«МЫ — ПАРТИЯ НОРМАЛЬНЫХ ЛЮДЕЙ»

№50 (682) от 13 декабря 2006 г. Web zavtra.ru Выпускается с 1993 года.
Редактор — А. Проханов.
Обновляется по средам.
Андрей Богданов:
«МЫ — ПАРТИЯ НОРМАЛЬНЫХ ЛЮДЕЙ»
Лидер Демократической партии России отвечает на вопросы «Завтра»
Ощущение того, что страна наша стоит на пороге чего-то нового, небывалого охватило не только "класс интеллектуалов" но и все общество в целом. Ослепительный образ сверхновой России и манит, и пугает, и заставляет сосредоточиться.
Для газеты "Завтра" наступающий день — это Пятая Империя. Но есть и другие мнения, интерпретации, предчувствия. Ясно одно: Россия в процессе политической и социальной трансформации не должна стать полем распри и территорией "сведения счетов". Напротив, в политическом плане необходим общественный диалог, скрупулезное выяснение исходных позиций сторон. Либеральная идея, скомпрометированная деятельностью "приватизаторов" и "шоковых терапевтов", тем не менее укоренена в сознании части российских граждан. Новый либерализм (консервативного толка), фрахтующий своих сторонников в среде среднего бизнеса и части менеджмента, несомненно, есть ответ на запрос этого экономически активного слоя страны.
Именно эту идеологию формулирует и проповедует возрожденная Демократическая партия России. Как подводная лодка нежданно-негаданно всплывает в заданном квадрате океана, так ДПР снова появилась в "подернутом рябью" политическом пространстве РФ. В субботу состоялся ХХ съезд этой партии, на котором — как положено — "демократы новой волны" приняли судьбоносные для себя решения. О перспективах либеральной идеологии и стратегии ДПР читайте в интервью с ее лидером.
"ЗАВТРА". Андрей, я бы хотел поговорить с вами и как с лидером вновь заявившей о себе Демократической партии России, и как с человеком определенных убеждений. Читателю интересно было бы услышать предельно искреннее изложение ваших взглядов, вне зависимости от сиюминутной политической конъюнктуры. Вы — человек либеральных убеждений, и ваша партия, насколько я знаю, ориентирована на такие ценности, как свобода, демократия, индивидуализм. Речь идет о комплексе так называемых "западных ценностей". И первый мой вопрос таков: из какого материала в России "получаются" западники? Где тот генератор-инкубатор, который "производит" либералов?
Андрей БОГДАНОВ. Прежде всего спасибо за предоставленную возможность высказаться именно на страницах "Завтра", в газете, чьи взгляды я не разделяю, но которую уважаю за последовательное отстаивание своей позиции. Теперь попытаюсь ответить на ваш вопрос. Вы спросили: из какого материала, имея, наверное, в виду — из какого сора растут на нашей почве либеральные цветы, так сказать, не ведая стыда. Отвечу: из нашего советского строя. Невзирая на скованность и однородность атмосферы конца 70-х, начала 80-х, советское общество жило, развивалось, усложнялось. Когда-то Аджубей, перефразировав знаменитое высказывание, сказал: "Все мы вышли из сталинской шинели…". Полагаю, сказав это, зять Хрущева вовсе не хотел возвеличить "отца народов", но, напротив, в его словах было много горькой иронии. Все сегодняшние либералы, патриоты, социалисты, националисты — исключая самых молодых — родом из СССР.
Вы спрашиваете, как мы, либералы, получаемся. Я понимаю, Андрей, что слово "либерал" в ваших устах имеет чисто негативный окрас. Вы сразу представляете хищника, который, прикрываясь рассуждениями о свободе, прибрал к рукам парочку месторождений.
Нет, я бы хотел говорить от имени людей обычных, живущих, быть может, с вами в одном подъезде. Эти люди никакие не "олигархи". Они четко осознают свои возможности, но и свои интересы блюдут. Если говорить с пафосом, то в моем понимании российский либерал — это человек, желающий сам, без подсказки со стороны, выстраивать свой мир. Тяга к перечисленным вами ценностям возникает от желания реализовать свои, вполне нормальные, "законные", человеческие желания и потребности. Когда люди наталкиваются на тысячи шлагбаумов, коррупционных механизмов, бюрократических запретов, они звереют и начинают вести свою внутреннюю личную войну против государства. В этом — проблема. Но это психологически оправдано.
Если говорить в шутку, то "генератор либерализма" — это, наверное, средняя школа № 1000 города Москвы, которую за десять лет до меня закончил Михаил Касьянов. Впрочем, по поводу этого политика я не питаю никаких иллюзий и никаких симпатий к нему у меня нет. Скорее наоборот.
Если же говорить по существу, то скажу крамольную для вас вещь. Больше половины жителей крупных городов России являются либералами по сути. По духу и по образу мыслей. Не важно, за кого они голосуют, мировоззрение у них вполне определенное — его можно определить в качестве русского либерализма.
Уже в 60-е годы произошел переворот в сознании людей. Личный достаток, семейное благосостояние, желание освободится от государственной опеки доминировали не только в среде гуманитарной и технической интеллигенции, но и среди тех, коих романтики от революции высокомерно называли обывателями. В поисках идеала обеспеченной и свободной жизни советские люди, естественно, стали западниками. Никакой тайны здесь нет и быть не может. Парадокс и трагическая ирония заключаются в том, что урбанизация и индустриализация, которая была проведена в сталинские годы ценой колоссальных жертв, создала широкий слой людей, уровень жизни которых предполагал не только борьбу за существование, но и некий социальный и психологический маневр. Люди получили возможность выбирать. Выбор в советское время был весьма ограничен, но уже сам факт его наличия создал ситуацию, когда заставить людей по двадцать лет жить в бараках, трудиться "за идею" на промышленных стройках, жертвовать своей судьбой, своим социальным ресурсом во имя кем-то когда-то поставленных химерических задач, становилось все труднее и труднее. Повышая уровень жизни, уровень образования трудящихся, советский строй сам копал себе могилу. Как только у человека появились отдельная квартира, личный автомобиль, домашняя библиотека, ни о каком "ударничестве" уже не могло быть речи. После Сталина режим стоял перед выбором: продолжать держать народ в условиях казармы и ГУЛАГа — или начать путь в сторону либерализации, открыв путь к личному благополучию граждан, которое, по определению тех же коммунистических идеологов, вело к победе "мелкобуржуазности". Первого не хотели ни партийный аппарат, ни большинство обычных людей. Русские крестьяне, которые веками мечтали о свободе, о достатке, о благоустройстве своего дома, переехав в город, отдышавшись от фронта, начали реализовывать свои родовые установки. Разговоры о коммунизме, о всемирной миссии России, о сверхдержаве были им до лампочки. Они стали доставать для своих квартир дефицитные товары: ковры, хрусталь, бытовую технику… Когда их сыновей стали забирать во имя чего-то неопределенного на афганскую войну, а возвращать цинковые гробы, сочувствие к советскому строю начало таять. То есть когда нормальные, психически здоровые люди захотели жить своей нормальной жизнью, но чуть лучше и свободнее, советский миф рухнул.
"ЗАВТРА". Но если дело обстояло именно так, как вы сказали, то почему советское государство не могло и дальше развиваться в сторону либерализации? Почему нужен был такой страшный срыв, крах страны, распад всех связей в обществе?
А.Б. Действительно, возникает вопрос, можно ли было "мягко" реформировать советскую модель, провести реформы по китайскому сценарию? Вопрос этот риторический. Россия — инерционная страна, и именно поэтому движется в истории скачками. Попытки реформ буксовали, застревали в системном болоте. А между тем, необходимость изменений нарастала. Если бы Горбачев начал чуть позже свою перестройку — которая и так развивалась лавинообразно — то, скорее всего, накопившиеся противоречия разрешились бы социальным взрывом. Если судить объективно, то следует признать: несмотря на чудовищные потери, Россия все же успешно вскочила на подножку экспресса, летящего в новую экономическую и социальную реальность. Потеряли чемодан, но рук и ног не переломали и под поезд не попали.
"ЗАВТРА". Андрей, потеряли чемодан с деньгами…
А.Б. Понимаю, что вы хотите сказать. И мне лично, и нашей партии каяться не в чем. Мы никогда не были партией мародеров, наживающихся на трагедии народа. ДПР повела себя достойно в тот переломный, трагический для России момент. Сразу после августа 1991 года ДПР отказалась поддерживать Ельцина, заявила о своей оппозиционности правительству Гайдара. Это было еще до так называемой "шоковой терапии", которая ввергла страну в хаос и депрессию, последствия чего дают знать о себе до сих пор. Более того, мы стали единственной — заметьте, единственной! — партией, которая выступила с протестом против развала СССР. Пятнадцать лет назад я как молодой активист ДПР лично организовывал массовый митинг протеста против Беловежских соглашений. Помните, коммунисты тогда Беловежский сговор одобрили в Верховном Совете РСФСР. Потом было Приднестровье. Я как полномочный представитель партии прибыл в Тирасполь в 1992 году, в самый разгар конфликта с Молдовой. Я был в окопах Приднестровья и видел, как люди отстаивают с оружием в руках свою свободу. Поэтому и тогда и сейчас Демократическая партия России поддерживает стремление ПМР и других "непризнанных" республик, возникших на пространстве СССР, обрести независимость по примеру Косово.
"ЗАВТРА". То есть не так страшен либерал-демократ, как его малюют?
А.Б. Вы же, Андрей, и малюете…
"ЗАВТРА". Расскажите, пожалуйста, о вашей партии. Каковы ее цели и из кого она состоит?
А.Б. Демократическая партия России — одна из самых старых партий страны. ДПР, основанная в 1990 году, официально является первой российской партией с демократической платформой. ДПР была своеобразной лабораторией, или, как говорят, "кузницей кадров" российской политики. В наших рядах состояли многие известные политики и представители власти. После президентских выборов 1996 года партия ушла в тень, находилась как бы в анабиозе. Такое состояние длилось вплоть до нынешнего года, когда вновь вышли на политическую сцену, приняли участие в региональных выборах. Как ни странно, длительное неучастие в большой политике как раз-таки позволило сохранить партию, сберечь костяк ее кадрового состава. И мы не "замазались" в олигархических разборках, не засветились в скандалах, которые сопровождали деятельность либеральной оппозиции.
"ЗАВТРА". Задаю вопрос, который может показаться вам неактуальным, но для меня лично и, я думаю, для многих читателей "Завтра" он принципиален. С кем вы были в октябре 1993 года, когда был расстрелян парламент и власть "гасила" из пулеметов собственный народ?
А.Б. Мы резко осудили обе стороны конфликта, ибо налицо была деструкция не только политическая, но и социальная. Травма, полученная в 1993 году, еще не залечена. ДПР выступила и против вынесенного на референдум проекта "конституции на крови". Именно за эту позицию на первых выборах Государственной думы, в декабре 1993-го, первый зам. Председателя Правительства Шумейко требовал исключить нас из избирательных списков. Тогда, несмотря на давление власти, ДПР всё же удалось пройти в парламент, сформировать отдельную фракцию. В неё входили такие люди, как Николай Травкин, Сергей Глазьев и Станислав Говорухин.
"ЗАВТРА". А как складывалась ваша личная партийная карьера? Каковы ваши мотивации?
А.Б. Я пришел в ДПР еще совсем молодым человеком, в момент, когда партия только зарождалась. Мною двигал, конечно же, юношеский романтизм. Казалось, что Россия стоит на пороге золотого века демократии и процветания. Начал я свою политическую карьеру рядовым активистом, организовал и возглавил молодёжный союз ДПР. Сам участвовал в выборах.
В конце минувшего года партия пережила кризис. Вернее, так: ее хотели купить. Власть в ней пытался захватить небезызвестный Михаил Касьянов, бывший председатель Правительства России. Очевидно, он планировал использовать партию как таран "оранжевой революции" в России. Касьянов пришел эдаким барином, уверенный в своих особых прерогативах. Объявив себя в качестве безальтернативного лидера демократического движения в России, он был крайне удивлен, когда представители региональных отделений нашей партии "зарубили" его кандидатуру. Делегаты XIX съезда ДПР "осмелились" спросить у Касьянова, какова его программа. Выяснилось, что у Михал Михайловича ее просто нет. Тогда на роль руководителя мои партийные товарищи выдвинули меня. Данная коллизия окончательно вывела ДПР из спячки. Мы, как никогда, готовы к действиям, готовы включаться в борьбу.
"ЗАВТРА". То есть, если я вас правильно понял, ДПР не собирается объединять в своих рядах всех демократов? Идея единого демократического фронта потерпела крах?
А.Б. Мы считаем, что демократическое движение в России должно пройти между Сциллой и Харибдой, то есть между Кремлем и Майданом. Нам придется сражаться на два фронта. С одной стороны — коррумпированная бюрократия, паразитирующая на продаже сырьевых ресурсов страны. Это чиновничество, желающее сохранить статус-кво, взявшее курс на ограничение гражданских свобод. С другой стороны — это нынешние лидеры правой оппозиции. Эти бывшие госчиновники, по сути, узурпировали право говорить от имени российской демократической общественности. Приватизировав слово "демократия", так же, как в начале 90-х поступали с национальными предприятиями, они превратили демократические завоевания в предмет купли-продажи, в ширму для прикрытия коммерческих операций и политических интриг. Именно на их совести — катастрофическое поражение демократов на выборах 2003 года и последующее усиление реакции в стране. Эти люди — лидеры СПС, "Яблока", РПРФ — имели свой исторический шанс, и они его упустили. Все, на что они годятся — быть красной тряпкой для сторонников "жесткой линии". Деятельность этих потерявших авторитет в глазах избирателя фигур —хороший повод для власти окончательно похоронить демократические реформы в стране.
Попытки политических неудачников возглавить правую оппозицию приведут к окончательному провалу демократов. Дело кончится введением цензуры и тотальной монополией "Единой России".
"ЗАВТРА". Какое-то объедение правых, по всей видимости, произойдет…
А.Б. Все эти разговоры о создании новой партии в результате слияния "Яблока" и СПС спекулятивны. Даже если бы такая партия была сконструирована, амбиции лидеров взорвали бы ее изнутри. Такая партия не имеет никаких электоральных перспектив, что отлично продемонстрировали последние выборы. Люди устали от химер. Химеры повсюду: в Кремле, в "Белом доме", в Государственной думе. Люди хотят чего-то нормального, человеческого.
Демократический проект нуждается в корректировке в том смысле, что он должен ориентироваться на общество, а не на самое себя. Не должно быть так, что руководители либеральной оппозиции назначались бы олигархами или кем-то из-за рубежа. Нужны первичные выборы, "праймериз". Эта форма предварительного голосования позволила бы узнать у разделяющих демократические ценности граждан, на базе какой именно партии должно проходить — да, назревшее и нужное — объединение демократических сил.
"ЗАВТРА". Андрей, вы, как Ленин, говорите: "Мы пойдем другим путем!" Но не кажется ли вам, что благородное стремление в партийном строительстве "ориентироваться на общество" едва ли осуществимо? Все партии в России носят, так сказать, верхушечный характер. И на то есть свои причины.
А.Б. Мы прекрасно отдаем себе отчет в том, что построение партии "снизу" — это каторжная работа, но мы к ней готовы. Мы рассчитываем на поддержку в первую очередь в регионах, в крупных и средних городах. Надо вернуть слову "демократия" его прежний, истинный смысл. Пока это слово ассоциируется с такими людьми, как Касьянов и Немцов, пока оно противопоставляется понятию "патриотизм", ничего не получится. Наша задача доказать, что демократия — это не политический брэнд, но процесс реализации в жизнь, в политику того, к чему стремится население.
"ЗАВТРА". Так к чему же оно стремится? Кто ваш потенциальный избиратель?
А.Б. Правые и либеральные партии старого типа пытаются апеллировать к избирателю, которого нет. Иллюзии рассеялись. Европейская и американская модели развития перестали казаться панацеей, а чехарда бездумных реформ девальвировала лозунги начала 90-х. Но вместе с тем, в стране за последние годы возросло количество людей, способных мыслить и развиваться самостоятельно. Людей, обладающих чувством собственного достоинства, и главное — людей, несущих ответственность за себя и свою семью. Этот тип был распространен и в советское время. Желание трудиться для того, чтобы обеспечить себе и своим ближним достаток, — вот что ими движет. Их не интересуют какие-то химерические проблемы, они чужды высоких целей и не думают о глобальных проблемах. Их идеология проста: "Я и моя семья". Это и есть наш средний класс. И дело не в уровне заработка. У кого-то он выше, у кого-то ниже. У кого-то "девятка", у кого-то "форд". Дело в психологии, в жизненной позиции. Они — трудяги. Каждый из них стремится жить лучше, быть богаче — но все они прекрасно понимают, что олигархами и миллиардерами им не стать. Кончилось время "бешеных бабок". По факту они исповедуют одни и те же принципы, руководствуются одними и теми же правилами поведения в жизни. В этом смысле, я уверен, российский средний класс давно уже сформировался и стоит его поддержать. ДПР ставит перед собой задачу стать политическим представителем этого обширного слоя.
"ЗАВТРА". Да, но в политическом плане "средний класс" — это старая песенка. Кто только не позиционировал себя защитником его интересов. Только ленивый…
А.Б. Ничего подобного! Средний класс не востребован в России ни одной политической силой. Его интересы не отражены даже в предвыборной популистской риторике — она подразумевает в первую очередь увеличение социальных обязательств, а не решение тех вопросов, которые волнуют тот слой, о котором я говорю. Вся "защита" среднего класса сводилась к набору абстрактных пожеланий. Ведь ни партийная политика, ни вырабатываемые программы правых не отвечают потребностям и ожиданиям людей. Более того, у среднего класса нет никакой возможности заявить о своих интересах, повлиять на решения власти. Отсюда и политический нигилизм многих его представителей. То, что отменили выборы по одномандатным округам, окончательно убивает надежду на то, что пожелания среднего класса вообще будут учтены. Разве это нормально?
Ведь люди, о которых я говорю, являются не только экономической опорой государства — это социальный, демографический ресурс России. Они не собираются никуда "валить", они желают, чтобы их дети получили хорошее образование у себя на родине. Именно эти люди могли бы в России стать избирателями правых, консервативных партий. И именно эти люди в России на выборы не ходят вовсе.
Такое положение дел неприемлемо. Мы убеждены в том, что политическая мобилизация среднего класса реальна, и видим Демократическую партию России во главе этого процесса.
"ЗАВТРА". Откуда такая уверенность?
А.Б. Да потому, что мы полностью отождествляем себя со средним классом. Ни одна из партий в современной России сегодня не имеет к своим избирателям никакого отношения. Думские списки всех партий в России — в том числе оппозиционных — формируются из действующих или бывших чиновников, из крупных коммерсантов или профессиональных говорунов. Во фракции КПРФ нет ни одного рабочего. Во фракции ЛДПР, которая "за русских и за бедных", сидят миллионеры нерусской национальности.
А наши лидеры — это предприниматели и преподаватели ВУЗов, руководители больниц и издательств, научная и техническая интеллигенция, сотни и тысячи уверенных в себе, инициативных людей, своим ежедневным трудом создающих благосостояние страны.
То есть мы не просто "партия среднего класса", мы и есть представители среднего класса, мы имеем моральное право говорить от его имени.
"ЗАВТРА". А на практике что означает — быть "партией среднего класса"? Выработаны какие-либо направления деятельности?
А.Б. Вот этот образ активного, не побоюсь этого слова, обывателя, образ устроителя своего частного мира складывается из определенных признаков. Все достаточно просто, насущно, материально и конкретно. Четыре столпа среднего класса: Семья, Работа, Дом, Машина. За каждым из этих элементов — колоссальный комплекс проблем, которые требуется решать здесь и сейчас. Решать в условиях маленького поселка и в условиях страны в целом.
На эти направления "навешивается" всякая конкретика. Ее очень много, и в каждом конкретном случае возникает своя специфика.
Ради семьи нужно оградить детей от наркотиков и порнографии, решить проблемы с детскими садами, школами, с высшим образованием, обеспечить безопасность на улицах. Для нормальных условий работы требуется придавить коррупцию, дав дорогу малому бизнесу, легализовать "белую зарплату" менеджеров. Тема дома — это проблема кредитов на жилье, положение в сфере ЖКХ… Автомобиль — ну, тут всё понятно…
Каждое из заявленных направлений войдет в нашу программу. Это потребует широкой дискуссии, участия людей. Мы такую дискуссию обязуемся обеспечить. Наша программа будет создана открытым демократическим путем на основе конкретных и реализуемых предложений, а не на основе блефа и надоевшим всех абстракций.
Ведь мы проповедуем демократические ценности — свободу слова, выборность власти, независимость судов — не из абстрактных соображений, а именно потому, что они отвечают нашим, именно нашим интересам.
"ЗАВТРА". Каковы ваши претензии к власти? Какова ваша оценка того, что делает власть?
А.Б. Мы называем себя либералами и консерваторами и готовы помогать государству, готовы платить за свои комфорт и спокойствие. Но мы также считаем, что демократическое развитие страны — единственно возможный и приемлемый путь для России. Трагедия в том, что страной правит класс бюрократов. Они блюдут свои интересы и не собираются ни с кем делиться ресурсом. Одной рукой душат свободу, а другой манипулируют — у них на руке некий Петрушка, изображающий "великую державу". Сами представители этого класса учат своих детей на Западе, отправляют своих жен рожать в Европу, но для основной массы людей они придумали такой вот цирк. К сожалению, наша сегодняшняя великодержаность — иллюзия, придуманная чиновниками, торгующими богатствами российских недр. Для того, чтобы их не беспокоили голодные бунты и массовые волнения, населению они бросают подачки вроде национальных проектов. Вот и вся их социальная политика.
Мы рассуждаем более жестко: исходим из здравого смысла: помогать одновременно всем — и пенсионерам, и военнослужащим, и бизнесменам — невозможно. Мы не хотим обманывать ни себя, ни других, мы намерены отвечать только за своих избирателей. В этом и есть смысл многопартийности — каждый значимый социальный слой должен быть представлен своей политической силой.
Демократическая партия России — партия, имеющая давние традиции народовластия и историю, которой можно гордиться, а не политический гомункул, выращенный в кремлевских лабораториях. У нас все получится. Потому что будем опираться на людей, за которыми будущее.
"ЗАВТРА". Андрей, большое спасибо за содержательную беседу.
Беседу вёл Андрей Фефелов