«УРАЛЬСКИЙ ЛОКОМОТИВ»

НОМЕР 39 (775) ОТ 24 СЕНТЯБРЯ 2008 г. Введите условия поиска Отправить форму поиска zavtra.ru Web
Александр Проханов — Михаил Максимов
«УРАЛЬСКИЙ ЛОКОМОТИВ»
Главный редактор газеты «Завтра» беседует с министром экономики и труда Правительства Свердловской области
Александр ПРОХАНОВ. Михаил Игоревич, наша власть последние два года, не без давления со стороны общества, говорит о Развитии. Сама формула "Развитие" после долгого перерыва вернулась в лексикон власти. Определены концепция Развития, рубежи Развития, параметры Развития. Что есть Развитие для Свердловской области? Оно навязано вам из Центра, или же определяется вашими местными, "уральскими" процессами?
Михаил МАКСИМОВ. Понимаю ваш вопрос, Александр Андреевич. Стратегия "2020" не предполагает стихийного повсеместного экономического роста, а требует выстраивания приоритетов, региональных задач, сложного управления экономическими процессами в каждом отдельном регионе. Мы рассматриваем Свердловскую область, как локомотив развития всей российской экономики. Урал всегда, в разные периоды русской истории, был таким локомотивом. При Петре Первом здесь зародилась русская промышленность, позволившая стране тягаться с Европой. В советское время Урал был промышленной опорой державы, позволившей выиграть жестокую войну. Поэтому, когда мы рассматриваем Развитие России до 2020-го года, мы отводим себе место локомотива. Разумеется, в Центре есть разные концепции управления территориями. Например, концепция "равномерного развития", когда мы стараемся развивать все территории, сглаживая их уровни, перераспределяя, обеспечивая рост без рывков, добиваясь усредненного результата, как это происходит в Европе. Есть китайский опыт, когда выделяется отдельная территория, все ресурсы направляются на ее развитие, достигается быстрый прогресс, а потом к достигнутому уровню подтягиваются окрестные, менее развитые территории. Свердловская область должна оставаться "локомотивом", ибо здесь сконцентрированы огромные ресурсы, дарованные уральской природой и накопленные за советский период.
А.П. Русская экономика переживает острую драму. Сначала, в 90-е годы, Развитие было полностью остановлено, был запущен процесс деградации, который выкосил целые отрасли промышленности, опустошил целые регионы, снизил хозяйственную деятельность до нуля. А когда вновь забрезжило возрождение, развитие страны пошло по сырьевому пути, и сегодня мы создаем не "экономику знаний и высоких технологий", а "экономику сырья". Более того, эта "сырьевая экономика", которую встраивают в мировое хозяйство, повышает внутренние тарифы на топливо, электричество, тепло до мировых уровней, что приводит к окончательному уничтожению обрабатывающей промышленности. Урал — это сгусток обрабатывающих отраслей, сгусток индустрии. Как вы станете развиваться, если тарифы, а также финансовая политика "стерилизации денег" добивают обрабатывающую индустрию?
М.М. Согласен — драма. Мы действительно потеряли гигантское наследство, созданное отцами в страшных трудах и лишениях. Поддались на искушения и иллюзии и потеряли огромную часть этого наследства. Наше возрождение, наш устойчивый экономический рост последних лет был основан на эксплуатации природных ресурсов, которыми богата Россия. Мы перестали, наконец, заниматься реформами и занялись экономикой. Мы использовали природные ресурсы и остатки советского потенциала, и это позволило нам начать развитие. На 8-10 процентов в год. Для развитых стран это весьма высокий темп. Для нашей, "опустившейся", экономики темп недостаточный. Угроза снижения этого темпа очевидна. Но она таится не в высоких тарифах и не в том, что был нанесен сильный удар по советским обрабатывающим отраслям. Удар был нанесен по человеческому капиталу, по людям, на которых держалась советская цивилизация. Реформаторы ударили по интеллекту народа, по его трудовой и научной квалификации, по системе управления, которая двигала и управляла этим сложным живым человеческим массивом, наполнявшим заводские цеха и научные лаборатории. Разрушалась не только материальная сторона народного хозяйства, но и интеллектуальная, психологическая, социальная составляющая. В современном мире станки, производства, технологии стремительно развиваются, и не стоит большого труда взамен утраченных производств прибрести абсолютно новые. Но это бессмысленно, если у вас утеряна система подготовки кадров. Эти новые станки некому будет обслуживать. На этих станках не появятся изделия, по своим качествам способные конкурировать с мировыми образцами. Сейчас мы пожинаем плоды демографического кризиса. Каждый год будет уходить по миллиону трудоспособного населения, и с этим ничего не поделаешь. Это очень серьезный вызов, потому что никогда не достигался высокий экономический рост на фоне убывающей рабочей силы. Здесь нас спасает только то, что мы растем с очень низких, исходных показателей. Но после преодоления "демографической ямы" мы можем столкнуться с тем, что допускаем упущения в системе образования. Понимание этого пришло, об этом говорят на всех уровнях, с этим пытаются справиться, другое дело, с какой эффективностью. Мы ощутим силу этого разрушительного удара, когда в полной мере осознаем, что у нас нет ученых, нет квалифицированных рабочих, нет людей, ориентированных на высокотехнологичный и интеллектуальный труд. Я думаю, мы справимся с этим ударом, если начнем готовиться к нему сегодня. Мы создадим экономику, конкурентоспособную на всем мировом пространстве.
А.П. Но ведь существует протекционизм государства.
М.М. Естественно, но это — не главное. Источником благоденствия всегда является человек, его уровень, его творческий потенциал. Мы, в Екатеринбурге, это понимаем, на это опираемся. Будут люди, будет человеческий капитал — будет Развитие.
А.П. Мне кажется, недавние события на Кавказе, где проверялись боеспособность армии, а также способность осуществлять сложные организационные, военно-политические и информационные мероприятия, выявили отсутствие реальной модернизации. Ощутилась нехватка "проектности", способности реализовывать большие проекты, будь то освоение целины, создание океанического флота или высадка на Луне. Качество, которым обладал Советский Союз. Этот кавказский конфликт должен резко подтолкнуть власть к началу реальной модернизации. Ибо до сего дня декларация Развития сильно смахивала на блеф.
М.М. Я не очень верю в то, что конфликты могут быть содержанием сегодняшних представлений об экономике. Недаром отчетливо звучат голоса, предлагающие внести в отношения с Америкой позитивный, а не конфликтный акцент. Действительно, нас спровоцировали, мы быстро и адекватно среагировали. Но, мне кажется, не танк с его боевыми характеристиками является сегодня главным критерием прогресса. Европеец, проведя в самолете три-четыре часа, прилетает сюда, в Екатеринбург, и видит, как стремительно развивается город, какое бурное строительство, какое качество зданий, какое благосостояние граждан, компаний, как совершенствуется вся инфраструктура жизни. Это должно воодушевлять нас больше, чем создание хорошего танка. Танк — не самоцель. Он должен защищать нашего человека, наш бизнес, нашу культуру. Нам не требуется завоевывать территорию, чтобы доказать свое величие. Мы делаем это другим образом. Каждый день у нас на Европу летают рейсы. Иностранцы прибывают сюда, и я их спрашиваю: "Ну, как вам город? Он уступает вашим городам?" Они отвечают: "Нет". "Вы пообщались с нашими предпринимателями. Они отличаются от ваших? Глупее? Необразованней?" Отвечают: "Нет". "Вы увидели наши ресурсы, территорию, природные богатства. В разы больше, чем у вас?" "Да". Но в течение длительного времени вся наша энергия шла на строительство танков, мы истощали себя гонкой вооружений. Потом, в период реформ, мы поддались на множество обманов, втянулись во множество заблуждений. Мы потеряли время. Когда другие достраивали уже построенное, мы все разрушали, и теперь начинаем почти с нуля, восстанавливаем не только промышленность, но и само государство. Бизнес не может существовать без нормальной арбитражной практики, без законов о банкротстве. Сейчас все это создано. Теперь давайте развиваться. Однако при наличии всей необходимой инфраструктуры, грамотного населения, достаточных финансовых ресурсов мы, к сожалению, производим на душу населения в несколько раз меньше, чем сопоставимые с нами страны, у которых нет таких ресурсов и богатств. Мы должны совершить рывок в развитии, должны развиваться темпами, опережающими эти сопоставимые с нами страны. Мы должны зарабатывать не на природной ренте, эксплуатируя богатства природы, должна зарабатывать сама эффективная экономика. Бюджет регионов пополняется из двух источников — отчисления от прибыли и отчисления от заработной платы. Если мы хотим построить новые дороги, новые школы, новые детские сады, мы должны увеличивать наполняемость бюджета. Откуда? Из кратного увеличения зарплаты и кратного увеличения прибыли. Это достигается единственным способом — техническое перевооружение, техническая модернизация, резкое увеличение производительности труда. Нужны новые инвестиции, нужны новые технологии. Если мы понимаем, что именно это лежит в основе благополучия государства и общества, то нужно работать над этим, а не стремиться сделать лучший танк в мире. Он появится, если мы достигнем упомянутых целей.
А.П. В 90-годы была поставлена задача — разрушить социалистическую экономику и создать капитализм, для чего был необходим класс капиталистических собственников. Этот класс был создан в кратчайшие сроки, что, на мой взгляд, обернулось трагедией для общества. Эти собственники были лишены традиционной этики, захватывая не принадлежащее им богатства. Они сформировали этику "потребительского общества", индивидуализма, гедонизма. Они вывезли свои активы за рубеж, создали за рубежом "вторую родину". Они являются коллективным "западным агентом", осуществлявшим в 90-е годы внешнее управление России. Многие навсегда оторвали от нашей экономики свои миллиардные капиталы, добытые в России, перевели их в другую экономику. Каха Бендукидзе, Александр Смоленский, Невзлин — все они, эти новые собственники, утащили сочные ломти российского богатства, оставив нас "на бобах". Россия понесла огромные траты. Поэтому, мне кажется, недостаточно просто развивать это бизнес-сообщество. Оно не гарантирует Развитие. Скорее наоборот. Многие из этих "сырьевиков" противодействуют развитию, саботируют его.
М.М. Это чёрно-белый взгляд на вещи. Во-первых, не этот олигархический слой предпринимателей важен для Развития. Во-вторых, "переходная экономика", прежде чем достичь высоких темпов роста, проходит три стадии. Сначала — низкие издержки, первичное накопление капитала. Затем — инвестиции, привлечение крупных вложений. И, наконец, инновационный рост, внедрение новых технологий, передовых форм организации производства. Через эти периоды не перескочишь. Стадию низких издержек мы прошли. Находимся в стадии инвестиционного спроса, стремимся перейти к инновациям. Роль этих супербогатых людей, олигархов, при переходе от одной стадии к другой ничтожна. Здесь важен массив мелкого и среднего бизнеса, "среднего класса", к которому принадлежат не только предприниматели, но и учителя, и врачи, и художники, и ученые, — все, кто создает "человеческий капитал", основной источник Развития. Повторяю, роль ста олигархов с их миллиардными состояниями ничтожна, тем более, что такие состояния долго не держатся, они рассасываются, переходят в другие руки. Даже если они рассасываются на Западе, они ничтожны по сравнению с финансами, которые идут и еще придут к нам в виде инвестиций. Конечно, для обывателя яхты олигарха, их виллы, спортивные клубы, их свадьбы и разводы ассоциируются с огромным богатством. Но макроэкономические построения показывают, что на фоне оттоков или притоков средств в нашу экономику эти средства ничтожны. Валовой региональный продукт Свердловской области сегодня составляет 800 миллиардов рублей. Это очень высокий показатель. При этом на душу населения мы получаем около 7 тысяч долларов США. В странах "восьмерки" этот показатель равен 30 тысячам долларов США. Это значит, мы не нарабатываем продукта в четыре раза меньше, чем они. Умножьте цифру 800 миллиардов на четыре, и вы увидите, какой должна быть наша экономика, чтобы она сравнялась с "продвинутыми" странами. Наша задача — за предстоящие десять лет создать еще четыре таких экономики, учетверить имеющееся. Это и металлургические заводы, и гиганты обрабатывающей индустрии, и рудники, и тонкие технологии космоса и ВПК. Разве можно серьезно рассматривать роль в этих масштабных процессах каких-нибудь двух олигархов Свердловской области? Это мизер, капля. А вот то, что для малого и среднего бизнеса не создаются благоприятные условия, это опасно. Бизнес боится "административного ресурса", коррупции, прямых "наездов". Он не воплощает в жизнь своих инициатив из страха либо получить по голове, либо запутаться в бюрократических препонах. Это как с миграцией. Когда вы усложняете условия миграции, то сквозь сложные бюрократические препоны не пробиваются квалифицированные мигранты, инженеры, ученые, врачи. Они не будут месяцами выстаивать в очереди наряду с теми, кто от безысходности едет в Россию подметать улицы или мешать бетон на стройке. Но вернемся к бизнесу. Капитал сверхбогатых людей — не панацея для нас, вывезут они его или оставят в России. Мы должны в несколько раз увеличить производительность своего труда, ликвидировать отставание, которое случилось за эти смутные "девяностые". Если расти такими же темпами, какими мы росли, то есть по 8% в год, то нам до 20-го года нужно получить около 5 триллионов инвестиций. Ни один олигарх не имеет таких денег. Если выйти на темпы роста Китая — 10% в год, то нам необходимы уже 7 триллионов рублей. 2 триллиона рублей — разница. С кем из олигархов мы можем договориться, чтобы такие деньги пришли в экономику? Нет такого отдельного человека. Должны быть созданы такие условия, чтобы деньги из разных источников шли в экономику, которая не отпугнет инвесторов, создаст для них благоприятный климат. В этом смысл нашего управления экономикой.
А.П. Не кажется ли вам, что в современной экономической политике существует некая двойственность? С одной стороны, ставка делается на бизнес, частное предпринимательство. С другой стороны, есть ощущение, что строится госкапитализм. Создаются государственные холдинги, корпорации. В них закачиваются огромные деньги. Какая же экономика выстраивается?
М.М. Всё это — рыночная экономика, которая никак не исключает присутствия государства. Во всем мире фундаментальная наука поддерживается государством. Научно-исследовательские и конструкторские разработки таких изделий, как подводная лодка или космический корабль, невозможно провести в маленьких фирмах. Развитие экономики без участия государства невозможно. Это потом на авансцену выступает малый и средний бизнес, пользуется достижениями науки, внедряет прогрессивные технологии. Чистый рынок — это иллюзия, заблуждение, или сознательный обман. Сейчас доля государства в инвестициях достигает 20%. Стадию инвестиционного роста без участия государства нам не пройти. Сколько бы мы ни собирали свои личные сбережения, они не сопоставимы с госбюджетом. То, что государство собрало разрозненные остатки авиастроения, чтобы дать ему форсированное развитие, — это нормально. То, что государство консолидирует нефтяной сектор, увеличивая в нем свою долю, — это тоже нормально. Нефть, газ — стратегическое сырье, почему его должны контролировать частные компании и лица? Есть сферы, где государство заведомо неэффективно, — оптовые базы, розничные магазины, сфера обслуживания. В атомной энергетике, в военном атоме присутствие государства стопроцентно. Есть сектора, где государство выполняет свою консолидирующую роль, а потом постепенно уменьшает участие, продает часть активов. Везде по-разному. Важно лишь перестать конкурировать с другими странами на основе дешевого сырья и дешевой русской рабочей силы. Мы должны конкурировать с мировыми странами, выплачивая нашим рабочим максимальную заработную плату за высокопроизводительный труд и сберегать невосполнимые ресурсы земли. Так поступают во всем мире. За советские годы на Урале были построены гигантские заводы, созданы уникальные научные центры, развивалось атомное и ракетное дело, создавались уникальные технологии в ВПК. Конечно, за недавние годы ничего такого подобного мы не создали. Но мы готовим условия к очередному рывку, к очередному Развитию. Оно не будет целиком посвящено обороне. Мы создадим новую среду обитания, где люди будут хорошо зарабатывать, где условия их жизни: экономические, социальные и культурные, — будут комфортны, где человек раскроет весь свой творческий потенциал, где будет создана новая русская цивилизация, соизмеримая по своему значению и могуществу с предшествующей, советской. Мы не стоим накануне Развития — мы уже в Развитии.