АПОСТРОФ

№ 5 (898) ОТ 2 ФЕВРАЛЯ 2011 г. Введите условия поиска Отправить форму поиска zavtra.ru Web
Георгий Судовцев
АПОСТРОФ

АЛЕКСАНДР КАЗИНЦЕВ. Возвращение масс. Дневник современника. — М.: Наш современник, 2010, 688 с., 1000 экз.
Название новой книги известного отечественного писателя и публициста, многолетнего заместителя главного редактора журнала "Наш современник", Александра Ивановича Казинцева напрямую отсылает к классическому тексту Хосе Ортеги-и-Гассета "Восстание масс". Правда, в отличие от концептуальной работы испанского философа, "Возвращение масс" представляет собой сборник актуальных откликов автора на текущие события, которые публиковались в течение 2006-2009 годов, такую "застывшую музыку" нашего времени, где множество фактов призвано подтвердить основную концепцию автора, выраженную словами президента Боливии Эво Моралеса: "Надо обратиться к людям. Настало их время".
С подобным идеологическим "популизмом" или "народничеством" (тут уже кому как нравится) можно соглашаться или не соглашаться — тем более, что технологии социального управления со времен "Восстания масс" и "Одномерного человека" шагнули далеко вперёд, но древнюю латинскую пословицу "Vox populi — vox Dei" ("Глас народа — глас Божий") и в современном мире никто еще не отменял.
Другое дело, что сегодня "глас народа" весьма трудно расслышать за голосами телевидения, радио, интернета и прочих посредников из числа масс-медиа. Более того, именно к этим вовсю звучащим сегодня голосам, как правило, присоединяются "народные гласы"...
"Обратите внимание — эпоха падения Советского Союза стала временем сокрушительного поражения масс. Причём не только на постсоветском пространстве, но и по всему миру. Ещё недавно — начиная с 60-х и до конца 80-х годов — массы находились в центре исторической сцены. Студенческая революция в Париже, положившая конец правлению военного харизматика де Голля". "Революция гвоздик" в Португалии, едва не вовлекшая её в социалистический лагерь. Успехи на выборах в Испании и в Италии еврокоммунистов, позиционировавших себя в качестве защитников народа. А какой размах приобрело антивоенное движение!"
С Казинцевым хочется спорить. Напомнить ему, например, о работах давнего автора того же "Нашего современника" Ксении Мяло, посвященных грандиозному культурологическому "феномену 1968 года", который невозможно свести к студенческим выступлениям в Париже. А те, в свою очередь, — к недовольству режимом де Голля, обозначенного автором как "военный харизматик", — как будто не существовало в природе никакого "долларового скандала". Как известно, еще в 1965 году, президент Французской Республики сообщил своему американскому коллеге Линдону Джонсону, что он намерен обменять 1,5 миллиарда бумажных долларов на золото по официальному курсу: 35 долларов за тройскую унцию "желтого металла". Что, в свою очередь, привело не только к свержению де Голля, но и к отказу Вашингтона в 1971 году даже от формального золотого стандарта своей национальной валюты с трансформацией всей мировой финансово-экономической системы.
Хочется напомнить не только о португальской "революции гвоздик" 1974 года — наверное, первом реализованном сценарии "цветной революции", управляемой извне, но и о чилийской трагедии 1973 года, когда мятежная армия под командованием Аугусто Пиночета из танков расстреливала дворец Ла-Монеда, где президент Сальвадор Альенде, социалист и пацифист по своим убеждениям, героически погиб с автоматом в руках, пытаясь отстоять права своего народа на доходы от экспорта полезных ископаемых, — картина, практически один в один повторенная российским "чёрным октябрём" 1993 года...
Правила игры в рамках "борьбы и мирного сосуществования двух мировых общественно-политических систем" стали основными для глобальной политики в период с конца 60-х до конца 70-х годов ("десятилетие детанта", то есть "разрядки международной напряженности", в официальной советской терминологии), а по инерции считались действующими вплоть до самой горбачёвской "перестройки". И эти правила игры подразумевали как позиционное противоборство США и СССР по всему "шарику" в странах "третьего мира", так и использование "массовки" (люди доброй воли в странах "загнивающего капитализма" и "диссиденты-инакомыслящие" в странах "социалистического лагеря").
Понятно, что со сдачей Советского Союза надобность в подобных массовках на время отпала, "и вот всё кончилось — разом! Даже политологам нелегко будет припомнить массовые выступления 90-х. Национальные забастовки стали бесплодной архаикой. Многотысячные демонстрации — экзотикой. Антивоенное движение сдулось, как лопнувший шарик. Массы были разгромлены политически", — констатирует Александр Казинцев.
Отсюда можно сделать вывод, что если "массы возвращаются", то происходит это вовсе не по каким-то стихийным, "естественно-историческим причинам", а потому, что в современный мир возвращается глобальное геостратегическое противостояние — на этот раз уже не между Соединенными Штатами и Советским Союзом, а между Соединенными Штатами и "красным драконом" КНР. Грандиозный финансово-экономический кризис, открытая фаза которого началась в конце августа 2008 года, лишний раз подчеркнул, что та "модель развития", которую с конца 60-х годов избрали для себя США, а вместе с ними — и весь "цивилизованный" западный мир, не является самодостаточной и требует постоянного притока материальных и человеческих активов извне.
То, что подобная стратегия неизбежно ограничена естественными "пределами роста", было ясно еще тогда — собственно, на решение данной проблемы была направлена вся деятельность знаменитого Римского клуба, в работе которого участвовала значительная часть советской элиты, представленной зятем многолетнего председателя Совета Министров СССР Алексея Косыгина академиком Джерменом Гвишиани. И этим решением стала концепция "устойчивого развития", де-факто предполагающая сокращение населения планеты ради повышения его уровня жизни, что осуществляется на практике дичайшими дисбалансами мирового производства-потребления (то, что США, производящие 15% мирового валового продукта, потребляют 40% мировых ресурсов, ни для кого не секрет).
Поэтому, отдавая должное грандиозности фактического материала, собранного Александром Казинцевым для обоснования его главной мысли, следует заметить, что истинное "возвращение масс" происходит сегодня в рамках континентального Китая, который превратился в настоящую "мировую мастерскую XXI столетия", гарантируя подавляющему большинству своих граждан не только реальные права на работу, образование, здравоохранение и т.д. в таком объёме, который никогда не существовал в рамках западной модели развития, но и уверенность в том, что эти права не будут "изъяты из обращения", как случилось на "постсоветском пространстве" после 1991 года. И надежда на то, что по этому "советско-китайскому" пути, несмотря на всё сопротивление Запада, пойдёт остальной мир, всё-таки сохраняется.