-Во-первых, - перебил и его Филипп Филиппович, - вы мужчина или женщина?
-Я – женщина, признался персиковый юноша в кожаной куртке и сильно покраснел.
-В таком случае вы можете остаться в кепке….
Михаил Булгаков.
…Неделю назад в топах Живого Журнала очутился безобидный пост, посвящённый детской книжке под названием «Звёздное небо». Так сказать, занимательная астрономия. Ни автор текста, ни художник, создавший обложку, даже не представляли, что могут оказаться в позорных рядах «мужских шовинистов». Кстати автор публикации – женщина и даже, более того, известная своими либеральными взглядами. Так вот, среди комментаторов оказалась яростная феминистка, которая заметила, что на рисунке аж целых пять мальчиков и только одна девочка (Правда, там был ещё сказочный кот, но он, судя по покрою пиджака и явному отсутствию косичек, тоже оказался юношей).
Причём, как выяснилось, девочка изображена не в качестве равноправного товарища, а как типовая жертва злостного сексизма (ну и мизогинии притом). Напомню, что сексизмом именуется идеология и практика дискриминации людей по признаку пола (от лат. ‘sexus’ - пол), а мизогинией называют патологическую ненависть к женщинам и унижение их человеческого достоинства. Что же более всего взбесило защитницу попранных дамских прав и свобод? Мальчик с подзорной трубой восседает на высоком стуле, а рядом, точнее – где-то внизу стоит девочка. Мол, дядечка, а мне-то дайте глянуть! Но нет - девочке не дают смотреть на звёзды! Вывод: «Эти мужики воруют у нас право на Космос! Нам он несильно нужен, но мы, как всегда, из принципа!» Собственно говоря, в астрономических кружках во все времена было гораздо больше мальчишек, нежели девчонок. Точно так же, как в авиамодельных. Да. Я смею утверждать, что лиц женского пола в детстве, как правило, интересуют куколки и цветы, а не танчики да солдатики. Наверное, это мои комплексы и стереотипы! Наверное…
…В цивилизованных, продвинутых Европах всё куда как проще – там с «гендерными предрассудками» и сексуальной безграмотностью борются давно, успешно и с исполинским размахом. Так сказать, чтобы камня на камне не осталось от средневековой дикости и от постылой прусской формулы ‘Kinder, Küche, Kirche’. В европейских столицах гремят пышные гей-свадьбы, девочек учат давать отпор «оскорбительным и унижающим» ухаживаниям, а школьников пичкают секс-просветом, причём начиная с того возраста, который более потребен для сказок и приключений. Впрочем, сказки и приключения – это же вредная, сексистская или даже расистская литература, в которой белокурая принцесса сидит в башне и боится дракона, а рыцарь скачет её освобождать, гремя доспехами. Зачем цивилизованным народам нужна такая вредная ересь? Это принцесса должна освобождать хнычущего рыцаря, чтобы потом полюбить инородного, чужого, странного, а потому - такого привлекательного и положительного дракона.
Для современного европейского сознания вообще характерно трепетное отношение к странностям, хотя, чего уж там – к девиациям, каковые уже не считаются оными. Пестование инаковости, культивирование нарочитой «непохожести» создаёт чудовищную ситуацию, когда привычная для человечества, выверенная норма становится, как раз, некомильфотной. А все эти «родитель №1» и «родитель №2», вместо папы и мамы? А тезис о том, что ребёнка не следует нагружать знанием о его гендерных «обязанностях»? В том смысле, что цивилизованные родители №1 и №2 не должны подсовывать девочке куклу только на том основании, что она - девочка. То бишь показывать презерватив – можно и нужно, а с куклами следует быть поосторожнее. Главное – не привить стереотипы и комплексы, не правда ли?
Так вот вернёмся к нашим феминисткам, над которыми принято иной раз посмеиваться, но ничего смешного и весёлого тут нет – это уже страшно. Современный феминизм всё больше начинает напоминать какую-то диковинную секту с характерными для этой формы объединения постулатами и правилами. Говорить с феминистками столь же трудно, как и с сектантами – ответы их резки, безапелляционны и на редкость предсказуемы. Смысл учения ясен, чёток и не терпит никакого осмысления: мужики нас угнетают, а мы им не дадимся. Кто не с нами – тот сексист, фашист и православный мракобес. Смотрите сами. Для любого сектанта характерно отстаивание единственно верного, точнее, единственно допустимого взгляда на мир. Всё, что выбивается за рамки, то считается враждебным и, по возможности, искореняется, изгоняется. «Только мы знаем истину!».
Далее, сектантам свойственно яростное противопоставление себя – остальным, так сказать, «неправильным» людям. Для того чтобы успешнее сплачивать ряды, секты производят скрупулезное, последовательное культивирование образа врага. Так, феминистки транслируют в мир понятия «сексизм» и «мужской шовинизм», предлагая женщинам шарахаться от этих чудовищных явлений, как от чумы. Как распознать сексиста? «О…! - таинственным шёпотом сообщает бывалая суфражистка. - Они бывают крайне изобретательны. Иной раз их изощрённая мизогиния носит галантную маску…».
Тебе помогли выйти из автобуса? А почему тебе, а не вон тому дяденьке? Знай – тебе указали на твою немыслимую женскую слабость! Это как в XIX веке всерьёз полагали, что мужской костяк от природы крепок, тогда как дамский – настолько слаб, что без тугого корсета он развалится на части. Немедленно откажись от помощи, а то в следующий раз тебе навяжут корсет и дадут в руки веер! И, разумеется, настоящая сектантка-феминистка везде увидит sexual harassment. Если мужчина учтиво поцеловал даме руку – это он так домогается. Издалека начинает! Читали, знаем! Если предложил выпить чашечку кофе – это уже совсем непристойно, оскорбительно и требует скорейшего пресечения. Европейские мужчины, наученные горьким опытом, стараются вообще не обращать внимания, не смотреть на женщин. Мало ли что?
Любимая тема любой феминистки звучит следующим образом: «Я не желаю быть сексуальным объектом!». Как правило, сие пылкое, яростное утверждение исходит от существ, которые и без этой декларации могли бы быть уверены – их-то уж никто не потревожит. Даже если они вдруг захотят сменить гнев на милость. В интернете широко распространена характерная фотография: мимо безобразной, мрачно одетой особы, держащей плакат: «Женщины не для декорации» идут красивые спортивные девчонки, участвующие в cheerleading-е. Фотография западная, так сказать «их нравы». Ирония, написанная на лицах девушек, говорит о том, что даже для Америки не всё ещё потеряно.
Для того чтобы успешнее побеждать придуманную ими же скверну, сектантам нужны чёткие рамки и стойкие образы. Поэтому для феминисток специфично зацикливание на двух враждебных им типажах «правильных», точнее, якобы удобных мужчине и обществу, женщин. Взгляд сектанта – это полное отсутствие полутонов и нюансов. Есть белое, а есть чёрное. Мы и они. Остальной спектр выброшен за ненадобностью. Есть наша правда и ваша кривда, а кто не с нами, тот сами знаете, где. Феминистки повсеместно и очень громко кричат о предрассудках и стереотипах, с которыми надо бороться, но при этом – тут же – создают свои собственные схемы. Так вот, два ненавистных им дамских типа.
Во-первых, некая традиционно-забитая тётка в платочке («босая – беременная – у плиты»). Очень часто используется термин…«фофудья». С какого перепуга именно фофудья – неизвестно, ибо, собственно, фофудья – это очень дорогая златотканая материя, использующаяся для создания праздничных церковных облачений. Очень часто фофудьеносная фемина бывает названа не иначе, как «овуляшкой» (от лат. «овуляция»), то есть глупой и малообразованной бабой, зацикленной на беременностях и бесперебойном деторождении. А мы – не рабы, рабы – не мы! Нас не догонишь!
Во-вторых, феминисткам ненавистен ярко противоположный типаж – шикарная, податливая блондинка, непременно одетая в короткое, ярко-розовое и блестящее платье. На высоких, пятнадцатисантиметровых шпильках. Любит шопинг, шейпинг и вообще - прелесть, какая дурочка. Этакая ожившая Барби. Но мужчинам нравится, стало быть, с этим надо как-то бороться. Например, распространением сведений, что обувь на каблуках способствует…росту изнасилований. У феминисток совершенно чёткое, хотя и донельзя искажённое понимание смысла одежды, точнее – «языка одежды».
Им не докажешь, что модные вещи или роскошные туфли – это, в большинстве случаев, обычная дамская, девичья самопрезентация, иной раз вообще не связанная с привлечением мужчин. Самые отъявленные модницы обитают не в смешанных, а именно в женских коллективах или же в таких, где дамы составляют более половины сотрудников. Мужчины очень часто снисходительны к небрежности в одежде – им по большому счёту всё равно, почему вон та девушка, изображающая из себя крутого компьютерщика, носит растянутый свитер и мальчишеские джинсы. Их гораздо больше печалит её невысокий уровень технических навыков.
А вот женщины всегда заметят, что их сослуживица совершенно не умеет одеваться. Как там, в советской культовой комедии? «Это та блондинка в жутких розочках!» Также феминисткам сложно доказать, что мини-юбка была придумана вовсе не с целью превращения женщины в зависимый объект и в сексуальную куклу. Длина «мини» - это своеобразный ответ модельеров Мэри Куант и Андре Куррежа на минимализм, царивший в дизайне 1960-х годов. И, как раз-таки, короткая юбочка подчёркивала независимость девушки, её долгоиграющую молодость и не зацикленность на предрассудках.
Замечу, что и девица-Барби, и женщина-«фофудья» в том виде, как их представляют себе феминистки, встречаются чрезвычайно редко. Но так уж устроен любой сектант, что он видит исключительно полярные, крайние проявления, как правило, почти не встречающиеся в природе. Причём, феминистки свято убеждены в том, что и мужчины, и общество в целом навязывают женщинам именно такие модели поведения. Чего стоят одни только скандалы, когда речь заходит о высоких каблуках!
Сектанты не утруждают себя поиском адекватных решений и примеров, ибо их мир – это маниакальная, неутомимая борьба с ветряными мельницами. «Тебе нравятся высокие каблуки? Ты врёшь сама себе – ты купила эти туфли ради похотливого самца! Для себя ты бы надела удобные, неброские тапочки, а ещё – штаны цементного оттенка и практичный балахон! Не надоело быть рабыней комплексов?!» Поскольку с историческими знаниями у феминисток чаще всего плоховато, то в качестве иллюстраций ими часто используются статьи и рисунки из американских журналов…1950-х годов, когда в США, да и в странах Европы тоже, получил распространение женский тип под названием ‘fly-lady’.
То была красивая, ухоженная домохозяйка с изысканными манерами и точёной фигуркой. Её мир – это пространство идеально обустроенной кухни, шикарной гостиной и, разумеется, уютной детской. Она не собиралась штурмовать бизнес, поднимать штангу, ковать железо и укрощать атом. Появление ‘fly-lady’ в качестве эталона «настоящей женщины» было своеобразной реакцией на пережитые военные лишения. Всем тогда остро хотелось уюта, семейного тепла, домашней пищи. Мужчина желал видеть рядом с собой обаятельную и покладистую красавицу с тоненькой талией и округлыми бёдрами.
Сама мода послевоенного десятилетия была призвана подчёркивать анатомическое соответствие идеалу – популярными сделались корсеты и иные виды корректирующего белья, пышные нижние юбки, бюстгальтеры с эффектом push-up. Действительно, реклама тех лет изобилует радостными домохозяйками, которые счастливы уж тем, что любимый супруг подарил им очередную посудомоечную машину или сверкающий тостер. Но эта мода в XX столетии была крайне недолговечной и никак не относится к дню - сегодняшнему. Но феминисткам всё равно – они усвоили три-четыре формулы и пользуются ими безо всякого критического осмысления.
Далее, сектант везде находит «знаки» и «знамения», понятные лишь членам секты. Феминистки везде видят угнетение женщины и незаслуженное возвышение мужчины. Они способны отыскать сексизм в любой книге, даже в литературной классике. «О, да! – скажет иная феминистка. - Мужчинам – приключения, женщинам – страдания. Одиссей – плавал, Пенелопа – ждала. Вронский развлёкся, Каренина – самоуничтожилась. Где справедливость? Так будем бороться!» Если на картинке будет четыре мальчика и две девочки – это сексизм. Или если девочки стоят поодаль, да ещё в юбках, с длинными косичками – это ещё больший сексизм. А уж если они - с куклами, а мальчики – с машинками, то это и вовсе – типичный мужской шовинизм, и художника надо подвергнуть самой жестокой критике! Обычному человеку, не являющемуся участником феминистской секты, всё это непонятно. Он просто не станет считать девочек и мальчиков на обложке, заострив своё внимание на техническом качестве рисунка или, скажем, на колорите.
Феминистки свято верят в то, что мужчины не пускают женщин во власть, в бизнес и даже в искусство. Почему это происходит? «Тссс! Это же мужской заговор – они хуже нас, поэтому и вытесняют нашу сестру отовсюду!». Как-то раз я попыталась спорить с одной дамой, утверждавшей, что женщине в возрасте после тридцати пяти лет совершенно невозможно устроиться на хорошую работу. Мой личный опыт говорит об обратном. К счастью, мир так устроен, что работодателя интересуют вовсе не пол и возраст, не длина юбки и даже не соотношение грудь-талия-бёдра, но личные и профессиональные качества. «Вам просто повезло или вообще вы нахально врёте!» - воспоследовал безапелляционный и вполне предсказуемый ответ. Сектантам, как правило, свойственны агрессивность и кликушество. Вы напрочь не видите угнетение женщин? Так вы – фашист! Сегодня вы ратуете за традиционные семьи и многодетность, а завтра будете кричать «SiegHeil!»
Об этом можно рассуждать ещё очень долго и приходить к всё более печальным выводам. Но, с другой стороны, когда маразм начинает крепчать и зашкаливать, когда постепенно всем становится понятно, что большинство «инакочувствующих» - либо несчастные больные люди, либо хитрейшие манипуляторы общественным сознанием, возникает здоровая тяга к той самой норме. Интересный пример. Во Франции возникло дамское движение под названием «Антигоны» - по имени одной из героинь греческих мифов и трагедии Софокла.
Девушки-антигоны предпочитают белые платья и носят длинные, распущенные волосы. Их лозунг:«Строить свое будущее вместе с мужчинами, а не против них». Барышни говорят: «Мы отрицаем ситуацию, когда нам отказывают в нашей женственности… Мы хотим принять участие в общественной дискуссии, чтобы представить нашу женскую точку зрения, и не оставлять феминисткам монополию на слово. Их время закончилось, пора перевернуть страницу». В рядах нового движения много юных католичек, участвовавших в манифестациях против легализации однополых браков. Есть ли будущее у таких девушек и подобных объединений? Во всяком случае, начало положено.
