Осень 2022 года определит контуры нового глобального мироустройства. Ноябрьские выборы в Сенат США и XX съезд Компартии Китая трансформируют политические элиты двух континентов. Очевидно, что начатая три с лишним месяца назад специальная военная операция по демилитаризации и денацификации Украины является частью более масштабного конфликта, полноценной "гибридной" войны, прежде всего финансово-экономической, в ходе которой формируются правила новой глобальной игры. Без учёта этого фактора многие наблюдаемые события оказывается трудно или даже невозможно понять, особенно в их взаимосвязи и цельности. Прежде всего, это касается понимания того, что, собственно, сейчас происходит и между какими центрами силы.
Чем дольше длятся боевые действия на территории "незалежной", тем больше вопросов возникает относительно текущей и грядущей трансформаций "глобального треугольника XXI века" (США — КНР — Россия), как внутри периметра отношений между этими сверхдержавами, так и вне его. В системах подобного рода конфликт между двумя сторонами, как правило, выгоден третьей стороне, что отражено в известной китайской притче о мудрой обезьяне, которая с дерева наблюдала за схваткой двух тигров, а когда те полностью истощили свои силы, спустилась вниз и отобрала их добычу.
Сегодня, поскольку США и их союзники бескомпромиссно "вписались" за киевские власти, оказывая оным всяческую поддержку в конфликте с Россией и выражая готовность вмешаться в этот конфликт на государственном и межгосударственном (НАТО) уровне, тезис о том, что сейчас в позиции "мудрой обезьяны" находятся китайцы, не вызывает практически никаких сомнений. Нечто подобное мы уже наблюдали в прошлом. Так, итогом холодной войны 1947—1991 годов стало не только укрепление глобального могущества США, но и стремительное развитие независимого Китая. К 1991 году его экономика, занимая всего лишь 10-е место в мировом рейтинге, была слабее и американской, и советской, и даже российской (РСФСР), рост ВВП за всё предыдущее (1980—1990) десятилетие "политики открытых дверей" составил всего 30%, но за 1990—2000 годы — уже 305%, за 2000—2010 годы — почти 500% и за 2010—2020 годы — 245%, всего в 37 с лишним раз за 30 лет. В итоге КНР стала "промышленным гегемоном" — крупнейшей экономикой XXI века, новой "мастерской мира", где в настоящее время производится около трети всех реальных товаров и услуг.
При этом США как были, так и остаются "финансовой супердержавой". Свой потенциал финансовая система США создавала весь XX век — после Первой и Второй мировых войн, а также после отказа от "золотого доллара" и преобразования Бреттон-Вудской финансовой системы в Ямайскую. В ХХI веке, несмотря на "пузырь" доткомов (акций интернет-компаний) и обвала рынков во время кризиса Lehman Brothers, финансовая система США лишь нарастила свой потенциал влияния, упрочила репутацию доллара как мировой резервой валюты. Чем китайцы в этом отношении хуже американцев — тем более, что последние до сих пор гордятся своей победой над Россией (СССР), продвинули свой блок НАТО далеко на Восток и не скрывают желания "повторить 1991 год", когда советская держава была разрушена и разделена на 15 "новых независимых государств"?
Несмотря на все последствия холодной войны, удивительным образом роль России в глобальном триумвирате "США — Китай — Россия" не ослабла. Если Китай — промышленная вершина глобального треугольника, США — финансовая, то Россия получила статус военной сверхдержавы. И в этом ей помог не только старый советский ядерный потенциал, но и современное гиперзвуковое оружие, линейка новейших "путинских ракет".
Поскольку лидеры КНР и РФ неоднократно заявляли, что на мировой арене сегодня "стоят плечом к плечу", понятно, что возможность конфликта между двумя этими державами минимальна. Из остающихся альтернатив американо-китайского и американо-российского конфликтов с февраля 2022 года реализуется как раз не первая, а вторая. То есть нынешние боевые действия на Украине, потенциально способные превратиться в новую общеевропейскую или даже трансатлантическую войну, — как будто полностью к выгоде Китая и соответствуют его объективным интересам. Но так ли это? Насколько высоко забралась "мудрая обезьяна"? И не решится ли американский "тигр", отвлекая внимание своего российского противника стаей "шакалов Табаки", цапнуть её за чересчур длинный и низко свисающий "хвост"? Например, в связке "экспортной" (внешнеторговый профицит КНР за январь-апрель 2022 года достиг рекордной отметки в 209 млрд долл.) и "тайваньской" (США в лице Джо Байдена явно провоцирует официальный Пекин начать силовые действия против нынешних властей Тайбэя) проблем?
США постоянно выражают готовность "воевать против России до последнего украинца (в перспективе — поляка, прибалта или даже румына)", но при этом всячески дистанцируются от возможности прямого участия своих вооружённых сил и сил НАТО в военном конфликте с нашей страной. И причиной тому — не только высокий военно-технологический потенциал России, а также её, как выяснилось, финансово-экономическая самодостаточность, но и понимание того, что главным полем предстоящего глобального конфликта является не европейско-атлантический, но азиатско-тихоокеанский регион (АТР).
Как неоднократно прозвучало на заседаниях Давосского форума 2022 года, основным геополитическим конкурентом США считают именно Китай. Поэтому основная концентрация сил коллективного Запада во главе с США потребуется там, а не в Восточной и Центральной Европе. Отсюда курс на создание новых военно-политических блоков в зоне АТР (AUKUS, QUAD), а также попытки "расширить сферу ответственности НАТО" на данный регион. И западные (не только американские) "центры принятия решений" ставят своей задачей максимально исключить или хотя бы снизить возможности России по вмешательству в этот азиатско-тихоокеанский конфликт на стороне КНР. Не исключено, что данным обстоятельством могут объясняться многие особенности специальной военной операции.
В каком формате и в какие сроки возможно данное противостояние, зависит от политических элит. Очевидно, что осень 2022 года может стать важным периодом, как для США, так и для Китая. Выборы 8 ноября 2022 года в Сенат США стратегически важны для удержания большинства демократами. При этом в Китае в октябре-ноябре произойдёт самое значительное политическое событие: проходящий раз в пять лет Национальный конгресс Коммунистической партии Китая (КПК), в ходе которого будет выбрано элитное Политбюро из 25 членов, Постоянный комитет Политбюро из 7 членов (PBSC) и главный лидер Китая в качестве генерального секретаря.
В истории мировых войн ХХ века аналогов военно-политических трансформаций более чем достаточно. Две балканские войны 1912—1913 годов существенно изменили состав Антанты и блока "центральных держав". "Странная война" 1939—1940 годов на немецко-французской границе чуть было не привела к формированию единого антисоветского фронта в составе Третьего рейха, Великобритании и Франции. Советско-китайские конфликты в конце 1960-х годов (Даманский, Жаланашколь) изменили всю геополитическую конфигурацию времён холодной войны.
Видимо, на Западе российскую военную операцию на Украине рассматривают и оценивают в свете подобных исторических аналогий. Но любые аналогии не носят абсолютного характера. Поэтому надежды США и их союзников уничтожить, ослабить, полностью нейтрализовать, отвлечь или даже каким-то образом в грядущих конфликтах перетянуть на свою сторону Россию с учётом истории постсоветской эпохи выглядят, мягко говоря, призрачными.
