Александр Проханов. День. Роман. — М.: Наше Завтра, 2021. — 384 с.
Бывают литературные произведения, масштаб и значение которых выходят далеко за рамки чисто художественного явления. Воскрешая на своих страницах события прошлого, они заставляют заново пережить те мгновения, которые оказали судьбоносное влияние на ход отечественной истории. Именно к таким произведениям относится новый роман Александра Проханова "День", посвящённый драматичным и трагическим событиям 1993 года, — Чёрному Октябрю, подавлению народного восстания, танковому расстрелу Дома Советов с российским парламентом. Роман актуален прежде всего тем, что напоминает об истоках последующего либерального периода, едва не загнавшего Россию в пропасть. Последствия этого наваждения мы продолжаем чувствовать и по сей день, но то, как это всё начиналось, уже принадлежит прошлому и зачастую сводится к нескольким ключевым образам: почерневший Дом Советов, разнородная череда защитников народовластия, продавшиеся Ельцину воинские части, улюлюкающая и аплодирующая каждому новому танковому залпу толпа обывателей… Однако этому кульминационному моменту противостояния между узурпировавшим власть Ельциным и законно избранным (хотя и далеко не безупречным по своему составу и качеству) Верховным Советом предшествовал ряд событий, определивших черты и последствия Чёрного Октября. Об этом — роман "День". В недавней нашей беседе Александр Андреевич, говоря о писательском призвании, сформулировал его суть в виде такой формулы: "Задача писателя — запечатлеть эту жизнь". Этой задаче он следовал на всём протяжении повествования. Непосредственный участник тех событий, с самого начала находившийся на стороне защитников Дома Советов, общавшийся со всеми руководителями народного восстания, Александр Проханов представил бесценные свидетельства о людях, об их поступках и нравственных качествах, о человеческом мужестве и неподкупности, о низости и предательстве. Писатель достоверно и в то же время с большой художественной силой передал атмосферу времени, тревожно сгущающуюся в общем предчувствии надвигающейся трагедии.
"Советское время кончилось, началось неизвестно какое. Между советским и новым временем провели сапожным ножом, с хрустом рассекли кожу, хрящи, сухожилия. Открылась рваная рана с бурлящей кровью. Кровь сворачивалась, превращалась в сукровицу, в ржавую коросту. На коросту садились большие синие мухи. Переливались, толстели, насыщались гнилым соком. Облепили шов тяжёлыми синими гроздьями. Страшно было тронуть муху, согнать. Муха лопалась, из неё брызгал гной, попадал на губы, в ноздри, в глаза. Было время больших синих мух…"
Общее течение романа разделено на две переплетающиеся линии. Главной художественной задачей для автора было запечатлеть события и атмосферу Чёрного Октября и всего, что ему предшествовало и сопутствовало. В то же время, Александр Проханов стремился сохранить и передать истории образы тех, с кем он находился в едином строю. В романе выведены фигуры как главных действующих лиц — Хасбулатова, Руцкого, Макашова, Ачалова и др., так и многих рядовых участников народного восстания. В центре повествования постоянно находится редакция оппозиционной газеты "День", название которой стало названием романа. Газета "День", созданная Александром Прохановым (в романе — Виктором Куравлёвым), представляла собой уникальное явление, объединяя на своих страницах весь спектр патриотических сил того времени. Она была главным печатным органом оппозиции, донося до своих читателей голос возмущённого народа во всей полноте и идейном многообразии. Сейчас трудно себе представить, но в те дни перед лицом надвигающейся диктатуры сплотились представители, казалось бы, идеологически несовместимых воззрений: коммунисты, монархисты, казаки, националисты, советские патриоты… Все эти силы получали возможность выступить на страницах газеты "День".
"В атмосфере, в которой существовал "День", витали загадочные энергии, которые излетели из распавшейся плоти "красной страны". …Бетонный монолит советской идеологии сохранил в себе множество бактерий из прежних, казалось, навсегда исчезнувших времён. Но монолит распался, бактерии вылетели на свободу, превратились в эпидемии. Появились эсеры, кадеты, обновленцы, троцкисты, кришнаиты, катакомбники, огнепоклонники, сектанты. Многие из этих эпидемий тут же гасли. Другие распространялись, укоренялись. Россия была инфицирована множеством неведомых прежде болезней, возникших из разрытых могил. Газета "День", по мысли Куравлёва, должна была составить атлас этих идеологий…"
Сегодня, спустя без малого три десятилетия, имея в распоряжении множество раскрытых сведений, тайн и секретов, мы понимаем, сколь хрупким было то единство перед танковыми залпами. Роль многих участников, в том числе и руководителей восстания, сегодня вырисовывается иначе, чем в те тревожные дни. Но одно остаётся несомненным — порыв, заставивший столь разных людей объединиться для противостояния злу, был продиктован стремлением отстоять идею народовластия и соборности перед угрозой национального предательства и коллаборационизма ельцинской власти.
Важное значение имеет эпизод встречи Куравлёва с миллиардером Лухтомским. Циничный и безжалостный, убеждённый в потенциальной продажности каждого человека, Лухтомский пытается "купить" Куравлёва, предлагая ему выгодные условия для сотрудничества. В процессе разговора миллиардер проговаривает концепцию дальнейшей судьбы России, уготованной для неё новыми "демократическими" хозяевами жизни:
"— Идёт великий отбор, Виктор Ильич. Идёт чистка конюшен. Из общества выметается всё ненужное, обременительное, лишнее. Зачем, скажите на милость, такое количество оборонных заводов? Врага больше нет. Америка не враг. Она помогает нам в это трудное время. Германия помогает, Франция. Зачем нам, к примеру, завод "Севмаш", который выпускает подводные лодки? Не нужны эти лодки, океан становится мирным. Нужны нефтяные танкеры, круизные лайнеры, яхты. …Зачем, я вас спрашиваю, нам Дальний Восток, Сахалин, Курилы? Мы их не можем освоить, они нерентабельны. Япония их освоит и заплатит нам процент от дальневосточных доходов…"
Куравлёв отвергает предложение, и атакует Лухтомского разоблачительной публикацией в газете "День". И сразу же становится жертвой покушения, которое лишь по случайному стечению обстоятельств не удаётся.
Роман органично погружает читателя в атмосферу начала "девяностых", и опосредованно даёт возможность ощутить, почувствовать, насколько изменилась атмосфера в обществе за прошедшие годы. В каком-то смысле тогда было проще: вот "мы", а вот "они", здесь — "свои", там — "чужие". Годы безраздельного либерального владычества не прошли бесследно. Появились поколения деморализованной молодёжи, искренне презирающей своё отечество и мечтающей "свалить". Октябрь 1993 года стал вехой разделения между советским прошлым и будущим, которого российский народ тогда ещё не различал. За период "демократических реформ" антисоветизм стал едва ли не официальным элементом государственной идеологии, что и сегодня явственно проявляется в виде закамуфлированного Мавзолея во время Парада Победы. Вполне положительные слова "демократия" и "либерализм" обрели ярко выраженный негативный оттенок, став чуть ли не ругательными. Ярко в романе показана деградация либеральной интеллигенции, ринувшейся выслуживаться перед новой властью в надежде получить кусок пожирнее ценой предательства собственного народа и государства:
"— Коммунистические недобитки хотят взять реванш. Мы проявили недопустимую халатность и не вырвали с корнем сорняк. Теперь этот сорняк расцветает. Нужна прополка. Сорняк должно вырвать. Гадина должна быть добита!"
Некоторые из этих "деятелей культуры", подписавших одиозное "письмо 42-х" в "Известиях" с призывом к расправе над оппозицией, впоследствии пытались как-то "облагородить", обосновать своё нравственное падение. Один знаменитый поэт, ныне покойный, при попытке задать вопрос о факте его подписи под позорным документом, просто впадал в истерику. Но имена этих людей стоят под газетной публикацией, и суд истории над провокаторами неизбежен.
Одним из самых драматичных моментов романа является место, где описывается время непосредственно перед началом штурма Дома Советов. Народное ополчение представляет собой неорганизованное и необученное воинство искренних людей, представителей разных социальных слоёв, носителей зачастую противоположных политических убеждений. Вооружение, хранившееся в Доме Советов, загадочным образом было вывезено до начала активной фазы восстания. Отсутствие единства среди вожаков окончательно обусловило поражение. Эпизод попытки штурма телецентра Останкино также исполнен драматизма и внутреннего надлома.
Роман держит в постоянном напряжении, последовательно раскрывая разные аспекты российской трагедии Чёрного Октября 1993 года. Александр Проханов следует своей творческой задаче, фиксируя наиболее важные события и черты времени, которые, при осмыслении, могут дать ключ к пониманию произошедшего. Добросовестно и вдохновенно выполняя долг летописца истории, писатель никогда не остаётся "над схваткой". Всегда и во всех ситуациях он на стороне народа и государства — в победах и поражениях, в прозрениях и заблуждениях. Знаменитый английский писатель Джордж Оруэлл, размышляя о литературном призвании, вывел точную формулу: "За исключением низкопробной беллетристики, литература — это попытка повлиять на взгляды современников путём записи жизненного опыта". В полной мере это относится к Александру Проханову. Он не просто пересказывает события, а стремится передать читателю своё восприятие, именно повлиять на его взгляды.
"Куравлёв внимал, старался запомнить, уберечь каждое слово и жест для будущей книги. Репортёр, газетчик, он был летописец, писатель, "певец во стане русских воинов". Время, состоящее из этих быстролётных мгновений, было русским историческим временем. Россия, как огромная мясорубка, прокручивала ещё один ломоть своей истории. Время хрустело, хлюпало, чавкало, ползло вязким перемолотым месивом. Среди этого хруста и кровавого сока Куравлёв напишет свою книгу…"
Лирическая линия романа, взаимоотношения Виктора Куравлёва с женой и детьми, с сотрудниками редакции "Дня", разговоры с деятелями оппозиции и простым народом — всё это, а также многое другое представляет собой обширный фон, на котором осуществляет свой величественный и необратимый ход беспощадная логика истории. Значение романа "День" прежде всего в том, что на его страницах Александр Проханов запечатлел переломный момент истории России, после которого возврат к прошлому был уже невозможен. После Чёрного Октября 1993 года наше Отечество проделало большой путь, чтобы увидеть наконец просвет во тьме. Но до полной победы ещё далеко. Много осталось непреодолённого наследия эпохи русского поражения: либеральных комплексов, ложных и чуждых ценностей, неотомщённого поругания святынь, бреда "возвращения к истокам". Многое придётся возвращать волевыми усилиями, многое придётся воссоздавать заново. Для того, чтобы это случилось, нужно уметь извлекать уроки из прошлого. Об одном из важнейших событий этого прошлого — новый роман русского советского писателя Александра Андреевича Проханова.
