Георгий Жуков – боец Красной армии, период Гражданской войны в России
Так вот, Гитлер предложил на место фельдмаршала Бломберга генерал-полковника Фрича, тоже почти старца. Прекрасно. Все на словах согласились, но на самом деле Геринг и Гиммлер, преследуя свои политические цели, начали копать под Фрича и докопались до того, что генерала когда-то обвиняли по ст. 175 — гомосексуализм. И состоялся офицерский суд чести, и он оправдал Фрича "за недоказанностью вины". Но Гитлер всё-таки выставил с высокого поста и этого. И тут высокий образец чести?
Могло такое случиться в Красной Армии? Конечно, нет. Хотя бы потому, что огромное большинство русских людей и не знали, и не слышали о гомосексуализме, несмотря на то, что в Уголовном кодексе на всякий случай имелась суровая статья о нём.
Но главное здесь — не эти грязные истории. Главное — русский человек, считающий себя патриотом, назойливо твердит о чести, достоинстве армии и её офицеров — ах, у них всегда были свежие носовые платки, они умели так ловко щёлкнуть каблуками, они уступали дорогу женщине — русский нахваливает иноземцев, которые вторглись на землю его родины и истребили миллионы его соотечественников. Да мы входили в немецкие города и первым делом из походных кухонь кормили кашей голодных немецких детей, а они...
23 июля 1941 года начальник штаба Верховного главнокомандования фельдмаршал Кейтель, у которого всегда был свежий носовой платок, издал приказ по вермахту: "Всякое сопротивление на оккупированной территории должно караться не путём судебного преследования, а путём создания вермахтом такой системы террора, которая будет достаточна для выполнения этого приказа путём применения драконовских мер" (Нюрнбергский процесс. т.4, с. 77). И вот лишь один пример того, как выполнялся этот приказ: в белоруской деревне Борки расстреляно 705 человек, из них 372 женщины и 130 детей (там же). А нам взрослые, образованные, сочиняющие книги люди толкуют о чести и достоинстве тех, кто творил такие дела! Ведь этого мы не слышали ни от Радзинского, ни от Сванидзе, ни от Млечина...
Почтение и похвалы Вермахту (с большой буквы!), конечно, соседствуют с поразительным невежеством и бесстыдным враньём относительно важнейших событий войны. Один автор пишет: "Каково было советским генералам после поражений вверенных им войск возвращаться домой?" (с.152). Что за чушь? О каком возвращении речь? После поражений 41-го и 42-го годов наши генералы продолжали сражаться. А домой они вернулись в 45-м как победители.
"В старину такие генералы бросались на меч от позора". И что было бы, мыслитель, если бы в 41-м и 42-м годах перестрелялись командиры всех частей, потерпевших поражение? Кто стал бы командовать? Что это было бы, как не малодушие в помощь врагу?
"А в гитлеровской армии, — стыдит он Красную Армию, — в день капитуляции Германии свыше 200 генералов застрелились". Это уж такой сияющий образец воинской чести, что автор падает перед ним на колени. Да, были в вермахте и в гражданском руководстве Германии самоубийства и во время войны, и после. Ведь знали они, как в России нашкодили и что за это отвечать придется не путинскими условными сроками, вот и предпочли заранее смыться.
Например: ещё 15 ноября 1941 года застрелился начальник технического управления люфтваффе генерал-полковник Эрнст Удет. Видимо, он уже тогда понял: блицкриг не удался, а без него неизбежно поражение. И что остаётся, как не пустить пулю в лоб? 19 августа 1943 года застрелился начальник Генерального штаба люфтваффе генерал-полковник Ганс Ешоннек. Есть основание полагать, что он пошел на это из-за того, что в грандиозной воздушной битве над Кубанью в апреле-июне 1943 года немцы потеряли свыше 1100 самолётов, а главное — навсегда утратили господство в воздухе. И Ганс понял: война проиграна... А за ними последовали генерал-полковник Людвик Бек (в июле 1944-го после колоссального разгрома в Белоруссии), генерал-фельдмаршал Клюге (18 августа 1944-го), рейхскомиссар Австрии Йозеф Бюркель (28 сентября 1944-го), генерал-фельдмаршал Эрвин Роммель (14 октября 1944-го), генерал-фельдмаршал Вальтер Модель (21 апреля 1945-го, когда наши пушки уже били по Берлину), сам фюрер присоединился к большинству (30 апреля), за ним — Геббельс со всей семьёй (2 мая), Гиммлер (21 мая), Геринг (15 октября 1946-го)...
Так что много было добровольных покойников, но в день капитуляции "свыше 200" именно генеральских трупов — лютое вранье, ни один не пожелал. Но вообще-то, как видим, немало оказалось их. Надо понимать, что самоубийство в иных случаях равноценно дезертирству или трусливому бегству от ответственности.
А историк уж совсем зашелся в прославлении Вермахта и в поношении родной Красной Армии: "Полководцы РККА в массе своей были неспособны застрелиться" (там же). Вот досада какая! И как бы он был рад, если бы перестрелялись. Не может человек сообразить: мы проигрывали сражения, но выиграли войну. Это даже Новодворская сечёт.
Автор пишет, что с детства его увлекала история Отечественной войны, я, говорит, "мемуары наших военачальников читал взахлёб, свято веря всему". А когда повзрослел, научился сморкаться, начал бриться, получил высшее образование, то пришел к выводам, например, такого рода: "Немецкие армии трижды попадали в окружение советских войск, но при этом частично прорывались. А немцы окружали советские войска, по моему счёту, восемь раз" (с. 215). Если такой прекрасный для немцев "счёт", то чего ж они пятились от Волги до Берлина и сдались на милость победителя? Ответа нет. И приходится внести ясность.
Мы окружали немцев не три раза, а несколько больше. А именно — в ходе следующих операций: Сталинградская (22 дивизии), Острогожско-Россошанская (13 дивизий), Воронежско-Касторненская (9 дивизий), Корсунь-Шевченская (10 дивизии и 1 бригада), Витебско-Оршанская (5 дивизий), Бобруйская (6 дивизий), Минская (20 различных соединений, около 100 тыс. человек), Львовско-Сандомирская (8 дивизий), Ясско-Кишиневская (18 дивизий), Будапештская (20 различных соединений), Восточно-Прусская (около 32 дивизий), Берлинская (70 пехотных, 23 механизированных и горных дивизий), Пражская (более 50 дивизий). Это сколько будет? По моему счёту, 15. Во сколько раз больше, чем придумал в пользу немцев наш историк? В пять раз. Круто! И ведь какие наши окружения сбросил со счёта — по 30-50-90 дивизий! Дать бы ему Железный крест.
Но главное, став взрослым, он своим умом пришел к убеждению о высоком нравственном достоинстве вермахта, о недосягаемом для нас чувстве долга и чести фашистский офицеров и генералов. Ну, это обычная трепология оборотней. Е.Евтушеноко, нагрянув однажды из Америки, принял участие в телепередаче "100 детских вопросов". И дети его спросили: "Как же так, дядя Женя, вы прославляли Сталина, Ленина, а теперь..." Он ответил: "Это, детки, э-во-лю-ци-я личности и её взглядов". Вот такая э-во-лю-ци-я и на сей раз перед нами.
Сборник "Яузы", повторю, вышел шесть лет тому назад. Я был уверен, что ему тут же дадут отпор, но этого не произошло доныне. Мало того, нашлись такие, как К.Колонтаев, которого вместе с президентом Медведевым бросает в дрожь при виде, по его кривогубому выражению, "дебильного" лозунга "Пролетарии всех стран, соединяйтесь!". Он выразил свои восторги аллилуйщику вермахта: "С удовольствием прочитал книгу "Если бы да кабы". Видно, как от одного издания к следующему растёт Ваше мастерство, как историка" (Дуэль № 508). После этого я терпеть уже не мог...
Надо сказать, что маршала Жукова особенно яростно и самозабвенно поносят самые большие почитатели Сталина. Им говоришь: что ж вы делаете, в каком свете представляете и Сталина-то? Ведь он на самые важные участки фронта посылал именно Жукова, самым большим и важным Западным фронтом в боях за Москву назначил командовать Жукова, своим заместителем Верховный сделал не кого-нибудь, а его, он и звание маршала во время войны получил первым, и орден Победы №1, и две Золотых Звезды Героя, и Берлин брал, и капитуляцию принимал, и Парад Победы... Неужели вы знаете Жукова лучше, чем знал Сталин?
Один отвечает на это: "Ну да, недоглядел товарищ Сталин, ошибся...". Можно ошибиться раз, два, но ведь тут — вся война, множество поручений и высочайшие награды. А Сталин был не из тех, кто хлопает ушами.
Другой говорит: "Сталину очень нравилось рабоче-крестьянское происхождение Жукова. Вот поэтому...". Да ведь только идиот мог придавать этому решающее значение в дни, когда решалась судьба родины! Кем же вы изображаете Сталина?
Особенно настойчивы третьи: "А трофейное дело! Жуков приволок из Германии вагоны драгоценного барахла!"
Во-первых, дело сильно раздуто. Об этом свидетельствует хотя бы тот факт, что в докладе министра государственной безопасности Абакумова 10 января 1948 года о тайном обыске на даче Жукова сказано, словно о тяжкой улике: "На даче нет ни одной советской книги". Ах ты, Боже мой! Не читал маршал "Дядю Степу". Но, может, советские книги у него находились на городской квартире? Но зато, докладывал Абакумов, "Дело дошло до того, что там висит огромная картина с изображением двух обнаженных женщин" (Военные архивы России, 1993, вып.1, с.190). Дошло!.. Вот как пекло уличить! Да может, это копия Ботичелли? Тогда этих "обнаженных" навезли из Германии вороха, они висели во многих домах. Конечно, для человека с четырехклассным образованием такая картина — несомненное свидетельство бонапартистского заговора... Но не забудем, что ещё в июле 1951 года Абакумов был арестован и не освобожден после смерти Сталина, а обвинен в фальсификации судебных дел, в том числе "Ленинградского дела", и в 1954 году расстрелян.
С другой стороны, изрядная часть "барахла" была просто куплена Жуковым, оплачена и 12 января 1948 он писал секретарю ЦК А.Жданову: "На покупку я могу предъявить документы". И ещё 23 августа 1946 года в записке Сталину министра обороны А.Булганина один из таких документов, справка, приводился: "Выдана маршалу Советского Союза тов. ЖУКОВУ Г.К. в том, что нижепоименованная мебель, им лично заказанная на мебельной фабрике в Германии "Альбин май", приобретена за наличный расчёт и Военным Советом Группы СОВ в Германии разрешен вывоз в Советский Союз" (цит. соч., с.184).
Во-вторых, Жуков был оклеветан его адъютантом Сёмочкиным, главным маршалом авиации А.Новиковым, замнаркома МГБ генералом армии И.Серовым и генерал-майором А.Сидневым, тоже из МГБ. В письме Жданову маршал по пунктам разбивает эту клевету. Первый из них заявил, например, что Жуков заказал писателю Льву Славину книгу о себе и подарил ему автомашину. Ну, можно заметить, что при желании маршал мог бы обратиться к писателю покрупней и поизвестней. И Жуков писал Жданову: "Ни Славина, ни кого-либо другого я никогда не просил о себе писать, и Славину никакой книги не заказывал. Сёмочкин лжет". Славин был жив-здоров, пережил Жукова на десять лет, можно было его допросить. Но Жданову 21 января написал Молотов: "По моему указанию в порядке распоряжения Совнаркома СССР от 23 августа 1945 года была выдана одна трофейная авто- машина писателю Славину в возмещение автомашины, похищенной у него в начале войны (в этот же день было дано аналогичное распоряжение для писателя Кирсанова и Лидина)". По странному совпадению, все три писателя — евреи. Тут же Молотов заметил, что его дочь Светлана в 1945 году в день рождения дочери Жукова подарила ей "золотое кольцо с бриллиантом, купленное в комиссионном магазине за 1200 рублей"(Цит. соч., с.245).
Жуков: "О 50 тысячах, полученных от Серова и якобы израсходованных мной на личные нужды. Это клевета. Деньги, взятые на случай представительских расходов, за которые отчёта никто не должен был спросить, были полностью в сумме 50 тысяч возвращены начальником охраны МГБ Бедовым. Серов предлагал мне 500 тысяч на расходы по моему усмотрению. Но я этих денег не взял, хотя он сказал, что т. Берия разрешил ему, если нужно, дать денег, сколько мне требуется". Серов, как и помянутый Бедов, тоже пребывал в полном здравии. Хотя в 60-годах Серова лишили звания Героя Советского Союза, разжаловали, исключили из партии, но он дожил до перестройки и неизвестно почему не был обласкан Горбачёвым и Ельциным.
Ещё: "О том, что не желал подписываться на заём, — тоже клевета. Никогда меньше 1,5-2-месячного оклада я не подписывался. Это можно подтвердить документами". И так обо всём вранье.
Жуков не боялся никакой проверки, даже настаивал на ней: "Мне сказали, что на даче и в других местах обнаружено более 4 тысяч метров различной мануфактуры. Я такой цифры не знаю, считаю неверным. Прошу составить акт по фактическому состоянию".
"О сервизах. Я купил их за 9.200 марок каждой дочери по сервизу. Могу предъявить документы, и может подтвердить Серов, через которого они и покупались. Он ведал всеми экономическими вопросами".
Господи, и чем только ни брезговали клеветники, и в чем только ни приходилось оправдываться великому человеку!.. "Серебряные ложки, ножи и вилки присланы были поляками в честь освобождения Варшавы, и на ящиках имеется надпись, свидетельствующая о подарке". Что, надо было эти ящики отправить полякам обратно?
И при всём этом Жуков писал: "Я признаю себя очень виноватым в том, что не сдал всё это ненужное мне барахло куда-либо на склад". И опять: "Я признаю серьёзной ошибкой то, что много накупил для семьи и своих родственников материала, за который платил деньги из зарплаты".
Я не хочу в этом деле оправдывать Жукова, как и сам он не оправдывался, а лишь приводил факты, но подумайте, обличители, если я, безвестный сержант, приволок из Восточной Пруссии, вернее, прислал по почте, как это было разрешено на фронте всем, шерстяной отрез и костюм, то можно себе представить, сколько наволокли всякого разного прославленному маршалу и его адъютанты, и от души благодарные люди, и бесстыжие подхалимы. И ведь такие "трофеи" были только с точки зрения советской морали предосудительны, а на протяжении веков победители всегда "приодевались" и прихорашивались за счёт побежденных. А было в обычае и такое: взятый город полководец на три дня отдавал солдатам на разграбление. И что там творилось! Поинтересуйтесь, что было, например, в Измаиле после взятия его в 1790 году Суворовым. Ничего подобного не знала Красная Армия. А какова была участь советских городов под немецкой оккупацией! Они даже чернозём из Воронежской области вывозили, из Харькова — трамвайные провода, из Ростова — рельсы...
И нашли же время нынешние правдолюбы позорить героя Отечественной войны немецкими вилками да ложками именно в дни, когда в лоск ограблена их родина... Генерал Сиднев на допросе сказал: "В разных частях Берлина то и дело обнаруживались хранилища золотых вещей, серебра, бриллиантов и других ценностей. Одновременно было найдено несколько огромных хранилищ, в которых находились дорогостоящие меха, шубы, разного сорта материи, лучшее белье и много другого имущества. О таких вещах, как столовые приборы и сервизы, я уж не говорю, их было бесчисленное множество" (Цит. соч., с.197). Что это за добро, что за специальные хранилища? Да это то самое, что за пять-шесть лет немцы награбили во всех захваченных ими странах Европы, в том числе и России. Один только Геринг, великий эстет, ограбил все музеи... Вот бы вам чем поинтересоваться, правдорубы...
И тогда они бросают свой последний козырь: "А речь Жукова на пленуме ЦК, в которой он поносил Сталина!" Во-первых, никакого пленума не было. Во-вторых, ни на пленуме, ни ещё где такую речь Жуков не произносил. А текст, действительно, был. И некоторые марксисты проявляют большую заботу об её сохранности и тиражировании. И это, несмотря на то, в-третьих, что мы не знаем, как и кем составлялась эта речь. Ведь известно, что не сам Хрущев писал свой доклад о "культе личности" на ХХ съезде. Более чем вероятно, что и это "выступление Жукова" составлено не им.
Но спросим себя: легко ли забыть такие позорные дела, как тайные обыски на даче и дома у тебя — у маршала Советского Союза, заместителя Верховного главнокомандующего? Легко ли переступить трижды Герою Советского Союза, кавалеру двух орденов Победа через унизительную необходимость отчитываться за сервизы и ложки да вилки? Словом, у маршала Жукова были веские причины для большой человеческой обиды. И возможно, что он поддался ей.
Однако, работая над воспоминаниями, он, сознавая, что выступает перед народом, перед историей, смог преодолеть обиду, сказал о Сталине много правдивых высоких слов, назвал его "достойным Верховным главнокомандующим". И судить об истинном отношении Жукова к Сталину надо не по тексту неизвестно происхождения, который не был произнесён, а по воспоминаниям, написанным с полным сознанием своей ответственности перед временем.
Да, в воспоминаниях Жукова есть вызванные разными субъективными и объективными причинами, в частности, уровнем по времени осведомленности, неточности, ошибки, неполнота, умолчания, но есть и многочисленные признания своих собственных упущений, промахов, ошибок.
Жуков был начальником Генштаба с января по июль 1941 года, и честно признал, что "в работе аппарата Генштаба были недостатки". Это не отписочная общая фраза. Одной из самых важных ошибок, за которую числил вину и за собой лично, и за своими сослуживцами, был просчёт в определении срока вероятности вражеского нападения. Из этого просчёта следовали многие другие, названные Жуковым: к началу войны не были решены вопросы об органах Ставки; у наркома обороны, у начальника Генштаба и у командующих видами и родами войск оказались не подготовлены командные пункты; запоздали с приведением в полную боевую готовность УРовских дотов и дзотов на линии старой госграницы и т.д.
Жуков признавал и такие ошибки, которые имели иную природу, — традиционность, инертность мышления, порой доходившую до косности. "Многие из тогдашних руководящих работников наркомата обороны и Генштаба, — читаем в книге,— канонизировали опыт Первой мировой войны". Именно поэтому "характер самого удара во всём объёме нами не был предусмотрен. Ни нарком, ни я, ни мои предшественники Б.М.Шапошников и К.А.Мерецков не рассчитывали, что противник сосредоточит такую массу бронетанковых и моторизированных войск и бросит их в первый же день мощными компактными группировками на всех стратегических направлениях".
И дальше в книге то и дело встречаем: "Мы допустили в этом вопросе ошибку"... "Главное командование здесь исходило не из анализа реальной обстановки, а из интуиции и стремления к активности без учёта возможностей войск"... "Можно было сделать значительно больше, чем было сделано"... "Я вовремя не поправил командование фронтом"... "На подготовку Берлинской операции мы имели ограниченное время, но это не может служить оправданием. Вину за недоработку вопроса, прежде всего, я должен взять на себя" и т.д. Сопоставьте это хотя бы с нынешними победными речами Путина и Медведева, и вам будет воочию ясно, кто честный сын родины, коммунист, а кто лихой пустозвон. Да и кто из этих правдолюбов способен публично признать, допустим, своё хотя бы частичное невежество или хотя бы скромное бесстыдство, образцы которого даны выше?
А вот Жуков многое признал. И это при том, что ведь давно известно, для чего пишутся воспоминания, — частенько для того, чтобы оправдаться да покрасоваться, в частности, свести счёты с обидчиками. А Жуков не упомянул мстительным словом не только Сталина, но даже маршала А.Новикова, написавшего на него донос и благополучно пережившего Георгия Константиновича на несколько лет, даже маршала Конева, выступившего в "Правде" с позорной статьёй о Жукове. А ведь тот в 1941 году спас его от очень больших неприятностей в связи с поражениями Западного фронта, которым Конев командовал.
И вдруг новость! В правительственной "Российской газете" читаю: по первой программе телевидения будет показан 12-серийный фильм "Жуков". Не "Маршал Жуков", не "Георгий Жуков", а просто "Жуков". "Фильм о жизни великого главнокомандующего..." Позвольте, главнокомандующим был Сталин, а Жуков — его заместителем. Ну, да ладно, лишь бы хоть в одной серии был дан отпор буйным патриотам, о которых шла речь. Надеялся, но как только узнал, что продюсер фильма Алексей Пиманов, известный кремленолог, типичная фигура для нынешнего телевидения, надежда рухнула.
Ну, в самом деле, вот раскрыл я его книжечку "Опаленные властью", в которой он рассказывает о своих многочисленных телефильмах, составивших цикл "Кремль-9". И чем же он занят? Копошится в том, в чем радзинские-радзиховские давно откопошились, не сыскав там жемчужного зерна. Например, очень его занимает проблема: "Почему Сталин не сам принимал Парад Победы?"... "Почему решил передать это право Жукову?" ... "Почему на коне оказался Жуков, а не Верховный главнокомандующий?.. Ни у кого не было сомнений, что принимать парад будет Верховный главнокомандующий". Дядя, да никто и не думал об этом в восторге тех дней!
Эти терзания Пиманова очень похожи на то, как с такой же назойливостью его братья по разуму спустя 75 лет всё хотят знать, почему 22 июня Сталин не выступил по радио. Я их спрашиваю: а Гитлер выступил? У него же всё было в руках, все рассчитано и спланировано, можно было найти полчаса. Они не знают, им и в голову не приходило поинтересоваться этим, сопоставить. Так вот, с длинным и нудным обращением, похожим на дипломатическую ноту, выступил по радио не Гитлер, а Геббельс. (Впрочем, по другим источникам, даже не по радио, а на пресс-конференции для журналистов). А кто такой Геббельс? Всего лишь министр пропаганды, т.е., если спроецировать на нашу страну, как бы завотделом ЦК. А у нас 22-го выступил нарком иностранных дел, заместитель главы правительства, член Политбюро, т.е. второй человек в государстве и в партии.
А французский президент и английский премьер выступили если уж не в первых числах сентября 1939 года, когда объявили войну Германии, то хотя бы 10 мая 1940-го, когда немцы нанесли им сокрушительный удар? Правдолюбы и этим никогда не интересовались. Ну а, наконец, японский император и американский президент выступили 7 декабря 1941 года, когда японцы обрушились на Пёрл-Харбор и уничтожили почти весь Тихоокеанский флот США, и началась война? И это им до лампочки! У них слюна бешенства капает от того, что Сталин не выступил 22 июня, а об остальном они и знать не желают. Выступил в тот день из высших руководителей один только Черчилль, ибо это был счастливейший день его жизни: он понял, что Англия спасена! А Сталин тогда и не должен был выступать. Его слово слишком много значило и в стране, и во всем мире. Надо было выждать, посмотреть, как будут развиваться события. И он выждал — и уж так сказал, как никто и вообразить себе не мог.
Продолжение следует
