В своём отчёте об эффективности расходовании средств Министерством здравоохранения в рамках системы обязательного медицинского страхования Счётная палата отметила увеличение младенческой смертности в девяти регионах, где были построены перинатальные центры. Рост смертности новорождённых наблюдался в Калужской, Тамбовской, Нижегородской, Оренбургской, Пензенской, Самарской и Челябинской областях, а также в Кабардино-Балкарской Республике и Хакасии.
Никакого объяснения обнаруженным фактам Счётная палата не дала, решив ограничиться простой констатацией произошедшего. Тем не менее столь чувствительная информация уже стала предметом всеобщего обсуждения, где, к сожалению, спектр оценок колебался от неимоверной отметки "врачи-убийцы" до столь же уничижительного уровня "украли все деньги и разогнали ключевые кадры".
Попробуем разобраться в данных отчёта. Тем более, что за прошедший период уже прозвучали и обоснованные ответы от самих работников перинатальных центров, руководства Минздрава и профильных экспертов.
Начнём с того, что младенческая смертность в России уже почти 30 лет монотонно падает — и эту тенденцию не смогла развернуть даже социальная катастрофа краха СССР. По итогам 2017 года младенческая смертность в стране составила 5,5 умерших младенцев на каждую тысячу родившихся. Это соответствует лучшим мировым показателям этого параметра, характерным для стран Европы, где в 2015 году был достигнут средний показатель в 3,6‰ (от 1,6‰ в Словении до 7,6‰ в Румынии).
Нетрудно понять, что при таких низких цифрах младенческой смертности важен буквально каждый младенец — его смерть не просто важна и трагична, но и радикально меняет статистику. В среднем по стране за месяц рождается 120-130 тысяч детей, а при наблюдаемом уровне младенческой смертности это означает, что среди них, по статистике, окажется от 660 до 715 умерших на первом году жизни. Отметим, кстати, этот факт: в графе родившихся мы посчитали "месяц", а о смертях написали "до года". Если же разнести родившихся и умерших младенцев по всем 85 субъектам Российской Федерации, то флуктуации статистики окажутся и того выше — ведь население многомиллионных Москвы или Санкт-Петербурга и, как следствие, число родившихся и умерших там младенцев никак не соотносится с населением Чукотки (50 тысяч) или попавшей в список Хакасии (532 тысячи жителей). Тут уж, как говорится, и один умерший младенец обрушит всю статистику за месяц.
Отсюда и обоснованный комментарий Минздрава в ответ на публикацию прессой "сенсации" с погибшими младенцами: господа, скоро конец 2018 года, тогда и увидим общие годовые показатели смертности. Не стоит искать "дело акушеров" там, где картину создают колебания статистики на достаточно малых цифрах.
Второй факт, который тоже не стоит сбрасывать со счетов, состоит в том, что Россия последовательно движется к общемировым стандартам по определению младенческой смертности. Так, в частности, только в 2012 году в стране был принят "стандарт" младенца, предложенный ВОЗ — до этого года в России существовало ограничение на официальную массу тела новорождённого (1000 грамм), в то время, как недоношенные дети меньшей массы при рождении считались "плодом", если не прожили 168 часов (7 суток) самостоятельно. В связи с этим даже произошёл артефакт статистики — тогда, в 2012-м, младенческая смертность вдруг выросла с 7 до 8,6‰. Посчитали в "младенцев" тех, кого раньше скромно записывали в "плод".
Ну и, наконец, известный парадокс. Как показывает статистика, смертность от туберкулёза в штате Аризона в США выше, чем в других штатах. Означает ли это, что климат Аризоны благоприятствует развитию туберкулёзной палочки? Наоборот, климат штата необычайно полезен для больных туберкулёзом, и они тысячами стекаются в Аризону. Это, естественно, приводит к повышению здесь смертности от туберкулеза. Туберкулёзники со всех штатов едут в Аризону пожить, но некоторые — умирают. Точно так же и в ситуации с перинатальными центрами: они становятся "магнитами" для тех супружеских пар, которые предполагают у себя будущие проблемы с деторождением. Многие младенцы рождаются, но некоторые умирают.
В августе 2017 года в России умер 781 младенец. При этом больше половины из них, 410, скончалось от состояний, возникающих в перинатальном периоде (недоношенность различной стадии) и ещё 155 — от врождённых аномалий. Будучи отцом девочки, родившейся с массой тела в 900 грамм на 26-й неделе, скажу: врачи мало что могут сделать в таких ситуациях; современная медицина скорее помогает крошечному организму выжить, но отнюдь не обеспечивает 100%-ный счастливый исход.
Но именно эта медицина наращивает возможности и борется за здоровье детей: в августе 2018 года в России умерло 736 младенцев — на 45 меньше, чем в 2017-м. Это и есть настоящее дело врачей, дело их жизни.
