Передо мной – сборник с лаконичным названием «Рюрикович», где повествуется об замечательном человеке – Никите Дмитриевиче Лобанове-Ростовском. Аристократ, никогда не боявшийся работы, геолог и финансист, спортсмен и коллекционер, искусствовед и знаток политической истории – таков этот представитель русского мира.
К сожалению, книга издана не в России, но в Болгарии, с которой оказалась неразрывно связана жизнь семьи Лобановых-Ростовских. Так, один из родственников Никиты Дмитриевича – Алексей Лобанов-Ростовский подписал Константинопольский мир 1879 года и был участником балканских перипетий, влиявших на дальнейшую судьбу Европы.
Но вернёмся к князю Никите. Он родился в 1935 году в Софии, так как его родители были вынуждены покинуть отечество, но их трудно осуждать за это! Жизнь Лобановых-Ростовских выдалась неспокойной – их ждали и послевоенные репрессии, и разного рода скорби, а то и настоящие приключения, о которых повествует роман «Удавшийся побег» Сергея Пинчука-Галани российского историка греческого происхождения, автора монографий о Балканах.
В сборнике «Рюрикович» дан отрывок из книги и потрясающая рецензия. «Перед нами поистине гремучая смесь классического авантюрного романа Le roman de cape et d’épée (плаща и шпаги) и не менее классического романа становления личности Bildungsroman. У самого автора есть что-то такое от галльского, мушкетёрского духа Д`Артаньяна», – эффектно высказался Никола Казански, один из руководителей Центральной библиотеки Болгарской академии наук. (À propos типично, что образованный болгарин частенько вставляет в свои речи французские и немецкие словечки, как это делаю и я, будучи родом из города Варны).
Масса удивительных фотографий – маленький князь в костюме болгарского крестьянина, юноша-студент, мужчина-геолог, светский лев, труженик, друг и собеседник мировых знаменитостей. Это – параллельные вселенные, сочетаемые в одном персонаже. «Он – неравнодушный участник событий бытия, поэтому и сам интересен многим людям. Познания Лобанова-Ростовского в области искусства глубоки и содержат редкие, до сих пор мало кому известные сведения», - констатирует профессор МГУ Екатерина Фёдорова, одна из составительниц сборника.
Действительно, здесь так много рисунков Бакста, Серебряковой, Гончаровой, Бенуа, что это кажется …альбомом по искусству эпохи Ар Нуво. Князь объясняет свою страсть к «театрально-балетной» тематике: она – динамична, как динамичен он сам. Его отношение к людям не зависит от их происхождения. Этот момент и является главным в поведении настоящих аристократов, а не тех, кто в Древнем Риме и Средневековье назывался snob, sine nobilitate – неблагородный, не нобиль, однако, выскочка, делающий вид, что вознёсся на Олимп. Нынче искажено первоначальное значение этого термина, и мы говорим «сноб», когда видим заносчивого эстета. О, нет. Всего лишь sine nobilitate.
Отсутствие личностной дистанции и ровное общение с лондонскими таксистами, коих упоминает князь, вовсе не означает слияние с «массовым человеком», определение которому дал ещё Хосе Ортега-и-Гассет. Это изящно и не обидно очерчено. Даётся через постижение искусств, смыслов и, как ни странно, одежды. «Элегантный мужчина не должен быть замечен. Только те, которые причастны хорошему вкусу, видят джентльмена», - признаётся Лобанов-Ростовский. Хороший крой, чистота линий, качество ткани, строгость стиля – это столь мало и – так много! «Мода не влияет на одежду аристократов», - подытоживает князь, и они (господа!) придерживаются форм, затверженных ещё в XIX столетии.
Позволю себе немного углубиться в тему. В обиходе 1870-х возник термин ‘genre’. Это слово довольно часто встречалось в журналах того периода безо всякого перевода, ибо оно имело слишком много значений и оттенков, объединённых тонким смыслом. ‘Genre’ можно перевести с французского и как «порода», и как «жанр», и как «стиль». Так «…высший genre требует видимой простоты», - диктовало издание «Модный магазин» в 1877 году (№13).
Князь выдаёт и дефиницию аристократа: «Ровное отношение ко всем вокруг плюс выраженное эстетическое начало». Шутит насчёт того, что часто зовут на мероприятия в качестве «свадебного генерала». Он способен рассуждать обо всём: о востоке - шахском Иране и афганских событиях, о западе - Лондоне и Софии, живописи, финансах, людях. Говорит, что «…наука доставляет большее удовольствие, чем деньги», хотя с приятностью вспоминает о своём банковском успехе. Но что это рядом с геологией?
С теплотой - о Сергее Дягилеве, сделавшем всё русское – прорывным актуальным в XX столетии: «Русская музыка и искусство были практически неизвестны западному миру. Только после первых дягилевских сезонов в Париже, а затем в Монте-Карло, Лондоне и Берлине впервые западная публика познакомилась с русской музыкальной и балетной классикой».
Очень важная фраза: «России следует сосредоточиться на самой себе», то есть не быть ни Европой, ни тем более Востоком, развиваться, не глядя на оценки и не пытаясь подстраиваться. Объясняет, почему русских не любят в той же Англии: «За последние 20 лет отношение сильно ухудшилось. Негатив возникает потому, что «новые русские» приехали с огромными крадеными состояниями и начали скупать центр Лондона…». В общем, к русским стали относиться хуже из-за тех, кого и в России мало, кто обожает, и это мягко сказано.
Особое место в сборнике отведено Памятнику Примирения в Севастополе, одним из инициаторов которого явился Никита Дмитриевич. По этому поводу было сломано немало копий – до сих пор не окончен спор на тему правых и неправых в Гражданской войне. Лобанов-Ростовский, чей род пострадал от событий столетней давности, имеет право голоса в этой ситуации – и, если он за примирение сторон, стало быть, это – истина.
***
В Москве книгу можно найти в магазине "Гнозис" (Турчанинов пер., д.4 стр. 2
м. Парк Культуры (радиальная)
