Обволакивающе-нежное, таинственное, словно – таящее, но и выражающее саму женскую суть…
В равно мере – по возможностям: Софья из «Горе от ума», и народная, из низовой плазмы жизни Лушка, героиня «Поднятой целины» - диапазон Т. Дорониной велик, размах ролей масштабен, и всегда – неповторимость голосовых вибраций-модуляций, точных и тонких, золотисто-завораживающих, и словно обволакивающих.
Она играла любовь: «Ещё раз про любовь» подтверждает это.
Она играла любовью: горячей и необходимой, альфу бытия определяющей настолько, что подлинность Дорониной завораживала.
Маша из «Трёх сестёр» в равной степени романтичная и земная – Доронина прекрасно совмещает полюса, своеобразные ипостаси бытования героинь…
«Зойкина квартира», поставленная ей, бушевала бурлеском, вся рвалась вымпелами интриги и чувственности, фантазии и фантасмагории; атмосфера передавалась завораживающе – времени, ситуаций…
В равной степени – актриса и режиссёр: железная жила воли допускает подобное.
«Униженные и оскорблённые» Достоевского будут будить сострадание: о! Достоевский – всеобщий брат, великий сопечальник всех малых сих: и Доронина, тонко ощущая оное, передаёт самые глубинные нити ощущений, вложенные в персонажей классиком.
Нежности много в каталоге её ролей: но и – властность звучит: как в Раневской из классического сада, который не спасти, не спасти…
Как жизнь.
Жизнь продлевается актёрской игрой и режиссёрскими работами в вечность: где ждут новые зрители, где новые сердца откроются навстречу работам.
Три тополя шумят на Плющихе…
Они шумят былым и настоящим: столь не похожим на былое, но люди остаются людьми, и, как бы ни менялся исторический антураж, сердца наполняются любовью… и кто-то вновь приезжает в метрополию, поражённый её размахом, и неизвестно, что ждёт в будущем.
Режиссёр знает.
Глобального режиссёра, ставящего драму и комедию жизни, мы представляем очень плохо, почти никак, но та сила актёрский красоты и подлинности, что демонстрировала Доронина всю жизнь, словно подтверждают его наличие.
Фото: Вячеслав Прокофьев/ТАСС
