№09 (693) от 28 февраля 2007 г. Web zavtra.ru Выпускается с 1993 года.
Редактор — А. Проханов.
Обновляется по средам.
Борис Белокуров
РЕКВИЕМ ДЛЯ ЧЕРНОКНИЖНИКА
"Черная книга" (Zwartboek, Нидерланды—Великобритания—Германия, 2006, режиссер — Пол Верховен, в ролях — Кэрис Ван Хаутен, Том Хоффман, Халина Риин, Себастьян Кох).
Чтение книг — полезная вещь. Но опасная, как динамит, а уж написание их и вовсе грозит бедой. Вынесенный в заглавие артефакт письменной речи, дневник гаагского юриста Де Боэра под названием "Маленькая черная книга", существовал (по крайней мере об этом не устает твердить съемочная группа) на самом деле. Этот манускрипт, перечень имен предателей нации, исчез сразу же после войны, как, впрочем, и его автор, Де Боэр. Миф о его записях и послужил основой фильма. Слово "маленькая" было убрано с вывески картины Верховена в процессе съемок, одним решительным жестом: "Черная книга" изначально позиционировалась как — наконец-то! — долгожданное путешествие к центру традиции, масштабная попытка вернуть славу европейскому кинематографу. Впрочем, о гальванизации этого "мертвеца с планеты с темным именем Европа" и без того сейчас произносится слишком много слов. Беда в том, что они повисают в воздухе, словно парашютисты — запоздалые борцы с нацистской чумой. Не поздновато ли? И сражаться с Гитлером, и пытаться заново обрести то, чего уже никогда не будет?
Абсурд, однако, в другом: на "создание" сценария "Черной книги" у Пола Верховена и Герарда Зетемана, его давнего партнера по созданию телесериала "Флорис", ушло 20 (!) лет. Не это ли обстоятельство дало повод обозревателю "Вэрайети" Дереку Элли резюмировать: "История Верховена движется как скорый поезд, но без спешки"? Что ж, в наш стремительный век подобные темпы гонки безусловно заинтригуют любого. Итак, куда же привезла нашего прежде почитаемого режиссера столь "мобильная" карета прошлого? Чтобы понять, что этот вопрос лучше оставить без ответа, следует обратиться к истокам бурной реки по имени Пол Верховен. Реки без возврата, без начала и без конца.
Знатоки помнят: голландец Пауль Верхувен (Paul Verhoeven), хоть и находился к моменту своего дебюта в достаточно зрелом (33 года) возрасте, принялся снимать кино, руководствуясь смелым (хотя и исполненным противоречий) лозунгом, свойственным наглым и юным: "Мочи! Зажигай!" Иначе говоря, последовательно погружая нож в слоеный пирог ханжеской морали, заслужив репутацию отъявленного скандалиста, Верховен при этом не забывал следить за хрупким балансом несопоставимых ситуаций и тем. Первый его всемирно прогремевший фильм — "Турецкий фрукт" (1973). Здесь все казалось утрированнным, все как-то уж слишком резало глаз, периодически становилось "страшно за рассудок и нрав", однако безумный и печальный исход этой драмы любви ставил любое взбаламученное чувство на место. Тайный международный клуб одиноких сердец в одночасье признал автора своим в доску. Прошло 13 лет, и Жан-Жак Беннекс в своей "Бетти Блю (37.2 по утрам)" попытался хоть как-то упорядочить верховенскую необузданность, но и у него это не особенно получилось. "Турецкий фрукт" запоминался всерьез и надолго, и в этом его едва ли не единственное достоинство: в 1999 году, однако, сей корнеплод будет всенародно объявлен лучшим голландским фильмом. "Черной книге" подобная участь не грозит. Она тонет в море забвения, стоит только покинуть кинозал. Вот позади остается шепот критикесс в шиншилловых манто (на самом деле это — мексиканский тушкан), тревожные громы и шорохи из колонок "Долби"... Февральский лед быстро возвратит любого ошалевшего киномана к реальности. Ну какие еще к лешему беженцы, какие евреи, какие "оборотни из Сопротивления"? У нас тут, между прочим, сполна хватает своих.
Как и многие гении малых и маргинальных кинематографий, Верхувен в конце концов нашел свое пристанище в Штатах. Само по себе это не хорошо и не дурно, тем более, что Верховен прихватил с собой из Нидерландов "испорченного ангела" Рутгера Хауэра (по сути, сделавшего имя его лучшим лентам). Первая голливудская работа Верхувена и Хауэра "Плоть + кровь" (1985) и по сей день считается образцом "киноправды" реального исторического эпоса: ноль гламура, жестокое воспитание чувств при полном отсутствии заигрывания с залом. Все бы ничего, но на съемках своей средневековой баллады Пауль и Рутгер повздорили так, как могут ссориться только очень близкие друзья. Насмерть и навсегда. Причину их конфликта не узнаешь теперь и за 100 баксов, но с той поры былые соратники друг с другом не разговаривали. Именно здесь и следует искать точку отсчета трансформации неистового голландца Пауля Верхувена в голливудского ремесленника Пола Верховена.
Сравнение разних и поздних работ беглеца из Лейдена выглядит как недобрый контрастный душ. Впору говорить даже не о преображении мастера, а о подмене его неким малоодаренным братцем-двойником. (Схожая идея разрабатывалась Джимом Джармушом в киноальманахе "Кофе и сигареты" — "у Элвиса Пресли был злой близнец"; уместно также вспомнить недавно испорченный Кристофером Ноланом неплохой роман англичанина Приста "Престиж"). И если "Робота-полицейского" (1987), легендарного, обожаемого пацанвой из перестроечных видеотек, обладающего особым надломом "Робокопа", еще мог изготовить наш старый добрый Пауль, то помпезная марсианская одиссея "Вспомнить все" (1990) и основанный на вредном суеверии о психоанализе триллер "Основной инстинкт" (1992) — это уже явный Пол Верховен, певец мышиного шествия клишированных образцов. Другими словами, то, к чему в итоге и скатилась измельчавшая голливудская шатия-братия. Одно участие в упомянутых нами фильмах Шарон Стоун — женщины, лишенной загадки и очарования доброты, это вам не Моника Ван Дер Вен! — сигнальной сиреной взывает ко всем гражданам доброй воли: "Люди, одумайтесь, вы все сошли с ума! Пол Верховен — не тот режиссер, который снимал "Китти-Вертихвостку" (1975) и "Плоть + кровь"!"
Нет, никуда не деться от концепции двойников, другого логического объяснения нашему феномену попросту не находится. Классический цикл оборотня, яркий пример раздвоения личности. Пол Верховен — халтурщик и либерал, Пауль Верхувен — традиционалист, гений имперского стиля. Посредственность и гений. Притворство и истина. Семит и фашист. К примеру, совершенно неожиданный "Звездный десант" настолько выбивается из сферы американской кинофантастики, настолько подминает ее под себя нордическим драйвом и бьющей через край эстетикой трагического триумфа, что в 1997 году любой младенец мог догадаться — Пауль Верхувен вернулся. Вернулся, но куда же он девался потом? Распался на атомы? Развоплотился? Аннигилировался? На все эти вопросы и должна была дать ответ пресловутая "Черная книга" — итог двадцатилетних странствий блудного сына страны Босха и Йоса Стеллинга. Однако вместо радости понимания после просмотра неминуемо возникнет горечь недоумения. Выраженная в простых механических реакциях: пожатие плеч, недовольное фырканье, а еще характерный жест вращения пальцем у виска.
О чем же эта пресловутая "Черная книга"? Не хочется загромождать мозги читателей лишней информацией, поэтому сразу напрашивается ответ: ни о чем! Нельзя же всерьез строить долгий и претенциозный кинороман на "свежей" идее о том, что Холокост не должен повториться... Нельзя изображать немецких солдат "фрицами" из давних наших агиток — "Антоши Рыбкина" и "Новых похождений Швейка": "Шнапс, курка, млеко, яйки, цурюк!" Вдвойне нелепо ставить в центр повествования такую заунывную и несимпатичную персонажицу, какой предстает перед нами верховенская Эллис-Рахиль (Кэрис Ван Хаутен). Непозволительно строить якобы детективную интригу таким образом, что развитие всех коллизий будет угадано еще до начальных титров... И, наконец, втройне неясно, зачем Полу Верховену понадобилось глумиться над христианской символикой (в эпизоде настолько гнусном, что мы поспешим оставить его "за бортом"). Повторное обращение Верховена к теме Голландского Сопротивления можно однозначно считать его творческим суицидом. Все то, что так выигрышно смотрелось в его давнем (и, вероятно, лучшем) фильме "Солдат королевы" (1979) — героическая патетика в сочетании с авторским иронически-прищуренным взглядом на жернова истории (плюс, конечно же, Рутгер Хауэр!), растворено без остатка в тягомотном болоте "Черной книги". Мутная водица, лишь иногда островками и кочками проступают в ней избитые банальности, свойственные жанру "кино про разведчиков". Короче говоря, вы уже поняли, что "Черная книга" явно создана в пароксизме мечты об "Оскаре" за лучший иностранный фильм. Что же касается бывшего Пауля Верхувена, ныне Пола Верховена, то имя ему с недавних пор — Чернокнижник. Злой чародей, не ко времени забывший о том, что Магию Кино не следует использовать во вред зрителю.
1.0x
