ЗА СТАТЬЮ — ПОД СТАТЬЮ...

№14 (698) от 04 апреля 2007 г. Web zavtra.ru Выпускается с 1993 года.
Редактор — А. Проханов.
Обновляется по средам.
Владимир Аникин
ЗА СТАТЬЮ — ПОД СТАТЬЮ...

Есть ли в России четвертая власть, или нынешнее состояние российской журналистики это совмещение обеих самых древнейших профессий? Вопрос совершенно риторический, и надо сказать, вины журналистов в том, что творится в СМИ, только половина. Для того, чтобы правда правила бал, в наших средствах массовой информации "свободы печати" мало. Мало и смелости, и честности "пишущей братии" — нужно прежде всего честное правосудие и соблюдение Конституции, хотя бы даже в ее жалком ельцинском кафтане. Действующая Конституция в ст. 29 гарантирует свободу слова, запрещает цензуру. Но всякий милиционер, чиновник или прокурор может придраться к любому журналистскому тексту, заявив, что, мол, по их агентурным разработкам, автор — националист, расист и вообще недостаточно толерантен, оскорбляет "компетентные органы", есть активный сторонник тотальной ксенофобии, как говорит в "Зеркале" Н. Сванидзе. Несмотря на то, что ксенофобия ненаказуема ни по одному уголовному кодексу мира — у нас за проявление ксенофобии судьи и журналисты типа Сванидзе "линчуют" в суде и в средствах массовой информации своих коллеги по цеху. Хотя ничего страшного в том, что человек не любит "гостей", а любит свой дом, свою семью и свою родню, свою страну, нет. Но для суда неправедного, судейских и прокурорских волкодавов, этого достаточно, чтобы бросить человека за решетку. Примеров тому немало, в том числе и в Астраханской области.
Совсем недавно осудили двадцатилетнего парня из Ахтубинска к 1,5 годам колонии общего режима, из которых он полгода отсидел в СИЗО только за то, что высказал свое личное мнение и свое личное отношение к культуре и поведению в родном городе мигрантов с Кавказа. То есть он реализовал право на свободу мнения, которое гарантирует Конституция. И за это Игорь Могилев получил полтора года, а Козленок, обвинявшийся в присвоении у государства 22 млн., — пять лет, но условно.
Бывший министр Ковалев за целый букет статей — аж девять лет, но опять условно. А Могилева, социально не опасного, не жулика, не афериста, заключили под стражу на время расследования дела, зная, что это незаконно, так как статья, по которой его осудили, не относится к тяжким, и по этой статье не предусмотрено пресечение свободы на время следствия. Тем более, этот подследственный является журналистом, не судим и вряд ли стал бы скрываться от следствия и суда.
Этот случай красноречиво свидетельствует о том, что, несмотря на государственную риторику в противодействии экстремизму и фашизму, мы живем в государстве, управляемом небольшой коррумпированной группой людей.
Экстремистами здесь являются не ксенофобы и мифические скинхеды — а совершенно конкретные прокурорские, ментовские чиновники. И никакого спасения от творимых ими произвола и беззакония нет.
Недавно созданная "Общественная палата" есть только фиговый листок на обнаженном теле государственного беспредела. Никакого общественного контроля за деятельностью машины государственного насилия приватизированной прокуратурой и нечестными судьями в стране нет, никто даже и не пытается осуществлять его, в том числе и посредством СМИ.
Наша так называемая "свободная пресса" — на коротком поводке, в финансовой зависимости и жестком ошейнике административного контроля. Государство слегка лишь делает вид, что наказывая уголовников и мошенников, жестко подавляет инакомыслие, то есть критику действующей власти и разоблачение произвола и коррупции. Инкубация коррупции есть в настоящее время основное занятие центральной власти. Наш президент замаранного высокого чиновника пересаживает из одного в другое ведомство. Одно он разложил и другое разложит. Какое гражданское общество сформируется при такой политике — если в правительстве преимущественно только коррумпированные олигархи? Кто сейчас в стране рискнет крикнуть о том, что "король-то голый!" — то есть, что, например, министр просто жулик. Никто, так как организация, в которой любят дорогие костюмы, сауну и продажных женщин, тут же молниеносно отреагирует, что, мол, это клевета, а за клевету надо сажать и сажать! И никто не поставит ее на место: ни президент, ни Конституционный суд, потому что прокуратура — эта та самая собака демократии, которая защищает не народ, а власть, потому что именно власть дает ей деньги и возможности красиво ходить в бани и брать "откаты", то есть взятки. А что народ? Народ — безмолвствует, потому что сегодняшнее российское государство — это аппарат насилия бюрократии над народом. И те, кто в этом сомневается, могут приехать в ту же Астрахань и ознакомиться с делами Астраханской областной прокуратуры, Астраханского областного суда. Дел, которые вызовут изумление, множество, как, впрочем, и не раскрытых серьезных дел. Теракты, заказные убийства почему-то не раскрываются. Областной прокуратуре не до них. Она занята делом первостепенной государственной важности — преследованием журналиста Аникина, который в своих публикациях посмел упрекнуть прокуратуру в бездеятельности, в покровительстве мошенникам, ворам и взяточникам, и самое главное, усомнился в честности и порядочности ее бывшего сотрудника — заместителя областного прокурора, а ныне аж председателя арбитражного суда В. Белоусова.
В том, что Белоусов — человек с неоднозначной репутацией, в Астрахани только прокурорские работники сомневаются, и то для вида. Судейское сообщество Астраханской области не может даже доверить Белоусову представить его на съезде. Не считают его достойным человеком, и большинство журналистов, особенно после того, как областная газета "МИГ" опубликовала статью, как заместитель областного прокурора Белоусов совместно с районным прокурором Спициным якобы "крутили" деньги, в том числе и государственные в коммерческих структурах, и требовали за это непомерные проценты. Это было напечатано в областной газете и не опровергнуто никем. За свои "проделки" Спицин был уволен из прокуратуры, а возбужденное уголовное дело успешно закрыто по неизвестным реабилитирующим моментам, но не за отсутствием состава преступления. Белоусова в "наказание" поставили председателем арбитражного суда области. Известно, что для арбитража возврат долгов — основная цель деятельности. И вот в руки такого "предприимчивого" человека попала золотая жила — банкротство основных промышленных предприятий и прогоревших банков. От его чиха стало зависеть: получать ли свои деньги кредиторы банкрота и обманутые вкладчики, дойдет ли зарплата до обнищавших голодных рабочих или нет. Не вдаваясь в юридическую суть деятельности нового председателя арбитражного суда, можно констатировать тот факт, что за время работы Белоусова ни одно из обанкротившихся предприятий не было оздоровлено и выведено из состояния банкротства, все они прошли через торги и были распроданы за бесценок людям с часто встречающимися кавказскими фамилиями. Кредиторы и государство не получили своих денег, а область потеряла практически весь свой промышленный потенциал. Это не понравилось многим, в том числе и мне, Владимиру Аникину, редактору независимой газеты "Астраханская держава", который на постоянной основе стал освещать события, связанные с банкротством предприятий и с работой на этом поприще, арбитражного суда. Я ни разу не получил толкового ответа на свои критические публикации из арбитражного суда или из прокуратуры, для которых в основном и были предназначены данные публикации. Но российская прокуратура ведет себя, как "флюс у Козьмы Пруткова", то есть интерес ее только односторонний и просто так ничего не делает.
В апреле 2003 года в статье "Арбитражный фокусник" прошла информация, что председатель арбитражного суда купил две машины у одного предпринимателя, одну — выше рыночной цены — для суда, другую — в два раза дешевле рыночной цены — для себя лично. Как говорится, в цивилизованных странах такой факт потребовал бы проверки, а его подтверждение стоило бы судье кресла, а то и уголовного преследования. В России же после публикации дело начали против журналиста, рассказавшего об этом. Правда, не сразу. Наше равнодушное общество не обратило никакого внимания на публикацию, и только в декабре 2004 года частичное перепечатывание данной статьи, приуроченное к областному съезду судей, вызвало в судейской среде переполох. Вероятно, поэтому Астраханское судейское сообщество отказало Белоусову в доверии и не выбрало его делегатом на Всероссийский съезд судей. Такого позора председатель арбитражного суда вынести спокойно не мог и решил отыграться на прессе. А так как связи в прокуратуре были надежными, то и обратился он за помощью сразу в областную прокуратуру. Та в нарушение уголовно-процессуального законодательства и просто этических норм возбудила уголовное дело против журналиста за клевету, хотя в УПК четко сказано, что по статьям 129 и 130 УК РФ дела возбуждаются не иначе как по заявлению потерпевшего и считаются делами частного обвинения и рассматриваются исключительно мировыми судьями. Именно мировой судья должен был решить, есть ли нарушения уголовного закона или нет, а не областная прокуратура. Кстати, на аналогичные обращения других лиц, все прокурорские работники области отвечают отказом в возбуждении уголовных дел, а потерпевшие в частном порядке в мировом суде доказывают наличие клеветы. Но не таков председатель суда Белоусов, он не обычный человек, а "Председатель", и для его защиты (т.е. отстирования грязных пятен с мундира) были затрачены бюджетные деньги. Над расследованием уголовного дела работали следователи областной прокуратуры и написали за бюджетные деньги четыре тома разнообразных небылиц. В мой адрес постоянно сыпались угрозы, а работники милиции звонили по ночам домой, вызывали для вручения повесток, допрашивали в больничном стационаре. Спасибо, что не пытали.
Какова прокуратура, таков и суд, если можно назвать суд судом, а не судилищем. Естественно приговор "виновен" и полтора года за "свободу слова" и вынесение правды на общее обозрение. Насколько неправеден этот суд, можно судить не только по мнению адвокатов и защитников, но и по мнению некоторых членов этого процесса, судей областного суда.
Так при кассационном рассмотрении этого дела в областном суде из трех членов суда у судьи Сокровищук было свое мнение:
"Определением судебной коллегии по уголовным делам Астраханского областного суда от 17 августа 2006 года, членом которой я являюсь, указанный приговор в отношении Аникина В.Н. оставлен без изменений, а кассационная жалоба осужденного отклонена как необоснованная.
С таким решением кассационной инстанции по уголовному делу я не согласна, нахожу его незаконным, а обвинительный приговор районного суда в отношении Аникина В.Н. — необоснованным, подлежащим отмене с прекращением уголовного дела за отсутствием в действиях Аникина В.Н. состава преступления".
Аналогично обстояло дело при рассмотрении надзорной жалобы в Президиуме областного суда. Судья Хамидулаева, изучив поднадзорную жалобу, указала в надзорном представлении следующее:
"Изучив материалы дела, проверив доводы надзорного представления, нахожу приговор Кировского районного суда г. Астрахани от 14 апреля 2004 года и кассационное определение судебной коллегии по уголовным делам Астраханского областного суда от 17 августа 2006 года, в отношении Аникина В.Н. подлежащими отмене с прекращением уголовного дела за отсутствием в действиях Аникина В.Н. состава преступления.
Согласно ст. 129 УК РФ, уголовная ответственность за клевету наступает в том случае, если виновный заведомо осознал ложность сообщаемых им сведений, порочащих честь и достоинство других лиц подрывающих их репутацию, и желал их распространить.
Если гражданин уверен в том, что сведения, которые он распространяет., содержат правдивые данные, добросовестно заблуждается относительно достоверности распространяемых им. сведений., он не может нести уголовному ответственность по ст. 129 УК РФ.
Поскольку субъективная сторона клеветы характеризуется прямым умыслом, то предметом доказывания по данному уголовному делу являются не только распространение сведений о потерпевшем, но, прежде всего, точные знания обвиняемого о ложности этих сведений и его желание их, распространить, несмотря на их недостоверность. Подлежат обязательному установлению и мотивы такого поведения обвиняемого, ибо именно от них зависит форма его вины и, в частности, наличие либо отсутствие прямого умысла, на совершение этого преступления.
Такие положения закона по делу в отношении Аникина В.Н. нарушены".
Дело в том, что судья Хамидулаева не работала в прокуратуре и поэтому написала свой вердикт так, как нужно — по Закону. Но председательствовал в Президиуме областного суда Н. Усынин — который не один год дружит с Белоусовым и чей сын в настоящий момент "служит" в одной из районных прокуратур города. Вердикт Усынина со товарищи был предсказуем. Руководствовались господа судьи мнением первого заместителя областного прокурора И. Коровина — давнего сослуживца и воспитанника Белоусова. И где это видано, чтоб по делам частного обвинения прокуратуру представлял первый заместитель областного прокурора?
В заключение следует остановиться на особых связях суда и прокуратуры. Недавно один из работников прокуратуры попался со взяткой в 1 млн. рублей и был арестован. Его матери, председателю одного из районных судов, предложили (только предложили) уйти в отставку. Она, разумеется, отказалась. У другой областной судьи и судьи арбитражного суда сыновья задержаны за торговлю наркотиками. Но их славные мамы, как ни в чем не бывало, продолжают творить правосудие.
И совсем недавно был задержан обвиняемый в особо тяжком преступлении — убийстве, вымогательстве, взяточничестве, скрывавшийся несколько лет, бывший офицер милиции. Говорят, что его теще, тоже председателю одного из судов, предложили уйти в отставку, но она не приняла этого предложения и судит по сей день…