В жизни всё получилось гораздо печальнее, чем в знаменитой повести несравненного Василия Шукшина «А поутру они проснулись…». В нашем случае история начинается не в каком-то там сомнительном заведении (у Шукшина - в вытрезвителе) с его разношерстными «пациентами», которые однажды проснулись поутру и натужно пытаются как-то самоопределиться, вспомнить, что привело их сюда. Наша история началась в большой и богатой стране, которая под болтовню о демократии в одночасье прекратила свое существование, а те, кого вчера еще государство называло «инженерами человеческих душ», окружало вниманием, награждало и поддерживало, вдруг очнулись в реальности, где не оказалось ни уважения, ни привычных и для многих заслуженных благ. В культуру, в литературу вторглась торжествующая «коммерциализация», нацеленная на удовлетворение вкусов массового потребителя. Как итог - у писателей исчезли даже иллюзорные шансы на публикацию рукописей, не вписывающихся в рекламируемые, приносящие прибыль тренды – детектив, любовный роман, развлекалово, на худой конец, разоблачение ужасов советского прошлого. Не торопитесь понимать меня так, будто я идеализирую это прошлое. Но когда на «очернении и разоблачении» откровенно делают деньги, да еще в ожидании одобрительного кивка от патронов из свободного и цивилизованного мира в виде премий, грантов, поездок и пр. – это наводит на мысль о политическом шулерстве.
При всей условности переклички с повестью Шукшина в ситуации с писателями после развала СССР тоже немало иронии, перемешанной со смехом и болью. Подчинившись перестроечному поветрию, с лозунгом «Перемен просят наши сердца!» писательская общественность с азартом крушила свои творческие организации, разделившись на «совков» и «прогрессоров». И не замечали, что заслуженные трудами предшествующих поколений могонационального писательского сообщества привилегии, комфортабельные дома творчества, в том числе на морских берегах, поликлиники, возможности получения жилья, оплаченные государством творческие командировки и пр., превращались в мираж.
На социальных преференциях дело не закончилось. Главное - подвергся уничтожающей критике не только статус писателя в обществе, но и сама роль литературы. В «Литгазете», которой еще доверяло огромное количество читателей (3 с лишним миллиона подписчиков в конце 80-х годов!) вышел манифест, вскоре поднятый на знамена крепко сплотившейся либеральной тусовки. В огромной статье, где, как он сам называл себя позже, «душевный стоматолог», прозаик В. Ерофеев с мстительным удовольствием образованного мастеровитого графомана «похоронил» и справил поминки по советской литературе (4 июня 1990 г.) и ее создателям без оглядки на талант, значение и художественные достоинства их произведений. Страну, где родился, он называл Тухляндией, а советскую литературу – тухляндской, глумливо сбрасывая в «ров забвения» Ю. Бондарева и В. Распутина, В. Белова и К. Паустовского, В. Каверина и А. Фадеева… Однако, провозглашая конец литературы, «обремененной социальной ангажированностью» и «спекулятивной публицистичностью» официоза в духе соцреализма, автор не замечал, что произвел на свет образец ангажированного и спекулятивного либерального маразма.
В том бушевавшем идейном разброде, когда растаптывали, не разбирая, все прежние ценности, и не только советские, верх взяли прозападные силы, которые с маниакальным сладострастием стали смешивать с ложью и грязью все советское и русское. Тех, кто не разделял подобные взгляды, наделили ярлыками «совки» и «красно-коричневые», при этом устанавливая собственные жесткие правила на издательском рынке, в прессе, на телеэкране, в критике, в процессе выдвижения на различные премии. Все это поощрялось и поддерживалось единомышленниками во власти.
Декларировались моральный релятивизм, «деполитизация» и «деидеологизация», раздавались призывы к «коллективному покаянию» за «имперское прошлое». А читатель некогда «самой читающей страны в мире» либо включился ради выживания в так называемую рыночную экономику, до литературы ли? Либо вымирал ударными темпами, молодые пополняли «бригады», а с распространением интернета – орды «блохеров» и «фастфудоядных тиктокеров»… Диспепсия пошлятины и элементарной безграмотности наводнила Сеть и полки книжных магазинов… Высокие чиновники от культуры всерьез обсуждали «воспитание квалифицированного потребителя» и необходимость закрытия публичных библиотек, как рудиментов архаики, не отвечающих якобы запросам современности. На городских помойках стопками истлевали книги, за которыми совсем недавно выстраивались очереди…
Если говорить о писателях, то они, «проснувшись» в новой реальности, обнаружили себя частью «экономики услуг». Поменялись критерии оценки и признания их деятельности. Сама социальная роль писателя, литератора, в глазах населения приблизилась к нулю. Известная строка «поэт в России больше, чем поэт» приобрела издевательское звучание.
Отрицать невозможно: отказываясь от своих национальных исторических корней, от своих героев и мыслителей немалое число представителей власти, бизнеса и общественности связывали свое будущее с вхождением в так называемую «мировую цивилизацию», не задумываясь о том, чем грозит стране утрата субъектности. Но, скорее всего, соглашаясь с уготованной России участью в «мире, созданном Америкой» в результате подобного выбора. Страна испытала масштабный идеологический удар, интоксикацию совершенно чуждыми нам и разрушительными установками, последствия чего до сих пор не изжиты. Дело даже не в том, что все еще мельтешат в культуре, во власти временщики с психологией дельцов, «украл-убежал, пардон, релоцировался»… Главное, что не восстановлено - то, о чем говорит философ Сергей Кургинян уже много лет: невозможно, чтобы такая страна, как Россия, с ее историей, культурой, духовными поисками была страной бес- смысленной! Но разве задачей писателя не является поиск смыслов?
До сих пор, с начала 90-х годов, к сожалению, немногое поменялось к лучшему на литературном пространстве России, несмотря на то, что против нас Запад развязал беспощадную войну на уничтожение.
Наша книжная индустрия сформирована по образцу западных моделей, рыночные отношения глубоко внедрены в литературный процесс, так что тон по-прежнему задают ориентация на рыночный спрос и потакание ему, а также либеральные группы влияния, претендующие быть законодателями в издательской политике и премиальной практике.
До сих пор широко издаются книги скандальных «иноагентов»…
Вновь актуален старинный русский вопрос: что делать? Как восстановить статус писателя в обществе? Естественно, здесь многое, если не все, зависит от самих писателей, от их таланта, общественной позиции, чуткости к духовным запросам и проблемам обычных людей. Однако без учета роли государства в этом процессе ситуацию не переломить. Это не означает, что оно должно взять, условно говоря, «на зарплату» «правильных», разделяющих политику власти литераторов. Мы это уже проходили, в частности, последние тридцать лет в либеральном формате. В итоге наблюдаем сегодня борьбу «правильных», в одночасье ставших «испугавшимися патриотами», с теми, кто все эти годы сохранял верность традициям русской словесности с надеждой на возрождение России, идущей в будущее своим суверенным путем. Возрождение не только экономическое, как справедливо пишет философ А. Секацкий, «держава не может жить только этим», но, увы, пока «нет того, что могло бы задать нации выход в трансцендентное, за пределы бытового идиотизма. Не предложено общего аттрактора, нет сверхидеи, без которой такая страна, как Россия, не может существовать».
Вместе с тем, рассуждая о высоких задачах современных писателей, необходимо опуститься на землю и зафиксировать следующее: у нас положение писателя как материальное, так и правовое, — весьма неопределенное. В нынешнем законодательстве нет такой профессии — писатель. А если это не профессия, никаких социальных гарантий тебе не видать.
Важной приметой медленно меняющегося в стране отношения к гуманитарным и духовным проблемам является инициатива руководства Либерально-демократической партии России, предложившего созвать в Москве Всероссийскую писательскую конференцию для того, чтобы ее участники не только поделились наболевшими проблемами, но и наметили пути их решения, в том числе, в законодательном плане. Подобного масштабного писательского форума в России не было более 30 лет. В Центральном Доме литераторов собрались писатели, поэты, драматурги, издатели, редактора литературных журналов, представители творческих союзов, министерств и ведомств, комитетов и партийных фракций Госдумы РФ. В оргкомитет конференции вошли как авторитетные деятели культуры (с литературой тесно связаны театр и кинематограф), так и видные представители государственной власти.
Председателем и модератором конференции стал известный писатель и публицист Анатолий Салуцкий. С приветственным видеообращением к аудитории выступил председатель ЛДПР Леонид Слуцкий, разъяснивший, в частности, основные позиции выдвинутой инициативы: выработка и представление законопроекта о статусе писателя, где будут прописаны как социальные, так и правовые гарантии. Деловая речь заместителя Председателя ГД от ЛДПР Бориса Чернышова обнадеживала, что инициатива партии не утонет в разговорах и пожеланиях. Необходимость подобного законопроекта подчеркнул председатель Общественного движения «Культурный фронт России», депутат Госдумы, первый зампред думского комитета по развитию гражданского общества, вопросам общественных и религиозных объединений Николай Бурляев.
Спектр выступавших на конференции был широк и разнообразен: от Председателя правления СП России, писателя и публициста Н, Ф. Иванова, профессора МГУ И. Панкеева, главного редактора издательства «Вече» С. Дмитриева, кинопродюсера А. Сивушова до писателя, руководителя отдела прозы журнала «Наш Современник», ведущего преподавателя Литинститута А. Сегеня, главреда журнала «Отечественные Записки» С. Шулова, писателя Ст. Рыбаса, заместителя главного редактора газеты «Завтра» Вл. Винникова. Конструктивные предложения прозвучали от писателя А. Комова и режиссёра, прозаика Д. Орлова.
Безусловно, в действующем трудовом законодательстве, специально отметила в своём сообщении представитель Минтруда Марина Маслова, присутствуют понятия и «литературного работника», и даже «писателя», но законодательно многие вопросы, относящиеся к сфере творческой литературной деятельности, в системе ещё не проработаны и не обеспечивают необходимого для писателей объёма правоприменительной практики.
Завершать писательское собрание было доверено почетное право прозаику Сергею Сибирцеву, члену Оргкомитета Конференции, уже двадцать лет возглавляющему дискуссионный Клуб метафизического реализма, где обсуждения отдельных книг и наиболее важных творческих проблем неизменно выходят в контекст задач общегосударственного значения. С. Сибирцев выразил уверенность в том, что все предложения, пожелания и замечания, высказанные в ходе Конференции, при дальнейшей активной и слаженной работе обязательно станут реальностью.
Склонный к парадоксам и философии Владимир Винников озаглавил свой отчет о писательском собрании в ЦДЛ следующим образом:
«Государство возвращается в литературу. Вернётся ли литература в государство?».
Для меня, к сожалению, неочевидно первое утверждение. А вот литература, настоящая русская литература, из государства, страны, никуда и не уходила. Верю: часто без поддержки, без надежд на публикацию, под улюлюканье «беглой гвардии» пишутся стихи и проза о наших непростых и трагических днях.
Осталось неоконченным горько-насмешливое повествование В. Шукшина о внезапно проснувшихся Бог знает где незадачливых персонажах… Повествование о проблемах нынешнего писателя, болеющего за судьбу России, далеко еще не закончено …
Фото: Всероссийская писательская конференция 5 сентября 2023 года. Выступает Николай Бурляев.
