван­ный до про­зрач­но­с­ти ка­мень… Сквозь его тол­щу про­све­чи­ва­ли раз­но­цвет­ные огонь­ки…"

"Был свет.
Бле­с­те­ли сте­ны, по­то­лок и пол,
но свет, блес­нув, те­рял­ся в кам­не.
Я шёл
в рас­тя­ну­той ква­д­рат­ной ра­ме
по ко­ри­до­ру, чёр­но­му от све­та.
Мрак, на­ко­пив­ший­ся ве­ка­ми,
та­ил­ся, пе­ре­ка­ты­ва­ясь в сте­нах, —
и гул­ко от­да­ва­лись в ти­ши­не
ша­ги, что от­пе­ча­ты­вал я ров­но,
ста­ра­ясь чёт­ко­с­тью про­гнать не­яс­ный страх…
Вне­зап­но мрак
стал рас­те­кать­ся древ­ней, чёр­ной кро­вью —
и свет ис­чез.
Во мне
ос­та­но­ви­лось серд­це.
А ко­ри­до­ру не бы­ло кон­ца…"

Пер­вый от­ры­вок — из ро­ма­на "Бэт­ман Апол­ло" Вик­то­ра Пе­ле­ви­на, по­сту­пив­ше­го в про­да­жу бук­валь­но на днях. Вто­рой — из по­эмы "Ве Чер о Чер Ве" Ге­ор­гия Су­дов­це­ва, на­пи­сан­ной в 1982 го­ду. В ро­ма­не Пе­ле­ви­на, кста­ти, то­же при­сут­ст­ву­ет червь, но толь­ко червь мен­таль­ный — "ней­рон­ный кон­цен­т­рат" из древ­них ле­ту­чих мы­шей, ко­то­рое все­ля­ет­ся в че­ло­ве­че­с­кое те­ло и пре­вра­ща­ет сво­е­го но­си­те­ля в вам­пи­ра. Кровь, древ­ность, чёр­ный цвет, мрак — вас не удив­ля­ет, что по­рой лю­дям снят­ся очень по­хо­жие сны? И не толь­ко снят­ся…
Не бу­дем, опять же, в этой свя­зи сто­пять­со­тый раз вспо­ми­нать про Лао Цзы и Пе­д­ро Каль­де­ро­на де ла Бар­ка. Ар­хе­ти­пы со­зна­ния — осо­бый мир. В при­ро­де нет иде­аль­но­го кру­га и, со­от­вет­ст­вен­но, нет чис­ла? Но это не зна­чит, что от­но­ше­ние дли­ны ок­руж­но­с­ти к её ди­а­ме­т­ру мо­жет из­ме­нить­ся.
За­ду­ма­ем­ся над ре­ко­мен­до­ван­ной це­ной роз­нич­ной про­да­жи "Бэт­ма­на…" — 555 руб­лей. Над фи­гу­ри­ру­ю­щи­ми в тек­с­те зо­ло­ты­ми ма­с­ка­ми "Гая Фок­са", став­ши­ми сверх­по­пу­ляр­ны­ми в ми­ро­вой се­ти по­сле филь­ма "V — зна­чит вен­дет­та". Над тем, что "в кни­ге дей­ст­ву­ют ге­рои ро­ма­на "Empire V", но пред­ва­ри­тель­ное зна­ком­ст­во с ни­ми не обя­за­тель­но".
По­пут­но от­ка­жем­ся от со­блаз­на пред­ста­вить 555 как VVV — рим­ски­ми ци­ф­ра­ми то же чис­ло долж­но за­пи­сы­вать­ся как DLV.
И пой­мём, что V (Вик­тор Пе­ле­вин), пи­шу­щий от име­ни R (Ра­мы Вто­ро­го), как бы до­шел до края соб­ст­вен­но­го име­ни (и соб­ст­вен­но­го я). И не­мно­го — че­рез эту ма­с­ку — за­гля­нул за край. "Тут, впро­чем, сло­ва на­чи­на­ют под­во­дить. Но они мне боль­ше не нуж­ны".
Ну, нет так нет. Сик­вел — он и есть сик­вел. Хоть в Аф­ри­ке. Хоть в Харт­лан­де.
В "Empire V" Пе­ле­вин еще был пи­са­те­лем, ему нра­ви­лось фор­му­ли­ро­вать "Кто не хо­чет ра­бо­тать кло­уном у пи­да­ра­сов, бу­дет ра­бо­тать пи­да­ра­сом у кло­унов. За тот же са­мый мел­кий прайс". Как в "Свя­щен­ной кни­ге обо­рот­ня" — про Крас­но­го Дра­ко­на и Зе­лё­ную Жа­бу. Про Жа­бу, кста­ти, бы­ло и в "Empire V" — толь­ко там она пред­став­ля­лась ля­гуш­кой, что "съе­ла куз­не­ца"… А еще в "Empire V", R-Пе­ле­вин под­во­дил чер­ту: "Что де­ла­ешь, де­лай бы­с­т­рее". Ка­кой смысл этих слов? Да са­мый про­стой, дру­зья".
Дру­зья? Хм, ка­кие дру­зья у вам­пи­ра? Ко­му ад­ре­со­ва­но это об­ра­ще­ние? Дру­зья Иу­ды бы­ли бе­зу­преч­ны (про­стим По­лю Ва­ле­ри его че­рес­чур воль­ную трак­тов­ку Еван­ге­лия)? Но сло­ва: "Что де­ла­ешь, де­лай ско­рее", — это имен­но сло­ва Ии­су­са Хри­с­та, об­ра­щен­ные к Иу­де Ис­ка­ри­о­ту, со­брав­ше­му­ся пре­дать Сы­на Че­ло­ве­че­с­ко­го на казнь и Рас­пя­тие. Иу­ду сей­час пы­та­ют­ся сде­лать свя­тым, на­шли да­же "Еван­ге­лие от Иу­ды" — как "на­шли" нуж­ный па­с­порт тер­ро­ри­с­та на раз­ва­ли­нах ба­шен-близ­не­цов ВТЦ в Нью-Йор­ке... Лад­но, пусть бу­дут "дру­зья":
"Спе­ши­те жить. Ибо при­дёт день, ког­да не­бо лоп­нет по швам, и свет, яро­с­ти ко­то­ро­го мы да­же не мо­жем се­бе пред­ста­вить, во­рвёт­ся в наш ти­хий дом и за­бу­дет нас на­всег­да".
Тог­да R-Пе­ле­вин еще был или хо­тя бы ка­зал­ся, или хо­тя бы хо­тел ка­зать­ся жи­вым.

Теперь же — всё по-дру­го­му. В "Бэт­ма­не…" ли­те­ра­ту­ры как та­ко­вой по­про­с­ту нет. Нет да­же хо­ро­шей бел­ле­т­ри­с­ти­ки, ко­то­рая все­гда бы­ла "ноу-хау" пе­ле­вин­ско­го твор­че­ст­ва. С глав­ным ге­ро­ем во­об­ще не про­ис­хо­дит ни­че­го — да­же ког­да он ле­тит из од­но­го "Ве­ли­ко­мы­ше­ст­ва" в дру­гое с че­мо­да­ном баб­ло­са к глав­но­му за­оке­ан­ско­му вам­пи­ру, чьим име­нем на­зва­на вся кни­га; да­же ког­да со­вер­ша­ет свой по­двиг-"пу­тинг", вы­ря­див­шись чер­ным стер­хом и про­ша­гав по Твер­ской ули­це от ма­га­зи­на "Ар­ме­ния" до ме­с­та "на­про­тив МХА­Та", где его "свин­ти­ли". Не го­во­ря уже о ны­ря­ни­ях-пу­те­ше­ст­ви­ях в "лим­бо", где стер­ты все гра­ни меж­ду го­ро­дом и де­рев­ней, а так­же меж­ду жиз­нью и смер­тью. Пре­вра­ще­ние из обыч­но­го вам­пи­ра в вам­пи­ра не­о­быч­но­го и "не­смер­тель­но­го" (undead), тон­ко­сти ис­пол­не­ния фел­ла­ции муж­чи­на­ми и жен­щи­на­ми, слег­ка при­сы­пан­ные око­ло­по­ли­ти­че­с­кой "вку­со­вой сме­сью"? Как-то всё это далеко и по­ш­ло­ва­то.
Пе­ле­вин­ское ме­с­то­рож­де­ние (и вре­мя­рож­де­ние) смыс­лов — осо­бен­но, смыс­лов иро­ни­че­с­ких — по­хо­же, ис­чер­па­лось до са­мых кра­ёв "руд­но­го те­ла". Са­мо­род­ков уже ни­где нет, хо­тя зо­ло­тые бле­ст­ки по­рой встре­ча­ют­ся. Что тут де­лать? Воз­вра­щать­ся в сти­хию род­но­го язы­ка и со­от­вет­ст­вен­но, по определению автора, — в "ле­дя­ную ж.пу" Рос­сии? Вос­ста­нав­ли­вать ут­ра­чен­ную связь с ин­фор­ма­ци­он­ным уни­вер­су­мом ка­ким-то иным пу­тём? На­при­мер, при по­мо­щи "рас­ши­ря­ю­щих со­зна­ние" прак­тик? Или пи­лить (рыть, ко­пать, ко­вы­рять, взры­вать) прежним путём даль­ше?
Но цель? Еще раз объ­яс­нить "быд­лу", что оно ни­кто и звать его ни­как, а ми­ром "со вре­мен ди­но­за­в­ров" пра­ви­ли, пра­вят и бу­дут пра­вить сверх­лю­ди, сверх­су­ще­ст­ва — на­при­мер, "вам­пи­ры"? Гу­ман­ные кро­во­со­сы, "кен­та­в­ры" из "мен­таль­но­го чер­вя" и че­ло­ве­че­с­ко­го те­ла, по­сред­ни­ки (по­след­ни­ки) меж­ду Ве­ли­ким Вам­пи­ром (он же — Бог) и людь­ми? Со сво­ей — "вы­со­кой" — куль­ту­рой, где куль­то­вый ста­тус име­ют ле­ту­чие мы­ши и ко­ма­ры (кста­ти, по­че­му ни­че­го не ска­за­но про вшей, блох и кло­пов? рож­ден­ный пол­зать ле­тать не мо­жет? а рож­ден­ный пры­гать?) Не ду­шит ли R-Пе­ле­ви­на "Зе­лё­ная Жа­ба"? Не тош­но ли ему от неё? А то слиш­ком мно­го лич­но­го — ка­кие-то сплош­ные фру­с­т­ра­ции по фел­ла­ции и то­таль­ное же­но­не­на­ви­ст­ни­че­ст­во по­ш­ло?
По­го­ди­те — сам на­лью.
Знаю, знаю — вкус­ная!..
На­те, пей­те кровь мою,
Кро­во­со­сы гнус­ные!

...Что, ска­зать, че­го бо­юсь?
(А сно­ви­де­нья — тя­нут­ся)...
Да то­го, что я про­снусь —
А они ос­та­нут­ся!..
(Вла­ди­мир Вы­соц­кий. Мои по­хо­ро­на)

В пре­ды­ду­щем ро­ма­не "S.N.U.F.F" (2011) VoP всё-таки по­зи­ци­о­ни­ро­вал не­сколь­ко иные взгля­ды на че­ло­ве­че­ст­во и его пер­спек­ти­вы. Взгля­ды из­ме­ни­лись? Или их — как та­ко­вых — не бы­ло во­об­ще?
"Про­рок на­ше­го по­ко­ле­ния. Ав­тор, каж­дая кни­га ко­то­ро­го ста­но­вит­ся от­кро­ве­ни­ем и взры­ва­ет мы­ш­ле­ние осо­зна­ни­ем то­го, в ка­ком За­зер­ка­лье мы жи­вём", — это из рек­лам­но­го из­да­тель­ско­го тек­с­та (те­с­та?).
Уже нет. Не взры­ва­ет. Не кровь. Так, га­зи­ро­ван­ная во­дичка с ананасовым привкусом… И фир­мен­ным лей­б­лом, да. Типа литературной кока-колы. Или пепси. "Все чи­та­ют но­вый ро­ман Пе­ле­ви­на…"