В Ватикане 18 мая прошла церемония интронизации нового папы римского. В своей речи новый папа – не второй сезон сериала Соррентино, а чикагский мужик по имени Боб – не сказал ничего интересного, так что прессе пришлось высматривать скудные намёки на его консерватизм в том, что кольцо рыбака (личная печатка, уникальный атрибут каждого папы) сделано из традиционного золота, а не из серебра, как у эгалитариста Франциска. Церемония оказалась настолько скучной, что самой большой новостью стало рукопожатие вице-президента Вэнса и укро-президента Зеленса. Меж тем, свежеинтронизированный папа стоит того, чтобы обратить на него внимание как в разрезе его личности (происхождения, связей, провозглашаемых взглядов), так и в контексте того, что Римскую церковь мотает из стороны в сторону, кидая от строгого догматизма Бенедикта XVI к майданному либерализму Франциска. Так где же на этом спектре находится новый понтифик, и что интересного можно откопать в его биографии?
Во-первых, он американец. Даже если отложить в сторону стереотипы и шутки, стоит отметить, что американцы – очень странные люди, куда менее похожие на внешне подобных им европейцев, чем жители Южной Америки. Причиной тому стала прошивка самого безумного извода протестантизма, пропитавшая корни земли от Бостона до Сан-Диего и от Сиэтла до Майами. Православие, буддизм, иудаизм, суннизм и даже сугубо материалистичная вера в того тельца, чья фигура бьёт копытом на Уолл-Стрит – всё пропитывается пуританской придурью, всё приобретает привкус протухшей воды из бочек «Мэйфлауэра». Вот и католицизм в Штатах не совсем такой же, как везде в остальном мире: не так давно у нас рассказывалось про то, как католики рвутся к власти в этой стране, с середины ХХ века исповедовавшей странного кадавра, толерантно называемого «иудеохристианскими ценностями» (то есть в нееврейской среде истеблишмента это был протестантизм, порой прямо отрицавший Новый Завет). Сразу после администрации окружённого не пойми кем второго президента-католика в истории США (первому в 1963-м прострелили голову в Далласе) в Белый дом въехала команда последователей Римской церкви, объединённая вокруг водившегося с протестантскими братствами в свой первый срок Трампа. Все они упоминались в тексте про смерть Франциска: госсекретарь и советник по нацбезопасности Марко Рубио, серый кардинал Роберт О’Брайан, даже главразведчица Талси Габбард, которая всем рассказывает, что кришнаитка, но происходит из католической семьи.
И вот вскоре после воцарения самой католической администрации в истории Штатов конклав избирает папу-американца. Разумеется, велик соблазн увидеть в этом совпадении указание на взгляды нового понтифика - сказать, что он трампист или же, напротив, был выбран в пику Трампу и является либералом. Но попытки загнать церковных иерархов в лево-правую дихотомию и усилия подружить религиозные догмы и политические взгляды – дело бесполезное, а странность американского католицизма состоит не в несоответствии деятельности местных падре заветам апостола Петра, а в том, что в Штатах Римская церковь со всеми её древними традициями и многочисленными соборами вроде Второго Ватиканского представляет собой лишь декорацию и базис для исконно американской деятельности: бизнес-экспансии.
На заре XX века, в январе 1899 года, тогдашний папа Лев XIII в своей энциклике предостерёг епископа Балтимора от опасности американизации католицизма – причём между строк там читалось осуждение и европейских либеральных режимов. Среди всех опасений, что американские католики становятся слишком близки к протестантам в попытках обратить тех в свою веру, содержалось утверждение: либерализм и вера в верховенство свободы личности превращает католика в протестанта.
Тогда, на фоне бесконечного поливания грязью католиков в контексте Испано-американской войны, курс на конфронтацию Ватикана с Вашингтоном казался естественным, но к чему вспоминать про странности американского католицизма сейчас? Четвертьвековой понтификат Льва XIII был долгим и нудным, и помимо борьбы с ересью американизма там хватало событий – например, давление на Германию с целью отменить итоги бисмарковского культуркампфа. Считается, что понтифики берут себе имена с целью сделать отсылку к предшественнику и в попытках понять, что же имел в виду следующий Лев (если только он не вдохновился двухсоткилограммовой кошкой), нужно присмотреться к его биографии.
Роберт Фрэнсис Превост, родившийся в Чикаго в 1955-м, почти 70 лет назад, происходит из итальянской семьи – то есть это уже второй подряд этнический макаронник из стран Нового Света. Да, по матушке он Мартинес – что, кстати, очень помогло ему в Латинской Америке, – но таки у них национальность считается не по матушке. С детства Бобби воспитывался как монах-августинец, а в 30 лет уехал в Перу; в начале нулевых вернулся в родной Чикаго, где стал главой ордена августинцев (орденом это называть сложно, но допустим), а с середины нулевых до начала 2023 года опять служил в Перу епископом портового города Чиклайо, что недалеко от Эквадора, причём последние три года пребывал в должности администратора города Кальяо – ещё одного порта и пригорода столицы страны Лимы. Кстати, президентша Перу Дина Болуарте в минувшее воскресенье в Ватикане приветствовала нового папу одной из первых. Потом его вызвали в Рим, назначили главой отдела кардинальских кадров в Ватикане (эта должность тринадцать лет до того занималась схожим с Робертом по профилю деятельности канадским французом Марком Уэлле – о нём позже). Ни грандиозных богословских трудов, ни ярко выраженной репутации, ни даже скандальной популярности – ничем этим Роберт по кличке «Лев» не известен. Причина тому – он администратор. Тем забавнее читать в больших СМИ одну и ту же цитату. В поисках хоть какой-то характеристики взглядов они уцепились за брошенную будущим Львом фразу о роли епископа – он, мол, должен быть не менеджером, а проповедующим добро пастором.
О ярких проповедях добра в исполнении Роберта Превоста сказать ничего нельзя, зато вот про работу менеджером кое-какие сведения есть. В тексте на кончину Франциска упоминалось, что в период руководства Ватиканом этого уроженца Южной Америки Римская курия взялась принимать особенно активное участие в некоторых «схематозах», характерных для тех краёв. Из хороших можно отметить разве что помощь в обходе американских санкций такими странами, как Куба и Венесуэла, – хотя о том, сколько «хорошего» в содействии местным преступным синдикатам, можно поспорить. В основном же теневая деятельность храмовников по Южной Америке касалась одного из главных скрытых сюжетов последних лет – переформатирования рынка наркотиков. О маршрутах, что следуют из Эквадора и Колумбии (не напомните, что там рядом за страна с современными портами?) в Антверпен и Петербург – где, кстати, на днях арестовали очередную партию кокаина, – я рассказывал когда-то давно, упоминая, что руководство Единой Европы плотно сидит не только на плодах южноамериканских полей и лабораторий, но и на сетях доставки этих плодов, в связи с чем роль Франциска и его брюссельской партии была особенно выразительна с его благословениями мужеложества и молитвами об узниках подвалов «Азовстали». Курия времён Франциска работала с условно демократическими группами на континенте: обход санкций, наркотрафик и работа с картелями, так что коллективный ВЭФ (Восточный экономический форум. – Ред.) до поры избегал конфликта с Ватиканом – до той самой поры, когда отпрыск этой наркопрогрессистской среды Хавьер Милей не пошёл в президенты и не стал подстраиваться под взгляды коллективного Трампа. Нового папу тоже стоит рассмотреть с этих позиций: его к тёмным делам привязывает как американское происхождение, так и работа в Перу и наследование поста Марка Уэлле, которого называли главным по назначению кардиналов вообще и основой связи Ватикана Франциска и Западного полушария.
Концентрация деятельности Роберта на перуанских портах может быть как следствием кампании Франциска по усилению роли Рима в наркотрафике, так и куда более широкой игрой в глобальной торговле. Перу считается воротами в Южную Америку для Китая: китайцы построили в городке Чанкай, что где-то в полусотне километров к северу от Лимы, огромный порт, ставший флагманом их морского проекта, – главный интерес, если верить пресс-релизам, в нём представляют не только размер и пропускная способность, но и полная автоматизация, значительно ускоряющая работу. Чанкай строился с 2019-го, а его первую очередь открыли в ноябре 2024-го в присутствии Си, то есть проект китайцам очень важен, а предварительная работа над ним совпала с работой в Перу Роберта Превоста. И надо же было такому совпасть, что открытие порта произошло одновременно с приходом в Белый дом человека, угрожающего всему миру торговыми войнами, – а ворота в Южную Америку легко могут стать преддверием Америки Северной. Вместе с этим в Перу активно пытались войти эмиратские торговые мощности: об интересе дубайского перевозчика DP World построить себе что-то похожее на китайский суперпорт сообщалось ещё с доковидных времён, но только в январе было объявлено, что дубайцы инвестируют десятки миллиардов долларов в порт Кальяо, где как раз был администратором будущий понтифик-портифик.
Чикаго, откуда родом Боб, и где он работал несколько лет уже в статусе важного церковного иерарха, мог считаться одним из центров китайского влияния: ряд крупных функционеров КПК (Коммунистическая партия Китая. – Ред.), включая главу Народного банка, учились там, иллинойсские демократы во главе с Обамой очень плотно работали с Пекином в период нахождения у власти. Вместе с этим никаким агентом Китая понтифик из города гангстеров и джаза не является, и ни к какому Китаю ватиканская душа не лежит, напротив, - "Файненшиал таймс" пишет, что именно за сделку с китайцами об открытии представительства Ватикана в Пекине американское лобби уничтожило все шансы стать папой у кардинала Паролин, бывшего чуть ли не главным фаворитом.
Более того, самое начало понтификата Роберта-Льва совпало с враждебным жестом со стороны Пекина: Китайская организация католиков – контора, что назначает в Поднебесной епископов, – назначила двух иерархов взамен служивших без одобрения государства. Скорее всего китайцы просто подсуетились под переходный период, не предполагая злить папу-американца, но в свете описанных выше обстоятельств слова британцев из «Сандэй таймс» о брошенном Льву вызове имеют под собой основания.
В конце прошлого года вышел фильм «Конклав», где осуждалась любая резкость, а заодно делался наброс грязи на католиков-традиционалистов. Это невероятно смелое политическое заявление многие после смерти Франциска задним числом записали в скрытое предсказание, задуманное голливудскими продюсерами, – примерно как сериал «Карточный домик» как бы невзначай под выборы Хиллари продвигал идею «жена президента тоже может быть президентом». На деле же предсказание это крайне очевидное: Франциск был стар, давно болел, а католическая церковь терпеть не может радикалов.
Если хотите теорий поядрёнее, то вот: играющий в Риме в типичных для Ватикана красно-золотых цветах футбольный клуб «Рома» несколько лет назад был продан американцам, которые выгнали из менеджмента легенд клуба (фанаты объявили, что это отказ от традиций и старых ценностей), после чего вложили большие деньги в рекламу на новых рынках, заточили бизнес-модель под максимизацию прибыли, а тренером в середине ноября (в день открытия порта Чанкай) назначили Клаудио Раньери – если надеть на старого тренера кардинальский пурпур, отличить его от Роберта Превоста будет очень непросто. Нельзя утверждать, что управляющие «Ромы» - а рулит там всем экологичное семейство Фридкинов, наследующее калифорнийскому гиганту авиаперевозок из 1970-х – знали наперёд или что загадочные теневые продюсеры заставили этот довольно бестолковый клуб нанять похожего на будущего папу тренера, но совпадение слишком занятное.
Понтифик-алленаторе действительно напоминает человека, которому Римская курия поручила отладить бизнес-процессы. В тексте про смерть Франциска упоминалось, что его уж больно не любят американские католические функционеры, близкие к Республиканской партии – все эти барыги в сутанах и попы в пиджаках типа Леонардо Лео. Причиной антагонизма были не расхождения в вопросах доктрины, а деловые интересы: покойный понтифик пытался сконцентрировать деньги церковных орденов в руках Ватикана и провести аудит многовековой истории мутных сделок этого грандиозного инвестиционного фонда. Избрание на Святой Престол папы-администратора из США здесь видится отходом Римской курии от конфронтации с американскими воротилами, трусливым конформизмом, над которым насмехался Голливуд в своём недавнем заявлении по поводу конклава. Даже Франциск, приходивший на пост либералом и отметившийся большинством своих прогрессивных деяний именно в первые годы понтификата, вскоре принялся блеять, что не всё так однозначно и что у всего есть плюсы и минусы. Поэтому, наверное, не стоит ждать от Льва громких заявлений, переосмысления больших догм или пересмотра итогов Второго Ватиканского собора. Даже кадры, где он проходит мимо протянутого к нему радужного флага, можно истолковать как «просто не заметил». Но зыбкость идейных основ очень легко вымывает из общности её суть, поэтому католики, которых в США становится всё больше (их там уже под 70 миллионов, то есть около 20% населения) растворяются в протестантизме, которым в Штатах пропитано всё. Спустя 126 лет после письма Льва XIII ересь американизма разъедает не только католицизм в Штатах, а становится сутью всей Римской церкви. Избрание первого папы-августинца, папы-менеджера, продолжающего курс на постепенный отказ от всего, что делало католиков католиками, усилит это размытие, поэтому Лев XIV наследует здесь не Льву ХIII, а самому значимому августинцу в истории католической церкви – Мартину Лютеру.
