ПЕРВЫЙ СПУТНИК

№40 (724) от 3 октября 2007 г. Web zavtra.ru Выпускается с 1993 года.
Редактор — А. Проханов.
Обновляется по средам.
Александр Брежнев
ПЕРВЫЙ СПУТНИК
К 50-летию со дня запуска
СТАРТ РАКЕТЫ
Первый практический шаг на пути отечественного ракетостроения был сделан в СССР 17 августа 1933 года. На маленькой лесной полянке в нескольких километрах от подмосковного Нахабино небольшая группа ученых с третьей попытки запустила "объект 09". То, что через двадцать четыре года стало первым спутником, потрясшим воображение всего человечества, тогда выглядело более чем скромно. Несколько человек из группы исследования реактивного движения ГИРД, сам "объект" весом всего 18 килограммов. Ракета пролетела всего 18 секунд, поднялась на 400 метров, завалилась набок и рухнула в соседнем лесу, переломала ветви деревьев и раскололась.
ГИРД праздновала победу, это был настоящий успех молодых ученых, конструкторов, инженеров. Двадцатишестилетний руководитель и идейный вдохновитель ГИРД С.П.Королев не дал долго праздновать победу, немедленно начал подготовку к серии пусков более мощных ракет, обратился к властям с просьбой о создании специального Реактивного НИИ и выделении денег. Открывшийся магистральный путь для команды Королева очень быстро и неожиданно оборвался. Советский Союз готовился к скорой и тяжелой мировой войне.
Война, отнявшая время и силы у наших ракетчиков, принесла им и большую удачу, частично окупившую потерю этих сил и времени. Доставшиеся как трофей материалы и документы немецких ученых из группы Вернера фон Брауна помогли ускорить работы по советской ракете. Сразу после взятия Берлина сюда направились нарком вооружений Д.Ф.Устинов и зам. начальника вооружений реактивной артиллерии А.И.Соколов. Для непосредственной организации работ по освоению разработок "Фау-2" создан уникальный нештатный орган, не входивший ни в одно официальное ведомство, однако получивший огромное влияние — так называемая группа Тюлина, тридцатилетнего командира подразделения "Катюш". Группа денно и нощно работала в Польском Дебице, в Пенемюнде, Берлине, Нордхаузе в Тюрингии и в Праге. В группе оказались и Глушко, и Королев.
Первую советскую "Фау-2" хотели запустить уже в конце 45-го прямо в Германии. Но в Кремле решили по-другому: пуск должен состояться на советской территории. В Союз в обстановке строжайшей секретности потянулись несколько эшелонов со спецвагонами, набитыми под завязку всей необходимой техникой и оборудованием, включая саму ракету и костюмы для персонала. Переброской руководил Королев лично, следя за сохранностью чуть ли не каждого болтика и гайки.
Эшелоны прибыли летом 47-го в Капустин Яр. В октябре-ноябре прошла серия удачных пусков. Сталину доложили, что готовы быстро создать отечественную ракету гораздо лучше "Фау-2". Генералиссимус ответил, что "лучше" не надо, а надо точно такую же, но именно силами советской промышленности, полностью нашей сборки из наших комплектующих.
Через год с Капяра успешно взлетела Р-1. Работы по разработке ракет вела в рамках НИИ-4 артиллерийских наук группа М.К. Тихонравова.
Михаил Клавдиевич после Гражданской войны, куда он пришел в девятнадцать лет добровольцем, закончил Академию Жуковского, где заинтересовался ракетной техникой. Потом стал заместителем Королева в ГИРД, стал автором ракеты "09". В РНИИ разрабатывал жидкостные реактивные двигатели. В Великую Отечественную отправился на фронт, оценивал боевую работу "Катюш" и формулировал рекомендации по улучшению их тактико-технических характеристик. После Победы Тихонравов оказался в Германии, изучал трофейное хозяйство "Фау-2". Сразу после этого переведен в НИИ-4.
Миролюбивый Тихонравов больше интересовался гражданским предназначением ракет как транспортного средства, носителя спутника или корабля для мирной науки. Уже в 46-м году Тихонравов обратился к Сталину. Представил проект советской высотной ракеты для запуска корабля с научной аппаратурой и двумя космонавтами на высоту двести километров, с последующим возвращением на землю. Осторожный Сталин постановил пока сосредоточиться только на межконтинентальной ракете, и даже в далеком будущем прежде людей посылать в космос собак.
Королёва тоже сложно отнести к милитаристам. Идейный последователь Циолковского, он видел в первую очередь значимость ракетных разработок для мирного человечества. Похоже, все годы работы над ракетами он мечтал не о ядерных ударах по городам врага, а о научном спутнике, человеке в космосе, мирному освоению других планет на благо всех людей. Но "общечеловеческие" цели Королёва и Тихонравова тогда пришлись не ко времени. После атомной экзекуции Японии и Фултоновской речи, в обстановке начала “холодной войны” и прямой угрозы гибели страны и народа от них требовали МБР! Срочно нужен меч возмездия "континентальной длины"! Тем не менее, военные и мирные интересы в основном шли вместе. И спутнику, и кораблю, и атомной бомбе нужна сверхмощная ракета. На полигоне Тюра-Там (будущий Байконур) строится стартовая установка, монтируется ракета. Первый пуск Р-7 в мае 57-го оказался неудачным. Слава Богу, хватило веры в успех Королеву и его товарищам, выдержки руководителям государства, не пересажавших их в тюрьму за гибель дорогой ракеты. Были исправлены ошибки, и 21 августа начался звездный час всех, кто положил многие годы тяжелого труда без отдыха на алтарь совсем недавно несбыточной мечты о космосе. Этот час продлится несколько месяцев сплошного вала величайших достижений, славы, новых возможностей. Ракета Р-7 вышла за пределы земной атмосферы, преодолела на огромной скорости восемь тысяч километров и точно попала в заданный район. Мир Советской стране был обеспечен минимум на десять лет. СССР получил тот самый меч, способный ударить в любой район планеты. Человечество получило ракету, которая могла вынести на орбиту спутник.
Примерно за два года до этого НИИ-4 возглавил А.И. Соколов, горячо болевший за ракетно-космическую программу. Один из немногих, кто поддерживал проект мирного спутника.
Андрей Илларионович родился на Урале в 1910-м году. Его отец — красный партизан — получил от колчаковцев ранение в голову, от которого потом потерял зрение. За боевые заслуги вместе с семьей большевики отправили его на излечение в Москву. Андрей работает с ранней юности слесарем на заводе, служит "срочку" в РККА на Дальнем Востоке. Вернулся в Москву, поступил на работу в институт при наркомтяжпроме, Наконец, в 28 лет становится зав.сектором в аппарате ЦК партии. Тогда такая скорая карьера молодого специалиста, впрочем, не была редкостью.
С первых дней войны Андрей рвется на фронт, но получает приказ ехать в родной Челябинск в качестве уполномоченного Госкомитета по обороне по производству БМ-13 и БМ-8 "Катюша" и боеприпасов к ним. Там проявились организаторские таланты Соколова. Молодой человек стал "мужем", серьезным, опытным, твердым руководителем, решавшим сложнейшие задачи в короткий срок, умевшим мобилизовать для достижения цели все силы. Люди на заводах сутками не выходили из цехов, работали даже дети. Под заводы переоборудовали все, что хоть как-то подходило, включая МТСы, цеха по ремонту плугов… Соколов широко сочетал и методы убеждения, и принуждения. В первые месяцы войны РККА получили десять тысяч БМ и десять миллионов реактивных снарядов. И это без отвлечения сил у танкостроителей, у которых задачи стояли не менее масштабные…
Когда работа в Челябинске наладилась, Соколов назначен начальником вооружения всей нашей реактивной артиллерии. В этом качестве он курирует группу изучения немецкого опыта ракетостроения в Берлине. Здесь Андрей Илларионович и заряжается идеями Королёва, становится рьяным его сторонником.
НИИ-4 во главе с Соколовым становится главным органом по научной, технической и организационной работе по подготовке и пуску МБР и первого спутника.
В итоге в кратчайший срок был сделан огромный объем работ, по напряжению сопоставимый лишь с трудом оборонщиков в Великой Отечественной. На полигоне Тюра-Там стояла готовая к старту ракета и был готов к полету ПС-1.
ТЕМА «Д»
Люди видят и знают космонавтов, некоторых конструкторов, политических деятелей, лоббирующих ракетно-космические разработки. Мало кто видит скрытую от глаз, но очень ответственную и сложную работу наземных служб, от которых зависит успех полета и выполнение его программы.
Мало просто запустить ракету в космос — ее полетом необходимо управлять, обеспечить получение на землю сведений с ее систем. Корабль надо пристыковать к станции, потом опустить в заданный район. Да и межконтинентальная ракета должна доставить боезаряд не просто "на кого Бог пошлет", а точно во вражеский объект. Задачи управления полетами ракет, спутников и кораблей решает наземный командно-измерительный комплекс. Нынешние сотрудники КИК, может, улыбнутся, вспомнив, как выглядели контроль и измерения в Нахабине при запуске первой ракеты "объекта 09". Двое соратников Королёва по ГИРД взобрались на две самые высокие сосны возле стартовой полянки-площадки. Оттуда они на глазок определяли высоту, скорость и направление полета ракеты.
Сразу после войны работы над ракетной программой оживились, и велись они уже на новом уровне. Началось строительство специального полигона, формирование команд стартовиков и прообраза будущего КИК. В Капустином Яре высадилась группа ученых, инженеров, строителей и фронтовых офицеров.
Основа программы по созданию наземного контура, четко сработавшего тогда в Капяре, была заложена группой Г.А. Тюлина, который и озвучивал решающий доклад о планах создания КИК в 55-м году перед ЦК.
Георгию Александровичу тогда был сорок один год. Детство будущего великого баллистика прошло в Перми в семье образованных родителей. Отец — зав.кафедрой местного университета. Мать — учитель географии и астрономии. Тем не менее, в юности особого интереса к науке и космосу он не проявлял. А любил он всей душой паровозы! Игнорируя возможности отца в мире науки, не пошел в ВУЗ, а поступил в училище при паровозостроительном заводе. Потом рабфак, и только потом мехмат МГУ.
В первые дни войны ушел добровольцем на фронт, младшим лейтенантом попал командиром дивизиона "Катюш" под Яхрому в 41-м. Быстро поднялся по командной лестнице до начштаба армейской артгруппы. На фронте пригодилось эмгэушное прошлое. Тюлин произвел математические расчеты, которые помогли при прежнем расходе боеприпасов значительно усилить плотность огня реактивной артиллерии. Метод Тюлина стал распространяться в войсках.
Перед самой победой его вызывают в Москву. Расстроенный тем, что не попадет в Берлин, подполковник Тюлин оказывается в столице. И совсем скоро в команде Соколова оказывается именно в только что взятом Берлине. Тюлин руководит сбором и организацией работы специальной группы по освоению технологий "ФАУ-2". С эшелонами трофейных грузов из захваченного хозяйства фон Брауна Георгий Александрович едет в Капяр. Дальнейшая его работа в постоянных перелетах между Капяром и Москвой. Работа на полигоне, в научных лабораториях, в бесчисленных кабинетах, где решались организационные проблемы.
К запуску первых отечественных ракет количество наземных станций сильно увеличилось и по тем временам укрепилось технически. Появилась своя фотолаборатория! Тогда данные измерений записывались на фотопленку. Была создана и система единого времени для синхронизации всей работы и привязки ее к единой временной шкале. Координационно-вычислительный центр тех лет выглядел довольно дико по нашим временам. В палатках работали люди, единственным техническим измерительным и счетным прибором были арифмометры и логарифмические линейки.
После пусков Р-1 и Р-2 открылись перспективы полетов межконтинентальной ракеты, а значит, и реального создания КИК на всем протяжении ее трассы, а это тысячи километров, от Капяра до места приземления. Сначала технически усилили командно-измерительные станции на самом ракетодроме. В распоряжение ракетчиков попали первые советские ЭВМ "Урал", умевшие выполнять до сотни операций в секунду! Поступили новейшие и более точные средства измерений и контроля, в пять раз выросло количество каналов телеметрии, появились возможности обеспечить командные радиолинии, а значит, управлять полетом, новые кино и фототеоделиты.
Но уже было ясно, что для пуска МБР, а затем и спутника нужен настоящий космодром. Королёву предлагали варианты его строительства в Кубани или на Ставрополье. Но выбор по известным причинам пал на Тюра-Там, полустанок в безлюдной казахской полупустыне. Королев отправился в Совмин Казахстана решать вопросы землеотвода под космодром и выделения сил и средств на строительство, помощи местных властей. Понимания министров не встретил, ему фактически отказали, сославшись на то, что у них сейчас главная задача — целина. Конструктор попросился на прием к тогдашнему секретарю ЦК Казахстана Л.И. Брежневу. Леонид Ильич принял Королёва немедленно. После часовой беседы позвонил в Совмин и "надавил" на министров. Утром следующего дня Сергей Павлович уехал с подписанными документами. Будущий генеральный секретарь и в дальнейшем будет оказывать максимум поддержки ракетно-космическим проектам.
Строительство предстояло беспрецедентное по масштабам, технической сложности и сжатости сроков. Участвовали предприятия чуть ли не всех регионов и ведомств страны. И строительство это велось не силами НКВД и ГУЛАГа, а свободными людьми, привыкшими пользоваться высоким уважением. Гениальные ученые, фронтовики-победители. Нужна была совершенно новая форма организации, то, что сейчас назвали бы сетевой корпорацией.
План строительства, формировавшийся в НИИ-4 командой ученых во главе с Ю.А. Мозжориным, был доложен и одобрен ЦК весной 57-го года.
Юрий Алексеевич родился в деревне Орехово под Москвой в семье крепких крестьян. В детстве увлекался пчеловодством, повзрослев, заинтересовался радиосвязью. Закончил школу круглым отличником, но в МАИ его не взяли. Слишком хилый. Несмотря на здоровое деревенское питание, весил, как десятилетний ребенок и росту был такого же. "Ходил только при попутном ветре". Вражеская пропаганда могла бы использовать его фото для иллюстрации "голода в СССР". Вода камень точит: упрямый Юра все-таки поступает в МАИ. Удивительно. В институтской голодной и неустроенной общаге Мозжорин моментально прибавляет в росте тридцать сантиметров и в весе больше двадцати кило, став, как все! Экзамены ВСЕ сдавал на "5".
В первые дни битвы за Москву сто двадцать пять студентов института после спешной подготовки отправляют минометчиками на передовую. Через три дня боев в живых остался из них только каждый пятый. Мозжорин получил контузию, но вернулся опять на фронт, где скоро был тяжело, как казалось его друзьям смертельно, ранен осколками мины.
Врачи вытянули бойца с того света. После госпиталя Юрия как бывшего "маёвца" отправили в Академию им. Жуковского. Потом опять на фронт в качестве авиатехника полка штурмовиков. По ходу дела защитил диплом по аэродинамике в ЦАГИ, разработал аэродиномическую трубу, хотел сам ее и строить в том же ЦАГИ, но неожиданно получил приказ срочно лететь в Берлин, где и оказался в "группе Тюлина". С этого момента судьба Мозжорина связана с космосом.
В 56-м Соколов поручает ему научно-исследовательскую тему создания комплекса измерительных средств связи и единого времени — словом, будущего КИК. Научная работа получила название "Тема Д". Мозжорин справился, как всегда, на "отлично". Только защитив проект, Юрий Александрович узнал, что ему-то и поручается теперь руководство практическим строительством комплекса…
Объекты "Д" по техническим причинам должны были размещаться, как можно дальше от населенных и промышленных районов, от транспортных магистралей и линий высоковольтных передач. Иными словами, выбирались самые глухие и безлюдные места, желательно на равнинах. Это определило и кадровый состав строителей и будущих коллективов объектов по теме "Д". Сразу стало ясно, что работать там будут в основном военные. Для них приказ — закон. Переносить тяготы и лишения службы — требования Устава. Как раз намечался очередной выпуск в военных училищах. Сотни лейтенантов летом 57-го отправились в богом забытые места: в пустыни, тайгу, тундру. Командный состав укомплектовали офицерами-фронтовиками, имевшими богатый опыт "напряжения всех сил и средств".
В июле через всю страну поползли эшелоны с техникой и аппаратурой, имуществом, полетели самолеты с людьми. Когда выяснилось, что не хватает даже каналов телефонной и телеграфной связи и людей для их обслуживания, "железная рука" Соколова выхватывала десятки телеграфисток и телефонисток с Центрального телеграфа. Они, как и сотня выпускниц московских средних школ, оказались в августе в его информационном центре. К обслуживанию полета подключили силы информцентра Академии наук СССР. Все эти мощности связи должны были обеспечить информирование нашего правительства, ЦК, всего советского народа и вообще всех людей на планете, о полете спутника, как сейчас бы сказали в режиме "он лайн". Любой человек в любой стране мира должен был получить возможность знать, где летит ПС-1. При желании увидеть его в ночном небе, разглядеть в телескоп, услышать его сигнал на своем радиоприемнике. Никто не должен сказать, что ПС-1 не было, что это "блеф Советов".
К концу сентября все объекты по теме "Д" вошли в строй, начались их изнурительные и ежедневные проверки и тренировки. Все работало штатно, но нервы были на пределе, ответственность — огромной. В Москве от "звездного подвала" на Гоголевском до Щелково те же проверки. Начал формироваться "журналистский пул", допущенный в Центр, там Тюлин и его офицеры терпеливо втолковывали нашим и заграничным журналистам азы ракетостроения и баллистики, терминологию.
ПУСК
Вечером 4 октября к подъезду командно-вычислительного центра подъезжали десятки автомобилей. Черные лакированные "членовозы", "победы" и "москвичи" тесно парковались у главного корпуса. Несмотря на жесткий контроль на входе (пропускали по утвержденным наверху спискам), людей в зале набралось немыслимо много. Большие начальники, именитые ученые, офицеры и гражданские специалисты центра, журналисты заполнили помещение, стояли тесно плечом к плечу. Разглядывали хитрую, как из фантастического кино тех времен, аппаратуру единого времени "Бамбук", огромную, покрытую плексигласом карту мира с нанесенной траекторией ПС-1.
С космодрома доложили пятнадцатиминутную готовность. "Бамбук" стал выдавать поток быстро меняющихся цифр — минуты, секунды, тысячные доли секунд до старта. Динамики дальней связи шуршали и тихонько фонили, слышны были голоса многочисленных офицеров разных служб полигона и всех объектов "Д" по всей стране.
Напряжение росло, мало кто мог спокойно и буднично в тот момент выполнять работу, которую уже выполнял во время полета Р-1, много раз выполнял на тренировках. Большинством внезапно овладело ощущение значимости, планетарности разворачивавшегося действа. Коротко и глухо вылетевшее из динамиков слово "Старт!" разорвало томительную тишину в центре — восторженные возгласы, искренние "бурные и продолжительные аплодисменты".
Старт прошел без малейших сбоев. Наземные службы успешно вели ракету-носитель от Тюра-Там на восток. Штатно отделялись ступени, с отстыковкой последней ступени, "пээсик" полностью перешел в ведение хозяйства КИК. Пункты, разбросанные по пути следования спутника, поочередно ловили его своими антеннами, провожали и передавали следующему пункту. Командовал работой КИК А.А. Витрук.
Александр Евксентьевич родился на Украине в батрацкой семье. В детстве батрачил на кулаков, работал молотобойцем, слесарем, потом поступил в Харьковский машиностроительный институт. После института — начальник цеха, конструктор. За два года до войны призван в армию. С началом Великой Отечественной — полковой комиссар. Орден Красного Знамени заслужил, командуя лихим и удачным рейдом танковой бригады по тылам фашистов. В качестве командира танкового корпуса выступал на победном митинге 2 мая со ступеней поверженного рейхстага. Через двенадцать лет, в качестве замполита НИИ-4, возглавив КИК, генерал Витрук опять в центре внимания всего мира.
Сигнал от спутника, переданный с первого на его пути пункта, вызвал новую бурю восторга. "Пип-пип-пип!" Обнимались и целовались. Шли подтверждения, что ПС-1 вышел на расчетную, устойчивую орбиту, идет по заданной траектории и с заданной скоростью. Сообщения понеслись по всему миру. В ту ночь человечество перешагнуло эпохальный рубеж, наступила космическая эра. Спутник весом 83 килограмма в форме шара, диаметром 58 сантиметров, на высоте в перигее 228 и апогее 947 километров, сделал первый оборот вокруг Земли за 96 минут. 5 октября и последующие три недели как будто прекратилась "холодная" и другие войны. Никто не пытался принизить или как-то очернить подвиг советской науки. Люди разных идеологий и религий, из стран с разным строем восторженно двадцать дней слушали из космоса "Пип-пип-пип!" и сообщения ТАСС. В Центр пришли около ста тысяч поздравительных писем и трех сотен посылок со всех континентов. К сожалению, режим секретности не позволял обнародовать имена тех, в чей адрес должны были в первую очередь направляться эти поздравления. Никто в мире, и даже у нас в стране, за исключением узкого круга лиц, не знал ничего о Королёве, Тихонравове, Соколове, Мозжорине, Тюлине, Витруке, Глушко, Неделине и тысячах специалистов рангом ниже, кто выковал эту победу, столь же исторически значимую, как и недавняя победа над фашизмом.
Через двадцать дней запас батарей ПС-1 истощился, спутник летал вокруг планеты еще два месяца, пока не вошел в плотные слои атмосферы и не сгорел 4 января 58-го. Полет ПС-1 по большому счету был пробным. Еще бороздил околоземное пространство первый спутник. А с космодрома Тюра-Там, будущего Байконура, 3 ноября стартовала ракета, вынесшая на высоту в апогее 1671 километр ПС-2 весом в полтонны, нагруженный огромным количеством научной аппаратуры. Спутники стали давать первую практическую отдачу для науки. Сорокалетие Революции СССР встречал в зените славы и мощи. В мае следующего года на орбиту вышел ПС-3 весом в тонну триста килограмм на высоту в апогее 1880 километров.
За успехами советских ученых гнались американцы. Но только 31 января 58-го после ряда неудач США запустили свой первый "Эксплорер" весом четырнадцать килограмм. Следующий американский спутник весил полтора килограмма и никакой научной аппаратуры не нес.
Торжества августа-ноября 57-го года не расслабили наших ученых. Королёв и его соратники уже видели перед собой новые цели. Задача создания межконтинентальной ракеты была решена полетом Р-7, оборона страны стала надежной, можно было всецело отдаться мирным достижениям, о которых и мечтали в первую очередь.
Первые спутники — только первая ступень. Дальше автоматические станции на Луне и ближних планетах, человек в космосе, орбитальные станции. Всё это выходило на широкий простор.
Правда — лишь до поры…