На атаку своей страницы в Фейсбуке, что Александр Проханов считает составной частью информационно-идеологической войны против России и Русского мира, писатель и главный редактор "Завтра" отвечает новым циклом под условным названием "Покайтесь, ехидны!".
Писатель Проханов был толстопузый и очень полный, он полнел всё больше. Он объяснял диетологу: причина этого заключалась в том, что он постоянно ел либералов. Он ел их утром, днём и вечером, вскакивал ночью, ел их ночью и искал, где бы их ещё поесть. Либералы были очень калорийные, поэтому он полнел. Среди его любимых блюд были Ольга Бычкова на косточке, Ольга Журавлёва в виде вырезки с кровью, Оксана Чиж, которую подавали в виде птичьих яиц, Ксения Ларина в виде большой глубоководной рыбы, которая светилась и просвечивала сквозь желудок писателя Проханова. Наргиз Асадову подавали на десерт в виде эскимо на палочке, причём палочка доставала ей почти до самого горла. Майю Пешкову подавали в виде старого французского вина урожая 1861 года. Вино было терпким, в нём от старости выпадал осадок. Юрий Кобаладзе был бычьей печенью. Михаил Веллер — рыбьим глазом. Было много других блюд, которые одно за другим подносили писателю Проханову, и он их поедал.
Врач рекомендовал диету, советовал воздерживаться от пищи в таком количестве и довольствоваться малым. Писатель Проханов сел на диету. Когда ему подносили Ольгу Бычкову на косточке, он отщипывал от её бёдрышка маленький кусочек и хорошо прожёвывал. Когда ему приносили кровавую Ольгу Журавлёву, он ел только лепестки роз, которыми её обкладывали. Когда ему приносили глубоководную светящуюся рыбу Ксению Ларину, он её не ел, а гасил свет и в темноте глядел, как она светится. Юрия Кобаладзе, прежде чем съесть, долго вымачивал в уксусе, но всё равно его не ел, потому что в печени у того было много камней. Наргиз Асадову он позволял себе немножко пососать, держась за палочку, а остальную сладкую нежную мякоть откладывал. Михаила Веллера он вообще боялся трогать, потому что глаз, когда писатель Проханов клал его в рот, начинал подмигивать. Зато Майю Пешкову он выпивал залпом, хотя и доливал в неё воду, потому что сильно пьянел от Майи Пешковой. Но диета ему не помогала, и он всё равно тучнел.
Тогда врач-диетолог порекомендовала ему стать сыроедом. Ольгу Бычкову приносили ему в сыром виде. Причём замороженную, и он делал из неё строганину: стёсывал с неё острым ножом тонкие лепестки. Ольгу Журавлёву он ел сырой. Сначала выпивал из неё кровь, затем медленно жевал её сухие волокна, пользуясь потом зубочисткой. Оксану Чиж, которую подносили в виде птичьих яиц, ел по-особому: делал в ней маленькую дырочку и вставлял в неё трубочку, выпивал сначала желток, а потом белок. Но иногда желтка не было, потому что там уже был птенец. Евгению Марковну Альбац есть в сыром виде было одно удовольствие, потому что в другом виде её вообще не подавали. Будучи сырой, она оставалась очень пикантной. Юрий Кобаладзе умудрялся где-то немного поджариться. Писатель Проханов осторожно ножичком отрезал от него жареные кусочки, сам съедал сырую часть печени, а жареную бросал собачкам Шувалова, которые находились тут же под столом. У Наргиз Асадовой он съедал только палочку, само же эскимо тоже отдавал собачкам Шувалова. Те ели мороженое, и у них случалась ангина. Майю Пешкову тоже отдавал собакам и спаивал их. Пьяные собаки не узнавали Шувалова и кусали его.
Но и это не помогало писателю Проханову, и он тучнел. Тогда ему предложили перейти на вегетарианскую диету. Он отказался от прежних блюд и перешёл на травяную пищу. Он ел укроп — Алексея Алексеевича Венедиктова, поливая его соком раздавленных улиток. Ел Станислава Александровича Белковского в виде мелко порезанной редиски. Если в ней открывалась червоточинка, аккуратно вырезал её ножичком. Глеб Павловский и Леонид Радзиховский были двумя разновидностями ревеня. Есть их было неприятно, писатель Проханов давился, но всё равно сглатывал. Дондурей был бамбуком, который специально привозили из джунглей.
Вегетарианская диета помогла писателю Проханову, но немного — он по-прежнему с трудом влезал в танк. Тогда ему порекомендовали перейти на пищу космонавтов. Эта пища состояла из особых пюре, паст и таблеток, которые находились в тюбиках и специальных флакончиках. Он выдавливал из тюбика Ольгу Журавлёву и ел её прямо в невесомости. Ольга Журавлёва выпадала изо рта и носилась по кабине МКС, и писатель Проханов ловил её специальным сачком. Ольгу Бычкову он доставал в виде кубиков и заливал её кипятком. Ольга Бычкова терпеливо сносила кипяток, потому что была католичка и мученица. Ксению Ларину он съедал в виде маленьких горьких шариков, которые принимал перед выходом в открытый космос. От шариков его немного подташнивало, но он всё равно принимал. Юрий Кобаладзе был жидкостью, но чтобы она не расплескалась, в кабине её приходилось проглатывать вместе с целлофановым пакетом. Михаил Веллер был порошком двух видов: горьким порошком и сладким. Причём горький порошок хорошо шёл с Ольгой Журавлёвой, которую можно было выдавить из тюбика. А сладкий порошок можно было есть вместе с шариками Ксении Лариной. Еду, которая была Майей Пешковой, нельзя было брать на борт МКС. Писатель Проханов захватывал с собой только одну этикетку, на которой Майя Пешкова, как прелестная пастушка, держала на своей обнажённой груди виноградную гроздь.
Писатель Проханов, когда ел либералов, съедал только их мякоть, а кости, обгладывая, кидал собачкам Шувалова, и те бегали по участку и зарывали косточки в разных местах, потом забывали, где, и скулили. Писатель Проханов извлекал из земли кости и складывал их все в ящик. В ящике накопилось много костей.
Но вот в гости к писателю Проханову пришёл Александр Глебович Невзороф. Его перстни украшали черепа, он держал в руках скелет, потому что любил кости. Он и сам был белая кость. Ещё он был чудотворец. Он увидел ящик с костями, которые были когда-то его друзьями-либералами, и сотворил чудо. Он прочитал стих Дмитрия Быкова, и кости оделись плотью. Это были воскресшие Ольга Бычкова, Ольга Журавлёва, Оксана Чиж, Наргиз Асадова, Майя Пешкова, Ксения Ларина и Евгения Марковна Альбац. Также Юрий Кобаладзе, Михаил Веллер, Дондурей. Все они набросились на писателя Проханова, укоряя его за то, что он их съел. Они решили судить его как врага народа. Суд проходил в Доме союзов. Зал был полон народа, а генеральный прокурор и главный обвинитель Дондурей требовал для писателя Проханова смертной казни. Зал его поддерживал и требовал покарать писателя железной рукой пролетарского закона, призывал очистить от Проханова современную литературу, чтобы в ней оставались только одни Улицкие. Требовал вычистить калёным железом предателя родины, который поддерживает связь с Марин Ле Пен.
В своём заключительном слове писатель Александр Проханов сказал, что ел либералов из лучших побуждений. Они в его глазах были лучшими людьми, и все обладали большими достоинствами. Он их ел для того, чтобы напитаться этими достоинствами. Теперь он полон достоинств.
Ольга Журавлёва сказала, что ей нравилось, когда писатель Проханов выдавливал её из тюбика. А Веллер заявил, что он, как порошок, требует оправдательного приговора. Наргиз Асадова сообщила, что писатель Проханов очень нежно и осторожно втыкал в неё палочку. Писателя Проханова оправдали. Все бросились к нему на шею, начали его целовать и стали друзьями. Потом все пошли на радиостанцию "Эхос Мундис", и главный редактор станции Алексей Алексеевич Венедиктов пригласил писателя Проханова в прямой эфир. Они сели у микрофона, и Алексей Алексеевич Венедиктов стал задавать писателю Проханову разные вопросы. Со свойственной ему иронией он спросил: "А кого вы едите по утрам, мой друг?". Писатель Проханов подумал и сказал: "Тебя".
И съел его. В микрофоне что-то долго хрустело. Звукорежиссёр просил извинения у радиослушателей за временный технический сбой.
