Еврей-землепашец… Или почему евреи так и не переселились в Крым?

Материал этой статьи появился на просторах и-нета несколько лет тому назад. Он показался интересным, тем более, что представлял собой одну из страничек нашей истории. И если кто-то знает уже о фактах, освещённых в статье, то может и пропустить написанное, хотя, как известно, повторение - мать учения!

""Важно не упускать тот исторический шанс, который евреи получили в России: землю для колонизации, да еще безвозмездно. Такой шанс бывает раз в столетие, и было бы грешно его не использовать... ".
Д. Львович, член Центрального правления Всемирного союза ОРТ (1926 г).

В 1926 году Владимир Маяковский написал стихотворение «Еврей» с подзаголовком-посвящением: «Товарищам из Озета1». В нем есть загадочные для современного читателя строки:

«А тут им дают Крым!»

Крым – евреям? Быть не может! Кто дает? Весь Крым или, может быть, только часть? В полном собрании сочинений Маяковского это место «деликатно» прокомментировано: «С целью содействия евреям, решившим заняться сельским хозяйством, было создано несколько земледельческих колоний в степных районах Крыма»2.

Что это за евреи, вдруг «решившие заняться сельским хозяйством»? Как связать «несколько колоний» с решительным «дают Крым»? С тем, что Маяковский, по свидетельству Л. Брик, помог ОЗЕТу устроить гигантский писательский вечер, сбор с которого целиком пошел на еврейские колонии? И кстати, что такое ОЗЕТ?

Если кто-то еще и может вспомнить о планах переселения советских евреев на Дальний Восток, в Биробиджан, чему способствует существование Еврейской автономной области, то о том, как им «давали» Крым, не помнит уже никто. Между тем проект создания еврейских автономий в степном Крыму и на южной Украине был гораздо значительнее появившегося позднее Биробиджанского и затронул судьбы на порядок большего числа людей. Вся же эпопея еврейской аграрной колонизации и попыток строительства «еврейской страны» в пределах СССР — забытый, точнее, вычеркнутый из нашего сознания пласт истории. Это был не большевистский каприз, не «коварство» Сталина, якобы хотевшего загнать евреев за Амур, а проявление одного из глобальных импульсов, воодушевлявших еврейский народ на протяжении всей его истории в Новое время.

***

Хотя до революции сельским хозяйством занималось почти 200 тысяч евреев, они составляли всего 4% от более чем 5-миллионного еврейского населения Российской Империи. Евреи-крестьяне занимались пригородным огородничеством и животноводством: на юге Украины и в Бессарабии жили евреи-виноградари и табаководы; в земледельческих колониях, созданных в Новороссии еще в начале XIX века, жили евреи-землепашцы. Но абсолютное большинство евреев Российской Империи проживало в городах и местечках.

Представление о спасительности земледелия оказалось особенно близким евреям Российской Империи — слабо урбанизированной страны, в которой крестьяне составляли 75% населения. В России «жизнь на земле» воспринималась как единственно полноценная не только простонародьем, но и властью и духовной элитой. Таким образом, земледелие оказалось сцеплено с кругом идей, актуальных для еврейства на протяжении всего XIX и первой половины ХХ веков, что не могло не повлиять как на еврейские массы, так и на еврейскую интеллигенцию.

Начиная с первой половины XIX века, в аграрном труде, наряду с просвещением, еврейские идеологи видели панацею от всех национальных бед. Именно с этого времени земледелие становится центральным пунктом всех идейно-политических программ «на еврейской улице».

Представление о необходимости для «национального спасения» земледельческого труда вытекало и из другой ключевой идеи, идеи собственной территории — «еврейской страны». Еврейский народ без «своей страны», особенно в условиях отмирания традиционной общины и постоянного роста антисемитизма, рассматривался как обреченный в лучшем случае на ассимиляцию, а в худшем — на вырождение и вымирание. Таким образом, две эти идеи — «своей земли» и «своей страны» — были тесно связаны: будущая «еврейская страна» непременно должна быть пригодной для земледелия.

К началу ХХ века весь этот комплекс идей в его различных версиях разделялся не только политической и духовной элитой, но и большинством еврейского населения России и Восточной Европы. Можно говорить о том, что в ХХ веке основой новой идеологии и нового национального консенсуса для еврейского народа стала национально-аграрная утопия.

Еврейская колонизация — один из последних эпизодов истории СССР, в котором евреи были не объектом, а субъектом исторического процесса. Количество заявок на переселение стабильно превосходило реальные возможности переселенческих организаций. На какое-то, пусть недолгое время совпали конъюнктурные расчеты партийного руководства, горячечные утопии еврейских идеологов и устремления широких еврейских масс.

В начале XIX века российские маскилы тоже призывали своих единоверцев перейти к земледельческому труду и приветствовали действия русских властей, начавших в первой половине столетия создавать в Новороссии земледельческие колонии для евреев-переселенцев. Тот недолгий период, когда взгляды части еврейских идеологов совпадали с намерениями царской власти, напоминает события 1920–30-х годов: взаимодействие еврейского населения, еврейских организаций и советской власти. Более того, район «старой» земледельческой колонизации стал в 1920-х годах одним из центров нового еврейского переселения, а сами «старые» колонии — «столицами» новых автономных районов на Украине. Это подобие указывает на то, что речь идет не об историческом анекдоте, а о реализации важнейших идей, сохранявших актуальность на протяжении столетия.

Революция, освободив евреев от национального угнетения, тут же дискриминировала их по социальному признаку. В конце 1920-х годов на 1 миллион евреев-рабочих, служащих и крестьян приходилось 1,8 миллиона евреев-торговцев, ремесленников-кустарей и лиц без определенных занятий. Существенная часть представителей этой традиционной группы принадлежала к лицам с урезанными гражданскими правами, так называемым лишенцам. Тогда как среди общего населения СССР лишенцами являлись примерно 7%, среди еврейского населения они составляли 30%, а в местечках Украины — 40%. Превращение части деклассированных еврейских масс в крестьянство представлялось выходом и для властей, и, что существенно, для самих евреев.

Правительство СССР совместно с руководством Украины и Белоруссии начало заниматься еврейским землеустройством только в 1924 году. Советские и зарубежные организации оказывали помощь «старым» еврейским земледельческим колониям, существовавшим в Екатернославской и Херсонской губерниях с первой половины XIX в. В то же время были созданы новые еврейские сельскохозяйственные поселения на пустующих землях — как рядом с городами и местечками бывшей черты оседлости, так и в новых районах, где создавались компактные территории с еврейским крестьянским населением.

С самого начала советское правительство поставило перед собой грандиозную задачу: за десять лет поселить «на земле» полмиллиона евреев. За период с 1925 по 1937 год (когда переселенчество прекратилось) место жительства сменило 126 тысяч человек, из них закрепилось на новых местах только 53 тысячи, то есть 42%. С учетом «старых» колоний и вновь созданных пригородных колхозов перед началом войны в сельском хозяйстве трудилось свыше 200 тысяч евреев, то есть 8,5% от общего еврейского населения страны (против 3,5% до революции).

Основным районом переселения сначала стала Южная Украина (главным образом, Херсонский, Криворожский, Первомайский и Запорожский округа), в первую очередь район «старых» колоний и несколько позднее Степной Крым. Приамурье (Биробиджан) появился в этих планах гораздо позднее, только в самом конце 1920-х годов. Кроме того, отдельные еврейские переселенческие хозяйства возникали далеко от основных районов колонизации — в Московской, Ленинградской, Брянской, Смоленской и Астраханской областях, на Северном Кавказе, на Урале, в Сибири и Узбекистане. Постепенно были созданы сотни новых еврейских сел, коммун, совхозов и впоследствии колхозов. Рядом с большинством малых городов и местечек бывшей черты оседлости также возникли еврейские колхозы. Автономии были представлены национальными еврейскими сельсоветами (160 на Украине, 29 в Крыму, 27 в Белоруссии), пятью национальными районами (тремя на Южной Украине и двумя в степном Крыму) и, наконец, Еврейской автономной областью на Дальнем Востоке. Всего еврейским колонистам (без учета Биробиджана) было предоставлено около 500 тысяч гектаров пахотной земли. Биробиджанский район (будущая Еврейская АО) занимал 3,8 млн гектаров. Пахотные земли, находившиеся в распоряжении советских еврейских колхозов в 1930-х годах, по площади вчетверо превосходили пашни, которые обрабатывались еврейским населением Израиля на момент провозглашения его независимости в 1948 году.

Итак, советское правительство выделяло вновь создаваемым еврейским хозяйствам землю. Средствами же, техникой и удобрениями для ее освоения евреев-поселенцев снабжали, в основном, зарубежные организации. На долю иностранных спонсоров приходилось примерно 70% средств, советского правительства — около 20%, и только 10% составляли средства самих переселенцев. В финансировании поселенческой деятельности принимали участие ОРТ, ЕКО, Джойнт, а впоследствии и специально созданные прокоммунистические еврейские организации: ИКОР в США, ПРОКОР в Аргентине, АГРУ в Палестине и другие им подобные в различных странах Америки и Европы, Австралии и Южной Африки. Каждая из этих организаций имела свою специфику и функции.

Советский Союз вплоть до 1938 года проводил активную и по-своему созидательную «еврейскую» политику. Аграрная колонизация была важнейшей ее частью, а КОМЗЕТ и ОЗЕТ стали, по существу, чем-то вроде «еврейского правительства» в СССР. Роль этих организаций постоянно росла, особенно после ликвидации Комиссариата по еврейским делам и затем Евсекции при ВКП(б).

Как бы то ни было, и в это время в переселенческой деятельности имелись существенные проблемы, которые со временем только усугубились. КОМЗЕТ требовал, чтобы переселенцы обладали собственными средствами, которые позволили бы им прожить до первого урожая, однако наибольшее желание переселиться на новое место наблюдалось, естественно, среди неимущих и безработных, а благотворительной помощи на всех не хватало. Степной Крым представлял собой район рискованного земледелия: постоянные засухи наносили тяжелый ущерб хозяйствам. КОМЗЕТ и ОЗЕТ часто не могли поделить функции, что вызывало трения и неразбериху.

С 1925 года переселение начало носить организованный характер. Всего на Южную Украину переехало 6 тысяч еврейских семей, в степной Крым — около 2 тысяч. Особенно интенсивно этот процесс шел в 1928–32 годах, когда активное сворачивание НЭПа оставило десятки тысяч человек без средств к существованию.

Хотя Южная Украина приняла больше переселенцев, символом этой эпохи остался Крым, затмивший другие еврейские аграрные проекты 1920-х годов (так же, как его впоследствии затмил Биробиджан). Во многом это было связано с пафосом освоения целины — распашкой засушливых и засоленных земель, которые считались малопригодными для жизни и земледелия.

И все-таки, несмотря на огромные трудности, переселение на Южную Украину и в Крым протекало в целом успешно и продолжало вызывать энтузиазм. Со временем быт налаживался, хозяйства недавних горожан (как переселенческие, так и созданные рядом с бывшими местечками) из убыточных становились прибыльными. Основной проблемой для засушливого степного Крыма являлась вода, но и этот вопрос постепенно решался благодаря бурению артезианских скважин.

Еврейские колонии в Крыму и на Украине получили соответствующую политическую и культурную поддержку. Было создано пять национальных районов, целый ряд еврейских средних специальных учебных заведений и техникумов, собственные газеты. В Симферополе работал Еврейский межколхозный театр.

Однако «крымский проект» недолго испытывал подъем. Целый комплекс хозяйственных и политических проблем начал недвусмысленно указывать на приближение заката «Красного Сиона» уже в конце 1920-х годов.

В недоброй памяти 1929 году (в «год великого перелома») положение еврейских колоний начало стремительно ухудшаться. Коллективизация нанесла поселениям непоправимый урон, особенно тяжкий потому, что многие недавно организованные хозяйства еще не успели встать на ноги. Темпы коллективизации в еврейских селах были много выше, чем в среднем по Белоруссии и Украине. В «старых» колониях прошло массовое раскулачивание, в новых поселениях были разрушены только-только созданные формы добровольной кооперации. Насильственное изъятие зерна у недавно созданных колхозов привело в 1931–33 годах к массовому голоду (как и везде на Украине). В то же время из-за мирового экономического кризиса резко сократилась помощь Джойнта. Переселенцы, обманувшись в своих надеждах, устремились в большие города, где в связи с началом индустриализации вновь оживилась промышленность. К концу 1930-х годов численность еврейских крестьян на Украине по сравнению с концом 1920-х упала в 2,5 раза. Последствия коллективизации были настолько сокрушительными для еврейских колоний, что некоторые ОЗЕТовские лидеры, например С. Диманштейн, даже осмелились выступить против «сплошной коллективизации» в национальных районах. Их мнение, естественно, осталось неуслышанным.

Изменилась и социальная политика в переселенческом вопросе. Первоначально в Крым направляли трудоспособную молодежь. Однако начавшаяся пятилетка остро требовала рабочей силы, и правительство обязало КОМЗЕТ направлять еврейскую молодежь на предприятия. Теперь земледельческие районы рассматривались как место скопления «лишних» людей, безработных, представителей наиболее слабых социальных слоев.

Еще одним признаком кризиса в деле еврейской колонизации в Крыму и на Украине стало официальное появление в 1928 году Биробиджанского проекта.

Еще в конце 1920-х годов ОЗЕТ снарядил целый ряд изыскательских экспедиций: в Сальские степи, в Казахстан, в плавни Кубани, на Алтай, в белорусское Полесье. В результате длительных поисков стало понятно, что единственной областью, которая отвечала предъявленным требованиям, были земли Амурского казачьего войска, так называемый Биробиджанский район (названный так по двум притокам Амура: Бире и Биджану), расположенный недалеко от железной дороги и пригодный для земледелия. Изыскательские экспедиции высоко оценили почвы и полезные ископаемые тех мест. Основная часть местного населения — казаки, поддержавшие белое движение,— покинула край во время Гражданской войны, эмигрировав в Маньчжурию.

Ряд инициаторов еврейской колонизации, например А. Брагин и Ю. Ларин, возражали против Биробиджанского проекта, справедливо указывая на то, что отдаленность этого района охладит пыл и переселенцев, и благотворителей. Тем не менее в 1928 году план освоения края был утвержден, и первые эшелоны с евреями-переселенцами двинулись на восток.

Жизни еврейских колхозов Украины и Крыма посвящены работы таких художников, как М. Горшман, М. Аксельрод, Н. Альтман, М. Эпштейн, А. Тышлер, И.-Б. Рыбак. Тема еврейской колонизации была широко представлена в фотографии и кинематографе. Достаточно сказать, что в 1926 году Абрам Роом снял по сценарию В. Маяковского и В. Шкловского документальный фильм «Еврей на земле». О Биробиджане писали Д. Бергельсон, Дер Нистер, П. Маркиш, Д. Гофштейн, Ш. Галкин. Там же выросла и целая плеяда молодых литераторов: Э. Казакевич, А. Вергелис, Б. Миллер, Х. Бейдер.

Дело не только в том, что еврейское искусство и литература выполняли государственный заказ, пытаясь быть «национальными по форме и социалистическими по содержанию», – тема «еврей на земле» завораживала своей новизной, манила своим почти библейским пафосом.

Важнейшей задачей и государственного, и культурного строительства «на еврейской улице» в СССР было создание не только «еврейской советской страны», но и «нового еврея». В этом советский проект также явственно перекликался с сионистским. Новые искусство и литература пропагандировали этого «нового еврея» – гордого, сильного человека, приверженного физическому труду, не имеющего ничего общего со своим местечковым предком. Создание новой советской культуры на идише должно было стать основой для свободного от «религиозных пережитков» еврейского самосознания. В этом контексте знаковый характер приобретали самые неожиданные вещи. Например, свиноводству особое значение придавалось не просто как отрасли животноводства, а прежде всего как антирелигиозному мероприятию.

Трагическая точка в деле еврейской колонизации и создания национальных автономий была поставлена в 1938 году, когда прекратилось переселение евреев как в Крым, так и на Дальний Восток. В 1937–38 годах было полностью уничтожено руководство КОМЗЕТа и ОЗЕТа, все контакты с Агро-Джойнтом, ОРТом и другими зарубежными организациями прерваны, а все советские сотрудники этих организаций и большинство переселенцев, приехавших из-за границы, репрессированы. Тогда же в соответствии с новой национальной политикой, направленной на ликвидацию культурной и административной автономии дисперсных меньшинств, были упразднены еврейские районы и сельсоветы, закрыты еврейские школы (повсеместно, кроме Биробиджана), техникумы и вузы.

Вслед за «большим террором» на еврейские сельскохозяйственные поселения в Крыму и на Украине обрушилась Вторая мировая война. Не успевшие эвакуироваться евреи погибли от рук нацистов. Большинство из выживших в эвакуации не вернулись на пепелища, часть же возвратившихся в 1946–48 годах переселилась в Биробиджан.

Попытка возродить после войны еврейскую автономию в Крыму, инкриминированная Еврейскому антифашистскому комитету, стала тем формальным предлогом, который позволил расстрелять комитет почти в полном составе. В послевоенные годы практически все бывшие еврейские села и поселки Крыма и Украины были переименованы, тем самым еврейские топонимы были стерты с карты СССР…

Нет сомнения в том, что трагическая попытка создать советскую «еврейскую страну» лежала в магистральном русле тех поисков, которые воодушевляли еврейский народ на протяжении XIX–XX веков. Этот исторический эксперимент затронул судьбы сотен тысяч человек. Их лица смотрят на нас со старых фотографий, их опыт заслуживает нашей памяти..."

А любопытный был бы расклад, если бы тогда задумка удалась, и в наше время Крым был бы в качестве "Автономной еврейской республики Крым"! Поднялась бы рука у российского руководства на его воссоединение и "возвращение в родную гавань"?..

_________________________________________________

1Всесоюзное общество по земельному устройству трудящихся евреев в СССР;

2 Маяковский В. Полн. собр. соч. М., 1958. Т. 7. С. 513.

на основе материалов статьи В. Дымшица