«В разных землях и странах,
На морях-океанах
Каждый кто молод,
Дайте нам руки,
В наши ряды, друзья!».
Гимн Демократической Молодёжи
В моей коллекции - несколько фестивальных открыток. Раритеты и мемуары. Достались мне от мамы. Ей повезло — она была свидетельницей феерии-1957. Те открытки воспринимаются, как сказочные иллюстрации - завораживает буквально всё: ярко-синий купол неба, цветы, белые голуби, светлые лица. Метод, названный «социалистическим реализмом» подразумевал отображение бытия в его наилучшем, кристальном варианте... Какая-то идеально выписанная жизнь, чем-то напоминавшая пасторали «галантного столетия», разве что фоном служили не дворцы-игрушечки стиля рококо и живописные гроты, а сталинские высотки и новый стадион в Лужниках. Уютный и при этом — интенсивно-красочный мир. Фестиваль-1957 — жаркое лето в разгар Оттепели. Потом, уже в самом начале Перестройки, Москва встречала гостей ещё раз — к 1985 году поменялись вкусы и установки. Иные рифмы и - ритмы. Динамика «золотых-восьмидесятых». Лозунги (в которые уже мало кто верил), резкие танцы, разогретый асфальт. Наша юность была яростной и сочной — перестройка-перекройка-перестрелка. Интересный факт — оба фестиваля случились в момент смены парадигмы, а потому немного страшно. Грядёт фестиваль Сочи-2017 — будет ли он знамением новой (не дай Бог — разрушительной!) эпохи или же покажется очередной «старой песней о главном»? Грустно? Увы. Потому что мы топчемся на месте. Фестиваль — детище той, оставленной, отринутой системы. Но... та система оказалась живучей — хотя бы на уровне атрибутики и всё тех же песен. Поживём — досмотрим, а пока — идём на выставку «Три фестиваля» в Музей Москвы. Три фестиваля — три страницы нашей коллективной биографии. «Что пройдёт — то будет мило», - как сказал поэт. От мягких форм приёмника «Москвич» и угловатых линий 80-х - в интерактивную супер-современность. Здесь показано всё — техника, музыка, модные костюмы, куклы, сувениры, плакаты, книги, обложки журналов. Путешествие будет приятным!
Нынче в ходу ретро-выставки, посвящённые славному прошлому, которое то и дело вторгается в нашу реальность. Фестивали — родом из XX столетия, когда после войны мир сделался биполярным, а «левые» силы громко заявили о себе. У них был зримый эталон, маяк — большевистская Россия во главе мощного соцлагеря. Явился типаж, вид, слой - «прогрессивное студенчество». Мятежные парни в старых ковбойках и джинсах. Поколение бунта и отрицания. Это у них там. В СССР опять заговорили о «мировой революции», правда, уже другими словами — не столь резкими, как на заре Советской Власти. Рушилась колониальная цивилизация. Возникали новые — освобождённые от ига — страны. Объявлялись кумиры с революционными лозунгами — Эрнесто Че Гевара и Фидель Кастро. Молодёжь кипела и бушевала, требовала новизны. Фестивали, проводимые под эгидой коммунистических организаций, поражали своим шиком и размахом. Никакой простоты, ни малейшего намёка на аскезу — тысячи знамён, мириады живых и бумажных цветов, помпезные сооружения, дорогостоящие постановки. Москва приняла участников только в 1957 году — советский народ оправился от военных тягот и разрушений, появилась тяга к здоровой сытости, к честной зажиточности. К платьям из цветастого крепдешина. Массовое переселение в отдельные квартиры, а потом — холодильник, телевизор, ...автомобиль, чтобы ездить на дачу.
Вот — голубая мечта-машина того периода - обтекаемые формы, как было принято в дизайне 1950-х. «Москвич-402». Стремление сгладить углы. Возле авто — мальчишки, привыкшие к совершенно иным формам и — дедушки, у которых — ностальгия по тем рулям и сиденьям, по тёплому звуку «Подмосковных вечеров». Фоном — эскиз панно, где солнечные красавцы несут знамёна и букеты. А небо — лазурь. А будущее — прекрасно. Картинки из журналов мод — изысканность платьев — с узким лифом и сильно в талию, как завещал мсье Кристиан Диор. Точёные каблучки, манерные сумочки. В диковинном пособии «Блокнот агитатора» есть и странички, посвящённые нарядам, стилям, юбкам — авторы призывают одеваться правильно и достойно, исключив пошлую крикливость. Кстати, многих москвичей интересовал именно этот вопрос: в чём приедут иностранцы, особенно посланники из капиталистических стран? Буржуазные моды представлялись немыслимым и даже аморальным зрелищем. На всё смотрели глазами фельетонистов, писавших о стилягах и чуждом «низкопоклонстве». Джазмен Алексей Козлов вспоминал: «Для жителей Москвы Фестиваль оказался чем-то вроде шока, настолько неожиданным оказалось всё, что они тогда увидели, узнали и почувствовали при общении с иностранцами. Сейчас бесполезно пытаться объяснять людям новых поколений, что крылось тогда за словом «иностранец». Для одних — враг, для кого-то — небожитель, для третьих — угнетённый трудящийся. Советские люди увидели ...тоже людей, а Козлов, меж тем, продолжил свою мысль: «Прежде всего, все были одеты по-разному, не «стильно», а обычно - удобно, пестро, спортивно и небрежно». Среди хитов экспозиции выделяется платье-трансформер, предоставленное москвичкой Клавдией Тихомировой — участницей фестиваля-57. Незаметным движением руки оно превращалось из голубого - в красное. Девушки-цветы на громадном поле! Их были сотни — этих наилучших, стройных, румяных, прошедших тщательный отбор, студенток.
Одним из символов эпохи стали «фестивальные» платки, выдуманные на московском шёлковом комбинате «Красная Роза» в качестве памятных сувениров. На полотнище изображался голубь мира, сошедший с рисунка Пабло Пикассо или же — стилизованный цветок с пятью лепестками — по числу континентов. «Я вижу сверху его волосы, разделенные сбоку ниточкой пробора, очки, фестивальный платок на шее и костлявые плечи, обтянутые джемпером», - так описывал Василий Аксёнов одного из своих персонажей. На выставке представлено несколько таких платков — из чистого шёлка. Россыпи значков — их тогда продавали в специально выделенных местах и точках. Всевозможные предметы — и не только сувениры — с логотипами Фестиваля-57. Спичечные коробки, чашки, почтовые марки, фигурки из фарфора. На память. Навсегда. Фотографии событий — вот грузовик с американцами, а там — автобус с надписью «Швейцария». Разнообразие открыток: земной шар, опоясанный флагами; три парня — европеец, негр и азиат фланируют мимо здания МГУ; пляска на площади; крепкие рукопожатия. Миру — мир! «Нам, молодым, /Вторит песней той / Весь шар земной!» - неслось из репродукторов. Плакаты — одни из них рисованы в академичной «сталинской» манере, другие — с налётом юношеского модернизма и минимализма, который сделается ведущим стилем-смыслом в грядущих шестидесятых. Стык времён, водораздел, точка сборки — советский мир после Фестиваля-57 уже никогда не будет прежним.
Лето-85 ждали с трепетом и замиранием сердца. Ещё бы! Мечталось повторить не только успех предыдущего московского фестиваля, но и волнующие радости Олимпиады-80, ставшей неким эталоном культурно-массовых мероприятий. Изменилось общество, а с ним — настроения и мысли. Белый голубь — символ праздника — уже напоминал фирменный лейбл. Фотографии юных гостей праздника. Наши — впереди планеты всей. Более уверенные и открытые, чем родители. Знают себе цену. Скоро они начнут «перестраивать» жизнь и подгонять её под мировые стандарты... Но пока всё — мило, дивно и весело. Зелёная чаша стадиона, страны-участницы, флаги, многоцветье, гимнастки-тростиночки и мальчики-атлеты в чём-то ярком. На выставке — масса фоторепортажей, запечатлевших те незабываемые дни. Рядом - фестивальное мыло, фестивальные спички, значки и сувенирчики. Документ переводчицы с английского, Кузиной Ольги Ивановны — на нас смотрит молодая, симпатичная дама, которой посчастливилось прикоснуться к сказке. Точнее — поучаствовать в ней. На стендах и полках — вариации на тему Катюши. Душевный талисман лета-85 — девочка в стиле а-ля рюсс Катюша — в кокошнике, выполненном в форме фестивального цветка, с голубем мира в руках. Куклы, статуэтки, постеры и, разумеется, открытки, марки, обложки журналов — всё это Катюша. Тут же — альбомы и записные книжки с автографами делегатов. Фестивальная мода — как и нравилось в середине 1980-х — спортивный шик с элементами стиля сафари. Девушки в белых платьях «полувоенного» покроя — с погончиками и большими нагрудными карманами, ребята — в разноцветных ветровках и мешковатых брюках из хлопка. Все — в актуальных кроссовках. Сумки из светлого кожзаменителя — с логотипами фестиваля. Интригующий момент! В Советском Союзе не было маркетинга, да и реклама существовала в формате оповещения о новых товарах, однако же, продукция, носящая на себе лейблы и знаки фестиваля, считалась более престижной, интересной, чем ровно такая же, но без голубя и Катюши. В основе любого потребления находится «желание принадлежности» — к популярной фирме, событию, ...мечте. В дни фестиваля всем хотелось иметь спички, тетради, футболки, маркированные символикой. Обаяние этих блокнотов и календариков оказалось столь велико, что и сегодня мы можем видеть их на выставочных стендах — большинство экспонатов предоставили не коллекционеры-профи, а наши обычные граждане. В этих вещах — тепло сердец и ностальгическая нота.
Будет ли фестиваль в Сочи таким же запоминающимся? Станут ли его участники бережно хранить свои костюмы с логотипами? Захочется ли всем нам посмотреть открытие и закрытие Сочи-2017? Или сие окажется повторением пройденного? А то и вовсе — попсовым действом с оттенком казённого патриотизма. Официальные данные гласят, что «XIX Всемирный фестиваль молодёжи и студентов пройдёт с 14 по 22 октября этого года и соберёт 20 000 молодых профессионалов в различных сферах из 150 стран в возрасте от 18 до 35 лет». Я надеюсь на лучшее — на то, что generation«некст», «миллениум» или как их там называют? - сделает качественный рывок вперёд. Нельзя же постоянно оглядываться на прошлое. «Песню дружбы запевает молодёжь - эту песню не задушишь, не убьёшь!» Хорошо бы!
