Блажен, кто посетил сей мир
В его минуты роковые!
Его призвали всеблагие
Как собеседника на пир.
Он их высоких зрелищ зритель,
Он в их совет допущен был -
И заживо, как небожитель,
Из чаши их бессмертье пил!
Перечитывая стихотворение-пророчество Фёдора Тютчева, снова и снова мысленно переношусь в Большой театр девяностых-начало нулевых, то есть в пору до его скандально-провальной реконструкции… Тогда, на обломках Империи, как-то уж слишком стремительно он ветшал. Грандиозный дворец-корабль с каютой в пять ярусов, утопающей в пурпурных отблесках шелка Византии на золоте арабесков тихо погружался в летаргический сон, и… – был прекрасен в ореоле славы своей. Блуждая по лабиринтам коридоров театра можно было вдруг оказаться в его чреве – трюме под сценой, начиненном чудо-машинерией, зайти в служебное кафе, подняться на этажи с артистическими гримерными… И была в театре еще одна заветная дверь. Дверь в служебный лифт. В его пространстве, в углу, стояла банкетка, обтянутая бархатом, наверное, еще елизаветинских времен, и седовласый благородный старец – старослужащий театра – в серебристой, видавшей виды, ливрее с шерстяными аксельбантами учтиво узнавал необходимый этаж, доставлял строго по адресу. Голова шла кругом! Казалось, еще жива связь с театром Альтани, и эхо величайших голосов – Обуховой и Лемешева, Неждановой и Михайлова ощущалось как реальность, угадывались звуки романса «Мы вышли в сад», арии «Куда, куда вы удалились»… Да, театр еще был театром русского репертуара. Шедевры русской оперы «Иван Сусанин» Глинки, «Борис Годунов» и «Хованщина» Мусоргского, «Царская невеста» Римского-Корсакова, «Князь Игорь» Бородина шли в образцовых, эталонных постановках. Новое дыхание, свежесть спектаклей – в новом имени.
Владимир Маторин!
Выпускник Гнесинского института Владимир Маторин в 1974 году был принят в труппу Музыкального театра имени Станиславского и Немировича-Данченко, где прошел школу со старинными мастерами театра. «Одну из первых партий в театре, партию Гремина (опера «Евгений Онегин» Чайковского, - М.А.) я готовил с Майей Леопольдовной Мельцер, - цитирую Владимира Маторина. – Я подумал тогда: она надо мной издевается. Майя Леопольдовна долго объясняла мне, что Гремин весь соткан из благородства. Мы репетировали благородство: генеральский с эполетами костюм надо держать с достоинством. Мы репетировали достоинство. В спектакле так было поставлено: сначала Гремин выходит на сцену, здоровается с послом и уходит. Следующий выход уже из другой кулисы: Гремин выходит и идёт за Татьяной. Переход от одной кулисы к другой занимает несколько минут. И Майя Леопольдовна говорила мне: пока ты не появишься из второй кулисы, весь хор говорить будет: ну где этот? как его фамилия? молодой артист… ни хрена не знает своей роли! Тогда Вы им ответьте: «Я-то свою роль знаю! Я-то её досконально знаю, я ее прошел с самой Майей Леопольдовной Мельцер, любимой певицей Станиславского! А Вам по театральным правилам положено молчать!»… В 1994-м главный дирижер Большого театра, легендарный Евгений Светланов, пригласил Владимира Маторина к участию в премьере спектакля «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии», партия князя Юрия. С 1991-го Владимир Маторин – солист Большого театра. Дебютировав в партии Ивана Сусанина («Когда в «Сусанине» начинают лупить колокола, – из воспоминаний, – и мы выходим на поклон, то у меня как у клоуна – вот такие огромные слезы катятся из глаз. Зря, – думаю, – что и меня-Сусанина убили, зря, что я в этой опере принимаю участие, зря, что вообще в Большой театр попал») Владимир Маторин занял своё отдельное место в пантеоне блистательных басов. И публика шла на него, чтобы…
Было что-то захватывающее в минуты перед началом «Бориса Годунова». Хрустальный свет люстры в хороводе муз угасал, и… ропот поднимался от партера к ложам бельэтажа: «Маторин поёт… сегодня Маторин»! «На кого ты нас покидаешь?» - страстно, с мольбой прозвучал хор в прологе оперы. И дыхание музыки, проникнутой интонациями русской народной речи, дыхание русской истории сошло со сцены.
«Венчание на царство» – следующая картина.
Занавес открывается, и – взрыв аплодисментов. Броская роскошь сценографии (художник Федор Фёдоровский): залитая солнцем Соборная площадь Кремля, блеск куполов Успенского собора тревожат воображение. Из кулис к авансцене проходит духовенство в митрах, зеленых, красных фелонях, хоругви, иконы режут воздух, следуют бояре в кафтанах, знатных шапках… Процессия, кажется, – нескончаема. Сливаются краски, голоса, оркестр. Наконец, ликование скрипок и духовых подхватывают колокола.
На сцене - царь Борис!
Первое впечатление: Владимир Маторин как будто бы создан для партии царя Бориса. В коронационном облачении: платно из парчи с широким оплечьем (бармой), поверх которого нашиты образа, жемчуг, драгоценные каменья, с тяжелым жезлом в руке артист – безупречен. Фактура. Стать. Царственность осанки. Скульптурность жеста. Но сколько суеверий вокруг партии?! «Не споешь Бориса – считай, жизнь прожита зря!». Какие только корифеи не задавали стандарты роли: Федор Шаляпин, Александр Пирогов, Марк Рейзен, Александр Огнивцев, Александр Ведерников, Евгений Нестеренко… Сегодня – Владимир Маторин. Вступает в первую арию «Скорбит душа, Какой-то страх невольный…» И этот глубокий, тембристый бас, задумчивый и осмысленный, щедрый на интонационные оттенки, этот рокочущий, как гигантская волна океана, голос – забирает, увлекает вслед за собой. В басе Маторина – другие берега. Дыхание XVI века. Болезненность души Годунова. Метафизика русской власти: «Златый венец тяжел им становился:/ Они его меняли на клобук»… Нечасто встречается увидеть весь комплекс артистических достоинств в одном человеке.
Помню, что я стояла в ложе бельэтажа, прислонившись к стене, и с арией Бориса грань между реальностью и иллюзией разом исчезла. Точнее сказать, иллюзия века разворачивающейся на сцене народной драмы затмила реальность. Прекрасным наважденьем представлялись таинственная келья Чудова монастыря, Сандомирский замок с фонтаном со струями из бриллианта и воздухом из сапфира, суровые палаты царя Бориса… Вдруг вздох ужаса пронзил зал: Борис, как подкошенный, замертво пал у трона. И пелена с глаз исчезла.
Очарованье оперой.
За один вечер «Борис Годунов» с Владимиром Маториным стал одним из самых ценимых, значимых спектаклей, и я старалась уже его не пропускать… Застала в партии Бориса блистательных Паата Бурчуладзе, Ферруччо Фурланетто, Михаила Казакова, но что-то неумолимо влекло, возвращало к «маторинскому»… Вот этот штрих, летучесть нюанса. Беспомощно-колючий взгляд загнанного зверя при столкновении Бориса с Юродивым: «Нельзя, нельзя, Борис! Нельзя молиться за царя Ирода. Богородица не велит!» Народ в страхе разбегается, тогда как царь приказывает стрельцам не трогать Юродивого. Грузно, тяжело ступает Борис дальше, и сердце обмирает от понимания: каждый следующий шаг – шаг на Голгофу…. Спектакль открывал для меня Русь во всей её грозной красе и – Вере. И столько страдания, но и надежды прозвучало в маторинском «Я царь еще! Я – царь»!.. Судьбе было угодно, чтобы еще одна смута в истории России, смута девяностых-начала нулевых, совпала с расцветом таланта Владимира Маторина.
… 13 мая 2023 года Большой театр в очередной раз даст «Бориса Годунова». Но этот спектакль будет особенным. В честь юбилея, 75-летия народного артиста России Владимира Маторина. Исполина русской оперы. Атланта. Удерживающего. Ибо тот факт, что из репертуара театра еще не снят спектакль «Борис Годунов» в его непревзойденной постановке 1948 года, осуществленной триумвиратом Головановым-Федоровским-Баратовым (как слетели масштабные «Иван Сусанин», «Садко», «Хованщина») – свидетельство внушительной заслуги Владимира Маторина. Баловня судьбы. Кумира публики. Похитителя сердец. Оперные Дома мира от Гранд-Опера Парижа до театров Окленда и Веллингтона (Новая Зеландия) открывали двери ему – посланнику «страны басов». В дни гастролей в Лондоне Большой театр дал «Бориса Годунова» с Владимиром Маториным, и публика – в ошеломлении. «В мире, где оперные постановки становятся всё более и более однообразными, - писала критика, - мысль о том, что Большой театр продолжает свой собственный творческий путь, может послужить утешением».
Положение первенствующего баса Большого театра – обязывает.
Одним из первых Владимир Маторин выступил как организатор концертов на Васильевском спуске, провел серию концертов в День Воздушно-десантных войск (артист из потомственной семьи военных, среди фамильных наград – Георгиевские кресты, ордена Ленина). В детстве он и сам мечтал о боевом ордене. Награда нашла своего героя. Герой России, генерал-полковник Владимир Шаманов подарил боевой нож, без лицензии, правда, но с драгоценной для Владимира Маторина надписью «От командующего ВДВ». В 2006-м Владимир Маторин основал и возглавил благотворительный Фонд «Возрождения культуры и традиций малых городов Руси», в рамках которого проводит концерты, фестивали духовной, народной музыки, сборы от которых поступают на восстановление храмов и больниц, школ и библиотек. Концерт Владимира Маторина на Российском гвардейском ракетном крейсере «Москва» – в памяти военных моряков. Владимира Маторина знает Севастополь: к 105-летию исторического выступления Шаляпина на сцене эстрады «Ракушка» Владимир Маторин дал концерт-посвящение Шаляпину.
«С каким оперным персонажем вы себя бы сравнили?» - спросила Владимира Маторина.
«Всё же с Дон Кихотом. По нутру мне ближе Дон Кихот».
Фото: из личного архива Владимира Маторина
