В «Вашингтон пост» 16 июля 2025 года опубликованы материалы журналистского расследования «В Кремниевой долине активно пытаются вывести супердетей».
Они стоят того, чтобы опубликовать их полностью:
«Весной 2024 года группа обеспеченных женщин в возрасте около 30 лет собралась на ужин за столом, накрытым безалкогольными коктейлями, полезными для беременных, и орхидеями, готовая послушать лекцию о том, как оптимизировать развитие своего потомства.
Нур Сиддики, основательница стартапа по скринингу эмбрионов и почётный гость мероприятия в Остине, предложила грандиозную концепцию специализированных алгоритмов и геномного анализа, которые помогут искоренить болезни.
Шивон Зилис, руководитель технологической компании, недавно родившая 13-го ребёнка Илона Маска, о котором тогда держали в секрете, и другие гости надели бейсболки пастельных тонов, которые раздала Сиддики. На кепках было написано одно слово: «МЛАДЕНЦЫ».
Сиддики — восходящая звезда в сфере стартапов в области репродуктивной медицины, поддерживаемых технологическими инвесторами. Её компания «Orchid (Орхидея) Health», расположенная в Сан-Франциско, проводит скрининг эмбрионов на тысячи потенциальных будущих заболеваний, позволяя будущим родителям планировать семьи, имея гораздо больше информации о потомстве, чем когда-либо прежде. Пока что её подход подхватили в основном её финансово обеспеченные друзья. Но однажды, возможно, уже совсем скоро, он может изменить способ зачатия многих детей по всему миру, что поставит новые моральные и политические вопросы, поскольку репродукция всё чаще становится результатом не пола, а генетического отбора и анализа данных».
«Ради чего-то столь важного, как ваш ребенок, я не думаю, что люди захотят рисковать», — сказал 30-летний предприниматель в интервью The Washington Post.
В настоящее время для беременных женщин и пар, проходящих экстракорпоральное оплодотворение, стандартным является тестирование на редкие генетические заболевания, возникающие в результате мутации одного гена, такие как муковисцидоз, или хромосомные аномалии, такие как синдром Дауна.
Но «Orchid» стала первой компанией, заявившей, что может секвенировать весь геном эмбриона из 3 миллиардов пар оснований. Она использует всего пять клеток эмбриона для тестирования более чем 1200 из этих редких моногенных или моногенных заболеваний. Компания также применяет специально разработанные алгоритмы для получения так называемых полигенных шкал риска, которые предназначены для оценки генетической предрасположенности будущего ребенка к развитию сложных заболеваний в будущем, таких как биполярное расстройство, рак, болезнь Альцгеймера, ожирение и шизофрения.
Орхидея, как написал Сиддики в своем твите, возвещает о «поколении, которое получит генетическое благословение и избежит болезней».
Сейчас, при средней стоимости скрининга эмбрионов в 2500 долларов в дополнение к 20 000 долларов за один цикл ЭКО, социальная сеть Сиддики в Кремниевой долине и других технологических центрах представляет собой идеальную целевую аудиторию. Это биохакеры, одержимые данными, которые покупают умные кольца и пользуются бутиковыми услугами, такими как ежегодная МРТ всего тела. Они чувствуют себя комфортно в дивном новом мире вероятностного принятия медицинских решений на основе данных и могут позволить себе дополнительные расходы, чтобы дать своим детям генетическое преимущество.
Сиддики, которая намерена родить четверых детей, используя собственные эмбрионы, прошедшие проверку с помощью «Orchid», выступает за более смелую идею, которая набирает популярность в мире технологий: всё более доступные и сложные технологии репродуктивной медицины вытеснят секс в качестве предпочтительного метода репродукции для всех.
«Секс — это для развлечения, а скрининг эмбрионов — для детей», — сказала Сиддики в видео, которым она поделилась на сайте X. Она предполагает, что вскоре для пар, полных надежд, станет обычным делом выбирать свои эмбрионы с помощью электронной таблицы, как это делают ее нынешние клиенты, взвешивая, скажем, склонность к сердечным заболеваниям, которая в 1,7 раза превышает риск среди населения в целом, против 2,7 баллов по шизофрении.
«Орхидея» представляет собой часть более широкого культурного движения, в рамках которого влиятельные люди в Вашингтоне и Кремниевой долине продвигают важность деторождения. Вице-президент Джей Ди Вэнс, Маск и первый покровитель Сиддики, консервативный миллиардер-инвестор Питер Тиль, неоднократно утверждали, что падение рождаемости угрожает будущему индустриальных стран и что людям следует рожать больше детей, чтобы противостоять этому спаду. Эта точка зрения известна как пронатализм.
Это растущее движение, далеко не монолитное и вызывающее ожесточённые дебаты внутри себя, даёт мощный импульс развитию сферы репродуктивной медицины, которая и без того испытывает повышенный спрос.
В феврале 2025 года Белый дом при Трампе издал указ, призывающий к расширению доступа к ЭКО. И хотя самые громкие голоса за то, что людям следует рожать больше детей, находятся на правом фланге, существует и более широкая политическая поддержка расширения доступа к лечению бесплодия: 1 июля 2025 года в Калифорнии вступил в силу закон, обязывающий все крупные страховые компании покрывать расходы на ЭКО и другие услуги в области репродуктивной медицины.
В Кремниевой долине появляются инновации, которые могут сделать эти услуги более доступными, и некоторые из них поддерживаются людьми, обеспокоенными сокращением населения. Тиль профинансировал стартап TMRW, занимающийся роботизацией заморозки яйцеклеток, создал фонд в размере 200 миллионов долларов для предоставления услуг в области фертильности в Азии и профинансировал приложение для планирования семьи, связанное с правым журналом. Тиль - инвестор, гей, недавно стал отцом четверых детей благодаря ЭКО и суррогатному материнству, сообщают источники, знакомые с его семейным выбором, которые говорили на условиях анонимности, чтобы не раскрывать личные отношения. Тиль отказался от комментариев через своего представителя.
Границы геномного тестирования
Бум геномных данных: в 2007 году первая коммерческая компания, секвенировавшая полный геном, взимала с клиентов 350 000 долларов. Сегодня компании предлагают эту услугу менее чем за 400 долларов, открывая дивный новый мир возможностей для научного понимания и деторождения.
Генетический скрининг эмбрионов: многие пациенты, проходящие экстракорпоральное оплодотворение, проходят генетический скрининг для выявления заболеваний и состояний, которые могут повлиять на развитие их ребёнка на ранних этапах жизни. В клиниках проводится тестирование на генетические заболевания, вызванные одним геном или моногенной мутацией, например, муковисцидоз, или на хромосомные аномалии, например, синдром Дауна.
Расширенный моногенный скрининг: всё больше стартапов предлагают более широкий скрининг эмбрионов на редкие «моногенные заболевания», такие как врождённые дефекты, расстройства аутистического спектра и эпилепсия. Одна из компаний, Orchid Health, заявляет, что её технология обнаруживает наличие…более 1200 специфических мутаций, связанных со многими разрушительными заболеваниями.
Полигенная оценка риска: некоторые из этих компаний предлагают противоречивые оценки риска, которые предсказывают всевозможные другие распространённые заболевания, которые могут возникнуть в пожилом возрасте, такие как биполярное расстройство, рак, болезнь Альцгеймера, ожирение и шизофрения. Полигенные оценки риска обусловлены тем, что они предсказывают заболевания, вызванные сложным взаимодействием множества различных генов.
Сиддики, которая уже создала 16 собственных эмбрионов и планирует провести больше процедур ЭКО, утверждает, что её компания играет важную роль в расширении возможностей людей иметь больше детей. В интервью The Post она заявила, что возможность иметь здорового ребёнка должна считаться одним из основных прав человека, и вела подкаст «Борьба с кризисом фертильности», посвященный причинам сокращения населения. По её словам, обширный генетический скрининг, предоставляемый «Orchid», может помочь большему числу людей иметь детей — как за счёт повышения успешности ЭКО, так и за счёт снижения опасений родителей о рисках для здоровья будущих детей.
«Я думаю, что каждый, кто хочет иметь ребенка, должен иметь возможность родить его», — сказала она, добавив, что ЭКО и генетическое тестирование должны быть доступны и недороги для всех.
Но «Orchid» не просто помогает людям иметь детей. Он помогает им кардинально по-новому формировать будущее своих детей. И это вызвало споры. Некоторые критики считают, что его полигенная оценка приближает нас к современной форме евгеники, позволяя богатым людям достичь ещё большего прогресса, обладая сверхинтеллектом и превосходным здоровьем с рождения.
Маск, финансирующий Институт популяционных исследований при Техасском университете, хочет вывести потомство с генами, обеспечивающими высокий уровень интеллекта, рассказал Зилис одному из биографов Маска. Два источника, близкие к компании, рассказали, что Сиддики в прошлом проводил проверки интеллекта для пар по мере необходимости, в том числе, по словам одного из них, для Зилиса и Маска.
«Орхидея» отказалась комментировать это и решительно отвергла любую связь с евгеникой. Сиддики заявила, что «Орхидея» помогает будущим родителям, которые иначе боялись бы иметь детей из-за возможных генетических нарушений. По её словам, ЭКО было спорным явлением, когда оно только появилось в 1970-х годах. Протестующие приходили с «вилами» к офисам учёных, стоявших у истоков этого прорыва, и пытались «посадить их в тюрьму» за то, что они изображали из себя Бога. Если бы им это удалось, добавила она, «сегодня не существовало бы 12 миллионов человек».
По словам Сиддики, «Orchid» проводит скрининг на интеллектуальную отсталость, но не даёт прогнозов по уровню интеллекта. Однако всё больше стартапов делают это. Один из них — финансируемый Тилем стартап Nucleus. Другой — Heliospect Genomics, исследовательское подразделение Herasight, один из руководителей которого является биоэтиком и выступает за «либеральную евгенику», применяя этот термин не к попыткам правительства исключить нежелательную беременность, а к использованию родителями новых биологических инструментов для улучшения перспектив своих детей.
До июня 2025 года на сайте «Orchid» были опубликованы советы биоэтика Джонатана Аномали о том, как преодолеть скептицизм в отношении его услуг. «Мы намеренно меняем окружающую среду, выбираем растения, чтобы они были более питательными и их было легче собирать, и изобрели громоотводы и вакцины, чтобы снизить риск смерти от стихийных бедствий», — писал он. «Возражение о том, что мы играем в Бога, меня немного утомляет». «Orchid» удалил страницу после того, как The Post спросил об этом. Аномали заявил, что теперь предпочитает термин «генетическое улучшение» термину «евгеника».
Делиан Аспарухов, партнёр фонда Thiel’s Founders Fund, инвестировавший в Nucleus, высказал схожий аргумент. «Выбирая партнёра для брака, вы прибегаете к своего рода евгенике», — сказал он. «Когда ваши дети подрастают, вы вкладываетесь в репетиторов и хорошие школы. Что плохого в использовании инструмента, позволяющего усилить этот эффект?»
«Русская рулетка» или самолёт в будущее?
В Соединенных Штатах практически нет ограничений на типы генетических прогнозов, которые могут предложить компании, и нет внешней проверки их собственных методов оценки.
«Orchid» и несколько других стартапов, предлагающих оценку полигенного риска, стремительно развиваются в этой практически нерегулируемой среде. Первый ребёнок, родившийся благодаря «Orchid», родился в конце 2023 года, и сейчас «Orchid» используется в 100 клиниках ЭКО в США — более чем вдвое больше, чем год назад. (Компания не раскрывает, сколько детей родилось благодаря её сервису.) В июне 2025 года Nucleus запустила свои скрининги, в рамках которых эмбрионы проверяются на более чем 900 наследственных признаков и патологий.
Однако несколько ученых-генетиков сообщили The Post, что сомневаются в основном заявлении «Orchid»: метод способен точно секвенировать весь геном человека всего из пяти клеток, взятых из эмбриона на ранней стадии развития, что позволяет ему обнаружить гораздо больше нарушений, вызванных одним или несколькими генами, чем другие методы.
По словам Светланы Яценко, профессора патологии Стэнфордского университета, специализирующейся на клинической и исследовательской генетике, экспертам было сложно извлечь точную генетическую информацию из небольших образцов эмбрионов. Генетические тесты, использующие образцы слюны или крови, обычно собирают сотни тысяч клеток. Для гораздо меньших образцов «Orchid» использует процесс, называемый амплификацией, который создаёт копии ДНК, полученной из эмбриона. Этот процесс, по словам Яценко, может привести к серьёзным неточностям.
«Вы допускаете очень много ошибок при амплификации», — сказала она, из-за чего становится проблематично объявить эмбрион свободным от определённого заболевания или положительным на него. «По сути, это русская рулетка».
Джордж Чёрч, пионер геномного секвенирования в Гарвардском университете и инвестор «Orchid», не питает подобных сомнений. Сомневаться в достижениях «Orchid», позволяющих секвенировать полный геном из столь небольшого образца, что позволяет делать долгосрочные прогнозы здоровья и выявлять дефекты эмбриона в краткосрочной перспективе, — это «как спрашивать, насколько быстрее самолёт, чем ходьба», — сказал Чёрч.
Другие эксперты отметили, что использование небольшого количества клеток — не единственный недостаток этой технологии. Многие врачи и учёные, специализирующиеся на репродукции, также сообщили The Post, что у них есть серьёзные сомнения относительно скрининга эмбрионов с помощью полигенной оценки риска — метода, который позволяет «Orchid» и другим компаниям прогнозировать будущие заболевания, связывая кластеры из сотен или даже тысяч генов с исходами заболевания, а в некоторых случаях и с другими характеристиками, такими как интеллект и рост. Подавляющее большинство заболеваний, поражающих людей, связано со множеством различных генов, а не с одним.
Эти алгоритмические методы оценки получают всё большее признание среди учёных и медицинских экспертов, поскольку они продемонстрировали свою эффективность в прогнозировании развития всё большего числа распространённых заболеваний среди населения в целом, включая ишемическую болезнь сердца, диабет 2 типа, воспалительные заболевания кишечника и рак молочной железы. Исследователи и врачи надеются, что такие сложные генетические прогнозы значительно повысят качество медицинской помощи.
Но генетический код отражает лишь предрасположенности: многое ещё неизвестно о том, как сочетания генов и их вариаций взаимодействуют с окружающей средой и друг с другом, влияя на вероятность развития заболевания в течение жизни. А для таких характеристик, как интеллект, полигенная оценка имеет практически ничтожную предсказательную способность — всего несколько баллов IQ.
Критики утверждают, что такая система оценки может вынудить пары, испытывающие трудности с фертильностью, отказаться от совершенно хороших и с трудом полученных эмбрионов, основываясь на неточной или неполной информации. В статье 2024 года высказывались опасения, что такая система может подтолкнуть пары к неоправданным расходам и физическому бремени дополнительных раундов ЭКО. Или родители могут сделать выбор против нежелательного признака, например, шизофрении, не понимая, как они могут отсеивать желаемые черты, связанные с теми же генами, например, креативность. «Возможно, мы не хотим отсеивать таких людей из нашего общества», — сказал Лиор Пахтер, специалист по вычислительной биологии, специализирующийся на геномике в Калифорнийском технологическом институте.
В ответ на вопросы The Post представительница «Orchid» Тара Харанди-Заде заявила, что компания настоятельно рекомендует пациентам не выбрасывать эмбрионы. Руководство компании также преуменьшило ценность полигенных оценок «Orchid», которые один из них в интервью назвал лишь «дополнительным» преимуществом полногеномного секвенирования, предоставляемого компанией. По её словам, главное преимущество сервиса — возможность выявлять гораздо больше заболеваний, вызванных одним геном, и ненаследственных мутаций, чем стандартный генетический тест, проводимый в клиниках ЭКО.
«Сотни серьёзных моногенных заболеваний, каждое из которых имеет чётко установленные генетические причины, теперь можно обнаружить до имплантации», — заявила Харанди-Заде в своём заявлении. «Это не расплывчатые риски или статистические ассоциации. Это чёткие причинно-следственные мутации, которые приводят к серьёзным последствиям: судорогам, отказу органов, неспособности ходить или говорить, ранней смерти. Без комплексного скрининга всего генома эмбриона эти заболевания остаются незамеченными».
Однако маркетинговые материалы «Orchid» и собственные описания Сиддики неоднократно демонстрировали полигенный скрининг заболеваний.
«Родители и их врачи получают гораздо больше информации» благодаря полигенному скорингу, сказал Сиддики в видео 2023 года. «Они получают информацию о нарушениях нейроразвития, врождённых дефектах, детских наследственных онкологических заболеваниях, сложных состояниях, то есть состояниях, при которых риск обусловлен не одним геном, а десятками, сотнями, а то и миллионами генов».
Американский колледж медицинской генетики и геномики называет преимущества скрининга эмбрионов на полигенные риски «недоказанными» и предупреждает, что такие тесты «не должны предлагаться» врачами. Пионер оценки полигенного риска, профессор эпидемиологии Гарвардского университета Питер Крафт, раскритиковал «Orchid», заявив в программе X, что «научные данные не сходятся» и что «взмах волшебной палочки и изменение некоторых из этих вариантов при рождении может вообще ничего не дать».
Тем не менее, многие из этих же экспертов утверждают, что научные доказательства, подтверждающие валидность полигенных методов оценки, только совершенствуются и уже внедряются в клиническую практику для взрослых. Исследование, проведённое в 2024 году Гарвардской медицинской школой, показало, что трое из четырёх взрослых американцев поддерживают использование полигенного скрининга для оценки риска развития у будущего ребёнка физических или психических заболеваний, таких как сердечно-сосудистые заболевания, диабет или депрессия. (Главное меньшее число поддерживает генетический отбор по таким признакам, как интеллект.)
Инвестор Аспарухов заявил, что критически относится к отбору эмбрионов на основе полигенных оценок. «Сейчас это ошибочный выбор», — сказал он. «Но в будущем это будет трастовый фонд».
«Лицензия на действия»
Доступность и эффективность генетических тестов для широкого круга потребителей резко возросли за последние шесть-десять лет благодаря значительно более дешевому секвенированию генома человека и крупным государственным и частным биобанкам, хранящим генетические данные сотен тысяч добровольцев. Исследователи использовали эти данные для изучения связей между генами и исходами заболеваний в масштабах всей популяции в рамках так называемых общегеномных ассоциативных исследований (GWAS).
Влиятельная статья 2018 года в журнале Nature Genetics показала, что группы генов можно анализировать для выявления людей со значительно повышенным риском пяти распространённых заболеваний, включая ишемическую болезнь сердца, диабет 2 типа и рак молочной железы. Эта и другие работы открыли для врачей возможность давать людям конкретные медицинские рекомендации и методы лечения с учётом их генетической предрасположенности.
Сиддики основала компанию «Orchid» в следующем году. Она переехала в Кремниевую долину из Северной Вирджинии, выиграв в 2012 году грант в размере 100 000 долларов от фонда Thiel для начинающих предпринимателей, готовых бросить учёбу в колледже ради реализации бизнес-идеи. По её словам, отказ от университетского образования был для её родителей-иммигрантов из Пакистана немыслимым, поэтому она тайно подала заявку, будучи старшеклассницей.
Родители Сиддики в конце концов смирились, и она считает, что именно мать послужила импульсом к созданию «Орхидеи». Когда Сиддики была ребёнком, у её матери развился пигментный ретинит — заболевание глаз, вызванное редкой генетической мутацией. Сиддики остро осознала, что некоторые люди «генетически привилегированы», а другие — нет, как, например, её мама, которая была функционально слепой.
«Тем, кто не пережил подобной трагедии ни с кем из своих семей, очень трудно сопереживать ей», — сказала она.
Во время своего последующего обучения в Стэнфорде, где она получила степень в области компьютерных наук, Сиддики заинтересовалась тем, как наука о данных преобразует биологию, создавая новые потенциальные области применения для воспроизводства.
Она также окунулась в сплочённую среду самопровозглашённых строителей, которые равнялись на Тиля. Её муж — предприниматель в области кибербезопасности, с которым она познакомилась, будучи стипендиатом Тиля. Её подруга, Лора Деминг, учившаяся в группе Сиддики по программе стипендий Тиля, с подросткового возраста работала над технологиями, замедляющими старение.
Один из первых инвесторов Сиддики, миллиардер Брайан Армстронг, правый генеральный директор криптовалютной биржи Coinbase, рассказал, что решил вложить деньги, увидев твит о курсе, который она вела в Стэнфорде, под названием «Рубежи репродуктивных технологий». Он написал в Твиттере, что предимплантационное генетическое тестирование является частью «пакета Гаттаки» — отсылки к научно-фантастическому фильму-антиутопии 1997 года — новых инноваций, которые «ускорят прогресс цивилизации».
Сиддики говорит, что, если бы она не приехала в Кремниевую долину в раннем возрасте, у нее никогда бы не хватило уверенности основать компанию.
«Все здесь относились ко мне невероятно серьёзно, когда мне было 17–18 лет и я работала в медицинских стартапах», — сказала она в интервью рядом со зданием Ferry Building в Сан-Франциско. «Это просто место, где у каждого есть лицензия на то, что он может делать».
Получив раннее финансирование от Армстронга, основателя Ethereum Виталика Бутерина, предпринимателя в области биткоина и генетики Баладжи Шринивасана, основательницы 23&me Энн Войчицки и других, Сиддики начал изучать научную литературу, чтобы разработать собственные методы полигенной оценки. В 2022 году компания «Orchid» совершила, как она сама заявляет, свой большой прорыв: инновацию, которая позволила ей секвенировать все 3 миллиарда пар оснований человеческого генома всего из пяти эмбриональных клеток.
Однако, по словам Яценко из Стэнфорда и Алекса Райковича, главного специалиста по геномике в Центре клинической генетики и геномики Калифорнийского университета в Сан-Франциско, статья, описывающая этот прорыв и опубликованная в 2024 году в журнале F&S Reports, в корне ошибочна. По словам Яценко, в ней были исключены результаты, не соответствующие её тезису, и оба учёных заявили, что, используя собственную лабораторию «Orchid» для проверки этих результатов, авторы не придерживались принципов идеальной научной практики. «Orchid» заявила, что выводы статьи были проверены независимыми лабораториями, и в результатах «нет никаких расхождений».
Тодд Ленц, руководитель финансируемого из федерального бюджета исследовательского проекта по изучению полигенного скрининга эмбрионов, заявил, что научные данные недостаточно ясны для использования в клинической практике. Незначительные различия между алгоритмами разных компаний «могут давать разительно различающиеся результаты в клинических условиях», — сказал Ленц, профессор Медицинской школы Цукера при Университете Хофстра. «Не существует единого мнения о том, какой метод лучше». «Орхидея» возразила, что незначительные различия в результатах алгоритмов не являются аргументом в пользу того, чтобы лишать людей возможности пользоваться лучшими доступными научными знаниями.
Ещё одна серьёзная проблема, с которой сталкиваются «Orchid» и другие стартапы, заключается в том, что, по данным некоторых исследователей, полигенные оценки могут быть вдвое менее точны для людей неевропейского происхождения. Основные пулы генетических данных, доступные исследователям, поступают из европейских и американских источников, в частности из UK Biobank — крупной базы данных в Великобритании, включающей генетические данные полумиллиона человек.
Сиддики рассказала The Post, что компания «Orchid» прекрасно осознаёт потенциальную предвзятость, отметив, что она родом из Южной Азии, а её муж имеет ближневосточные корни. По её словам, компания использует стандартные статистические методы для коррекции ограничений в оценках. По её словам, в некоторых случаях «Orchid» не предоставляет никаких оценок.
Данные, используемые для оценки риска, основаны на генетике людей, которые сейчас взрослые, а часто и пожилые, и неясно, насколько риски, с которыми сталкиваются люди за 70, применимы к младенцам, рождающимся сегодня, сказал Патрик Терли, исследователь в области статистической генетики из Университета Южной Калифорнии. Он добавил, что факторы окружающей среды, влияющие на гены современных эмбрионов in vitro, такие как микропластик и химические вещества, нарушающие работу эндокринной системы, отличаются от факторов окружающей среды много лет назад. А образ жизни и поведение, которые также влияют на гены и исход жизни, сегодня отличаются от таковых у предыдущих поколений.
«Сложно делать прогнозы относительно того, насколько хорошо полигенные оценки будут предсказывать будущее, когда мир изменится», — сказал Терли, подчеркнув при этом, что генетический отбор эмбрионов может принести пользу определенным парам, например тем, кто является носителями редких заболеваний.
По словам «Орхидеи», исследования показали, что генетическая предрасположенность «удивительно стабильна» на протяжении десятилетий. «Генетический сигнал не исчезает просто потому, что мир меняется», — заявила пресс-секретарь Харанди-Заде.
Пэчтер, специалист по вычислительной биологии из Калифорнийского технологического института, назвал предложения «Orchid» «аморальной чепухой» и заявил, что передача генетической информации в виде числовых оценок дает определенному «классу людей» иллюзию большего контроля, чем у них есть на самом деле, и подтверждает ощущение, что «собственный геном должен быть особенным».
«Орхидея» также отвергла критику Пэчтер. «Легко морализировать, сидя в башне из слоновой кости, когда твой ребёнок не тот, кто может родиться со смертельным заболеванием», — сказала Харанди-Заде. «Речь идёт не о „иллюзии контроля“. Речь идёт о том, чтобы дать семьям возможность предотвратить настоящие страдания, основываясь на самой точной информации, которую может предоставить современная наука».
В поисках «душевного спокойствия»
Рошан Джордж, руководитель стартапа из Сан-Франциско, рассказал, что, когда он и его жена Джули Канг использовали «Orchid» в 2024 году, генетические консультанты компании дали подробные объяснения о вероятностях различных прогнозов, подчеркнув, что «ничто не может быть на 100 процентов точным».
Пара обратилась к «Орхидее» после того, как в ходе стандартного генетического скрининга родителей в клинике ЭКО узнала, что они оба являются носителями редкой генетической мутации, которая вызывает необратимую потерю слуха вскоре после рождения ребенка.
Главным беспокойством пары было то, передадут ли они эмбриону вариант гена, отвечающий за тугоухость. Хотя, вероятно, они могли бы это выяснить, проведя скрининг эмбрионов в клинике ЭКО с помощью стандартных процедур, которые позволяют увеличить фрагмент генома, Джордж, по его словам, решил провести полный скрининг генома, чтобы получить «более полную картину» и «для душевного спокойствия».
Джордж и Канг создали 12 эмбрионов и провели их скрининг в клинике «Orchid», что обошлось в 30 000 долларов в дополнение к ЭКО. Шесть оказались жизнеспособными. У двух из них был вариант гена потери слуха. Ещё двое оказались носителями, то есть могли передать ген своим детям, но сами не были бы подвержены риску. Два других эмбриона, обозначенные в отчёте «Orchid» как JK3 и 6-JK, не были подвержены риску.
Супруги корпели над своими электронными таблицами, размышляя, какой из двух эмбрионов выбрать. У одного эмбриона риск развития биполярного расстройства в течение жизни составлял 1,5%, что примерно вдвое меньше, чем у общей популяции. Однако риск развития диабета второго типа — 29% — был немного выше среднего, примерно в 1,2 раза выше, чем у обычного человека. У другого был немного повышен риск ожирения. Учитывая его этническую принадлежность и принадлежность Канга к Южной и Восточной Азии соответственно, Джордж отнесся к этим прогнозам «с долей скепсиса». После взвешивания всех остальных факторов полигенная оценка стала «решающим фактором», сказал Джордж. Кан родила в марте. На данный момент у их дочери, Астры Меридиан, идеальный слух.
По словам учёных, опыт этой семьи, вероятно, станет окном в будущее, в котором обилие данных повышает шансы семей на рождение здоровых детей и даёт им возможность выбора в вопросах репродуктивного здоровья. Если семьи ищут эту информацию, медицинская индустрия не должна проявлять «патернализм» и отказывать им в ней, сказал Райкович из Калифорнийского университета в Сан-Франциско. Однако компаниям следует быть осторожными и не обещать большей уверенности, чем может дать наука.
По словам Райковича, предложения «Orchid» «ещё не готовы к массовому выпуску». Но идея, которую преследует компания — повышение шансов на рождение здоровых детей — «достойна похвалы с точки зрения преодоления барьеров», — сказал он. «Поскольку генетические заболевания могут иметь разрушительные последствия».
***
В полном конфликтов и смертоубийства XXI веке начались реальные биотехнологические эксперименты по созданию людей будущего – без болезней, способных жить гораздо дольше нынешних, обладающих большими способностями и повышенным интеллектом.
Иными словами, началось выращивание будущих правителей мира.
Самым активным образом эта работа развернута в стартапах Кремниевой долины США – опорной научно - технологической базы развития Пентагона, ЦРУ и других спецслужб.
И, именно это направление деятельности становится для таких людей как Тиль, Маск, Альтман, Цукерберг и иже с ними приоритетным.
Американская мечта – создание суперлюдей, новых правителей мира.
