Александр СЕВАСТЬЯНОВ. Битва цивилизаций. Секрет победы. — М.: Книжный мир, 2013, 224 с., 1500 экз.
Один из самых ярких представителей современной "русской национальной мысли" Александр Никитич Севастьянов озаботился проблемами глобальной культурологии. Это не удивляет — без понимания того, как устроено человечество, правильно или хотя бы правдоподобно позиционировать русскую нацию (очень хочется два последних слова тоже взять в кавычки, поскольку русские — всё-таки народ, а не нация) невозможно.
То, что название книги перекликается с названием известнейшего труда С.Хантингтона "Столкновение цивилизаций", в свою очередь, восходящего к работам А.Тойнби, тоже не удивляет: "цивилизационная" концепция исторического процесса сегодня не только весьма популярна, но и востребована на уровне "большой политики". Вся "арабская весна", по сути своей, является попыткой "западной цивилизации" трансформировать "исламскую цивилизацию" и столкнуть оную с "китайской цивилизацией". Поскольку никакого иного потенциально пригодного в качестве "расходного материала" (он же — "пушечное мясо") миллиарда с лишним человек сегодня на планете Земля нет (Индия тут не в счёт), а "притормозить" стремительно набирающего высоту и мощь "красного дракона" чисто экономическими методами у западного мира пока не получается.
Александр Севастьянов этот "нерв современности" отправляет в глубокое прошлое: "Три мировые мегацивилизации сосуществуют и ведут непрерывное соперничество уже многие столетия и даже тысячелетия: Китайская, Западноевропейская и Мусульманская. В их мегавойнах, порой кровавых, а порой — бескровных, непрерывно решаются судьбы мира, народов и индивидов, они определяют прошлое и будущее планеты. То одна, то другая из них вырывается вперёд, иногда — на долгие столетия, но ни одна пока не в силах одержать окончательную победу".
Конечно, данный тезис может быть оспорен — даже с учётом (и принятием) другого авторского тезиса: о первичности войны как внутреннего состояния человечества. "Мы нисколько не изменились с тех пор, как кроманьонец покончил с неандертальцем на территории Европы. Война — первична; именно она, а не дипломатия является истинным образом действия, народов, оборачиваясь дипломатией лишь по необходимости, когда стороны не смеют применить вооружения и вынуждены одеть маску миротворца".
Цивилизация, которую мы сегодня вместе с Севастьяновым можем именовать "западноевропейской", вряд ли насчитывает более тысячи лет своего существования. А "революция Гутенберга", которой он придаёт решающее значение в многовековом "европейском лидерстве", на самом деле (как и создание кораблей для плаваний в открытом море-океане, и массовое применение огнестрельного оружия) была только следствием, используя термин выдающегося отечественного культуролога Михаила Петрова, "трансмутации" европейского общества благодаря деятельности схоластов Х-ХII вв. Которая, в свою очередь, стала результатом жестких и непримиримых противоречий между Римом и Константинополем, папским престолом и восточной Православной церковью. А те возникли на почве конфликтов за контроль над главной торговой артерией тогдашнего мира, с античных времён известной как Великий Шёлковый путь, который начинался в Китае, а заканчивался на берегах Средиземного моря.
Изобретение Гутенберга не могло состояться и быть востребовано обществом без растущего массива "нового знания", обращенного от Библии к "книге природы".
Будучи убеждённым "русским националистом", а следовательно — "западником", Александр Севастьянов пишет: "Мы, находясь на периферии западной цивилизации (выделено мной. — Г.С.) и имея длинный ряд принципиальных отличий от неё, обречены остро и непрерывно переживать ситуацию выживания... Как периферийная цивилизация мы, подобно другим таким же (еврейской, японской, индийской и др.), не можем всерьёз претендовать на мировое господство, но можем крайне важным, иногда решающим образом воздействовать на баланс сил".
Понимание России как "периферии западного мира", "недо-Европы", "Азиопы" — само по себе контрпродуктивно. Точно так же, как контрпродуктивной является ранжирование и оценка цивилизаций по их стремлению/способности к "мировому господству".
Впрочем, это вполне "западный" взгляд на мир, который тоже имеет право на существование. Но "абсолютная истинность" которого до сих пор не доказана ни теорией, ни историей. Поэтому трактовка русских не как русских, а как "неевропейских европейцев", т.е. нечто второсортное и подлежащее максимально быстрому и полному приведению в соответствие с "западными" образцами, — печальная необходимость для любого искреннего и последовательного "русского националиста". Даже для такого эрудированного и широко мыслящего, как автор представленной здесь книги.
Когда-то давно, почти сто лет назад, "мелкие несоответствия" между теорией и экспериментальными данными "сломали" ньютоновскую картину мира. Может быть, то же самое и по тем же причинам рано или поздно должно произойти и с "европоцентричными" версиями отечественной истории? Не говоря уже о выборе дальнейшего пути движения русской цивилизации?
