«ДА, НУЖНА МОБИЛИЗАЦИЯ!»

НОМЕР 25 (761) ОТ 18 ИЮНЯ 2008 г. Введите условия поиска Отправить форму поиска zavtra.ru Web
Феликс Лапин:
«ДА, НУЖНА МОБИЛИЗАЦИЯ!»
На вопросы «Завтра» отвечает министр экономики Калининградской области
"ЗАВТРА". Феликс Феликсович, недавно мы рассказали о вашей Калининградской области, о судостроительном заводе "Янтарь". Упавший навзничь завод стал подниматься, на стапелях появились корабли, и это признак развития не только завода, но и области. Ваша область уникальна. Анклав. В центре Евросоюза. Замкнута. Окружена странами НАТО. Немецкая протооснова. Как складывалась экономическая политика в этой русской Прибалтике? Что предшествовало сегодняшнему преуспеванию?
Феликс Лапин. Надо понять, что это за территория. После присоединения её к СССР она последовательно освобождалась от всего, что делало её когда-то немецкой. Были выселены немцы, переименованы населенные пункты, немалая часть немецких заводов выведена вглубь СССР в качестве трофеев, восполняя разрушенную войной промышленность центральных областей. В послевоенные годы шло освоение этой земли примерно так же, как осваивается целина, осваиваются пустоши. Истинное развитие началось только после подписания Хельсинкских соглашений о нерушимости послевоенных границ, когда окончательно исчезли всякие претензии на эту территорию, и в нее мы стали вкладывать средства. Эта область рассматривалась как компонент более крупного экономического образования, состоявшего из республик Прибалтики и Белоруссии. То есть ставка делалась на кооперацию с промышленностью соседей. Поэтому здесь сформировались производства, характерные для региона. Это и судостроение, и рыболовство, и переработка рыбы, и электроника, и торговый флот. Мощным фактором, определявшим экономическую жизнь области, было присутствие здесь военных гарнизонов. Это Балтийский флот, сухопутные ударные группировки, системы коммуникаций и связи, множество других компонентов, составлявших военную техносферу. Все это загружало людей высокооплачиваемой работой, создавало полноценный хозяйственный и социальный уклад. Когда распался Советский Союз, разорвались все хозяйственные связи с соседями, и случился коллапс. В условиях этого коллапса началась передислокация войск в Калининградскую область из республик Прибалтики. Это легло на регион ужасным бременем. Позднее наша группировка войск стала резко сокращаться, и это еще больше обрушило экономику области. Федеральный центр пытался в ручном режиме наладить управление остатками промышленности, но это привело к тому, что область превратилась в захолустье. Регион перестал сеять, перерабатывать, поставлять элементы машин и электроники, потому что разрушилась кооперация с Ригой, Таллином, Минском, и все встало. Так область жила до 1996 года.
"ЗАВТРА". Это был год, когда приняли закон об "Особой экономической зоне"?
Ф.Л.Именно так. Этот закон рассматривался как эксперимент, и он должен был позволить области заработать на выживание. На товарообеспечение. И именно этот закон, просуществовавший десять лет, позволил людям заработать, заинтересовал их в бизнесе, сделал из них предпринимателей. Я имею в виду не конкретных лиц, не каких-нибудь челноков, а коллективы, целые организмы, который очнулись от катастрофы и начали хозяйствовать. За десять лет был наработан уникальный опыт внешнеэкономической деятельности. Никого теперь не страшит возможность вступить в хозяйственные отношения с зарубежным партнером: заключить контракт, провести сделку с зарубежными территориями, хоть с Америкой. Это наш хлеб, наша основная деятельность. И если для людей из среднерусской области — все это проблема, психологическая, юридическая, то наш человек чувствует себя как рыба в воде. Крупные западные фирмы переносят на нашу территорию свои производства, требуя от изделий очень высокого качества. И эти требования родили у нас целое поколение молодых "синих воротничков", талантливых управленцев европейского уровня. Наши инженеры, конструкторы работают по стандартам крупнейших мировых корпораций. "СОНИ", "ТОШИБА", "ПАНАСОНИК", "БМВ", "ДЖЕНЕРАЛ МОТОРС", другие.
"ЗАВТРА". Все эти корпорации пришли к вам сюда?
Ф.Л. Вовсе нет. Уникальность решения в том, что от них не требовалось открыть здесь свои заводы. Мы предоставляем свою площадку, просим заказ и заверяем, что выполним его не хуже, чем кто бы то ни было и где бы то ни было. Они проверяли нас. "Филипс" сидел на двух наших предприятиях, год тестировал, предъявлял претензии, после чего доверил производить свою продукцию. Мы собираем здесь машину "БМВ"; и я вас уверяю, мы делаем это качественней, чем на каких-либо иных территориях. К нам приходит абсолютно голый покрашенный кузов. И эту пустую железку в конвейерном темпе мы насыщаем блоками и узлами в том же темпе, что и на головном предприятии "БМВ". И таких предприятий у нас очень много. Ими владеют люди, которые рискнули, вложили свои немалые деньги, которым доверились корпорации, которые разделили риски, они здесь создали производственную мощь и условия для дальнейшего форсированного развития. В некоторых отраслях мы имеем лидирующие позиции в Российской Федерации. Например, в пищевой переработке, в частности, в рыбных, в мясных консервах. В электробытовой технике. И когда накопилась критическая масса этого промышленного слоя, мы приступили к выработке стратегии развития.
"ЗАВТРА". При этом Закон об "Особой экономической зоне" продолжал создавать вам преимущества?
Ф. Л.Он нуждался в совершенствовании. Наш губернатор Георгий Боос, еще будучи спикером Государственной думы, занимался анализом этого закона. По инициативе Президента была создана рабочая группа под началом нынешнего вице-премьера Игоря Шувалова, которая работала над коренным изменением этого закона. Что имело место? Мощности в области прекратили свой рост. Инвесторы не решались вкладывать деньги, не зная, как долго сохранится Особая экономическая зона, как долго будут действовать льготы. Негативно сказывалась оторванность области от основной страны, что затрудняло и удорожало перевозки. Такая тонкость: на границе надо было показать весь товар. Это не перевозка из Новгорода в Псков, где на пути один-два поста ГАИ, и контроль грузов идет абы как. На литовской границе досмотр абсолютный, бизнес должен быть открытым. Область давно уже работает в открытом бизнесе, и мы не понимаем, как можно укрыть часть продукции. Но некоторые инвесторы из других районов России считали это обстоятельство негативным и не шли на инвестирование. И еще развитие сдерживала нехватка электроэнергии. Все эти риски были учтены, и мы приняли решение не увеличивать таможенные преференции, а стимулировать инвестиции. В январе 2006-го года был подписал Закон об "Особой экономической зоне" в новой редакции. Инвестор получал льготы, по которым он, если вложил не менее ста пятидесяти миллионов рублей, получал право на налоговые каникулы. Срок окупаемости проектов на нашей территории самый короткий по сравнению с другими территориями. Поэтому за последние два года были созданы предприятия самые эффективные, самые современные, не имеющие аналогов на других территориях. В Европе нет предприятий более современных, чем наши. Там предприятия строились в 90-х годах, а у нас в 2006-2007 годах.
"ЗАВТРА". Это преимущество "белого листа"?
Ф.Л.Конечно. Мы использовали все самое новое. Например, "Содружество Соя". Это крупнейшее предприятие на всем европейском континенте. Перерабатывает два миллиона тонн бобов сои. Скорость переработки колоссальна.
"ЗАВТРА". Так все-таки, как зарождалась стратегия?
Ф.Л.Наша команда под руководством нового губернатора Георгия Бооса собралась и стала думать. Чтобы действовать осмысленно, нужна стратегия. Чтобы стратегия заработала, нужна пошаговая программа поступков. Горизонт стратегии мы определи в двадцать пять лет. Почему так? Потому что в начале предполагается взлет инвестиционной активности, а затем, примерно с 2019 года, спад. Это естественная экономическая динамика. Далее, мы думали, сколько эта территория может выдержать антропогенного воздействия? Мы посчитали, что первые двенадцать лет мы станем развивать материальное производство. У нас нет Академгородка, у нас нет крупных научных центров, способных совершать изобретения и открытия, которыми мы смогли бы "торговать". Поэтому наш удел — в первое время развивать материальное производство. Мы старались понять, с кем на рынке нам предстоит конкурировать. С воронежским "Рекордом" и с минским "Горизонтом". Воронежцы жаловались, что мы разрушаем их производство, изготовляя более дешевую продукцию. А почему дешевую? Наши новые предприятия были рассчитаны до мельчайших подробностей. Вплоть до высоты потолка, чтобы не тратить лишние деньги на обогрев. А в Минске и Воронеже — старые советские цеха, огромные, с большими коллективами. Одно топливо и электроэнергия на обогрев и освещение чего стоят. В технологиях мы равны: что у них, что у нас 67 человек на одной линии конвейера. Но у нас нет избыточных мощностей, сопутствующих учреждений, как следствие — наша продукция дешевле. Одним словом, разрабатывая стратегию, мы привлекли лучших экспертов страны — Академию народного хозяйства, Институт переходного периода, Институт развития города. Мы трижды с нашими наработками выходили на Межведомственную комиссию. Первый раз нас резко "завернули". Второй раз отношение было снисходительным. Третий раз приняли "на ура". В чем же ее суть? У нас два направления. Мы продолжим интенсивно развивать производство товаров, предназначенных для остальной территории Российской Федерации. И при этом усиливать взаимодействие с зарубежными соседями нашего региона. От импорта к экспорту. Чем мы располагаем для этого? Безусловно, сырьевыми ресурсами. Например, нефть.
"ЗАВТРА". Но ведь это не ваша нефть, а транзитная, тюменская?
Ф. Л.Нет, наша, калининградская. Область добывает достаточные объемы, причем высокого качества. Например, Гданьский нефтеперерабатывающий завод не может работать без добавок нашей нефти. Наши целлюлозно-бумажные заводы работают на экспорт. Поставляем не только бумагу, но и тарный картон, что крайне ценится в Европе. Еще один вид товара — электроэнергия, которую станет производить атомная станция. Её проект разработан, и уже есть привязка к местности. Область будет надежно обеспечена энергией, а её избыток пойдет на энергорынок Европы. Ведь Игналинская АЭС, на которой держится энергетика Прибалтики, выводится из строя, ибо исчерпаны все сроки эксплуатации. Следовательно, стратегия такова. Всё самое уникальное, что производим, мы поставляем на внутренний рынок нашей матушки-России. Используя ресурсы наших внутренних субъектов, на основе своих высоких технологий, мы отправляем товары на рынок Европы. Однако сегодня мы не можем в полной мере выйти на европейский рынок. Перед нами, как и перед всей остальной Россией, европейский рынок закрыт. Сырье — пожалуйста. Готовая продукция — извините. Вот поэтому мы с нетерпением ждем вхождение России в ВТО, может быть, больше, чем остальные регионы России.
"ЗАВТРА". Теперь несколько слов о геополитике. С одной стороны, вы встроены в Европу, инкрустированы в неё территориально. С другой — вы отрезаны от матушки-России. Это сумма преимуществ и сумма недостатков. Что перевешивает?
Ф.Л.Помните стих: "дубовый листок оторвался от ветки родимой?.." Никогда человек не будет счастлив в удалении от родимого дома. Эта удаленность — несомненный дефект. Я даже не говорю о расстоянии, пограничном режиме, удаленности рынков и источников сырья. Я говорю о человеческом факторе. С приходом нового губернатора и его команды, разрабатывая экономическую стратегию, мы поняли, что должны немедленно заняться состоянием умов, главным образом, молодых. Молодежь должна ощущать связь со своей большой Родиной, кровную связь с Россией. Мы должны вывозить нашу молодежь в Москву, в Петербург, показать ей Золотое кольцо, русские музеи, поля боевой русской славы. Иначе мы потеряем эту область напрочь. Почему? Молодые люди уже побывали в Варшаве, Вильнюсе, в Берлине. Они сопоставляли эти европейские столицы с Калининградом и думали: "Вот там страны. Там ценности. Там цивилизация. Мы должны к ним тянуться, с ними срастаться". Но когда они побывали в Москве и увидели Кремль и Третьяковскую галерею, когда они побывали в Петербурге и увидели Эрмитаж, они поняли: есть великая Россия, великая цивилизация, и они — её неотрывная часть. Исчез комплекс европейской провинции, европейской окраины.
"ЗАВТРА". А этот вывоз молодежи в Москву — часть стратегии? Финансируется из областного бюджета?
Ф.Л.Это целая программа, которую финансирует область. Договорились с Лужковым и Матвиенко, они подключили к нам своих специалистов. Мы провели у себя конкурс на право посетить великие города России. Сформировали состав и повезли. По возвращении — сочинения, вечера, выставки рисунков. Федеральный центр оказал финансовую помощь, которая, мы надеемся, продолжится.
"ЗАВТРА". Вы сказали, без подобной программы область может быть потеряна. Каков механизм потери? Референдум об отделении?
Ф.Л.Зачем референдум? Людям будет наплевать на свою прародину. Они духовно и психологически растворятся в иной цивилизации. Потеря сыновнего чувства калининградцев к России — это и есть потеря Калининграда для России.
"ЗАВТРА". Такие фобии распространены и в самой России. "Потеряем Курилы. Потеряем Кавказ. Потеряем Калининград".
Ф.Л.Такие фобии порождаются ухудшением жизненных условий. Когда здесь, в Калининграде, вместо ухудшения идет улучшение, фобии отступают. Представьте себе, за два года мы удвоили объём производства. В полтора раза увеличилась заработная плата. Когда мы объяснили, чего мы хотим достичь, каких отношений между бизнесом и властью, когда наши намерения стали прозрачны, всё пошло по восходящей. Мы не просто обнародовали правила, мы доказали, что эти правила действуют. Бизнесмен приходит в правительство и не вымаливает для себя нужное решение, не пытается его решить коррупционным способом, а требует выполнений правил игры. Чиновник, если он не решает проблему один раз, другой, покидает свое место.
"ЗАВТРА". А что представляет собой этот Лас-Вегас, который вы собираетесь у себя развернуть? Игорная столица России? Эрмитаж — в Петербурге, а рулетка — в Калининграде? Многие полагают, что создается злачное место со всеми вытекающими прелестями.
Ф.Л.Не был в Лас-Вегасе и не могу сказать, в какой степени это злачное место. Знаю лишь, что крупнейшие корпорации мира проводят там свои конференции. Эти корпорации чопорные и не потерпели бы атмосферы распутства. Я был в Макао. Это место аналогично Лас-Вегасу. Полицейских там раз в пять больше, чем в Гонконге. Там исключены правонарушения, исключены нарушения этики. Если там произойдет какое-нибудь ЧП, из двадцати тысяч, ежедневно посещающих Макао, половина сразу уедет, будет искать для себя другой место.
"ЗАВТРА". Может быть, совместить два проекта — строительство АЭС и всероссийского игорного центра? Рулетки разместить в реакторных залах?
Ф.Л. Что ж, энергопотребление у этого игорного центра будет немалым. Но конечно, представление о таком игорном центре, как о вместилище всех пороков — это обывательский взгляд. Мы стремимся к абсолютно иному. Мы хотим создать уникальную территорию активного отдыха, которой нет ни в одном из регионов России. Туда войдут шесть парков с уникальными аттракционами. Тысяча гектаров отведено под эту зону, и лишь половина из них под игорный бизнес. Остальное — отдых на природе, культурные учреждения, музеи. Приезжающий сюда человек лишь раз посетит казино, а остальное время он хочет провести на природе, у моря, в комфортабельных гостиницах, с прекрасными ресторанами, с разнообразной культурной программой на любой вкус, в том числе и изысканный. В Монако люди едут не обязательно поиграть в казино, но потанцевать, повеселиться, повидаться с деловыми партерами или старинными друзьями. Это не центр игры, а центр общения. То же и у нас. Мы ведем переговоры с компаниями, преуспевшими в отельном бизнесе, в рекреационном бизнесе, в туристическом бизнесе.
"ЗАВТРА". Значит, это не просто коммерческий проект, извлекающий деньги, но это еще и своеобразная эмблема края, знак ее преуспевания?
Ф.Л. Эмблемой края становится туризм. Куршская коса с поющими песками и белоснежными дюнами. По одну её сторону — море, по другую — пресный залив и рукотворный, удерживающий кочующие пески лес, который был посажен ботаниками Пруссии. Лодочные путешествия по рекам, с выходом в Балтийское море. Рыцарские замки, среди них — замок Тевтонского ордена, откуда осуществлялся знаменитый "Дранг нах остен". Тильзит, где был заключен мир между Наполеоном и Александром I. Озеро Выштынецкое, которое на десять тысяч лет старше Балтийского моря и глубина которого 54 метра, — наш прибалтийский Байкал. Да и сам Калининград уникален. Мы начинаем восстанавливать облик старинного Кенигсберга, и это будет магнитом для туристов. Восстанавливая обличье Королевского замка, мы восстанавливаем в нем "Зал московитов", где останавливалось первое посольство Петра. Все это вместе с игорной зоной даст занятость тысячам людей, повысит благосостояние края. И еще один аспект. Здесь клиентам должна быть обеспечена полная безопасность. Любые отрыжки "диких девяностых", правонарушения, не говоря уже о бандитизме, — все это жестко пресекается. Губернатор дал согласие на разработку этой концепции только после того, как правоохранительные органы гарантировали соблюдение безопасности. Так что это не злачное место с "вальпургиевыми ночами", а зона повышенной безопасности и порядка.
"ЗАВТРА". В последний год "Развитие" стало ключевым словом. Его повторяет всякий, кому не лень. Есть спрос на Развитие. Страна устала не развиваться. Мы знаем, что такое русское развитие, русская модернизация. Это страшный рывок, надрывное преодоление столетней отсталости, мобилизационный проект, насилие. Мы знаем модернизацию Петра, модернизацию Сталина, когда страна переходила с одного уровня на другой при нехватке исторического времени, среди войн и социальных катастроф. Как станет развиваться Россия? Так же, как Калининградская область, эволюционно? Или, на фоне мирового кризиса и цивилизационного слома, ей вновь предстоят сверхусилия?
Ф.Л. Действительно, есть кризисные мировые явления. Нехватка продуктов питания. Перенаселение. Иссякание углеводородов. Мировое потепление и угроза затопления континентов. Ненависть Третьего мира к странам "золотого миллиарда". Если думать об этом, то погружаешься в сплошные стрессы. А стресс — это заболевание. Оно блокирует разумную человеческую деятельность, побуждает человека к неадекватному поведению. Если говорить о русском пути развития, я не стал бы прибегать к примерам из нашего прошлого. Если ты видишь лужу или грязь, при чем здесь Петр I или Сталин? Убери грязь, осуши лужу. Это первый шаг к развитию. Если в нашей стране появились беспризорники, то нужно не разрабатывать общенациональную концепцию борьбы с беспризорниками, а взять несколько уличных пацанов и воспитывать их. Это развитие. Да, нужна мобилизация, но какая? Мобилизовать ресурсы, пусть в ущерб другим регионам, но построить магистраль к месторождениям нефти или меди, и пусть туда устремляется бизнес. Но это не ГУЛАГ, не насилие. Особенно нужно быть осторожным в сфере культуры, в сфере идеологии. Здесь насилие недопустимо, ибо может привести к противостоянию, к нарушению гражданского мира. Можно ли просчитать Развитие? В советское время я работал в Минфине, в Госплане, и прекрасно помню документ, который назывался "План социально-экономического развития СССР". Он был прекрасно просчитан, но просчитан арифметически и постоянно давал сбои. Мы у себя, прежде чем считать, привлекаем экспертов. Они улавливают тонкие тенденции, улавливают возможности, которые не видны математику. По субботам нас часто собирает губернатор, и мы устраиваем мозговые штурмы, обсуждаем магистральные направления развития. И мы несколько раз переживали шок. Губернатор говорит одно, а мы не верим. Не может такого быть, и все. Такие результаты в принципе недостижимы, вся математика против них. Но он приглашает экспертов, самых авторитетных. Они рассматривают тенденции в Европе, тенденции в России, находят предложения губернатора мотивированными, и мы начинаем действовать. В 2005 году мы ввели 258 тысяч квадратных метров жилья. В лучшие советские годы мы строили 290 тысяч. Губернатор говорит: на следующий год введем 500 тысяч. Мы отвечаем: хоть режьте, не введем. Где 258 тысяч, а где 500 тысяч? Он говорит — введете. И мы ввели 501 тысячу. 2007 год мы закончили — 750 тысяч квадратных метров. Этот год мы закончим с миллионом. Если ты не знаешь и не веришь, работать нельзя. Надо верить, убеждать, помогать людям. Людям тяжело: у них масса проблем, масса стрессов. Их так часто били по голове, что многое в них притупилось. Власть должна не приказывать, а убеждать, помогать, создавать атмосферу, в которой люди станут охотно, самоотверженно работать. Сегодня у бизнеса через конкурс есть доступ к общественному ресурсу — к земле, к энергии. Приходи, выигрывай, получай. Сам заработай, дай заработать людям. Меня радует, что я хоть и сижу до поздней ночи, но бумажная волокита у меня начинается только под вечер, а день проходит во встречах с предпринимателями, инвесторами. Разговариваем, спорим, ищем варианты и находим. Это очень интересно. Что это? Эволюция? Революция? И то, и другое. Я бы хотел избежать традиционного, как вы говорите, русского надрыва. Изучим науку, изучим технологию, приобретем культуру. В этом наш путь.