Сообщество «Круг чтения» 05:39 20 февраля 2022

Один процент

роман "День благодарения", глава 12

- Да, да, заходи, - Ави оторвался от бумаг, разложенных перед ним на письменном столе и взглянул поверх круглых, съехавших на самый кончик носа очков, на заглядывавшего в кабинет Олафа.

Норвежец бесшумно закрыл за собой дверь и устроился в кресле, закинув ногу на ногу.

- Времени у нас не много, поэтому без предисловий перейду сразу к делу. – Ави сдёрнул очки, взявшись за дужку за ухом и небрежно сунул их в футляр. – Я рассмотрел варианты, что отобрали вы с Клодом, посоветовался с Де-Мойном… Интересное предложение, но, к сожалению, всё не то. В общем окончательное решение таково. Наша оперативная база должна разместиться во-от здесь, - он раскопал под ворохом документов перед собой карту и ткнул в точку на ней, - придорожное заведение Route 66 в тридцати пяти милях от Бостона, по дороге на Плимут, если быть совсем точным, то в пяти милях на юг от города Рокленд. Это вотчина небольшого чаптера MG Outlaws, не знаю, слышал ли ты о нём, их там хорошо, если пара десятков наберётся. Достаточно агрессивны, но исключительно среди своих, варятся в своей среде и никуда не лезут и внимания к себе не привлекают, да и к ним никто особо не суётся. Живут в основном за счёт дальнобойщиков, что останавливаются в их заведении перекусить, пропустить пару стаканчиков, ну и присутствует всё сопутствующее, не совсем легальное, чем промышляют в подобных местах, в первую очередь, конечно же, табак. Президенту этого чаптера слегка за пятьдесят, но пусть тебя это не вводит в заблуждение, тип достаточно опасный. Гжегош Островский, по матери поляк – чёрт бы побрал их заковыристые шипящие имена, а отец был из ирландцев, сам понимаешь, что за гремучая смесь течёт у него в венах. Ему, конечно, сообщат, что он переходит под твою руку. Временно. Но ему это гарантированно не понравится, так что …

Олаф огладил ладонью отросшую бороду.

- Ритуальной схватки не избежать? – Он поднял левую бровь.

- Вряд ли удастся, - кивнул Ави, - это природный вожак, он уважает только силу. Но ты должен победить честно, не задев его хрупкую трепетную гордость, ну сам лучше меня понимаешь, как это всё устроено. Вам с ним потом работать, и он не должен тебя затоптать. Поэтому вот, держи, - он придвинул маленький пластиковый пакетик к краю стола, - это небольшой допинг, ребята из Dark River подкинули. Боевая фармакология, свежая разработка яйцеголовых. Примерно на тридцать минут значительно повышает силу, скорость, реакцию и притупляет боль. Можно засыпать в сухом виде, можно растворить в воде. На утро будет немного тяжко, но гарантированно без последствий. И прошу тебя, не стесняйся. Этикет, неписанные правила и всё такое – это, конечно, важно и хорошо, но нам очень нужна именно эта локация. Да и время поджимает. Поэтому прошу тебя – постарайся. – Он оттолкнул щелчком пальцев пакетик с синими гранулами ещё ближе к собеседнику.

- Армрестлингом точно не обойтись? – Олаф с сомнением сгрёб пакетик и, удерживая его двумя пальцами за клапан, на просвет посмотрел на мелкие синие гранулы внутри, вздохнул и, наконец, нехотя сунул в нагрудный карман рубашки.

- Судя по тем материалам, что я видел, - Ави похлопал по бумагам перед собой, - Вряд ли. И вот ещё…- Он вытянул из ящика стола пухлый жёлтый конверт и придвинул его в сторону Олафа, - На содержание этого чаптера. Сетку составишь сам, на месте, когда присмотришься к их составу. Всё по старинке, только наличные.

***

Кавалькада из пяти забрызганных дорожной грязью нескольких штатов байков остановилась прямо у входа. Медленно утих рёв уставших двигателей.

Route 66 оказалось раритетным заведением, расположившимся в видавшем виды потёртом двухэтажном здании с громадной парковкой, забитой разным автохламом, рядом. Первым из седла своего громадного матово-чёрного Hugxёгга вылез, разминая затёкшие руки и ноги, Олаф, а за ним потихоньку на землю встали и все остальные. Десять часов в пути по разбитым федеральным трассам вымотают до предела кого угодно. Последним из люльки неуклюже выбрался Клод, наряженный по случаю в жилет с надписью «проспект» на спине. Тесной группой они вошли вовнутрь. В зале с низким потолком стеной стоял сизый табачный дым, сквозь который с трудом пробивался электрический свет. За столами и за стойкой расположились пара, тройка десятков байкеров, хотя, судя по виду, многие давненько не садились на мотоцикл, а в углу один большой стол заняли водилы, в покрытыми масляными пятнами бейсболками и клетчатых рубашках, чьи грузовые трейлеры стояли на обочине перед заведением, они молча смотрели перед собой, впивались зубами в бургеры, механически пережёвывали, глотали, откусывали снова и не на что больше внимания не обращали. Монотонный гул голосов заглушал гитарные рифы едва слышные из винтажного музыкального аппарата, приткнувшегося у стены, заклеенной старыми рок-афишами. Олаф быстро окинул зал взглядом. В основном средний возраст и старше, молодёжи откровенно мало, а та, что есть как то очень уж субтильна. А у остальных перевешивают изрядные пивные животы, почти все в изрядном подпитии. И, похоже, это их обычное состояние. Да уж… Настроение у Олафа скисло. В воздухе чувствовалась атмосфера типичного местечка только для своих, но сопутствующего ей привкуса опасности почему-то совершенно не ощущалось. На них едва ли кто-то обратил внимание, лишь однорукий бармен скользнул равнодушным взглядом по вошедшим и, зацепившись за нашивки Outlaws на жилетах слегка улыбнулся, обнажив редкие гнилые зубы, кивнул на свободный стол, тут же потеряв к гостям всякий интерес. Расположились за столом. Дородная официантка средних лет в косынке завязанной сверху и с руками плотно забитыми олдскулом поставила перед ними шесть пинт тёмного пива.

- За счёт заведения, - у неё был удивительно сиплый голос, - что-то ещё? Может "Мальборо", "Лаки Страйк" или отбивную?

- Я – Олаф Скарсгард, чаптер Оаклевилль. Нам нужен президент. Гжегош Грабовски. Он в курсе.

Она на секунду замерла, раздумывая над ответом, а потом молча кивнула.

- Ещё стакан чистой воды, пожалуйста, - добавила ей вслед Флеш, - безо льда.

Официантка обернулась и смерила слегка недоумённым взглядом, ещё раз без слов кивнула и теперь уже окончательно ушла.

Разобрали пивные кружки, Клод тоже придвинул ту, что оказалась к нему ближе всех.

- Скульд, - вполголоса сказал Олаф, приподнимая бокал над столом.

- Скульд, - в тон ему ответил чаптер и сдвинул тихо звякнувшие кружки.

Утерев тыльной стороной пену с губ, Клод украдкой осмотрелся. За соседними грубо сколоченными столами сидели похожие компании, даже нашивки Outlaws у них были точно такие же, но почему тогда за их столом все так напряжены, Винэр и Реднек держат правые руки за пазухой, практически не скрываясь, а Уилл в самом углу устроился так, чтобы держать под присмотром сразу весь зал целиком, и незаметно нянчит на коленях обрез двуствольного дробовика?

- В чём отличие? – Клод нагнулся к Олафу, чтобы не перекрикивать общий гул кабака, - Я имею в виду, чем они отличаются от вас? И зачем оружие?

- Заметил, да? Парни просто перестраховываются. - Олаф слегка обнажил зубы в улыбке, - Позже сам поймёшь. Но если вкратце, то мы лишь играем, а они живут этим и очень чувствительны к фальши. Нам между тем предстоит взять их под контроль и превратить в более-менее стройную структуру, хотя на первый взгляд это сборище мне кажется совсем уж беззубым…- Слегка задумался и продолжил, - И не «от вас», проспект, - он хлопнул Клода по спине, - а от нас. Хорошенько это запомни.

Официантка поставила стакан воды перед Флеш, слегка расплескав содержимое и повернувшись к Олафу, бросила:

- Гжегош будет через пять минут, просит его обождать, - после чего развернулась и уплыла в сторону барной стойки, по дороге увернувшись от шлепка, который, хохоча, попытался отвесить ей сухой и длинный как жердь байкер в жилете на голое тело.

Флеш вопросительно глянула на Олафа. Он едва заметно повёл подбородком туда и обратно. Она слегка наклонила голову и сузила глаза. Он нехотя пожал плечами, вздохнул и что-то передал ей под столом. Она взяла стакан воды в руки и, откинувшись на спинку массивного дубового стула, как бы невзначай опустила воду ниже уровня стола. Через пару мгновений девушка поставила стакан ровно посередине между собой и Олафом, одновременно подмигнув ему, а в руке у неё мелькнул пустой пластиковый пакетик, который она тут же спрятала в один из множества карманов широких штанов защитного цвета.

Внезапно музыкальный аппарат заглох на полуслове, а в зале раздались жидкие хлопки. На арене в центре зала появился грузный бородач в тёмных очках, несмотря на тусклое освещение, и с гитарой. Он устроился на высоком табурете и подтянул к себе стойку с микрофоном. Бородач пару раз щёлкнул мизинцем с сантиметровым ногтем по стилизованному под старину хромированному кубическому микрофону и, убедившись, что он включён, безо всякого вступления захрипел что-то про пыльную дорогу, свист ветра в ушах и красотку, которая ждёт его где-то там за горизонтом.

- Я – Грабовски, - напротив Олафа на стул стремительно опустился здоровяк, никак не ниже семи футов и весом явно за триста фунтов, при чем не жира, а боевого мяса, - чем обязан? – В нём чувствовалась жёсткость и напор.

Олаф представился сам и представил своих людей. Грабоский обвёл их хищным взглядом.

- Никогда не слышал про ваш городок; ни про ваш чаптер…- Он пробарабанил пальцами незнакомую дробь, отдалённо напоминающую какой-то старый марш и продолжил, - Но за вас просили те, кому я не могу отказать. И раз уж я обещал выслушать, то пусть услышат все, у меня нет секретов от моих парней, - он глянул Олафу прямо в глаза и повёл бровью в сторону сцены, тот едва заметно кивнул.

Грабовский с шумом отодвинулся от стола, встал и, повернувшись к тянувшему свою унылую балладу бородачу, рявкнул на весь зал, перекрыв трещавшие колонки:

- Эй, иди-ка перекури. У наших братьев из Виргинии есть что сказать. Давайте послушаем их.

Музыкант смешался, слез с табурета и, слегка сгорбившись, быстро сошёл со сцены. Олаф сделал солидный глоток из стакана, поднялся на ноги и занял его место. Он обвёл зал пытливым взглядом и, коротко представившись, начал говорить.

- Парни, вкратце расскажу вам суть. Большой Барни из А-Эм-Икс* умудрился связаться с Техасом. Он пишет, что терпеть больше нельзя. В общем, там принято определённое стратегическое решение, которое мы все вместе будем воплощать в жизнь. – Он сделал паузу. – Мы начинаем патрулировать наши земли. Если копы не хотят защищать коренных американцев – значит, это сделаем мы. Должны сделать…

В зале раздался одобрительный гул. Дождавшись, когда он стихнет, Олаф продолжил:

- Это касается не только вашего чаптера, но и многих других. Мы прибыли сюда, чтобы наладить процесс. Более того, будут задействованы и другие Эм-Джи, как минимум "Хеллс Энджелс" и "Коссакс". Наша зона ответственности примерно от Куинси до Плимута, то есть радиус тридцать миль. Постепенно у нас появятся соседи, пока ближайшие группы в Сайлемс и Провиденсе. Route 66 отныне не просто байкерский клуб. Теперь это штаб.

- Да, чёрт возьми! – Худой как жердь байкер в жилете на голое тело саданул кулаком по столу и вскочил на ноги. – Цветные и их прихвостни считают себя большинством, ну что же, покажем им, чего стоит голос меньшинства! Один процент! – Зал заревел. Почти все вскочили на ноги. Пара кружек полетела на пол. Ещё одна разлетелась вдребезги, ударившись о стену.

- О-ди-ин про-це-е-нт! – гремело над всеми столами.

- Подожди, Джок, подожди, не горячись, - на сцену поднялся Гжегош и, широко расставив ноги, встал напротив Олафа, оказалось, что тот на голову, а то и на полторы ниже. Гжегош поднял открытые ладони над головой, призывая к тишине. Постепенно все в зале замолкли. Тогда глядя сузившимися зрачками норвежцу прямо в глаза, медленно и с расстановкой Грабовски сказал:

- Эй, викинг, а с чего ты решил, что можешь распоряжаться моими людьми? Решение, как ты говоришь, принято где-то в Техасе, ну а здесь пока ещё Массачусетс, слава Богу, а тебя мы вообще в первый раз видим. И не понятно, почему должны верить на слово. Если у тебя так зудит, патрулируй свою Виргинию сколько угодно, ну а мы и без посторонних разберёмся, как и когда нам будет пора угомонить черномордых. – Его лицо превратилось в стальную маску , ноздри раздуло, а взгляд прожигал насквозь. – Проваливайте отсюда. Ты меня понял?

- Я – то понял, а вот Большой Барни, думаю, совсем не поймёт, - Олаф сжал правую руку в кулак и хрустнул суставами пальцев, впечатав их в левую ладонь. Он говорил очень тихо, но его слова услышали все. Зал притих, байкеры уставились на этих двоих, они слишком хорошо знали нрав своего вожака, и чем обычно заканчиваются все попытки заезжих выскочек говорить с ним в подобном тоне. Но сейчас прозвучало имя легендарного для всех Outlaws узника, Большого Барни, который вот уже четверть века был сердцем и символом MG, находясь в одиночке самой строгой федеральной тюрьмы из оставшихся.

- Уверен? – У Гжегоша презрительно вытянулся угол рта.

Олаф едва заметно кивнул. Краем глаза он заметил, как дальнобойщики, озираясь, гуськом потянулись к выходу и бесшумно выскользнули из заведения, оставив на столе недопитое пиво.

- Ну хорошо…- Поляк цедил слова, рассматривая оппонента сверху вниз. – Джок, - бросил он за спину, едва повернув голову, - возьми пару ребят и утопчите землю на заднем дворе, ну всё, как обычно. Пора научить вежливости заезжих гостей с юга.

Длинный как жердь байкер тут же засуетился, хлопнул по спинам ещё двоих и все вместе они кубарем выкатились из зала через неприметную дверь, ведущую в подсобные помещения в задней части здания клуба.

На улице уже вовсю готовили импровизированный ринг – обложили блоками из прессованного сена пространство примерно пять на пять ярдов и густо засыпали опилками. Джок и двое его подручных отставили опустевшие вёдра в сторону и граблями разровняли горки опилок, чтобы покрытие стало равномерным. По той скорости и сноровке, с какой они управились, было видно, что кулачной забавой тут никого не удивить. Гжегош снял жилет и сунул назад кому-то из своих – тот бережно принял и, сложив, повесил на руку. Простую чёрную футболку без рисунка он стянул и бросил на землю, её тут же подняли и отряхнули. Без одежды поляк выглядел ещё более внушительно, словно оживший античный титан, высеченный из камня. Он зашёл в ринг, попрыгал и начал нарезать круги, одновременно разминая руки и плечи. На ключицах у него было вытатуировано - Honor i Ojczyzna, между лопатками – трилистник, а на груди болтался массивный деревянный крест, который он бережно снял с бычьей шеи и, поцеловав, так же отдал на хранение. В ответ ему протянули две капы, одну Гжегош, не глядя, сунул себе в рот, а другую небрежно кинул в сторону Олафа, который, чуть присев, поймал её в полёте и, поблагодарив коротким кивком, зажал между зубов. Норвежец переглянулся со своими, что вышли на задний двор сразу же за ним и держались в стороне от остальных галдящих зрителей, подмигнул до крайности напряжённым Клоду и Флеш, которая достала из поясной сумки изящные пластиковые очки и надела их, и, резко выдохнув, решительно перешагнул через бортик из прессованного сена, ступив обеими ногами на ринг. В этот же миг он оказался на земле, ему показалось, что его сбил товарный поезд. Олаф ощутил привкус соли во рту и потрогал пальцами лицо – зубы были вроде бы целы, но на разбитых губах выступила кровь, пара рубиновых капель упала на опилки и тут же впиталась, окрасив их в тёмно-бурый. Зрители заревели от восторга, а оскалившийся поляк жестами огромных рук, напоминавших ковши экскаватора, добавил им громкости. Он не нападал, снисходительно давал возможность подняться, показывая кривой ухмылкой, что это всего лишь начало. По его театральным движениям чёрточкам ехидства, проступившим на лице, выражению подсмеивающихся глаз было видно, что он уже предвкушал показательную экзекуцию.

Неожиданно легко Олаф вскочил на ноги. Сокрушительного удара исподтишка он, казалось, не ощутил. Мелькнувший тенью поляка задело беспокойство – таким ударом он когда-то вырубил молодого бычка на фермерской ярмарке, в те времена, когда эта потеха ещё проводилась. Противники принялись кружить по рингу. Было видно, что оба осторожничают. Олаф легко ушёл от Джеба, блокировал смертоносный хук и в ответ сам тут же нанёс несколько ударов в корпус, они вышли молниеносными , и поляк, который не то что не успел закрыться, но даже и не заметил грозившей опасности, был несколько обескуражен – он давным-давно отвык ощущать чужие удары, уколы были привычны лишь разбитым костяшкам огромных кулаков. Надменное выражение на его лице уступило место жёсткой решительности, он наконец понял, что перед ним достойный соперник, с которым может быть даже придётся серьёзно повозиться. Такие ему давненько не попадались, Гжегош даже улыбнулся, подумав об этом, а в остекленевшем взгляде холодных глубоких глаз мелькнуло что-то вроде признания. Он снова пошёл в атаку, габариты позволяли ему наносить удары, оставаясь вне зоны досягаемости – его руки были длиннее дюймов на семь. От пары его сокрушительных ударов норвежец легко увернулся, не сделав даже попытки контратаковать. Это сначала удивило, а потом взбесило Грабовски, он с удвоенной энергией устремился вперёд, обрушив яростный град ударов на голову противника.

Олаф с самого начала боя оценил эффект химии. Он уже с десяток раз мог легко закончить бой, не ощущал усталости, при этом полностью контролировал своё тело, а мозг работал, как боевой компьютер, выдавая в секунду по несколько комбинаций и связок, которые гарантированно отправили бы в нокаут гигантского поляка, но победа должна была выглядеть тяжёлой, а проигрыш Грабовски достойным, поэтому Олаф продолжал изображать, что ищет бреши в обороне противника, но никак не может найти. Ответный натиск напоминал шквал, он был тотальным, но на редкость безыскусным – два, три одних и тех же ударов в разной последовательности – Олаф не представляло сложности его сдерживать. Они кружили по рингу, выискивая слабые места друг у друга, обменивались ударами, от которых закрывались и уходили, пару раз локти поляка с убийственной скоростью мелькали в полудюйме от головы Олафа. Нависавший над рингом гигант уже задыхался, он привык к коротким схваткам и быстрым победам, а сейчас его лёгкие горели и взымались, как кузнечные мехи – огромному телу не хватало кислорода, сердце выдавало предельные две сотни ударов в минуту, а пот ручьями заливал глаза. Ему всё тяжелее становилось держать руки и блокировать удары, он двигался всё медленнее, в то время, как у его оппонента дыхание даже не сбилось. Ещё через пару минут такой пляски Олаф почувствовал, что и он начинает ощущать усталость, действие боевого допинга заканчивалось, а значит пора было заканчивать и этот и так уже затянувшийся бой, тем более, что противник совсем уже выдохся и не понятно вообще, как он стоит на ногах и держит руки. Норвежец как будто случайно раскрылся, опустив на мгновение руки и чуть приподняв подбородок, в который тут же, будто пушечное ядро полетел кулак Грабовски. - - Небывалая прыть для абсолютно выдохшегося бойца! – мелькнуло в голове Олафа, когда он молниеносно повернул корпус на девяносто градусов, пропуская удар противника в дюйме от лица, присел, поднырнув под его руку, и нанёс сокрушительный удар снизу в челюсть. Громадная голова поляка запрокинулась назад, он пошатнулся, руки повисли плетьми, а плечи опустились. Сперва показалось, что он устоит, но тут его ноги-тумбы подломились, и он тяжело рухнул на землю спиной назад. Вздох разочарования прокатился по зрителям, а пятёрка из Оакливилля сдержала свою бурную радость, чтобы ненароком не спровоцировать местных, уже бросавших косые взгляды в поисках тех, на ком можно выместить свой гнев и отыграться.

Олаф присел на корточки около поверженного противника, тот был в сознании, но его взгляд был расфокусирован.

- Ты как? – спросил он у Гжегоша.

Поляк проморгался, выплюнул капу изо рта и зашёлся в безудержном приступе смеха, прерывавшемся кашлем:

- Ты уделал меня… Ей Богу, уделал, пся крев!

Олаф поднялся на ноги и протянул руку Грабовски, тот вцепился в неё своей лапищей и с трудом, но всё же встал с земли. Его шатало, но он светился так, как будто бы выиграл в лотерею.

- Ты – байкер старой школы, Скарсгард.

Вместо ответа Олаф вытащил из заднего кармана сложенный вчетверо тетрадный лист и протянул Гжегошу.

- Что это? – Спросил тот, разворачивая потёртую бумагу.

- Письмо Большого Барни. Ты же хотел его увидеть.

Поляк усмехнулся.

- Да, Скарсгард. Мы с тобой точно сработаемся.

Через полчаса они сидели в одной из комнат на втором этаже заведения, которая служила Гжегошу своеобразным кабинетом. Тут же были и все люди Олафа. Флеш возилась с каким-то кубом, подключённым к лаптопу. На вопрос хозяина о сущности этого прибора, она коротко ответила, не отвлекаясь от монитора:

- «Щит З.О.». Экранирует пространство. Проще говоря, это электронный колпак, который накроет всё в радиусе шести футов, то есть чужой беспилотник просто ослепнет и потеряет управление, это как пример. Так же мы получаем контроль над всем входящим и исходящим трафиком. Теперь, если кто-то захочет нас прослушать или залезть удалённо в наши устройства, у него это вряд ли получится.

- Девчонка у тебя знает своё дело! – Гжегош прищёлкнул языком.

Флеш недовольно сморщилась, но промолчала.

- Простите, мисс, - он примирительно поднял огромную ладонь, - я не такой реднек, каковым кажусь на первый взгляд. Скарсгард, - он повернулся к Олафу, - излагай свой план работы.

- Заведение продолжает функционировать, как заведение, но для личного состава вводится сухой закон. Занятия спортом. Разбиваем людей на пятёрки и где-то через неделю, когда более -менее устаканим группы и сформируем маршруты, приступим к патрулированию.

- Н-да, на словах звучит красиво, но не думаю, что это многим понравится, Скарсгард, сам понимаешь, вся эта дисциплина уместна в армии, а в Эм-Джи отношения другого характера…

- Есть хорошая новость, - Олаф скорчил мину иллюзиониста, приготовившись вытащить кролика из шляпы, - учитывая, что придётся много кататься, в Техасе нашли кэш на это. Своего рода компенсация за горючее и время. Это поднимет бодрость твоих, - на последнем слове он сделал особое ударение, - людей?

Гжегош кивнул:

- Это другое дело. Так будет значительно проще требовать результат… И как ты видишь процесс патрулирования? – Он пристально глянул на Олафа.

- Завтра познакомимся с твоими людьми, поговорим, подумаем вместе, кому с кем комфортнее будет кататься, плюс с каждой пятёркой будут выезжать один, два моих, - он махнул головой на рассевшихся вокруг Флеш Винера, Уилла и Рэднека, - Клод, - он ткнул в него пальцем, - штабной работник. Патрулировать начнём с самых отдалённых ферм и отшельников и постепенно доберёмся до городков. Наша задача – демонстрировать флаг, приучать наших людей к нам и делать всё, чтобы они подняли головы. И ещё кое что…

Гжегош вопросительно наклонил голову. Олаф продолжил:

- Несколько ящиков. Привезут воздухом через два, три дня. Если кто-то из Бостона захочет сунуться сюда, нам будет, чем их встретить.

***

Ави отодвинулся от монитора, где несколько раз подряд просмотрел запись боя Олафа с Грабовски, сделанную с двух дронов и с камеры в очках Флеш и пробормотал себе под нос:

- Не только отвар из мухоморов превращает викинга в берсерка, оказывается, - после чего поднял голову вверх и произнёс громко и чётко:

- Шивон, ты рядом?

Её голос раздался из монитора:

- Смотрела видео вместе с вами, Ави. Хорошая работа.

- Бой или съёмка?

- И то, и другое, сэр.

- Шивон, слушай техническое задание, - Ави потёр переносицу, - нужно смонтировать два видео – подлиннее и покороче. То, что подлиннее - просто запись боя, смонтируй, как делают в спортивных трансляциях, разные ракурсы, повторы и всё такое. Единственное, наложи другие лица. Кто разбирается, тот поймёт кто это, а другим - лица наших друзей запоминать ни к чему. Последний кадр, где Олаф поднимает поляка на ноги. Второй ролик покороче. Самые эффектные куски боя, длинные пляски долой. В начале и в конце статичный титр – MG Outlaws секунды на три, четыре. В самом начале секунд на сорок видео – сотни байкеров на дороге, уходящей в закат, катят где-нибудь в декорациях Аризоны. Если точно такого видео в сети не найти, то скомпилируй сама, это не жёсткие вводные, общая идея, думаю, ясно.

- Да, сэр.

Ави отхлебнул воды из стакана и продолжил:

- Так. Теперь саундтрек. В первом ролике он не нужен, а вот что выбрать ко второму…это важно. – На пару секунд он замолк, погрузившись в размышления, - Думаю, подойдёт что-нибудь жёсткое, из хард-рок классики, какой-нибудь спид-метал. Например, "Дыхание мотора"** с первого альбома "Металлики"… Хотя нужно что-то и подлиннее. Погоди – погоди… Точно! "Четыре всадника" *** - с того же альбома, но длится она аж целых семь минут, больше подходит по энергетики, и авторство принадлежит сразу всем троим отцам основателям группы – Хэтфилду, Ульриху и Мастейну. Да! То, что надо. Возьми эту песню. Когда смонтируешь, выкладывай он-лайн сразу оба ролика. Заголовок… Что-нибудь вроде "Бой голубоглазых дьяволов" это для негритянского сегмента сети, а для испаноязычного, думаю, подойдёт "Бешеные гринго". Продвигать не надо, посмотрим, насколько быстро разлетится само.

***

- Добрый день, сэр! – Семь байков подъехали к одиноко стоявшему дому, чей насупленный хозяин возился с какими-то железками в своём дворе, - Бог в помощь! – Виннер светился радушием, и сам себе напоминал сектантов старых времён, ходивших со Священным Писанием от двери к двери. Фермер поднял голову, спрятав страх за сурово сведёнными мохнатыми бровями. Его смутили улыбки на лицах, присутствие миловидной девушки среди байкеров и американские флаги, закреплённые за спиной у некоторых из них. Звёздно-полосатого он давненько не видывал, последнее время он был не в чести и открыто размахивать им было даже опасно.

- Чего надо? – Буркнул он, не выпуская наружу зарождавшееся расположение к незнакомцам.

- Мы просто хотели познакомиться, сэр, - Флеш, перемигнувшись с Винером, перехватила инициативу, - если вам захочется пропустить стаканчик - другой содовой или чего покрепче – добро пожаловать в наше придорожное заведение Route 66. У нас рады видеть всех настоящих американцев, - она ослепительно улыбнулась оттаявшему фермеру, тот робко вернул улыбку девушке.

- И, сэр, - Винер протянул в руки хозяину листовку, - если вам будет нужна какая-нибудь подмога, по-соседски, свободно звоните в любое время дня и ночи. Сами знаете, что творится в наши времена, все эти радения бесноватых из города и прочее, - фермер заворожённо кивал и одновременно вчитывался в текст листовки, - у нас всегда есть несколько парней готовых сразу же выехать на помощь. И даже не с пустыми руками, - Винер сложил большой и указательный пальцы опущенной вниз руки в значок «найс шот». – И ещё, сэр, - Винер заговорщически понизил голос, а фермер оторвался от бумаги и поднял на байкера вопросительный взгляд, - если у вас есть курятинка, а ещё лучше баранина или свинина на продажу, мы всегда готовы взять по хорошей цене.

*- АМХ – федеральная тюрьма в США особо строгого режима

**- "Дыхание мотора" ("Motorbreath") – песня с альбома "Kill, em all" 1983 г. группы Металлика

***- «Четыре всадника» ("The four horsemen") – семиминутная песня из альбома "Kill' Еm all" 1983 г. группы Металлика.

Cообщество
«Круг чтения»
Cообщество
«Круг чтения»
1.0x