Расстрелы, виселицы, истязания, пытки являлись повседневным явлением на территориях, занятых войсками Деникина. Например, «только в Одессе в сентябре 1919 года белогвардейцы расстреляли без суда около 3 тысяч человек; в Николаеве в ночь на 20 ноября 1919 года – 61 человека». [1, C. 185]. Применяли массовые казни и пороли плетьми, а то и шомполами целые непокорные казачьи станицы.
Существует множество зафиксированных комиссиями официальных документов и показаний свидетелей о зверствах деникинцев. «… Разгул самого дикого насилия и произвола над трудящимися, неслыханный даже в худшие времена монархии Романовых, грабежи, безудержная роскошь и пьянство, и разврат господствующих кругов на фоне страшной нужды трудящегося населения - вот что представляет собой режим, установленный на Украине при руководящем участии правительств Антанты.
Специально образованная комиссия с широчайшим представительством от всех социалистических партий, профессиональных организаций, уездных медицинских округов и… представителей дипломатического корпуса приступила к извлечению и осмотру жертв белогвардейского террора. Первые дни дали кошмарные результаты. Обнаруживаются сотни трупов истерзанных, замученных и после того убитых людей. Вид трупов не поддаётся описанию. Многочисленные показания вырвавшихся и уцелевших жертв белого террора дополняют и подтверждают все обвинения, выдвигаемые против гнусной банды разбойников, руководящих «Добровольческой армией» [2, C. 339-340].
Указанное расследование было проведено в Харькове после его освобождения Рабоче-Крестьянской Красной Армией. Добровольческой армией руководил А. И. Деникин, которого с почестями перезахоронили в 2005 году. В убийствах безоружных людей на подконтрольных им территориях от А. И. Деникина не отставали П. Н. Врангель и Н. Н. Юденич и другие руководители Белого движения. Л. Г. Корнилов массово расстреливал пленных красноармейцев и по его же словам готов был сжечь пол-России и залить кровью три её четверти. П. Н. Краснов тоже готов был утопить Россию в крови.
Имеется фотография, на которой печально известный зверствами своей армии А. В. Колчак сидит на скамейке рядом со своей любовницей А. В. Тимирёвой, и оба с интересом наблюдают за происходящими перед ними действиями. Наблюдают они за расстрелом омских рабочих в Загородной роще.
За спиной Колчака стоят представители руководящих им лиц: глава британской миссии генерал Нокс с группой офицеров. Как это не похоже на поставленный в наше время фильм о благородном офицере Колчаке и его самоотверженной подруге, которая, кстати сказать, не подорвала своего здоровья в лагерях, так как жила не как заключённая, а как ссыльная, и прожила более 80 лет, закончив свою жизнь в благоустроенной, в своё время элитной квартире высотного дома в Москве.
Мы уже никогда не узнаем, за что её неоднократно судили при Сталине, так как последующие руководители постарались «вычистить» дела «политических» осуждённых. Сам Колчак не достоин ничего, кроме проклятия современников и потомков. Офицерами под руководством Колчака «только в Екатеринбургской губернии расстреляно более 25 тысяч человек» [1, C. 270].
Приведённые данные являются неполными, так как чекисты не успели собрать и доказать все случаи расстрелов людей в 1918-1919 годах в Екатеринбургской губернии белыми властями. Данные собирались к процессу 1920 года над колчаковскими министрами.
У Колчака в подчинении находился атаман Семиреченского казачьего войска Анненков. Порка шомполами, когда по телу наносят более 200 ударов, со всеми её мучениями считалась у белогвардейцев-анненковцев ещё самым слабым наказанием. «Даже просто заподозренных хотя бы в самой отдалённой причастности к восстанию (например, в укрывательстве повстанцев) подвергали зверским расправам. Им вырывали глаза или языки, отсекали руки и ноги, вырезали полосы кожи на спине и на груди. Иногда «для потехи» привязывали истязуемого за ноги на длиной верёвке к лошадиному крупу и затем пускали лошадь вскачь. Истязуемый волочился по земле, ударяясь головой о встречные камни и пни. Кожа сдиралась с его живого тела. После всех этих ужасных пыток, если он оставался жив, его обычно приканчивали выстрелом или ударом приклада в голову. Некоторых живьём закапывали в землю» [2, C. 332-333].
Указанным издевательствам подвергались и женщины, и дети, и старики. Нормальный человек не может без содрогания читать, например, о зверствах колчаковцев при отступлении из Семиречья. Конечно, не всегда можно верить свидетельствам очевидцев, но заключениям комиссий, которые расследовали преступления белогвардейцев в освобождаемых сёлах и городах, верить можно. «К концу 1918 года в колчаковских тюрьмах было 75 тысяч заключённых, а в середине 1919 года только политических заключённых было 30 000 чел., 17 000 чел. – умерли в лагерях. Так, в Кизеловских копях колчаковцами были расстреляны и заживо погребены более 8000 чел., в Тагильском и Надеждинском районах – 10000 чел., в Екатеринбургском – 8000 (к середине 1919 года – Л. М.) и т. д. Колчаковцы развернули массовый террор» [2, C. 335].
Из А. В. Колчака в настоящее время сделали национального героя. В действительности, Колчак – это продавшийся Западу белогвардеец, который потопил в крови Сибирь и Дальний Восток, довёл сибирских мужиков до такой степени ненависти, что они «голыми руками» задушили армию Колчака, мстя за своих замученных и убитых детей, жён, матерей. Этого изверга сегодня прославляют лирические художественные фильмы, ему ставят памятники в тех местах, где каждый камень вопит о его зверствах.
Никогда Россия не допускала подобного надругательства над памятью своих предков. Сегодня пишут учебники, в которых количество жертв белого террора оценивается в 10 тысяч человек. Но только в Поволжье и только летом-осенью 1918 года жертвами антибольшевистского террора стали 5 тыс. человек, а, как указано выше, только в одной Екатерининской губернии белыми было расстреляно 25 тыс. человек.
«Количественные показатели жертв повстанческих выступлений и жертв индивидуального белого террора на территории Советской России, достаточно сложно установить. Существует обобщённая статистика только по отдельным периодам. Так, в 22 губерниях Центральной России в июле 1918 г. контрреволюционерами были уничтожены 4141 советский работник… Согласно известному финскому историку в Финляндии белыми было казнено 8400 красных пленных, в т. ч. 364 малолетние девочки. От голода и его последствий в финских концлагерях уже после завершения Гражданской войны умерло 12500 человек. В исследовании Марьйо Лиукконен из Лапландского университета приводятся новые подробности казней женщин и детей в одном из крупнейших концлагерей Хеннала. Только женщин там было расстреляно без суда 218» [3, C. 2].
Антисоветский исследователь М. Бернштам указывает, что за время Гражданской войны только повстанцами и «зелёными» было убито 100 тысяч сторонников советской власти и советских служащих. Может сложиться впечатление, что это не жертвы белого террора. Но при рассмотрении любого случая мы видим, что за повстанцами, а в большинстве случаев и за «зелёными» стоял Запад или Белые армии, а значит 100 тыс. человеческих жертв надо отнести к белому террору.
Широкомасштабный белый террор начался летом 1918 года, и началу антибольшевистского террора во многом способствовали белофинны и чехословацкий корпус, которые для белых армий стали наглядным примером борьбы с большевиками путём их массовых убийств, а также массовых убийств поддерживавших большевиков крестьян и рабочих. «Общее же количество «большевистских жертв» продвижения чехословацкого корпуса летом 1918 г. приближалось к 5 тыс. человек» [3, C. 3].
Если быть более точным, то надо сказать, что белый террор и до лета 1918 года был массовым, но он ещё не стал системой действий государственной белой власти. Осенью 1918 года белый террор ещё усилился в связи с целой чередой крестьянских восстаний и стремлением белых закрепиться на новых захваченных территориях, которые подвергались тотальному очищению. Белым не хватало тюрем и людей для охраны политзаключённых. Они для тюрем начали использовать баржи, «баржи смерти», в которых за несколько осенних месяцев, декабрь 1918 года и часть января 1919 года в муках погибло не менее трёх тысяч человек.
Разгул белого террора по Сибири принял такие размеры, что даже американский генерал У. С. Гревс сказал следующее: «В Восточной Сибири совершались ужасные убийства, но совершались они не большевиками, и я не ошибусь, если скажу, что в Восточной Сибири на каждого убитого большевиками человека приходилось 100 человек, убитых антибольшевистскими элементами» [3, C. 4].
За 1918-1919 годы, по данным И. С. Ратьковского, в Удмуртии белыми было расстреляно и погибло в результате пыток 8298 человек. В январе 1919 года в Уральской области белая власть расстреляла 1050 человек, в феврале – 800 человек Енисейско-Маклаковского восстания, в Терской области Северного Кавказа казнено 1300 человек, большое число людей расстреляно во Владикавказе.
В марте расстреляно в Уфе 670 чел., в Тюмени - от 400 до 500 чел., японцами уничтожена деревня Семёновка, погибло 257 чел., в Чечне – 1000 чел. В апреле белые казнили 600 чел. участников Кольчугинского восстания, 3000 чел. - Кустанайского восстания, 2000 чел. – Мариинского восстания. К белому террору надо отнести и григорьевский мятеж, принёсший 1500 человеческих жертв.
Летом 1919 года количество расстрелов не уменьшилось, так как войска А. И. Деникина наступали, а войска А. В. Колчака отступали. Как захват новых городов и сёл, так и оставление населённых пунктов сопровождались массовыми расстрелами жителей и пленных. Массовые случаи белого террора в 1919 году происходили в Вотинске, Харькове, Екатеринославе, Бахмачах и Царицине.
При подавлении летом 1919 Семиреченского восстания белыми было зверски убито 3000 мужчин, женщин, детей и стариков. Сотни людей замучили и расстреляли после взятия белыми партизанской столицы Тасеево, 680 чел. – в Александровске, 357 чел. – в Лебяжье, 500 чел. – в Ромнах, 700 чел, - в Сахарное, 600 чел. – в Красноярске, 5,5 тыс. чел. - в Бударине и Лбищенске.
К сотням и тысячам жертв приводила эвакуация арестантов, в том числе баржей с арестованными. За один август месяц число жертв белого террора составило порядка 30 тысяч человек. Осенью 1919 года жертв белого террора было не меньше, чем летом. Рейд на Москву Деникина и отход к Омску и Иркутску Колчака привели к новым тысячам жертв белого террора.
Интервенты тоже тысячами убивали представителей советской власти, большевиков и сочувствующих им рабочих, крестьян, дворян и интеллигенции. «Общество содействия жертвам интервенции» насчитало 111730 человек, погибших от интервентов, в том числе 71704 сельских жителей и 40026 горожан» [3, C. 4]. В 1920 году одна дроздовская дивизия расстреляла более тысячи пленных рядовых и командиров Красной Армии. Именно массовые расстрелы пленных и жителей уже обречённой на изгнание Белой армией стали в дальнейшем причиной красного террора в Крыму.
К указанным массовым расстрелам следует добавить несколько тысяч уничтоженных белыми оренбургских казаков, «белорусские расстрелы» генерала российской Белой армии и Войска Польского С. Н. Булак-Балаховича и расстрелы, производимые Г. М. Семёновым, которому 4 января 1920 года Колчак передал всю полноту военной и государственной власти на территории Российской Восточной окраины.
Белый террор продолжался и после 1920 года в следующих районах Советской Республики: На Дальнем Востоке, Забайкалье, Средней Азии, в Псковской губернии («савинковский» террор) и в некоторых отдельных районах страны. Это была месть потерпевшего поражение Белого движения. Как Гитлер в 1945 году заявил, что немецкий народ недостоин его, и не возражал против гибели немецкого народа, так и белые истребляли «недостойный» их народ, который не пожелал находиться в униженном и оскорблённом состоянии и показал свою силу всем своим врагам.
Общую численность жертв антибольшевистского террора, на мой взгляд, верно оценил И. С. Ратьковский со своей группой, который написал следующее: «Общая численность жертв антибольшевистского террора в Гражданской войне, на наш взгляд, может быть оценена в цифру, превышающую 500 тыс. человек» [3, C. 5].
И. С. Ратьковский пишет, что в основу источников, послуживших основанием для подсчёта жертв белого террора, легли документальные источники, а также были учтены исследования советского периода и российские исследования последних лет, в том числе краеведческие исследования. Также использовались мемуары, письма и дневники.
На основании указанных материалов можно однозначно утверждать, что репрессивная практика применялась на всей белой территории. И белый террор значительно превосходил террор красный. Против своих политических противников белые применяли расстрелы, пытки и истязания. На огромные масштабы антибольшевистского белого террора указывают широкое применение белыми концлагерей, заложников, регламентация репрессий, использование отравляющих газов и многие другие явления.
Вместе с тем взаимные обвинения в терроре красных и белых устраивают Запад, потому что в гражданскую войну воюют друг с другом граждане одной страны, и в России основное количество населения составляют русские, а значит, террористами являются русские. Для русофобского Запада и его ставленников внутри России не найти лучшего доказательства для обвинения русской нации в склонности к террору и репрессиям, чем когда одна половина русского общества обвиняет в терроре другую половину русского общества.
Но, как известно, русофобия и антисоветизм уже сто лет шагают рядом. Поэтому, не отрицая белого террора, Запад и его верные слуги – либералы-западники акцентируют внимание на красном терроре. Ведь обвинения в терроре и массовых репрессиях лишают советскую власть легитимности. Конечно, факт террора налицо, неверно то, что его приписывают именно русской нации, уводя в тень нации западных стран. Самую миролюбивую страну – Россию обвиняют в агрессивности, а самую добрую и скромную в мире русскую нацию представляют исчадием зла.
Но если посмотреть на факты, то мы увидим, что террор и агрессия характерны именно для стран Запада. За одну Варфоломеевскую ночь во Франции убили больше людей, чем за почти 40 лет правления Россией Иваном Грозным. Гражданские войны в Англии, Франции и США даже при отсутствии оружия ХХ века отличались террором, превосходившим все ужасы террора Гражданской войны в России, но, ни западные, ни отечественные историки не замечают разгула террора на Западе во время их гражданских войн, а всё пишут о русском терроре.
Не вспоминают и казнённых в западных странах монархов, а в России всякими способами стараются напомнить о вине нации за казнь Николая II. Придумали новое слово «голодомор» и обвиняют Советскую власть в умышленном создании голода в стране, в то время как советская власть введением карточек на продуты питания спасала граждан от голодной смерти, а в богатых США в 1930-х годах во время кризиса при наличии продуктов в магазинах, люди умирали от голода. Есть основание полагать, что умерли миллионы людей, и что голод в США был создан искусственно. Но недоброжелатели нашей страны пишут о мизерной цене человеческой жизни не в Америке, а в России.
В действительности, даже во время гражданской войны цена человеческой жизни в России была несомненно значительно выше, чем во время революций и гражданских войн в Англии, Франции, Германии, США и в других странах Запада. Террор во Франции после Великой французской революции продолжался 25 лет и унёс столько жизней, что Франция вдвое отстала от других стран Запада в росте численности населения. В России темпы роста населения после Гражданской войны даже увеличились.
Советскую власть обвиняют в том, что она не допускала высказываний, направленных против советского строя. Но в то время этого не допускало большинство стран мира. Например, 16 мая 1918 года Конгресс США принял поправку к «Акту о шпионаже», согласно которой тем, кто «высказывается устно или письменно в нелояльном, хулительном, грубом или оскорбительном тоне о форме государственного устройства или в отношении конституции Соединённых Штатов, или в отношении вооружённых сил», грозило до 20 лет тюремного заключения или штрафом в размере до 10 тысяч долларов» [4, С. 75]. Выходит, что в праве государства на самозащиту отказывают только Советской России.
Перечень использованных материалов
1. Гражданская война и военная интервенция в СССР: Энциклопедия /Гл. ред. С. С. Хромов; Ред. кол.: Н. Н. Азовцев, Е. Г. Гимпельсон, П. А. Голуб и др. – М.: Сов. Энциклопедия, 1987. – 720 с.
2. Миронов С. С. Гражданская война в России. (Военные тайны ХХ века). М.: Вече, 2006. – 416 с.
3. Ратьковский И. С. Хроника белого террора в России. Репрессии и самосуды (1917–1920 гг.) [Электронный ресурс]. URL: http://readli.net/chitat-online/?b=901832&pg=1
4. Миронин С. С. Сталинский порядок / Сигизмунд Миронин. - М.: Алгоритм, 2007. – 272 с.
