О любви – но: не стандартно – с психологической мотивацией любви, словно – с исследованием самого себя, постепенным, где строчки превращаются в формулы правды:
Я люблю тебя так оттого,
Что из пошлых и гордых собою
Не напомнишь ты мне никого
Откровенной и ясной душою,
Что с участьем могла ты понять
Роковую борьбу человека,
Что в тебе уловил я печать
Отдаленного, лучшего века!
Алексей Апухтин музыкален – не даром столько стихов послужило основою романсов.
Он бушует страстями – запуская, например, «Цыганскую песню» - в рвано-томительных ритмах кружатся, неистовы, красные и чёрные цвета:
О, пой, моя милая, пой, не смолкая,
Любимую песню мою
О том, как, тревожно той песне внимая,
Я вновь пред тобою стою!
Та песня напомнит мне время былое,
Которым душа так полна,
И страх, что щемит мое сердце больное,
Быть может, рассеет она.
Он знал – и пустоту смеха, и ерундовую внутреннюю начинку балов, понимал, что только идя внутрь, в бездны души, исследуя её лабиринты, можно добиться весомого литературного результата:
Средь смеха праздного, среди пустого гула,
Мне душу за тебя томит невольный страх:
Я видел, как слеза украдкою блеснула
В твоих потупленных очах.
Твой беззащитный челн сломила злая буря,
На берег выброшен неопытный пловец.
Откинувши весло и голову понуря,
Ты ждешь: наступит ли конец?
…из небогатого дворянства, детство прошло в отцовском имение: усадебный быт – тёплый, согревает на всю жизнь.
Осыпается штукатурка, всё ветшает, но и в этом – своеобразная прелесть увядания.
С Чайковским подружился, учась в Императорском училище правоведения, где был самым блестящим учеником: всё давалось с лёту.
Служил в министерствах… пока не заболел: век был краток.
Песни звучат.
В том числе – «Русская песня»:
Как сроднились вы со мною,
Песни родины моей,
Как внемлю я вам порою,
Если вечером с полей
Вы доноситесь, живые,
И в безмолвии ночном
Мне созвучья дорогие
Долго слышатся потом.
Нежность одевает шёлковой аурой стихотворение…
Многие стихи его – легко обволакивает тонкая, точная нежность.
Ваза всегда разобьётся, и женщина, выступая символом судьбы, непременно появится, верша действо:
Ту вазу, где цветок ты сберегала нежный,
Ударом веера толкнула ты небрежно,
И трещина, едва заметная, на ней
Осталась… Но с тех пор прошло не много дней,
Небрежность детская твоя давно забыта,
А вазе уж грозит нежданная беда!
Увял её цветок; ушла ее вода…
Не тронь ее: она
разбита.
Апухтин меланхоличен.
Он – и аналитичен своеобразно: исследует, изучает и психологию, и сущность дней, и их пальцы, касающиеся души и тела, постепенно сдающего, отказывающего носить душу.
Тогда она улетит, оставив исполненные песни земным, быстро меняющимся пределам.
