На минувшей неделе главной темой международной политики стали российско-американские отношения. Началось всё с будничных разговоров о введении новых санкций — к разговорам, как и к самим санкциям, все давно привыкли. Затем последовал звонок Байдена Путину. О содержании их разговора помнит, должно быть, только Путин, но американский президент описал беседу с «убийцей» как «откровенную и уважительную». Ну, а после этого наступило пятнадцатое апреля, когда с разницей в пару часов внешнеполитический аппарат США разродился двумя, на первый взгляд, взаимоисключающими решениями. Сначала были введены новые санкции — они затронули российский госдолг, несколько компаний и ряд должностных лиц. А вскоре после этого Байден в своём специальном обращении заявил о готовности рука об руку с Россией сотрудничать над решением глобальных проблем и отметил, что введённые санкции — лишь цветочки, а до ягодок доводить дело ему очень бы не хотелось. Америка готова идти навстречу, сказал Джо. Затем американский президент анонсировал проведение саммита с участием глав двух государств «в ближайшее время», вроде бы летом. Вскоре после этого США заявили об увеличении военного присутствия на Украине, а вместе с этим заявили, что грядущий саммит станет «мостом», по которому Россия вернётся в мировое сообщество. После этой странной последовательности действий некоторое время на каналах различных аналитиков и в изданиях, отвечающих за немедленную реакцию на события, можно было видеть последствия короткого замыкания в головах тех, кто привык искать в речах политиков намёки и трактовать их нужным образом. Произошло то, что на поверхностный взгляд казалось либо следствием чудовищной некомпетентности всей дипломатической верхушки страны, либо признаком того самого маразма, в котором всё никак окончательно не утонет Джо. Лишь немногие сразу увидели в этом не противоречие, а последовательную совокупность действий.
Трамп, и это известно каждому читателю прогрессивной западной прессы, был «марионеткой Кремля», а также «щенком Путина», как сказал Байден на дебатах. В чём это выражалось? Да, в общем-то, ни в чём, но, по общему мнению колумнистов мейнстримных газет и экспертов крупных телесетей, где-то 45-й президент США не дожал, а где-то — недодавил. Претензии, основанные на фактах, щедро приправлялись фейками — помните историю про взлом русскими хакерами серверов Демпартии, так лихо раскрученную и тихо опровергнутую? Последним писком антитрамповской моды, кстати, стала байка про то, что Кремль платил талибам за убийство американских солдат. Бывшему президенту даже собирались объявить очередной импичмент, готовили санкции в адрес России, а вот сейчас тихо себе под нос пробубнили, что история за авторством именитых журналистов и надёжных источников New York Times — фейк. Забудем о том, что лживость этой истории была очевидна каждому, кто её прочитал, важно здесь не это. Использовавшаяся исключительно для атаки на Трампа страшилка пера пулитцеровских лауреатов после небольшой раскрутки уже в отрыве от Трампа чуть не стала полноценным casus belli в отношениях с Россией. Сейчас же собственноручно выдуманный фейк Америка тихо объявляет фейком — в этом и состоит объявленное Байденом желание идти навстречу. «Мы сфабрикуем сколько угодно претензий к вам и в случае реальных уступок с вашей стороны откажемся от некоторых из них» — звучит как реальный алгоритм действий американской внешней политики. Несправедливо много внимания привлекло чрезвычайное положение, введённое Байденом по поводу отношений с Россией. Этому не стоит придавать значения, поскольку Байден действует в рамках алгоритмов, заданных его бывшим начальником — Обама в последние годы своего президентства тоже предпочитал действовать чрезвычайными указами, чтобы не тратить время на утверждения желаемого в Конгрессе. Теперь для введения новых санкций не придётся выслушивать унылые споры представителей и сенаторов — достаточно личного решения Байдена. Так и делаются дела в цитадели демократии.
Очень многими упускается из внимания и внутриамериканский смысл обострения на российском фронте. Американские СМИ сегодня очень напряжены из-за необходимости подгонять под хвалебную — почти в духе "Правды" 1950-х годов — повестку события довольно мятежной внутренней действительности. Юг страны охвачен миграционным кризисом — администрация Байдена, въехавшая в Белый дом на обещаниях амнистии для нелегалов, не догадалась, что это приведёт к значительному увеличению потока незаконных проникновений в страну. На границе строятся и моментально переполняются лагеря временного содержания, которые в эпоху Трампа журналисты называли «трамповскими концлагерями». Тем временем север страны и крупные города замерли в ожидании — на грядущей неделе ожидают объявления приговора Дереку Шовину, которого обвиняют в убийстве священномученика либерального пантеона Джорджа Флойда. Нет смысла говорить, что в случае оправдательного приговора (весьма вероятного, если судить по ходу процесса) пламя американского бунта возгорится вновь. Да, Демократическая партия не будет столь благодушна к этому бунту как в те времена, когда бунт можно было обратить против Трампа. Да, масштаб протеста будет куда меньше. Да, массмедиа не будут раскручивать «мирные протесты» так же охотно, как раньше. Но то тут, то там владельцы малого бизнеса в Миннеаполисе (где на днях случилось громкое убийство чернокожего подростка полицейской) заколачивают витрины фанерой и пишут в соцсетях о том, как они поддерживают чёрных, в надежде, что гнев либеральных хунвейбинов обойдёт их стороной. В условиях постоянного потока плохих новостей, которые в мире победивших соцсетей скрывать невозможно, дерзкий и наглый разговор с Россией и беседа на равных с Путиным дали американским СМИ прекрасный повод заглушить негатив и лишний раз похвалить Белый дом. Вместе с этим нашла воплощение надоевшая формулировка обещания «говорить с Москвой с позиции силы» — американско избирателю на деле был продемонстрировал «план Байдена», то, о чём говорила ещё во время предвыборной кампании нынешний вице-президент Камала Харрис. По сути ничего не изменилось: санкции всё так же вводятся, и Америка выражает готовность к диалогу при условии уступок со стороны Кремля. Но одновременное применение кнута и пряника, если верить авторитетным и более-менее независимым западным обозревателям, произвело на людей впечатление вернувшейся Америки — прямо в соответствии с лозунгом Байдена.
Байден, кстати, действует не только в соответствии с запросами внутренней повестки и собственными лозунгами, но и в идеальном согласии с крупным бизнесом и спецслужбами, которые протащили его в Белый дом. Дело в санкциях, под которые попали российские компании Digital Security и Positive Technologies. Пишут, что несколько лет назад представители первой конторы обнаружили крупную уязвимость в продукции американского IT-гиганта Cisco. Публикация информации об этой уязвимости случилась лишь после тотального игнорирования этой информации представителями Cisco. В то же время, есть информация о том, что сотрудники Positive Technologies обнаруживали в продукции Intel «чёрные ходы», позволяющие незаметно считывать информацию и отправлять её кому надо. Формальным же поводом для введения санкций стали конференции, проводимые компанией. На этих конференциях, по данным Минфина США, ФСБ вербовала неофитов хакерства, из которых позже взращивались солдаты компьютерного фронта, атаковавшие Америку. АНБ вместе с ФБР, желая обосновать санкции, выпустило пресс-релиз, где утверждалось, что атаки на американскую инфраструктуру проводились с помощью тех уязвимостей, что были найдены российскими компаниями. То есть виноваты не криворукие разработчики, а те, кто эту криворукость заметил. О том, что американские IT-корпорации — лишь очередная личина спецслужб, знали все, но впервые санкционную деятельность США можно так явно увязать с обидой за открытие методов работы этих спецслужб. Интересен и бизнес-аспект санкций — по мнению ТГ-канала "Ватфор", таким образом ведётся целенаправленный отстрел конкурентов американских компаний. Точно так же закрыли доступ к западному рынку «Лаборатории Касперского». В ответ «Ватфор» предлагает ограничить использование американских решений для кибербезопасности у нас.
Что же касается перспектив встречи Путина и Байдена, то надежды прозападной части нашего инфополя на разрядку, улучшение отношений или даже новую перезагрузку выглядят довольно оторванными от реальности. В том контексте, в котором оказались обе страны, перспектив к улучшению нет вообще, а сам факт проведения встречи ничего не гарантирует. Для понимания этого достаточно вспомнить встречу Хрущёва и Кеннеди в Вене в 1961 году. Тогда ситуация заметно напоминала нынешнюю: ряд точек конфликта интересов и упорное нежелание отступать. Лаос, Куба, Берлин — все эти точки имели такое же принципиальное значение, какое сегодня имеют Сирия, Украина и Афганистан. Встреча закончилась кошмаром — Кеннеди вдрызг разругался с Хрущёвым, а в Холодной войне наступил самый горячий период, длившийся до Карибского кризиса. Недавние действия и заявления американских политиков в отношении Китая некоторые восприняли как объявление китайцам новой Холодной войны, но на китайском фронте с тех пор новых шагов не было. Холодная война с Россией, столь милая сердцу Байдена и его ровесников, составляющих костяк вашингтонской номенклатуры, развивается по заветам середины прошлого века. Тогда высылка советских дипломатов и сведение к минимуму дипломатических контактов были частью большой стратегии сдерживания и окружения Советского Союза непроницаемым заслоном, позволившим, помимо всего прочего, избежать идеологической конкуренции. В свете отсутствия у современных США такого мастера дипломатических стратегий, как Джордж Кеннан, меры сдерживания России, уже надёжно вплетённой в глобальную экономику и политику, выглядят странно и неуместно. Попыткой подражать временам Холодной войны многие обозреватели считают взаимную высылку дипломатов из американского посольства в Москве и российского посольства в Вашингтоне. А довершила картину высылка Чехией российских дипломатов на минувших выходных. Чехи очень удобно раскрыли секрет странных пожаров и взрывов на складе боеприпасов во Врбетице именно к очередной конфронтации между Россией и США. Сами взрывы произошли ещё в 2014 году, причём, как пишет чешское издание Irozhlas.cz, оружие на этих складах принадлежало не чешскому министерству обороны, а болгарскому оружейному барону Эмилиану Гебреву. Этот самый Гебрев входит в гигантское число выживших жертв опасного, сверхтоксичного и смертоносного оружия Путина — яда «Новичок», причём отравлен им болгарин был аж дважды. На складах хранилось оружие, предназначенное для отправки в Сирию и на Украину — потому-то Путин якобы и приказал травить торговца оружием и взрывать его склады. Взрывы же организовали некто Петров и Боширов, которые тогда по странному совпадению находились в Чехии. А расследовали это всё органы НАТО именно сейчас, когда у США появился повод для возникновения новых упрёков в адрес России. Параллельно с этим и американский Конгресс начал очень вовремя искать «иностранные следы» в событиях 6 января в Вашингтоне, так что в ближайшее время стоит ждать ещё нескольких откровений в духе истории про талибов — Байден должен подойти к переговорам с Путиным, имея множество претензий. К вечеру воскресенья Госдеп загадочно намекнул на то, что Навальному лучше бы не умирать в тюрьме, от чего сам Навальный, вероятно, нервно заёрзал на тюремных нарах.
Проблема в том, что в рамках видимой части дипломатической игры Запад ничем не может привлечь Россию, если верить российским политикам. Все нарративы, расцветавшие в отечественном информационном пространстве с 2014 года, утверждали, что санкции лишь идут нашей стране на пользу, а без участия в саммитах важнейших стран мира мы ничего не теряем. Признание обратного в такой чувствительной теме серьёзно уронило бы мнение о Путине как о мастере внешнеполитических интриг. В остальном же любые шаги навстречу требуют серьёзной подготовительной работы, для которой встреча президентов служит лишь венцом и символической кульминацией. Так, к примеру, прошлая система взаимного контроля над вооружениями была уничтожена Трампом (против чего не особо возражала обычно недовольная его действиями вашингтонская аристократия). Но новая система не возникнет на обломках старой, до неё не договорятся при личной встрече президенты, — её могли бы выработать при нормально работающем дипломатическом взаимодействии, но взаимная высылка дипломатов сводит эту возможность к нулю.
Байден — человек, безнадёжно застрявший в своей эпохе. В его время угрозы в духе «я могу ввести санкции, но очень не хочу» отлично работали, а протянутую руку США мечтал видеть перед собой весь мир. Предложение о встрече от американского президента было уже наградой за старания на пути следования американским курсом. Для таких, как Байден, история закончилась около 1989 года, когда американцы могли просто презрительно отмахиваться от возражений и не принимать во внимание чужие интересы. Мир напоминал доведённую до крайности Версальскую систему международных отношений — существовал лишь один субъект и две с лишним сотни объектов. Сегодня концепция слегка изменилась, и участвовать во встречах ради одного только позирования с важным белым господином согласится разве что президент Украины. Байдену нечего предложить Путину, как и Путин ничем не может заинтересовать Байдена — сопутствующих интересов нет. Кто-то говорит, что санкциями и откровенной враждебностью Америка намеренно добивается отказа президента России, чтобы возложить на Путина вину за грядущее обострение отношений. Так это или нет, неясно, но Байден, этот реликт Холодной войны, не имеет ни сил, ни воли на полноценное противостояние. Сотрясание сморщенным кулаком, дипломатические истерики через третьи страны и введение санкций, потворствующих мелочным бизнес-интересам — всё, на что способен этот динозавр.
