«В доме у него был, как говорится, свинушник, так как наводить чистоту теперь было некому, а самому Спрутсу было лень работать щёткой и шваброй. К тому же он не любил мыть посуду».
Николай Носов о печальных реалиях сказочных миллиардеров.
Недавно Пётр Авен – этот ходячий символ успеха и превеликого ума – пожаловался на тяжкую судьбину. «Позволят ли мне нанять уборщицу или водителя? Я даже не вожу автомобиль… Возможно, меня станет возить падчерица. Мы не понимаем, как нам выжить», - сказал он. Gloria mundi иной раз так больно и зловредно sic transit, что диву даёшься. И даёмся мы диву нынче довольно часто. Диво и само обалдело – так оно востребовано. То Чубайса в бейсболке увидим близ турецкого обменника, то какая-нибудь прима-и-донна объявит, что у неё бессрочный отпуск в этнически-близком Израиле.
Однако же Авен с его жалобами напомнил одну детскую сказочку – "Незнайку на Луне", а её уже с 1990-х годов считают пророческой книгой «дикого капитализма». Мы проснулись в мире акционерных обществ, жадных и некрасивых банкиров, лихих банд, круглосуточного кино- и телемарафона «про жуликов», и главное – "Газеты для дураков", в которую живенько превратилась постсоветская пресса. При чём же тут слёзы Авена? Ах, да. На заре всей этой блескучей помойки с вывеской «Святые девяностые» нам явили сериал "Богатые тоже плачут". И вот они заплакали, причём в тот момент, когда и не ждали. Прелестница Фортуна умеет бить под дых.
В финале "Незнайки…" мы налюдаем суровый быт миллиардера Спрутса, когда-то рулившего процессами в лунном социуме. Изменившиеся обстоятельства ударили по негоцианту с такой шквальной мощью, что он и не сразу понял. Его деньги перестали иметь смысл – беднягу Спрутса никто не хотел обслуживать, от него сбежали все повара и водители, но и в заведениях общественного питания ему стали отказывать в тарелке супа. Дом стремительно превращался в помойку – богач не умел ничего делать. Пытался варить обед – не вышло. Но Спрутсу повезло – к нему на огонёк забрёл аферист Жулио, имевший кое-какие бытовые навыки...
У Авена всё примерно так же, и его «нажитая непосильным трудом» карета превратилась в тыкву. Основания – разные, итог – един. Правда, у Петра Олеговича ситуация всё же получше, чем у лунного деляги – не надо ждать никакого Жулио. Потому что Авен был советским пионером и школьником, и наверняка имеет кое-какие умения! Ура! Спасение утопающих… Дальше вы знаете. Ни за что не поверю, что юный Петенька в те далёкие годы не дежурил по классу и не мыл пол, что он не научился делать табуретку на уроках труда, что не проходил никакого проф-тех-образования на УПК в старших классах.
Стопроцентно ещё и кружки при доме пионеров посещал, а там «ставили» руки на место, даже, если изначально они (руки) почему-то выросли из филейной части. Уверена, что в институте ездил «на картошку», а там и капризные мажоры такими «ватниками» становились, что смотреть приятно. Не исключено, что готовит гораздо лучше Спрутса. Приходя из школы, разогревал обед, сготовленный мамой? Вспомнить всё! А уж водить машину – это ещё легче, нежели осваивать кулинарные премудрости. Не боги крутят баранку. Трудно первые сто лет.
Но есть нюанс! В том же "Незнайке…" был антипод Спрутса – такой же богач Скуперфильд. Теперь мы легко считываем, что Спрутс – нувориш «из простых», а Скуперфильд – «старые деньги», унаследованное состояние, этакий wasp с британскими корнями. После краха миллиардов этот заводчик пошёл к себе же на производство и стал получать удовольствие от работы. У Скуперфильда было настоящее Дело – снабжение макаронами, а деньги – это не цель, как выяснилось. Весомые old money — это почти как аристократическая родословная. Графиня, будучи нищей машинисткой в эмигрантском Париже, всё равно оставалась графиней. Так и персонажи с «денежной харизмой», пронесённой через века, гораздо спокойнее переносят финансовые невзгоды, чем «мужики-поднявшиеся». Более того – наследственно-богатые люди относятся к лузерам без фанаберии.
Все российские капиталисты – это именно Спрутсы, искренне и долго презиравшие бедноту да «интеллигентщину, ездящую в маршрутке», а потому для них вернуться в своё начальное состояние (с разогреванием обеда и протиранием пыли) - сие некомильфо и грандиозный зашквар. Нереальная ломка. И вот теперь я задам перефразированный вопрос, который мне задавали в течение многих лет: «Если ты такой умный, почему ты такой беспомощный?»
