МАРШ ОТСЮДА!

№16 (700) от 18 апреля 2007 г. Web zavtra.ru Выпускается с 1993 года.
Редактор — А. Проханов.
Обновляется по средам.
Андрей Фефелов
МАРШ ОТСЮДА!

Несогласие с "несогласными", как и следовало ожидать, не превратило меня в ярого сторонника многочисленных полицейских подразделений, которые в это утро оккупировали Пушкинскую площадь и все прилегающие к ней переулки. Милиции было так много, что разноперая "протестная масса", хаотично конденсирующаяся у выходов метро и бродящая вдоль непрерывных шеренг, напоминала скопление бестолковых пингвинов, попавших в гущу железных скворцов. Никаких боевых отрядов, агрессивных знаменосцев и протестных витий я не увидел. Здесь, на "Пушке", толклась демократическая интеллигенция в самом худшем смысле этого слова. Оттого, наверное, милиция чувствовала себя расслабленно и вольготно. Зная, что в ближайшее время никто не двинет их обрезком трубы по каске, омоновцы лениво переминались с ноги на ногу и некоторым образом благодушествовали. Короче, всё это напоминало Всесоюзный слет работников милиции, куда затесалось несколько сот журналистов. Впрочем, всех более-менее молодых людей, беспечно вылезающих на солнце из темного перехода, люди в касках тут же приглашали в воронки и автозаки. Один из таких парней предпринял яростную попытку оказать активное сопротивление. К неимоверному удовольствию фотокорреспондентов, сей субъект был подхвачен несметной милицейской силой и как-то хитро, вверх тормашками запихан в узкую дверь уазика. Толпа начала несогласованно улюлюкать, а циничные фотокоры, сделав заветный кадр, принялись рассуждать о том, что не худо бы подогнать сюда какие-нибудь водометы — а то совсем снимать нечего… Поскольку я давно потерял свою корку Союза журналистов, участь моя была предрешена. Но, прежде чем меня "замели", я успел увидеть одно потрясшее явление — чудо чудное. Речь идет о шумном малочисленном митинге “молодогвардейцев” в сквере у фонтана. Когда я, выложив на столик ключи и мобильник, попытался пройти через железные рамки в сей нечуждый для меня сквер, мне навстречу выбежал встревоженный функционер "Молодой гвардии" и заявил, что митинг этот — совершенно закрытое мероприятие.
— Позвольте — говорю — то есть как закрытое? Митинг — ноумен, вещь в себе?.. Двадцать лет прожил на Пушкинской площади, всякое видел, но такое — в первый раз.
Функционер нагло заморгал из-под очков мохнатыми глазками, а сотрудник милиции решительно дернул меня за рукав куртки. Из гущи белых знамен доносились вопли, ораторствовала какая-то бабенка… Мне стало обидно. На прощание я довольно громко выругался. Пожилой московский еврей, стоящий поодаль, вдруг узрел во мне единомышленника и сказал:
— Вы совершенно правы, молодой человек. Не желаете ли попробовать коньячку из фляжечки?
— Спасибо, не откажусь. Но должен предупредить, что я не "демократ", а даже совсем наоборот.
Старик хитро прищурился и достал из пальто крохотную стальную рюмочку.
— Тогда не из фляжечки, а из стаканчика…
Перед тем, как меня забрали, я встретил группу трансвеститов, которые размахивали оранжевыми флажками и кричали: "Ой, мы такие, мы такие несогласные…" Их методично снимали на камеры операторы государственных СМИ. Всё это было невыносимо скучно. Переполненный автозак вез куда-то меня и десяток молодых людей, часть которых была, как говорится, "не при делах". Один из таких изрядно нервничал, ибо признался, что его никогда в жизни не забирали в милицию. Машина остановилась. По одному стали выходить. Оказалось, что нас привезли на площадь перед Белорусским вокзалом. Милиционер бесстыдно предложил мне купить свободу за двести рублей. "В качестве благодарности…" Это было уже слишком. Я молча забрал свой паспорт и, не оборачиваясь, направился снова на Тверскую. Знакомый по телефону сообщил мне, что где-то на Тургеневской происходят какие-то стычки и что Каспаров заплатил в суде штраф 1000 рублей, а Лимонова никто в этот день не видел. А мне подумалось: бездарная получается картинка. Исторический авитаминоз.